Мне нельзя влюбляться, потому что от этого я теряю силу. Пить кровь любимого — что проглотить яд. Но и я совершала промашки. Влюблялась по горячности. Но любовь любовью, а кушать хочется всегда. Еле очухалась. Всё, хватит.
Ничего, влюбленные в меня всегда найдутся, не оставят голодной бедную мышь. А когда их несколько, это ж какой коктейль получается! Ммм, пить бы и пить. Но всему свойственно заканчиваться.
Но недавно я увидела особенного мужчину. Уже издалека я почувствовала, каким вкусным он может быть для меня.
Иван Андреевич пришел на работу в наш большой коллектив вместо застрелившегося в своем кабинете начальника. Нет-нет, не я его довела: коррупция, уголовное дело, давление... С новым начальником приходилось много совместно работать, поэтому общались тесно. Но он никак не шел на близкий контакт. Шутил, откликался на легкий флирт, многозначительно улыбался. Но делал это со всеми женщинами нашего коллектива, разных типов и возрастов.
Мужчина 47—50 лет, точно не узнавала, да и не важно. Высокий, темноволосый, но светлоглазый. Улыбка широкая, открытая. Всегда щетина, но ухоженная. Семейное положение никто не знал, точно лишь — был в браке, разведен, сейчас — неизвестно. Да это тоже, если честно, не было мне критически важно. Я лишь хотела его крови. И чем дальше — тем больше.
— Кристина, зайди, — так начался сегодняшний день. Положила трубку и бегом к Ивану Андреевичу.
— Ты сегодня едешь со мной на встречу. И это не обсуждается, — добавил, когда я собиралась было сомневаться. Ммм, каков мужчина, решительный, всё только по его воле. Я обычно сторонюсь таких, их сложно в чем-то убедить. Но к этому тянет. Необычайно. И необычно.
— Хорошо. А что за встреча?
— Просто небольшая внеплановая проверка подчиненной организации.
— В нашем городе?..
— Н-нет, — запнулся он, отведя взгляд. Улыбнулся. Так, что мурашки разбежались по спине куда-то вниз. — Но Маша уже забронировала нам два номера в гостинице.
Внутри всё сжалось: встреча, деловая, потом, скорее всего, неформальная, затем гостиница, мы вдвоем. Не могу не пошутить с сексуальным подтекстом:
— Ммм... а точно два номера? Нужна ли такая роскошь?..
— А мы будем интерьер менять, — игриво подмигнул он.
Я рассмеялась.
— Езжай домой, собери вещи, я заеду через час, — его глаза еще светились весельем. И, мне показалось, ожиданием.
... На проверке пришлось поработать. Лишь вечером нас вывезли в кафе, чтоб развлечь и замять, как это всегда бывает, мелкие (и не очень) рабочие косячки. Мы с Иваном Андреевичем были не против и позволяли с нами это делать. Переглядывались, шутили, улыбались друг другу. Я чувствовала, что нравлюсь ему. Очень. Иногда у него был такой откровенно раздевающий взгляд, словно он сейчас бы сдернул с меня это платье и сожрал. Вот только не знал он, что это я им собираюсь поужинать сегодня.
Когда мы ехали в гостиницу, негласно между нами уже не было сомнений, что там произойдет. Мои шутки тогда, на работе, обещали воплотиться в жизнь. А я уже представляла, как, оттрахая его (он всё-таки привлекательный мужчина, зачем же отказывать себе в удовольствии), я вопьюсь в его шейку своими зубками и вылакаю всю его кровь, пока он в кумаре от моего яда будет считать, что просто кайфует от секса. Даже не буду превращаться в летучую мышь, как я обычно делаю, чтоб незаметно пробраться, обездвижить жертву и сделать своё кровавое дело, оставшись неопознанной. Нет же, это не любовь. Я просто хочу его крови.
Иван Андреевич глядел пронзительно, прямо в глаза. В лифте, где мы были только вдвоем, он вдруг уперся рукой в зеркальную стенку около моей головы.
— Как тебе день? Понравился?
— Был бы лучше, если б Вы меня поцеловали, — я была весела и слегка безбашенна от выпитого вина и близости рядом такого мужчины. Он удивленно вскинул брови и, чувствую, хотел снова пошутить, что ему свойственно в любой ситуации. Но я взяла его лицо в ладони, приподнялась на цыпочках и легко тронула губами его губы.
— К тебе? Ко мне? — усмехнулся он, но в глазах затаился опасный блеск. Он хотел меня. И мне хотелось быть под его властью, чувствовать его силу. Хотя бы до тех пор, пока я не съем его...
— К Вам.
И тут он впился в мои губы, одной рукой обхватил за талию и приподнял, прижав спиной к зеркалу. Я вдохнула его дыхание и не смогла сдержать стон.
— Ммм, какая ты сладкая, — разорвав наш страстный поцелуй, он уткнулся носом мне в шею.
А я — в его. Я чувствовала сквозь кожу запах его крови, пульсирующей мощными толчками, даже сглотнула слюнку. Не сейчас.
Тем более он уже выволок меня из лифта, прижал к стене возле нашего номера, и вновь овладел моим ртом. Меня словно парализовало от желания: я плавилась под его губами и тихо стонала, пытаясь справиться с волнами безумного наслаждения от этих поцелуев и объятий.
Его рука бесцеремонно заползла под подол. Мужчина довольно хмыкнул, почувствовав под пальцами резинку чулок, и, словно не поверив своим ощущениям, поднял подол до самой талии. Я игриво щелкнула ему по рукам.
— Да как Вы смеете?!
Он засмеялся, укусил мне губу и со звериным рыком вновь уткнулся мне в шею, под водопад каштановых волос, игриво покусал шею. Рука же проникла под подол, пальцы сдвинули мокрые насквозь трусики и осторожно раздвинули набухшие лепестки. Я ахнула, когда он буквально надел меня на два пальца, и его губы поймали мой вздох. порно рассказы Щелкнула дверь — мужчина как-то умудрился одновременно со всовыванием в меня пальцев найти карту-ключ и всунуть ее, куда надо.
— Какая ты классная, Кристина! — он посмотрел на свою руку, блестящую от моих соков, и облизал пальцы. Причмокнул с удовольствием. — Ммм... Ты — лучше всякого десерта.
— А мне десерт? — я с улыбкой втолкнула мужчину в номер, прижалась к нему, расстегивая ремень на брюках.
— Ах, ты дикая кошка, — засмеялся он, помогая справиться с ремнем.
— Нет, я мышь... — я достала свой десерт, твердый, теплый, с бугристыми венками. И, застонав от предвкушения, накрыла губами нежную головку. Я тащусь от такой власти над любимым... нет-нет, желанным мужчиной. И я хочу доставить ему как можно больше удовольствия.
Мой поцелуй углубился, язычок затанцевал кругами вокруг головки. Ниже, я хочу почувствовать его весь, как он наливается у меня во рту. Уперся в горло — мужчина застонал. Лизнула снизу язычком — почувствовала жесткое сжатие моих волос на затылке. Обратно. И снова вкусные качели. Вынула, играючи побила себя по губам «дубинкой», вызвав смешок напополам со стоном, полизала, как леденец, и снова погрузила в рот.
— Всё, иди ко мне... — он оторвал меня от себя и, подхватив, понес на кровать. Яркая луна светила в окно, и нам не нужен был дополнительный свет.
Бросил на кровать, ворвался в рот языком, словно желая поглотить меня, изведать всю. Руки нетерпеливо поднимали платье вверх по фигуре, пальцы нашли сосок, покрутили. Задрав подол под самую шею, он нашел губами мою грудь, пососал сосок, лизнул — ммм, так особенно остро — покатал по языку, довольно урча. Приятная дрожь спустилась вниз, потом мелкими разрядами прокатила по всему телу.
Одежда прочь — мы крутимся на кровати в горячих объятиях друг друга, то постанывая, то тихо смеясь. Я уже безумно его хочу!
Трусики он с меня снял самыми последними, глядя снизу, электризуя пространство. Широко развел мои колени и впился поцелуем в нижние губки. Я выгнулась, словно от разряда, сама себе удивляясь, как на меня действует этот мужчина. Его язык, кажется, везде: он лижет, проникает, лакает. Я схожу с ума... Мои ногти царапают его плечи, сжимаю волосы между пальцами и тяну его к себе.
— Не хочу кончать одна... Трахни меня!
Он входит, раздвигая меня изнутри, проникая глубже. Словно я раньше была пуста, а теперь наполнена им. Он целует моё лицо, губы, прижимается широкой грудью. Я пью с его губ его живительные поцелуи, они разрывают меня изнутри.
Его кровь шумит в венах настолько громко, что я слышу ее своим чутким слухом. И ее запах! Меня потрясывает, я, кажется, кричу. Кусаю в поцелуе губу — его кровь тонкой струйкой катится мне в рот. Словно свинец. Вкусный, безумно вкусный, но свинец. Это яд! Я снова поддалась своим чувствам, и они меня отравляют. Я влюбилась.
Но это вдруг словно окрыляет меня. Мне так хорошо, как никогда не было! То ли это его кровь на меня так влияет. Я стремлюсь быть пронзенной, я подчиняюсь ему. И сдаюсь. Дрожу в его руках, послушная, плененная. И он сжимает меня объятиями питона, наполняет... Я больше не пуста. Моя маленькая темная мышиная душа взлетает в экстазе. Я счастлива. Как можно быть абсолютно счастливой...
— Я потом тебя съем, — одними губами шепчу. Вот лишь сил наберусь, разлюблю — и выпью до капли.
Мужчина поднимает лицо с моей шеи, долго смотрим на меня, словно стараясь запомнить, и улыбается. Но в его улыбке есть что-то пугающее, только я не успеваю этого как следует осознать.
— Не успеешь, детка. Потому что не я твой ужин, а ты — мой!
Я словно парализована эйфорией: не чувствую ни боли от рвущейся плоти, ни запаха крови. Моей боли. Моей крови.
Мы оба просто хотели крови...
208