Поцеловала я Иру уже в комнате, при Паше и Арсении, совсем не дружеским продолжительным поцелуем и огладила ее попу. Когда наши уста разомкнулись, я выставила подружку вперед и, приложив пальчики на ее голенькую щелку, чуть приласкала, смотря своим мужчинам прямо в глаза, подчеркивая тем свое отношение к любви между женщинами.
Не знаю, понял ли мой жест Арсений, но то, что его поняли Павел и Ира, у меня сомнений не было. Осталось только подождать, как они к этому отнесутся. Фактически мы с Ирой предлагали им даже не ЖМЖ и не МЖМ, а свингерство, групповой секс. Но, как известно из психологии человеческих взаимоотношений: если компания больше трех лиц, она неизбежно делится на пары, кому и с кем, право решения этого мы с Ирой формально предоставляли мужчинам.
В глазах сына читала испуг, и мне это было понятно. Для мальчика, у которого был с женщиной еще только один половой акт, к тому же не совсем удачный, закончился слишком скорым семяизвержением. Совершать второе соитие в своей жизни на глазах зрелого мужчины ему было просто страшно, отчего его еще юный член, резко уменьшился в размерах.
Я перевела взор на Павла, здесь кроссворд был составлен круто, но который нам все же приходится разгадывать вместе здесь и сейчас. Еще выходя с Ирой из ванной комнаты и проигрывая в уме возможные варианты, в том числе и выбора Пашей пары со мной. Что он отвергнет девушку намного моложе меня, чтобы доказать свою любовь ко мне.
Великодушно и по-джентельменски, но это совершенно не входило в мои планы. Мой расчет был на любовь Паши, но не ко мне, а к своей матери. Если он ассоциирует меня с ней, то кого бы в данной ситуации выбрала его мать? Конечно же, своего сына, это я всячески и транслировала ему в голову своими глазами, даже немного руками, стоя за спиной Иры.
Не торопила, старалась, чтобы этого не заметил мой сын, понимая, в какое сложное положение я его поставила, но то, что услышала, просто выбило меня из колеи, право первого выбора он отдал Арсению, полностью предоставив ему решать с кем из девочек провести время.
Глаза сына засветились на Иру, наверное, он был слишком юн и не понимал, что наносит маме рану прямо в сердце. Или понимал, но делал, мстя мне за долгое отсутствие и мою измену ему с Пашей. Поступал как дитя, у которого кто-то отобрал любимую игрушку.
— Арсений, пойдем тоже поговорим тет-а-тет, выберешь себе даму, когда вернемся! — закрыл ему, было уже открывшийся рот, Павел. Взял за руку и повел в ванную.
Какими долгими были десять минут их отсутствия, я думала, они никогда не закончатся. Поглядывая на меня, Ира расстелила постель на диване моего сына, я, в полном молчании, на своем.
Подруга подошла, нежно обняла меня со спины, поцеловала в шею, приласкала мою грудь и произнесла:
— Оля, успокойся! Все будет, как ты задумала.
— Даже не знаю, Ирина, может зря, я сейчас это делаю? Все мой командирский характер.
— Арсений выберет тебя!
— Откуда тебе это известно?
— Павел его уговорит, иначе он бы не стал мешать сказать ему, кого он выбирает. Он мужчина умный и разгадал твой ребус и, преданно следуя за тобой, принес себя в жертву. Три жертвы, две женских и мужская, ради одного мальчика! Не много ли, Оля?
— Не такие мы и жертвы! — произнесла я, развернулась в ее руках и стала целовать, разогревая лаской ее и свое тело.
Увлеклись настолько, что забыли про мужчин. Завалились на приготовленный для секса диван и руками стали мять друг у друга груди и посещать интимные места.
Обычно так происходит в сексе втроем, девушки бывают так заняты собой, что о мужчине они вспоминают лишь тогда, когда уже получили от одного до нескольких оргазмов каждая. Конечно, если женщины от природы бисексуальны, а другие просто не согласятся лечь в постель с мужчиной и еще одной женщиной. То же самое и с МЖМ, в жизни, не в порно, женщина может оказаться в компании двух мужчин только при условии наличия в них хотя бы малой доли гомосексуальности, вряд ли осознание этого принесет ей массу наслаждения.
— Девочки, мы же обещали руками не блудить в отсутствии друг друга! — раздался голос Павла, нарушая нашу идиллию.
— Мы не обещали! — первой отозвалась Ира.
— Нам это не навредит! — отрывая губы от соска подруги, что лежала уже в полном экстазе, произнесла и я. — Вы уже определились?
— Да, мама! Я хочу быть с тобой, — услышала я сына, издалека, он выходил из ванной, улыбнулась и благодарно посмотрела на Павла. — Хорошо сыночек! Ты пока сюда не смотри, для твоих яичек долго не кончать очень вредно. Мама скоро освободиться и тебя обнимет, — подозвала Павла ближе и тихо добавила: — Отвлеки его чем-нибудь ненадолго, пока я Иру для тебя подготовлю. И презерватив надень, на ней спирали нет и вообще она еще девственна.
— А где взять? Я с собой не прихватил.
— В моей сумочке валялся один, от былых отношений, попроси Арсения, он найдет.
Проводив Павла взглядом ко второму дивану, я поцелуями спустилась ниже к лобку Иры, и раздвинула кончиком языка щель, из нее как из шлюза хлынула влага. Когда вылизывала клитор, ее тело содрогалось, раздавались множественные стоны и несколько надрывистых громких вскриков.
Вытирая свои мокрые губы поцелуями о живот и грудь девушки, я подняла лицо к ее подбородку и спросила:
— Можно, Иринка?
В ответ та, лишь моргнула, облизывая припухшие губы.
— Паша, иди к нам! — крикнула я, подкладывая под ее попу подушку и раздвигая ноги.
— Испачкается! — прошептала она, находясь словно в дурмане.
— Пустяки, какие, мы еще наволочку сохраним, и каждый год будем отмечать это день как самый великий.
— Смеешься?
Я хотела ей что-нибудь такое ответит, расслабить, приободрить, но, подошел Павел, и я взбодрила мужчину, загрузив его причиндалы себе в рот. Увлажнив, подождала, когда он нависнет над подругой в миссионерской позиции и сама, своей рукой направила член во влагалище. Он входил медленно, осторожно, но Ира все равно дернулась и издала громкий стон боли, сильно отличающийся от женского крика наслаждения.
Я быстро переместилась лицом, к ее искривленным от боли устам и накрыла своими губами. Она ухватила меня за сосок и сжала пальцы, чтобы я на себе почувствовала, как было ей.
— Не надо больше! Пожалуйста, Оля! — прошептала она, когда я ощутила острую боль и н
евольно отстранилась.
По щеке подруги текла одинокая слеза. Наблюдая за Ирой и понимая, что она это сделала только ради меня, я отстранила Павла, он стоял на коленях между ее ног и на меня смотрел вздыбленный окровавленный член. Одним движением я скинула с него презерватив и приняла снова в рот предлагая кончить в нем. Данная процедура дефлорации настолько измотала Пашу, что он был готов кончить куда угодно лишь бы быстрее. А ведь где-то там был еще Арсений и ждал своей очереди.
Пока я думала, Павел кончил, я буквально снялась с члена и приоткрыла рот, показывая ему и Ире то, чем он его наполнил. Проглотила, рассмеялась. Первым со следами спермы на губах поцеловала Пашу, подругу лесбиянку второй, уже без следа сперматозоидов.
— Я к Арсению, возражений нет?
— Ты просто вечный двигатель какой-то — проговорил Павел, чуть заваливаясь набок и рукой поправляя свои пустые яйца.
— Беги скорее, Оля, — прошептала Ира, сворачиваясь в клубок, попой к своему первому мужчине, как эмбрион, коленями к груди.
Как бы ни хотелось, но мне уставать было нельзя, мало того что меня ждал сын, еще и весь его молодой организм ожидал женщину чтобы излить в нее всю накопившуюся любовь в виде молоденькой и очень вкусной спермы. Я вообразила, как она брызгает из его члена и это придало мне силы.
Арсений сидел за монитором к нам спиной и играл в стратегию. Подошла, обняла, поцеловала в щеку.
— Не боишься, что тебя голым увидят в окно?
— Нет! Пусть смотрят…
— Твоя Наяна освободилась, как и обещала, мой храбрый пастушок, — проговорила я и, наблюдая его полный эрекции член, добавила: — Все-таки за нами подсматривал?
— Совсем немножко, мама!
— Может тебе быстренько подрочить или минет сделать?
— Я тебя хочу, мама!
— Пошли тогда на диван, Ира нам уже постелила.
Мы отправились к дивану, перед тем как лечь Арсений остановился и спросил:
— А можно я стоя, в зад буду? Мне твоя попа нравится.
— Тебе понравилось иметь меня в задний проход?
— И это тоже, мама, но сейчас я говорю про писю, только позади тебя, когда ты наклонишься, она прямо как персик на меня смотрит.
— Так? — ладонями облокачиваясь на спинку дивана, я приняла позу раком и согнула колени, упирая в его подушки, чтобы моя вульва оказалась на одном уровне с членом еще невысокого сына. Просунула между ног руку и провела по промежности пальцем, чуть огладила половые губы. Предвкушение, что сейчас их раздвинет плоть моего сына, уже сделало их влажными.
А когда он провел по ним влажной оголенной головкой, я чуть не кончила, то ли сказались предыдущие ласки Иры и Паши, то ли потому что меня имел мой сын, но только он вошел в меня все и случилось. Я даже не успела дотронуться до клитора, как меня накрыл сильный волновой оргазм.
— Что с тобой, мама? — испуганно спросил Арсений, пытаясь выйти из меня, но как мне было ни тяжело в такую минуту, я не дала, сильно зажав член стенками своего влагалища.
— Кончила, сына! Не пугайся, продолжай, Сегодня я первая. Так что не страшись приплыть вперед меня.
Я чувствовала, как набухает в моем влагалище член и старалась сжимать его как можно сильнее, чувствуя хождение плоти мальчика туда-сюда, пока он не лопнул, орошая мое лоно горячей спермой.
— Люблю тебя, сынок! — прижимая его подрагивающий в оргазме зад, к себе правой рукою, выдохнула я.
Когда Арсений вышел из меня, зажала ладошкой письку, чувствуя, как благодаря спирали течет сквозь пальцы и по обеим ногам, нежно отстранила от себя сына и побежала в ванную.
— Ты куда, мам?
— Мыться, сынок, ты меня всю залил!
В ванной, собирая с ляжек коктейль из своих взбитых соков и молодой спермы Арсения, с наслаждением слизывая их с ладони, я увидела как ко мне вошла Ира и плотно прикрыла за собой дверь.
— Меня угостишь?
— Чем?
— Любовью, что течет у тебя между ног! — не дожидаясь моего согласия, она обхватила мои ягодицы ладонями и, прижав лицо к моему лобку, стала жадно меня вылизывать. Я потекла еще сильнее.
Теряя последние силы, я включила душ, заливая теплой водой под напором полностью себя и голову подруги.
— Залезай! Вместе примем душ.
— И волос помоем, если уже намочили, — засмеялась она, подставляя лицо под струи воды.
Я чуть посторонилась, пропуская под душ Иру, по ее ногам потекли кровавые потеки, к сливу устремилась смесь воды и девственности. Я присела и, набирая в ладонь воду, стала промывать ей вульву.
— Не надо, Оля, я сама!
— Нет уж, Ира, позволь! Ради меня ты согласилась ее потерять. Совсем тебе противен был Павел?
— Да мне без разницы! Павел или кто другой, я чувствовала только большой, крупный член в своей маленькой вульвочке.
— А если я попрошу переспать с Арсением? Согласишься?
— У Сени член намного меньше. Можно попробовать, если только ты рядом будешь. Когда Павел вошел в меня лишь твой ласковый поцелуй чуть утихомирил сильную боль внутри меня.
— Все, все, Ира! — проговорила я, обнимая ее и прижимая к себе. — Через это все равно рано или поздно надо было тебе пройти. Так лучше уж при мне, чем наедине с мужчиной. Да и Павел, я тебе скажу, далеко не последний из ихнего кобелиного племени.
Вытирая влагу с ее щек, я спросила:
— Это у тебя вода или опять слезки?
— Вода!
— Вот и ладно! Павел-то что делал, когда ты его оставила?
— Уснул…
— Пойдем и мы.
— Куда?
— Я под бочок к Павлу, а ты Арсения к себе прижми, он молодой, если чего снова захочет, объясни что тебе пока больно, нельзя. Подрочи ему, пусть он к тебе привыкает.
В комнате было уже сумрачно, я проводила Иру к сыну, он что-то внимательно рассматривал в своем телефоне, на этой почве они быстро нашли общий язык. Арсений с радостью впустил ее к себе под одеяло.
Я пожелала им спокойной ночи, пошла и кошкой подлезла к Павлу, сонный он что-то пробормотал.
— Это я, Паш, спи, милый, спи…
Улеглась рядом и всем телом прижалась к нему, натягивая на обоих покрывало и на ходу засыпая.
Шампанское в честь дня обнаженного тела, канапе и бутерброды, так и остались стоять на столе не тронутыми.
479