В ноябре я съехал от родителей. При нынешних взбесившихся ценах зарплаты системного администратора в Интернет-кафе и выручки от редких шабашек по ремонту и отладке компьютеров хватало впритык на прожитье, мелкие карманные расходы и выплату двух кредитов. Как ни старался экономить, не удавалось отложить впрок даже полсотни, часто приходилось даже просить помощи у предков. Поэтому я решил взять отпуск и прибегнуть к проверенному заработку, который не раз выручал меня на летних каникулах во время учебы в университете. Поскольку сегодняшний день был на редкость удачным, было решено бомбить до победного конца, чтобы поднять как можно больше навара.
— Эй, парень! Чем торгуешь? — подозвал меня пузатый детина лет сорока с золотой цепью на шее, сидящий рядом с молодой женщиной у большого черного джипа.
— Пиво, мороженое.
— А что по чем?
— Пиво «Оболонь Светлое» — восемь, мороженое пломбир в вафельном стакане — трояк, эскимо — четыре. Могу уступить, последнее.
— Давай пиво, — мужик взял из моих рук влажную бутылку и принялся открывать ее, — Светик, ты какое мороженое будешь? — обратился он к своей спутнице.
— Простой пломбир, не люблю шоколад.
— Держи! Сочувствую я вам, торгашам, целый день по пеклу лазите, — мужик сунул мне червонец и мятую гривну. Я положил деньги в сумку-пояс, отошел в сторону и полез за последним эскимо, чтобы промочить пересохшее от жары горло.
— Пахлава, трубочки с вареной сгущенкой! — раздался рядом приятный девичий голос, — О, Лёшка, привет!
— Привет, Ленура! Чего так поздно сегодня?
— Я сегодня поздно вышла, не успела распродаться. Осталось пару штук.
— У тебя водички не будет?
— На, пей! — девушка протянула мне пластмассовую бутылку с уже теплой от жары минералкой.
Ленуру я помнил еще с тех пор, когда шуршал на пляже свое первое лето, будучи студентом-второкурсником. Она тогда ходила торговать вдвоем с мамой. За семь лет Ленура превратилась из чумазой пятнадцатилетней девчушки в настоящую восточную красавицу. Ленура, смуглая от рождения, летом становилась похожей на бразильянку. Все эти годы Ленура была неравнодушна ко мне, я вообще нравлюсь татаркам из-за своей испанской внешности. При виде меня в ее миндалевидных черных глазах заблестели веселые огоньки, чувственные губы расплылись в улыбке. Я уже несколько дней не видел Ленуры, минут пять мы стояли курили и делились друг с другом новостями.
— Девушка, подойдите! — подозвала Ленуру упомянутая выше женщина, доедая мороженое, — Дайте трубочку со сгущенкой.
Ленура достала из пластмассовой корзинки последнюю трубочку и заглянула вовнутрь проверить, сколько осталось товара. На дне корзины одиноко лежала последняя пахлава.
— Все! Баста! Устала! Хочешь пахлаву? — спросила она меня.
— Давай.
— Давай отдохнем, посидим покурим.
Мы с Ленурой направились к деревянным домикам заброшенной базы отдыха.
— Распродался?
— Почти. Одно мороженое осталось. Сейчас достану, пока не расползлось. Я на него уже смотреть не могу, каждый день ем.
— Класс! Я как раз хотела после торговли мороженое купить. У тебя случайно не крем-брюле?
— «Белочка».
— Класс! Мое любимое.
Ленура аккуратно разорвала темно-зеленую обертку с симпатичной белочкой, держащей в передних лапках еловую шишку, и начала посасывать мороженое так, как будто это член, поддевая ярко-розовым язычком отпадающие куски шоколадной глазури с орехами, и смотрела на меня хитрым взглядом озорной девчонки-подростка. Я оседлал обшарпанную синюю скамейку на аллее между домиками. Ленура легла на животик лицом ко мне, подперев голову руками и выставив мне напоказ пару загорелых ножек, выглядывающих из под короткой светло-коричневой юбчонки.
Внутри у меня все екнуло, а член восстал, как по команде. Дожевав пахлаву, я пересел сзади Ленуры. Я взял в руки ее ножку, погладил шершавую, с серовато-коричневым оттенком, кожу на пяточке, провел пальцами по изгибу и ущипнул за подушечку у основания пальчиков. Ленура загадочно улыбнулась и проворковала, продолжая лизать мороженое. Она повернулась с животика на спинку и стала гладить мое лицо правой ножкой, украшенной цепочкой из желтого металла с соблазнительно шуршащими висюльками на широкой лодыжке. Грубая сухая кожа с легким ароматом пота, шлепанцев и морской воды приятно царапала щеки.
Я схватил губами бугорок у основания большого пальца и стал посасывать, исследуя языком глубокую бороздку, отделяющую его от изгиба стопы, затем прошелся языком по нежной светло-розовой коже свода и в конце шутя укусил приятельницу за пятку. Ей очень нравилось то, что я делал, но хотелось большего.
— Хорош грязные пятки целовать, я вся вкусная! — с этими словами Ленура села на скамейку, поджав под себя ножки, задрала вверх облегающий ярко-оранжевый топик, обнажив упругую смуглую грудь с просвечивающимися сквозь тонкую кожу жилками, и стала медленными круговыми движениями мазать недоеденным мороженым торчащий вверх светло-коричневый сосок левой груди, — Давай, целуй сюда! — поманила она меня пальчиком, показывая на грудь.
Я взял грудь в рот и ста
л ее жадно сосать. Мягкая нежная кожа груди ласкала губы и язык, сводил с ума запах разгоряченного на солнце, немытого женского тела, исходящий из подмышек, облако волнистых волос цвета горького шоколада приятно щекотало шею и плечи. Ленура закрыла от удовольствия глаза и нежно гладила меня по голове, играясь его волосами.
— Давай, зайка! Продолжай, хочу еще! — нежно прошептала она с восточным акцентом. Ее руки игрались с цепочкой и деревянными четками на шее Алексея, затем постепенно опустились вниз по голому торсу, залезли в шорты и стали мять и доить член, который уже не в силах был терпеть все издевательства, он стоял твердый, как монтировка, готовый ринуться в бой. Ленура расстегнула мне ширинку, извлекла из плавок член, встала на колени и начала его сосать. После пары минут жесткого минета я обильно обделал щечки и слегка облупившийся на солнце носик подружки густой спермой.
— Пошли искупаемся! — предложила Ленура. Она стащила с себя топик и мини-юбку, а затем трусики, оставшись в чем мать родила. Красивое загорелое тело цвета молочного шоколада, освещенное красно-оранжевым светом заката, сводило с ума.
— Я сегодня забыла купальник, а освежиться хочется! — призналась мне Ленура, — Пойдем сядем в воде, здесь неглубоко. А то вдруг кто увидит.
Мы сели в воду метрах в десяти от берега. Стоял полный штиль, вода в море была тихая и спокойная, как никогда, медуз не наблюдалось. Я и Ленура сидели в море, как в ванне.
— А как же ты? Ты, наверное, тоже кончить хочешь?
— Я специально. В таком состоянии ты бы и десяти секунд не продержался. Тебе нужно было выпустить пар, — с этими словами Ленура опять стала ласкать рукой снова вставший от вида голой девушки член, запустив при этом мне в пупок пальцы другой руки с длинными острыми ногтями, накрашенными темно-бордовым лаком. Член практически моментально достиг нужного состояния.
Упругая, почти не знавшая любви киса двадцатидвухлетней девчонки туго сдавила мое копье до самых яиц. Ленура обхватила меня ногами и впилась в его губы своими яркими неоновыми губками. Два тела соединились воедино, сидя по пояс в воде в позе «орхидеи», обнявшись и слившись в поцелуе. Ленура двигалась медленными размеренными движениями, расслабляя киску, когда мой член входил в нее, и выталкивая его на выходе, отчего у меня было ощущение обычного полового акта и минета одновременно. Я помогал ей, подмахивая вверх. Морская вода частично смывала смазку, усиливая трение. Очень скоро мне опять приспичило кончить.
«Терпи, ты же пацан», — подумал я, сделав несколько глубоких вдохов и выдохов. Ленура двигалась все резче и быстрее, мне было все сложнее и сложнее сдержать оргазм. Чтобы не кончить раньше времени, я думал о чем угодно, кроме секса: о работе, о футболе, о машинах, — но ничего не помогало, возбуждение нарастало, как снежная лавина. Наконец Ленура громко застонала, сделала несколько быстрых размашистых движений и впилась в мои губы глубоким страстным поцелуем. Член почувствовал, как киса моей подружки бьется в конвульсиях.
— Не мучай себя, Алёшенька! Я уже все, — прошептала она дрожащим голосом. Но мне и не нужно было говорить. Сделав еще пару резких фрикций, я мягко отстранил от себя Ленуру и выпустил в морскую воду мощную струю белых хлопьев.
Окунувшись напоследок, мы вышли на берег и оделись. Начинало темнеть. Я посмотрел на телефон: время без десяти девять.
— Блин, через десять минут последняя электричка! — выплюнул я нервным голосом.
— Так побежали на маршрутку, может, еще успеешь.
Я на ходу схватил свои сумки. Взявшись за руки, мы с Ленурой побежали в сторону автобусной остановки. Как по заказу, к остановке подъехал желтый «Богдан» и гостеприимно открыл переднюю дверь.
Когда автобус подъехал к вокзалу, электричка уже скрывалась за привокзальными многоэтажками, издевательски подмигивая из-за поворота красными фонарями последнего вагона.
— Электричка хвост показала, последний автобус ушел час назад. Придется идти на трассу и ловить попутку. Давай я тебя провожу, — предложил я.
Ленура жила в старом городе, недалеко от грузового порта. Дойдя до чебуречной, она свернула на узкую боковую улочку.
— Ну вот, почти пришли, спасибо за классный вечер и за то, что провел, — поблагодарила Ленура, выбрасывая в кусты пустую бутылку из-под лонгера и доставая из кармана начатую упаковку «Орбит», — Дальше я сама, меня, наверное, уже папа и брат ищут, нельзя, чтобы нас видели вместе. До завтра!
— До завтра! — я чмокнул Ленуру в губы, глотнул пива из зажатой в руке литровой пластмассовой баклажки и поплелся узкими одноэтажными улочками с булыжным покрытием в сторону шоссе, ловить попутку.
... Старенькая «копейка» цвета детской неожиданности везла меня по ночному шоссе домой. Я, устав за целый день, прикорнул на заднем сидении под монотонный бубнеж приемника. Водитель, бойкий худощавый старичок, о чем-то тихо разговаривал с женой, не обращая на меня никакого внимания. За окном виднелись огни деревень и черные силуэты холмов предгорья на фоне сизого неба, освещенного полной луной и усыпанного звездами. Мне снилась Ленура. Звонок мобилы вернул в реальность.
На наружном мониторе «раскладушки» светилась надпись «Ирисочка» и улыбалась с фотографии голубоглазая блондинка, поразительно похожая на Бритни Спирс.
— Привет, любимый!
— Ай..., Ирчик? Ты меня разбудила!
— Где тебя носит? Уже без пятнадцати одиннадцать, а тебя все нет.
— Встретил на пляже университетского друга. Ну, зашли в бар, по пиву... В общем, засиделись до того, что я опоздал на все электрички и автобусы. Блин, еле поймал попутку. Еду домой, буду минут через двадцать.
— Давай, котик! Я соскучилась за целый день. Я лежу в постельке голенькая, смотрю порнушку и играюсь своим «зайчонком». Я тебя хочу!
Продолжение следует...
186