Сильно давило желудок, хотелось есть. Борис пошарил по карманам и, ничего не найдя, сел на невысокий валун под обрывистым берегом, опустив босые ноги в леденящий горный поток. Не прошло и суток, как он сошел со скорого поезда на небольшой сибирской станции, вдали от родного города. Что его сюда привело, деньги или вечно преследующая память, он толком не знал. У него не было семьи, как не было и родного дома. Не было никогда, не считая самого раннего детства. Борис лег на прогретый июльским солнцем камень, потянулся, тело приятно расслабилось, а монотонный шум горной реки унес его в далекое детство. В памяти всплыла вся его жизнь.
Он никогда не видел отца. Даже не слышал о нем. В памяти с трудом восстанавливал расплывчатый образ матери. Всего два момента из жизни. В одинаковой последовательности перед глазами всплывали одни и те же картины. Молодая женщина стоит на коленях перед его кроваткой. Он не видит лица, вместо лица пятно. Только мягкий ласковый голос и поцелуй. А затем, та же женщина, его мать. Он, рыдая, прижимается к ее неподвижному телу. На руках липкая жидкость, а вокруг много людей. Он не слышит возбужденный шум толпы, он не поймет, что случилось.
Между плотно закрытых век блеснула слеза. Он с особой болью переживал эти видения. Борис повернулся на бок, и память вернула его в школьные годы. Дошкольные годы, он как будто не жил. Для них не было места в его детском мозгу. Эти годы прошли как сон. Он помнит первое сентября, воспитательницу, таких же, как он мальчишек, одетых в однообразную серую форму, первый урок и первое прозвище. Как и другие воспитанники детского дома, он учился в обычной школе, вместе с детьми из полный семей. Он с болью в душе смотрел на счастливых одноклассников. У них есть родители. Они провожают их до школы, встречают после уроков. Только они, «серые мыши», «подкидыши», никому не нужны.
Со временем боль притупилась. Появились друзья. Борис подавал большие надежды, он неплохо учился. Переломным моментом в его жизни явилось появление нового физрука. Обратив внимание на хорошо сложенного подростка, тот пригласил его в секцию восточных единоборств. Борис оправдал надежды тренеров, став хорошим спортсменом. Красивый, с атлетической фигурой, он быстро завоевал симпатию прекрасной половины не только класса, но и всей школы. И вот первая любовь. Все казалось сказочным и романтическим. Жизнь входила в нужное русло, боль отступала.
Первое мая, вторая большая трагедия после гибели матери. Теплый весенний вечер, беседка детского сада, много друзей, не много вина. Кому-то показалось мало, купили еще. Веселье было в самом разгаре, когда к ним подошла толпа таких же подростков. Слово, за слово, драка. Борис попытался уладить конфликт, не любил он рукоприкладство. Разнимая бушующую толпу, получил сильный удар по голове. Очнулся в милиции. Руки, как в детстве, в крови. На фотке в руке нож, много свидетелей. Но он никогда не носил с собой нож, надеясь на силу и ловкость. Доказать что-либо, не было сил. Суд... Приговор... Колония. В колонии смог постоять за себя и вот долгожданная воля.
Но что толку. Нет жилья, нет специальности, а значит работы. Не дождалась Оксана, у нее есть муж и ребенок. Жены многих друзей с опаской смотрели на незваного гостя. И лишь один Сергей, друг с первого класса, встретил его как родного. Первое время жил у него. Упорно искал работу. Но, увидев новенький паспорт, начальство находило предлог для отказа. Милиция с трудоустройством не очень старалась. На жизнь зарабатывал, где только мог. Чаще всего однодневным грузчиком на хлебозаводе или мясокомбинате. Вставал Борис в шесть утра, совершал обход по местам, где местные бомжи ежедневно икали калым, и если не подворачивалась какая-нибудь работа, шел на вокзал в надежде найти ее здесь. Однажды, не найдя работы, он сидел на скамейке, напротив платформы, и с безразличным видом, глазами провожал поезда. Вот бы ему уехать куда-нибудь далеко, так далеко, чтобы память не достигла его. Он мечтал о светлом, но мысли унесли его в недалекое прошлое.
— Парень, тебе нужна работа? — Борис вздрогнул и поднял голову. Перед ним стоял мужчина неопределенного возраста и национальности.
— Какая работа? — не сразу он понял.
— Работа вахтенным методом. Две недели в тайге, две дома.
— Нет у меня дома.
— Тем лучше, — оживился незнакомец. — Можешь жить в общежитии при поселке. Честно скажу, работа не сахар, но бабки большие.
— Что за работа и где?
— На Алдане рудник есть не большой. Наш брат не очень-то хочет трудиться там. Глухая тайга. Вот и занимаюсь вербовкой по городам. Сегодня вечером уезжаю с новой командой. Решайся.
— Не могу я сегодня, есть еще дело. Когда ты приедешь в следующий раз?
— В этот город я не приеду. Здесь мне больше нечего делать. Если надумаешь, вот адрес, — и он протянул ему листок из блокнота. — Только обязательно скажи от меня, от Петровича. Я там один. Сам понимаешь, аккорд...
Ровно через неделю Борис прибыл по указанному адресу. Нужный дом находился на самом краю поселка. Его знали все, большой и красивый, как дворец, поэтому найти его не составило большого труда.
— Вам кого? — на стук из дома вышла пожилая женщина. Несмотря на жару, голова наглухо закутана шерстяной шалью. Мысленно Борис усмехнулся. Не раз ему приходилось встречать таких женщин в колонии поселений.
— Я от Петровича, по вербовке, — сухо ответил он и протянул старухе листок. — Бабусь, а далеко ли рудник? Как добраться туда? И почему у вас во дворе нет собаки?
Старуха с опаской посмотрела по сторонам и тихо зашептала.
— Милок, уходи отсюда, — ее голос дрожал. — Уезжай поскорей, — ее глаза беспрерывно сверлили дорогу.
— В чем дело, бабусь? Я работать приехал...
— Уходи, пока не приехал хозяин. Не нужна тебе эта работа. Оттуда еще никто не вернулся. Прошу, уходи. Не шатайся по поселку. На стацию иди к самому поезду.
В конце улицы показалась машина.
— Иди к реке. Не попадайся им на глаза, — затараторила старушка. — Быстрей!!! — и заспешила домой.
Борис не сразу понял, в чем дело, но на всякий случай выполнил указание старухи.
И только здесь, у реки, он собрался с мыслями, и смутно представил в какую авантюру попал. Ближайший поезд будет около полуночи, до него часов шесть. А желудок взбунтовался, и не на шутку. Посредине улицы есть магазин, пока есть еще деньги. Чувство голода перебороло чувство смутной опасности, и Борис поднялся на яр. Роскошная иномарка подкатила к дому старухи, из нее выскочил плюгавый шофер, и услужливо открыл заднюю дверь салона. Грациозно, как королева, в красивом строгом костюме, с изящной фигурой, с тростью в руке из нее вышла блондинка. Два здоровяка ей спешили на встречу, двое стояли в дверях дома. Блондинка на секунду остановилась, бросила пренебрежительный изучающий взгляд на Бориса, и той же грациозной королевской походкой, вошла в дом.
Борис с минуту стоял неподвижно. Такую, он еще не встречал. Он готов был упасть перед ней на колени. Но кто он такой, а она королева. Медленно, как бы нехотя, он пошел по дороге, в окне заметив ее изучающий взгляд.
Булка хлеба, фрикадельки из рыбы, пара сырков и бутылка воды. До поезда хватит, а там как бог даст. Борис уже собрался выйти на улицу, как к магазину подкатил УАЗ. Два мента небрежной походкой, к нему подошли не спеша.
— Здравствуйте! Лейтенант Осипов, — представился один из них, не показав документы. — Вы приезжий? Ваши документы.
Из нагрудного кармана Борис достал документы и протянул лейтенанту. Тот сравнил фотографию с оригиналом и довольный заметил.
— Два месяца без прописки... Непорядок. Придется проехать с нами.
— Да я. .. недавно освободился. Пока еще не нашел работу, — наивно попытался оправдаться Борис.
— Прекрасно!!! Не волнуйся, работу тебе мы найдем, — довольный мент похлопал его по плечу. — Поехали...
— Но ребята, у меня скоро поезд...
— Ты что, не понял? Тебя, что скрутить? — зло прошипел второй, более здоровый мент. — Садись...
Борис со злостью посмотрел на ментов. Два удара, два трупа. Но спорить с властями он не хотел.
— Вы куда? — встревожился он, когда УАЗик свернул с асфальта и помчался по ухабистой лесной дороге. — Милиция у станции...
— Мы не линейщики. У станции линейное отделение. Наша контора в соседней деревне.
В душу Бориса вкралось какое-то тревожное чувство. Он не сразу понял причину своего беспокойства. И спустя только час, когда машина по скользкой, несмотря на длительную жару, дороге, надрываясь мотором, поднялась на перевал, он понял причину волнения. На УАЗике не было станции. Не обнаружил он и выносной «маячок». Да и погоны ментов не внушали доверия. На них он обратил внимание еще у магазина, но не предал большого значения. Сомненья исчезли, до властей им далеко. В это время машина весело побежала вниз по перевалу, вдоль крутого обрыва. Очень опасное место, но шофер уверенно гнал машину вперед. С зеркала заднего вида за ним неустанно следила пара глаз второго мента. Машина миновала опасный участок. Борис приготовился нанести удар, но машина резко затормозила. Его бросило вперед, дверцы раскрылись, и на лице он ощутил струю удушающей жидкости...
Очнулся он от легких толчков в живот. Голова сильно болела, затекли руки и ноги. Открыв глаза, Борис попытался встать. Маленькое серое существо с отвратительно голым хвостом, отскочило в сторону, но продолжало изучать новичка. Тут Борис понял, он связан. Зачем? Что он такого сделал? С трудом он встал на колени, голова заболела сильней, сработал рвотный рефлекс. Так простоял он не более четверти часа. Со скрипом дверь отворилась, и в штатском вошли те же менты.
— Ну что, друг очнулся? Не надо проявлять агрессивность. Будь покорным и смирным, — ехидно съязвил «лейтенант». Ловким движением он снял путы с Борисовых ног. — Пошли...
Они вышли из какого-то сарая и направились к ветхому длинному бараку, который, очевидно, являлся конторой. Борис шел, и с неясной тревогой рассматривал небольшой таежный поселок, со всех сторон зажатый невысокими горами, покрытых хвойной растительностью. Вдалеке, за нестройным рядом ветхих избушек, с крошечными огородами, лучами вечернего солнца играла узкая лента реки. К мосту через реку шла хорошо укатанная дорога. А за мостом, на хорошо расчищенной поляне, стоял вертолет. Поднявшись по склону к бараку, Борис оглянулся. Все здесь казалось миниатюрным, игрушечным. И только громадное непонятное строение, с высоким кирпичным забором, с противоположной стороны поселка, не вписывалось в таежный пейзаж. Поднимаясь по полусгнившим скрипучим ступенькам, Борис заметил полустертую вывеску, некогда красовавшуюся у парадного подъезда. «... ский прииск» все, что осталось от надписи. Что же сейчас здесь.
— О!!! Старый знакомый!!! Приехал? — из-за обшарпанного стола навстречу поднялся Петрович. — Откровенно говоря, не ожидал... Ну, проходи, будь как дома. Саш, развяжи ему руки, — обратился Петрович к попутчику.
— Он же буянить будет...
— Не будет. Развяжи. Сейчас придет начальник отдела кадров, — ехидно заулыбался Петрович. — Ну, а завтра, на работу. У тебя какая специальность?
— Нет у меня специальности, — зло процедил Борис, разминая затекшие руки. — И вообще, я здесь не намерен работать.
— Как так? — откровенно удивился Петрович. — Зачем же тогда приезжал?
В это время отворилась входная дверь, и в комнату ввалился здоровенный детина. Мгновенно в комнате стало тихо. Обливаясь потом, детина из графина налил стакан воды, продемонстрировав могучие бицепсы, украшенные татуировками обнаженных девиц, одним глотком опорожнил стакан и кивком указав на Бориса, лениво сказал.
— Пойдет... Отведите его к остальным.
Покидая барак, внимание Бориса привлекли два человека, лениво гуляющих вдоль кирпичного забора. В руках у них было оружие.
«Вот влип», — лихорадочно обдумывал он положение. — «Ну, с этими справиться можно. Но с этим верзилой... Допустим, я вырвусь, а дальше куда?»
Через пару минут он оказался в довольно просторной избе. Четверо ее обитателей встретили его как родного брата. Внешне он мало, чем отличался от остальных. Такой же небритый, лохматый. Одного поля ягодки. С первых минут общения он понял, что братва не понимала, куда на сей раз, занесла их судьба. Может быть не все так плохо. Может действительно обыкновенная работа, а он просто накручивает себе на ум. Но почему старуха сказала, что еще никто не вернулся отсюда? Если нет охраны, нет проблем уйти по тайге. На зоне он достаточно хорошо изучил законы тайги. Вечером была неплохая кормежка. Гречка с тушенкой, сто грамм. Перед сном с новыми товарищами за компанию вышел на улицу. Охраны он не заметил. Бежать, но куда? И решил подождать до утра.
Разбудили компанию еще до рассвета. Быстро позавтракав, вся пятерка во главе с Петровичем, заспешила к реке. Борис был поражен хамством местных властей. Не спросили желания, не оформили, как полагается. Когда они подошли к мосту, и он услышал нарастающий шум вертолета, повернул было назад, но дорогу ему преградили два парня с автоматами наперевес...
Через полчаса вертолет приземлился на небольшую площадку на краю крошечной деревушки, затерянной в бескрайнем море тайги. Два длинных барака, окруженные колючей проволокой, напомнили зону. Два непонятных строения, одно, очевидно столовая. Какая-то мельница, узкоколейка. Возле мельницы монотонно работает дизель. От мельницы, вдоль узкой и мутной речушки, проложена хорошо укатанная насыпная дорога. Людей не было видно. Братва быстро разгрузила тяжелые ящики, и только тогда из строения, которое Борис принял за столовую, вышел мужчина неопределенного возраста.
— Никола! Принимай пополнение, — добродушно улыбнулся Петрович. — Послезавтра еще будет партия.
— Народу мало, — лениво ответил Никола. — Трое болеют. Ты лекарства привез?
Борис пытался хоть что-нибудь понять из их разговора. Что это, тюрьма или действительно рудник. Нет сомнений, что здесь добывают золото. Вопрос, в чем заключается вахтенный метод? Какой здесь режим?
— Не волнуйся, привез, — вполне серьезно ответил Петрович и, обратившись к новичкам, добавил.
— Это ваш бригадир. Стаскаете продукты на кухню, потом он введет вас в курс дела. Сегодня у вас выходной, осмотритесь, привыкните, — весело закончил Петрович, закрывая люк вертолета.
Машина взревела мотором, подняв облако пыли, и понеслась, едва не цепляя верхушки деревьев.
— Ну, что мужики, пошли, — оживился бригадир, когда вертушка скрылась из вида. — Сейчас устроим небольшое новоселье.
— Слушай! — обратился к нему тощий парень. — Ни хрена не пойму. Что здесь такое? Что за работа?
— Не спеши, все поймешь. Нормальная работа. Жить здесь можно. Неплохое питание, есть девочки.
— А заработки здесь, какие? — не унимался парень.
— Неси, все скоро узнаешь, — огрызнулся Никола, на плечи, взвалив тяжелый мешок.
Через пятнадцать минут груз был доставлен в довольно новое строение. И, правда, оно оказалось столовой. С кухни несло чем-то вкусным, у всех сразу заиграло в желудках. Никола просунул голову в окно для раздачи, что-то шепнул кухарке. Через пять минут был накрыт стол. Шесть стаканов, до краев наполненные водкой, шесть чашек фасоли с тушенкой, зелень и много грибов. Совсем неплохо для голодного брата. Только сейчас Борис понял, как проголодался и тут же набросился на еду. Изрядная порция алкоголя быстро добралась до мозга, он расслабился и, немного успокоился. Но, что же все же хотела сказать старуха, предупреждая его об опасности. Пока идет все нормально. А автоматчики у моста, наверное, охрана. Ведь золото моют. Там у моста, увидев парней с автоматами, Борис, прошедший «школу» на зоне, не решился вступить в конфликт, а как добропорядочный трудяга, послушно сел в вертолет. В голове витали тревожные мысли, но незаметно и они отступили на задний план.
Через пару часов пьяная компания, захватив с собой немного закуски и водку, шумной толпой направилась к одному из бараков.
— Здесь вы будете жить. Подъем в пять, — едва ворочал языком Никола.
— А... а п-проволока зачем? — полюбопытствовал тощий Сергей.
— Чтобы медведь не забрался, — съязвил бригадир и первым вошел в барак.
— Что, здесь бывают медведи? — не на шутку испугался Сергей.
— Полно... Но, их не стоит бояться. Бойся высшее начальство... Хватит, потом...
Компания прошла по длинному коридору и вошла в одну из комнат, сплошь заставленную ржавыми кроватями. На пять кроватей, застланных ветхим постельным бельем, было три сломанных тумбочки, старое зеркало и маленький стол. Быстро распределили места и снова сели за стол. Банкет продолжался. Для бывших бомжей, вечно голодных и не имеющих крова, казалось, наступила райская жизнь...
Проснулся Борис от сильного храпа. Сосед исполнял симфонию Моцарта. Уснуть не было сил. Он и толкал его в бок и откровенно пинал. Намаявшись, лег в постель и задумался о своем положении. Он понимал, что здесь что-то не так, но что, толком понять так и не смог. Скоро за окном задребезжал рассвет, прозвучало что-то похожее на пионерский горн и, барак оживился. Борис, подстегнутый тюремным инстинктом, быстро вскочил с кровати, нехотя поднимались другие. Через минуту в дверях показалась помятая физиономия Николы.
— Братва, поднимайтесь быстрее. Завтракать и на развод, — выпалил он и скрылся в дверях.
Ничего не понимающая братия, вывалила из барака. Около ста человек, поспешно умывшись под уличным умывальником, спешила к столовой. В этой суете чувствовалось какое-то напряжение. Никто ни о чем не говорил, только бросали изучающие взгляды на новеньких, и спешили к раздаче. Взяв изрядно помятый поднос, Борис пристроился в конец образовавшейся очереди, скоро подошли остальные товарищи.
— Интересно, куда нас сегодня? Если на дробилку, мне хана..., — услышал он чей-то дрожащий голос.
— Радуйся, если на дробилку, — ответил его товарищ. — Там хоть отдыхать можно, а в шахте...
— Скоро Дича приедет. На дробилке она не бывает, — задумчиво продолжил он.
— Тише ты, — испугался товарищ. — Что, давно в карцере не был.
По телу Бориса пробежали холодные мураши. Не раз ему приходилось посещать заведения подобного рода.
Плотно перекусив перловкой со свининой, Борис с товарищами вышел на улицу.
— А кормят здесь ничего, — довольный тараторил Сергей. — Если так дело пойдет, я быстро наберу свой прежний вес.
— Размечтался, — зло ответил Борис. — Посмотри на них, — головой он кивнул в сторону выстоявшейся шеренги. — Их кормят не хуже тебя, а что с них стало.
Действительно, на толпу было больно смотреть. Грязные, исхудалые, уставшие, они с трудом передвигали ноги. Работа выжила из них все соки. В глазах не было радости жизни.
— Две недели как-нибудь, а там...
— А там еще две недели.
— Не понял...
— Скоро поймешь, посмотри на второй барак.
Из дальнего барака, как на каторге при царе, выводили отряд старателей. У некоторых на руках и ногах были цепи. Их полусогнутые фигуры поднимались по узкому деревянному трапу и скрывались под тентом машины. По обеим сторонам безмолвной колонны стояло с десяток вооруженных людей. У некоторых в руках были плетки. Только сейчас Борис заметил у второго строения с десяток машин. Заметил он и охрану, стоящую у ворот проволочного забора. Значить, ночью их охраняли. Но странное дело, не слышно собак.
— Что это, зэки? — испуганно Сергей прижался к Борису.
— Не знаю брат, — мягким голосом признался Борис. — Мы кажется, влипли...
Скоро к построенной в линейку шеренге вышел парень лет тридцати. Его белоснежная рубашка, отутюженные брюки и аккуратная стрижка, сильно выделяли его от остального сброда. К нему, приветливо улыбаясь, подошел немного посвежевший Никола.
— Опять нажрался? — без злости лениво проговорил парень. — Смотри, сопьешься как остальные.
— Да я немного, с новичками. Чтобы подбодрить их, — пытался оправдываться Никола.
— Ладно, начинай, — махнул рукой незнакомец и отошел в сторону.
После разнарядки, наскоро проведенной Николой, все расселись по трем машинам, в каждую из которых сели по два охранника с автоматами и, надрываясь моторами, машины двинулись вверх на сопку по хорошо накатанной дороге. Борис с Сергеем сидели возле борта головной машины, рядом с охранниками. Те молча курили, иногда закрываясь накидками от клубов пыли, беспрерывно врывающиеся в салон грузовика. Вскоре одна из задних машин свернула с дороги. Другая, пройдя с километр, остановилась и скрылась за поворотом. Всю дорогу Бориса мучило чувство полной неопределенности. Разнарядка не внесла никакой ясности в происходящий процесс. Он попытался заговорить с одним из охранников, но тот грубо выругавшись, отвернулся в сторону. Не отличались особой разговорчивостью и остальные рабочие. Скоро машина остановилась на поляне, расчищенной от тайги, и туже последовала команда на выгрузку.
С одной стороны поляну прижимала крутая скала, под которой возвышалась гора из породы. На тридцатиметровой высоте виднелась узкая щель, с приспособлением в виде лебедки. Оттуда же спускался стальной пятиметровый желоб. От породы к небольшому ручейку проложен ленточный транспортер. Над ручьем возвышалось сооружение, напоминающее экскаватор, но без стрелы. От него и к нему шли толстые трубы. Недалеко, окруженная деревянным забором, стояла цистерна, от которой доносился шум дизеля. Бригада со второго барака уже приступила к работе. Одни возились у «экскаватора», другие, лопатами, грузили породу на транспортер. Некоторые, склонясь, стояли по щиколотку в холодной воде. Борис с Сергеем работали у транспортера, большими лопатами грузили тяжелую породу на ленту. Рядом с ними работал коренастый парень в цепях. Он изредка бросал злой взгляд на охранников, играющих в карты неподалеку от драги. Сильная жара и слепни быстро утомили неприспособленного Сергея, он бросил лопату и сел на подставку для транспортера.
— Все. Я не могу, — устало проговорил он и положил голову на колени.
— Быстро вставай! — крикнул парень в цепях.
— Я устал. Я хочу отдохнуть.
— Что! Филонишь? — раздался грубый голос появившегося рядом охранника. — Быстро работать...
— Сейчас отдохну и продолжу.
— Отдыхать на том свете, — и плетка охранника полосонула его по спине.
— Ты что? — Сергей взвыл от боли. — Ты что скотина делаешь?
— Это тебе за скотину. Это тебе за филон, — удары плетки посыпались на Сергея.
Борис ринулся остановить разбушевавшегося охранника, но его остановил парень в цепях.
— Не надо... Убьют...
В это время охранник немного угомонился и под веселый гогот товарищей, помочился на обезумевшего от боли и страха Сергея. У Бориса до боли в суставах сжались кулаки, заскрипели челюсти. Он как зверь был готов вцепиться в глотку охранника. Но тот бросил презрительный взгляд и надменно протянул.
— На первый раз прощаю. Всем быстро работать...
Остаток времени до обеда работали молча. Когда очередная вагонетка появлялась в проеме щели и раздавалась команда «бойся», толпа, захватив орудия труда, уходила в укрытие, получив долгожданный десятиминутный отдых. Горная порода с шумом обрушивалась вниз, поднимая облако пыли, мелкие камни барабанили по крыше укрытия. В один из таких перерывов, Борис оказался рядом с незнакомцем.
— Парень, как тебя звать? — спросил он, плотно закрывая занавеску укрытия.
— Антон. А тебя?
— Борис. Потолковать надо. Есть много вопросов.
— Не сейчас. Во время обеда. Здесь много любопытных ушей, — почти шепотом ответил Антон.
— Главное, не возникай и предупреди своего друга, — добавил он, помолчав с минуту.
Машина с кухней появилась, когда солнце стояло в зените. Все дружно, как по команде прекратили работу и, сполоснувшись в ручье, выстраивались в очередь возле машины. Борис встал в очередь за Антоном. Первыми, по традиции, обслужили охранников.
Большая порция густых наваристых щей прибавила силы. Борис удовлетворенно вздохнул.
— Пошли за вторым. — Антон поднялся с земли.
— Что, может и третье есть? — не поверил Борис.
— Будет и третье. Пошли. Назад пойдешь, сядешь вон у той пихты, чтобы охранников видеть.
На второе была гречка с тушенкой и пол-литровая кружка компота. Такого меню Борис не мог ожидать. Он сел на корни в указанном месте и, уничтожая второе, внимательно следил за охранниками. Те что-то весело обсуждали, на импровизированном столике виднелась бутылка, до остальных им не было дела во время обеда.
— Сколько времени дают на обед? — спросил Борис подошедшего Антона.
— В четыре начнем работать. Значит сегодня часа два, — уставший Антон сел в тень под пихтой.
Кругом были слышны звяканья ложек.
— Друг твой где? Как бы чего не случилось, — с отдышкой проговорил Антон, когда чашка его опустела.
— Да вон он сидит. Обиделся.
— Хорошо, что все обошлось. А ведь могут убить.
— Слушай, что все же здесь происходит?
— А ты что, еще не понял? Историю в школе учил? Помнишь историю средних веков? Вот и здесь, рабовладельческий строй. Средние века в конце двадцатого века, — Антон лег в тень на траву и достал сигарету.
— И это все на глазах...
— Очнись, какие глаза? Кругом тайга. До ближайшего крупного населенного пункта сотни километров, да и там у них все повязано. Понимаешь, брат, выгодное это дело, — Антон протянул сигарету Борису.
— Спасибо, я не курю. Но, все равно, иметь такую колонию, технику... Вербовщики по городам. Тогда причем здесь вахтенный метод?
— Ну, ты уморил, — грустно улыбнулся Антон. — Этот прииск разрабатывали еще при царе. Дороги не было, нет ее и сейчас. Все необходимое доставляли зимой по снегу. Очень богатое месторождение. Их тут много в округе, но это самое богатое. Еще при советской власти умные люди поняли, что можно хорошо поживиться. Но контроль был жесток. Вот и написали в отчете, что рудник иссяк, благо геолог был заодно, а для прикрытия начали разрабатывать месторождение чуть восточней. В Москве скоро это место забыли, а техника осталась здесь. Сначала мыли таясь, не привлекая посторонних, но аппетиты росли, да и много ли ты его добудешь десятком людей. В период великих перемен и демократических преобразований, появился новый хозяин. Он быстро прибрал все к рукам, поставил на широкую ногу. Появились вербовщики, куплены местные власти. Только линейная милиция не в курсе событий, да и то, кто их там знает, — Антон на минуту задумался.
— Так выходит «вахтенный метод» это обман?
— Не совсем так. Здесь есть доля правды. Это обычные сезонные работы. Люди нанимаются на работу на летний период. Начинают работу в мае, заканчивают в конце сентября. Но не на этом руднике, а на том, что восточней. Он и называется «Восточный». Ну, а зимой работают вахтенным методом. В шахте работа тяжелая, да еще зима... Две недели отработал, две в поселке. Вот из этого контингента и выбирают людей, которых не будут искать на «большой земле». Дальше догадываешься, что происходит.
— Ну, а как попал сюда ты? — Борис был шокирован услышанным.
— Это длинная история. Язык мой враг. Учился в политехническом на гзэрфаке. Здесь проходил производственную практику. На четвертом курсе взял академку, влюбился дурак, не сдал сессию. Забрали в армию, в десант. Афган... Вернулся, не успел восстановиться в институт, семестр был в полном разгаре. Подружка моя не дождалась, вышла замуж. Делать нечего, поехал на заработок.
— Также по вербовке, — перебил Борис, заглядывая Антону в глаза.
— Нет. Я же без пяти минут геолог. Знал, что хорошие бабки здесь заколачивают. Приехал, но многое тут изменилось. Устроился помощником старшего геолога на «Восточный». К моему несчастью знал об «Остановском». Этот прииск раньше так назывался. Несколько раз напоминал начальству об этом месторождении. Очевидно, они испугались, что тайна будет раскрыта, и послали в командировку навечно..., — Антон закурил новую сигарету, на минуту задумался, и продолжил.
— Развернулись они здесь основательно. Хорошо наладили снабжение. Завозят продукты, сигареты, водку, соляру, взрывчатку. Вертолет в полном распоряжении, возможно, их больше. На голодный желудок много не наработаешь, да и недовольных слишком много, поэтому с питанием полный окей. Сигареты, водку можно взять под личный забор. Система оплаты труда очень хитрая.
— Так деньги все-таки платят?
— Это все слишком условно, чтобы стимулировать труд. Якобы на каждого открыт счет, ты можешь брать у завхоза необходимое в пределах лимита. Не лимитированы только сигареты и водка. Все это дрянь... Что толку от этих грошей, если никто никогда не сможет вырваться отсюда.
— А если бежать?
— Куда? — Антон бросил насмешливый взгляд. — С юга непроходимая тайга и горы до самой границы. С севера топи. До ближайшего поселка, по прямой, более ста километров. Пытались некоторые, но тонули в болотах. А кого ловили, на глазах забивали насмерть.
Борис невольно поежился. Услышанное никак не хотело помещаться в мозгу
— А вот Никола, бригадир, мне говорил...
— Ты осторожней с Николой. Сволочь, каких еще поискать... Он тоже из наших. Выслужился гад. Многих мужиков он заложил. Сейчас никто не решается говорить о режиме. Ты смотри, не болтай о нашем разговоре. Почему-то я тебе верю. А Никола, гад, недавно заложил двух парней. Их насмерть забили плеткой. Был тут Сергей, бывший боксер, хотел заступиться, но получил очередь в упор из автомата.
— Да, дела, — без голоса проговорил Борис, с опаской осматриваясь по сторонам. — Нужно бежать.
— У тебя есть план? — безразлично спросил Антон.
— Ну, а зимой, по снегу... ? Болота замерзнут...
— Ты что, обалдел? Сотни километров. Знаешь, какие здесь морозы зимой? И по следу на снегу тебя мигом найдут.
— Нужно что-то придумать. Мне не нравится здесь, — Борис с надеждой посмотрел на Антона.
— Но, а ты то, кто сам?
И Борис вкратце рассказал о своих приключениях.
— Понятно, их контингент, — Антон достал еще сигарету.
— Кстати, я что-то не вижу собак. Что, их всех съели? — впервые улыбнулся Борис.
— Почему же, есть несколько штук для охоты. Они живут за поселком. Дича терпеть не может собак.
— А кто этот Дича?
— Дича? — Антон сел на траву. — Дича, это феномен. Настоящее имя Диана. Стерва ужасная. Садистка или садомазохистка, черт ее разберет. Все ее называют госпожой, не терпит другого обращения. Любит красивых парней. Троих уже насмерть замучила. Не попадайся ей на глаза. Иногда она приезжает сюда, начинается настоящий кошмар. Такие, как ты, в ее вкусе, — в шутку, прищурившись, добавил Антон.
— Это случайно не симпатичная блондинка...
— Ты что, она тебя видела? — встревожился Антон.
Борис положительно покачал головой.
— Как это было, — и Борис вкратце рассказал историю встречи.
— Понятно, твое пребывание здесь, ее дело рук. Посиди ты еще полчаса у реки, и был бы ты дома...
За разговором быстро пролетело время, прозвучала команда «работать». Борис работал рядом с Антоном, Сергей какое-то время сторонился их. В один из коротких перерывов он смущенно подошел к Борису.
— Извини..., — коротко бросил он. Затем, помолчав, добавил. — Мне все объяснили...
В этот день больше не было инцидентов. Охранники занимались своими делами, и казалось, не обращали внимания на уставших людей. Но все знали, это только кажущееся безразличие. В девять часов, как по команде, бригады дружно сложили инструменты в одно из укрытий и на дороге появились машины.
— На ужин будет водка. Смотри, сильно не увлекайся. А лучше не пей совсем, — посоветовал на прощанье Антон.
После сытного ужина, несмотря на усталость, Борис решил погулять по поселку. К своему удивлению он беспрепятственно покинул поселок и вышел к реке.
«Чище стала вода» — про себя отметил он. «Течение быстрое, муть пронесло. Река же куда-то впадает. Неужели нельзя смыться по ней? Завтра спрошу у Антона», — в душе появилась надежда.
Просидев до заката, Борис поднялся, и пошел в направлении поселка. И только когда он вышел ко второму строению, он еще не знал, что это такое, его остановил часовой.
— Мужик, ты куда? — перед ним с автоматом стоял парнишка лет двадцати. Камуфляжка, обычная внешность и совершенно нет злости в глазах.
— Какой же я мужик? Я чуть старше тебя. Гуляю я здесь, — устало ответил Борис.
— Здесь брат нельзя. Здесь запретная зона. Ты новенький? — с сочувствием поинтересовался часовой.
— Да. Первый день. А что здесь такое? — безразличным тоном поинтересовался Борис.
— Военная тайна! Иди... — подмигнув, усмехнулся охранник.
«Нужно взять его на заметку. Вроде он не такой, как остальные. Есть тема для размышлений».
— Где ты был? — встревожено спросил Сергей, когда Борис возвратился к бараку. — После одиннадцати выходить за забор запрещается.
— Так еще нет одиннадцати, пошли спать.
Так продолжалось с неделю. Борис с Сергеем ежедневно работали у драги, Антон через день. За те двухчасовые перерывы на обед, Борис многое узнал о структуре лагеря, привычках и распорядке. Он узнал, что река впадает в болото, что тот молодой охранник, Игорь. Попал сюда, скрываясь от правосудия. Его история сильно напоминала историю Бориса. Некому было за него заступиться, пришлось скрываться в тайге. Узнал, что второе строение, это склад и фабрика по переработке сырья, что там есть роскошные комнаты, есть глубокий подвал. Узнал, что в конце августа каждую неделю начальство пресловутого прииска, прилетает сюда на охоту. Они берут охранников, немного рабочих и улетают в тайгу на весь день. В тайге устраиваются облавы на зверя. Загонщики выгоняют зверя на начальство и, если охота удачна, следующий день, выходной. В лагере стоит пир горой. Свежее мясо, водка, грибы. Узнал, что девушки, о которых рассказывал Никола, привезены сюда из Бодайбо. Но они «живут» лишь с охраной, а когда приезжает Дича, помогают ей в ее сексуальных играх. Борис, наслышанный о проделках Дианы, с тревогой ждал приезда этого монстра. Заслышав приближающийся шум вертолета, он не находил себе места. Но судьба благоволила ему. И всю следующую неделю Диана не появилась в поселке. Привыкшего к тяжелой работе, труд на руднике не сильно утомлял его, что нельзя было сказать о Сергее. Он сильно сдавал. Не сбылась его мечта набрать килограммы, он еще сильней похудел, и осунулся. Приблизительно раз в две недели выпадало дежурство по лагерю. И три-четыре счастливых человека оставались в поселке. В основном работа на кухне и работа по заготовке дров. За этот счастливый день Сергей порядочно отдохнул. Он даже заметно посвежел. А главное, на его ударный труд и усердие обратил внимание начальник лагеря. А следующий день он работал в цехе по переработке сырья. К концу второй недели кончился срок наказания Антона. С него сняли оковы, но он продолжал жить во втором бараке.
Приятной неожиданностью оказался объявленный выходной день в конце второй недели каторжного труда. В принципе, выходной устраивался еженедельно. Но, то ли погодные условия, то ли другая причина, лишила рабочих выходного на прошедшей неделе. В выходной день рабочие получали полную свободу в пределах дозволенного. Запрещались лишь драки, это грозило карцером, да хождение по запретной зоне. На построении Никола напомнил правила поведения в выходной, и воодушевленная толпа кинулась по своим делам. Первым делом полноценная баня и стирка. К часам десяти лагерь заметно опустел. Кто, взяв самодельные корзины, пошли в тайгу по грибы, кто за еще зеленой брусникой. Эти мероприятия не возбранялись, а даже приветство
170