Секс история В клинике у Евы

Новый пациент

— Доктор, доктор! — кричала бежавшая Ева, растеривая по пути предметы туалета.

— Что случилось, моя дорогая? — изумлённо задирая очки с носа на глаза, спросил Брюлли.

— К нам поступил новый пациент... Мне кажется, он опасен.

— И что с того? — успокаиваясь, поинтересовался доктор, — у нас достаточно аминазина и галоперидола. Инсулино-шоковая терапия ему поможет. А если нет... — поднимая палец вверх, сказал профессор, — у нас есть электрошок.

Мягкая улыбка озарила его добродушные лицо, а взгляд остановился на никелированном ящике размером с мини холодильник с разнообразными ручками и рубильничками. Подойдя к агрегату, он ласково погладил его никелированный бок и, взяв в руки пучок разноцветных проводов, примерился куда их пристроить.

— Но, доктор, его же ещё ни разу не испытывали? — округлив симпатичные глазки, сделала заявление Евангелина.

— Когда-то же придётся, — не терпящим возражений голосом сказал Гай, — я уверен, что в графстве ХвороСТ и не такое должно случиться... И приведите, наконец, пациента. Будем оформлять.

Ева, развернувшись вокруг своей оси, бросилась выполнять указания вышестоящего начальства.

— Сестра, — пожурил Брюлли нерадивую помощницу, останавливая в её рвении, — подберите свои вещи. Кажется, те трусики, расчёска, пудреница, сигареты, зажигалка, шарфик, лифчик... ваши? — указывая перстом на означенные предметы, докончил свою многозначительную речь доктор.

— Да мои, — заулыбалась сестра и, подпрыгивая и выплясывая, стала натягивать означенные предметы на свою симпатичную попу и прелестную грудь, умудряясь не снимать белоснежного халата и чулочки с сексуальными подвязками.

Что дало мужчине забыть о своей профпригодности на время и полюбоваться прелестями помощницы. Распихав остальные предметы по карманам, кармашкам и нацепив телефон и свисток на шею, женщина отправилась за пациентом.

Пациентом оказался тщедушный человек неопределённого возраста в смирительной рубашке. Его чёрные глаза зло смотрели из-под кустистых бровей на окружающих.

— Доброе утро, Юра, — сверившись по бумагам, поздоровался главврач лечебницы.

— Смотря с какой стороны на это смотреть, — начал свою пространную шизофреническую речь пациент, — для вас он доброе, вы пришкондыбасили из дому, вывернувшись из тёплой постельки из-под бочка горячо любимой жены, несмотря на осень и пробки на дорогах. Что вы знаете о пробках? — внезапно спросил пациент и тут же ответил, — пробки давным-давно не изготовляются из древесины, — немного помолчав он продолжил, — они изготовляются искусственным путём. Отчего так? Оттого уважаемый, что вы многого не знаете. А я знаю всё! Я посланец иного Мира. Мира, где правит торжество мысли или влюблённость в науку, а...

— Как вас зовут? — перебил словоохотливого пациента доктор.

— Юра, — ответил тот

— А фамилия?

— А вот этого вам знать не полагается! — зло сказал Юра. — И развяжите меня, иначе я вас тут всех покусаю!

***

Кажется, в больнице Святой Евангелины прибыло полку? Теперь Юрию, у которого отобрали диогеновую бочку не будет скучно. Он сможет с удовольствием наблюдать сквозь дырочки, загодя им просверленные в стене в смежную палату, в которой содержится пациентка с тяжёлым случаем шизоидной эмболии, характеризующейся рас3троением сознания. Такую личность лучше рас3троить, а отдельные её части сознания поместить в Дюрьевые тела. Тогда они обретутмир и покой. Но врачи в больнице вряд ли владеют космическими исследованиями с объединённых планет Магелланова Облака. А обратится за советом к Юрию им не позволит врачебная этика.

Жаль... Ну хотя бы пусть возьмут себе за труд прочитать знаменитейшую монографию Роберта Шекли «Четыре стихии» или не менее известное исследование Филиппа К Дика «Вспомнить всё»

На худой конец можно ознакомиться с «Бойцовским клубом» Чака Поланека. Правда, там раздвоение сознания, но симптомы довольно похожи...

***

Крыша бывает разная и течь она может по-всякому

— Знаешь, — сказала Ева, входя в палату к Юрию, — нам нужно веретено.

— Веретено? — не понял Юрий и взмахнул руками, которые были освобождены от смирительной рубашки, — а зачем нам веретено?

— Чтобы уколоть и усыпить всех. Помнишь, как в Спящей Царевне?

— Помню, но там же укололи только одну особь — царевну, и все уснули на сто лет, а потом прискакал прекрасный принц и...

— Да знаю я, что было с прекрасным принцем, дурачок ты мой, — ласково провела по щеке будущего возлюбленного ладошкой Ева, — так только в сказках бывает, а в реальности надо уколоть всех. И это не обсуждается! Я принесла...

Затем она достала красный саквояж с устрашающей надписью: «Осторожно! Нейролептические ср-ва!». Набрала известный только ей цифровой код и показала сотню заполненных ядовито-жёлтой жидкостью шприцев.

— Там амназан, — заговорщицки подмигнула пернатая женщина.

— Это те самые пресловутые веретена?! — обрадовался шизик, — кажется, не у меня, а у тебя крыша поехала.

— Вовсе нет, — убедительно опровергла крамольные мысли Евангелина, — не крыша, а на крыше. Я хочу заняться любовью на крыше...

— Со мной? — оглядываясь по сторонам в поисках конкурентов, спросил мнящий себя чужим.

— С тобой, а с кем же ещё?! Но для этого нам нужно превратить Форумленд в спящее царство. Ты со мной или против меня?

— Конечно, с тобой! — резво распихивая веретена по карманам халата, обрадовался будущий крышный любовник, — а дашь пёрышки пощупать и погладить?

— Конечно, дам! И не только пёрышки, — обрадовалась сообщница, — дам, короче.

Затем они дружественно поцеловались и пошли превращать Форумленд в сонное царство. Никого не минула чаша сия. Даже тройственный союз Анфис, не говоря уже о Королях, докторах, санитарах и нянечек с уборщицами. Вскоре царство Форумленд можно было смело переименовать в Сонное. А мои герои поднялись на крышу, и там Юрий ласково поглаживал и пощупывал пёрышки Евы, ведь она ему разрешила.

А что было потом? Я не знаю. Дала она ему или не дала, моя история умалчивает...

Сумасшедший дом или в чём отличие ВК от КВ

— А ты в курсе в чём отличие Амназана от Аминазина? — поинтересовалась крылатая женщина у Юрия.

— Нет, не в курсе, впервые слышу торговое название транквилизатора и нейролептика Аминазин, как Амназан. И в чём их отличие?

— Он является аингибитором КВ.

— Правильно говорить ВК, «В Контакте», — поправил Евангелину пришелец с Антареса.

— Ах, дурачок ты мой, — ласково погладила по щёчке своего дурачка Ева и начала раздеваться.

Сначала она отцепила крылья, затем носик, вскоре в ход пошли туфельки, похожие на птичьи лапы, и хвостик не заставил себя ждать.

— Ну как я тебе? — поинтересовалась дева на крыше, разодетая во всё то, в чём её мама родила.

— Очень даже ничего, — ответил полоумный, — но ты не ответила в чём отличие?

— КВ — в просторечии Конский Возбудитель. Амназан после снотворного действия, действует именно как КВ.

Вскоре лечебницу огласили дикие крики страсти, похоти и вожделения.

— Ай, уй...

— Ещё!

— Сильнее, жёстче!

— Вставь до конца!

— Подонок! Ты что делаешь? Да не туда... а теперь туда...

— Глубже...

— Соси...

— Лижи..

— На колени, сучка...

— Встань раком и жопу отклячь...

— М-м-м-м-м-ахххх, ААААххх-х.

На крыше было слышно всё, а запахи... Эти запахи заполонили ноздри Юрия и Евы. Запахи растребушили их сущность Инь и Янь. Глаза упёрлись в глаза, носы всасывали запахи, а губы зашевелились произнося слова Любви.

— Мы что серые? Хошь я те впендюрю?

— Хочу, ой хочу! Впендюрь скорее!

Луна взошла над городом, осветив своей полубулкой окрестности. Звёзды замерцали словно капли вытекающие из члена или из клитора, подрагивая в созерцании предстоящего коитуса.

— Так ты мне присунешь, или так и будешь стоять-любоваться? — злючилась Евангелина.

— Щас, щас, погодь маленько... замок на ширинке заел...

— Ах, ты, мерзавец! — расхохоталась ангелица, — замок для него дороже любви.

Присев на корточки, она не повернув головы кочан, вырвала кусок джинсов, не повредив важного органа. Вскоре пришелец со звёзд был гол, как сокол и... понеслась душа в рай.

Он ей присунул... со всей силы — мощи, на какую был способен. Но их любовные крики на крыше потонули во всеобщем отходняке от Амназана

— Уй, ай...

— Давай!

— Мягче, нежнее!

— Ты мне там всё порвёшь!

— Шлюшка! Жопку покажиии. Умммммах! Рабочая дырочка...

— Да, вытаскивай уже! Хватит...

— Там поцелуй...

— Не кусайся!

— Встань с колен, так... так... раком повернись...

— Ротик открой... и возьми... возьми же, говорю...

— С-с-с-с-с-с-ука! Как же хорошо-то, а! Ай! ай-я-яй!

Идея подсказана Виталием.

Если вы заметили кого-то из героев похожим на вас, значит он и есть вы.

За время написания рассказа ни одно животное не пострадало, погодные прогнозы не изменились, а кто кому-то хотел впендюрить, впендюрил не зависимо от издателя сего рассказа.

Да пребудет с вами Шворц и полупопье Луны. Пусть ваши мечты сбудутся, а у врагов пропадёт стояк... или они похолодеют... В смысле — холодная женщина.

***

Это. оrg не та Алиса

Юрий, наругавшись с Евой по поводу её пёрышек, которые она запретила ему гладить, потому что щекотно, решил посетить территорию болот. На которых, по слухам, проживали три девы. Одна похожая на ночь, другая словно день, а третья так — ни то ни сё, но страшная, как тень.

Путешествие продлилось не долго, а очень долго.. оrg Трижды Юрий тонул, дважды чуть не задохнулся от ядовитого газа, но провидение спасало его, а точнее, оставшиеся стрелы с амназаном. Они давали ему волю к победе и являлись антидотом от метана. К тому же инопланетники, отпуская его с миром, подарили ему кольцо с неиссякаемой силой Шворц. Правда, в больнице никто не верил в россказни пришельца со Звёзд и на поверку признавали кольцо даже не золотым, а из крашеного алюминия со стекляшкой, а не бриллиантом Ю-кун-Кум.

Но Юрию было всё нипочём, с него как с гуся болотная вода. Он верил в своё великое предназначение. Он знал стопицот, что именно на болоте находится потайная комната, в которой спрятаны волшебные камни. Так ему шепнула на ухо одна из Анфис, когда они распадались из триединства. Тогда они были соседями. А сейчас несчастные проживали на болоте со своей подружайкой собакой Баскервилей.

Ночь опустилась над сказочным королевством Форумленд, луна, похожая на правую ягодицу младой девы, взошла над графством ХвороСТ. Мой герой по-пластунски доползал почти к центру болота. Он держал праведный путь к отблескам догорающего костра. Возле костра сидела огромная собака. Её шерсть, некогда блиставшая в ночи, теперь слабо перемаргивалась клочками, будто гнилушки старого пня.

— Что фосфор стал нынче дорог? — начал приветственную речь путник, выходя к костру.

— Эти глупые люди все равно не понимают собачьего языка, — грустно ответила леди из рода Баскервилей на собачьем языке, — Анфисы тоже не понимали, но они хотя бы изредка меня поглаживали по шерсти. Тогда от девичьей ласки моя шерсть начинала вновь светится, как было в пору моей молодости...

— Так значит, не в фосфоре дело? — поразился крышнаит, — я понимаю собачий язык. Инопланетники снабдили меня волшебным кольцом, в котором заключена таинственная сила Шворц. Но я не знаю, как им пользоваться. Вероятно, эта сила дала мне особенность понимать собачий язык... а где Анфисы? — задал он наиважнейший на текущий момент животрепещущий вопрос.

— Они подслушивают и подглядывают подле ворот больницы. Всё фоткают, записывают, складируют, каталогизируют, — ответила собака, обрадовавшись, что нашла в Юрии приятного во всех отношениях собеседника.

Ах эти женщины! Даже в собачьем обличье им лишь бы поболтать.

Но пришельцу было не до болтовни. Он очень сожалел, что проделал долгий путь впустую. И если сей же час вернётся взад, вдруг с Анфисками разминётся.

— Что делать, что делать, — причитал мой герой посыпая тупую голову остывшим пеплом от костра.

— Я знаю, я помогу, — сказала собака Баскервилей, — я проведу тебя к кроличьей норе, покажу путь в царство гномов и крылатых фей.

— И что, это мне совсем ничего не будет стоить? — изумился путешественник по болотам.

— Ну, конечноооо! — криво пролаяла новая подружка крышнаита, — колечко, — протянув лапу, как бы для заключения сделки, — докончила она, — ишь халявщик! За всё надо платить!

Юрий, скорчив кривую мину на лице, снял колечко и протянул его собаке. Стоило той только коснуться крашеной люминьки своей лапой, как кольцо заблистало золотым блеском, камень из стекляшки превратился в алмазный бриллиант Ю-кун-Кум, а собака вновь стала прекрасной девушкой по имени Сабрина, совершенно голой к тому же. Поделившись с ней толикой одежды, Юрий взял её теперь уже нежную ручку в свою грубую длань, и они отправились в путешествие к центру болота рука об руку к кроличьей норе...

— 2-

Близился рассвет, а норы всё нет. Но едва первый луч солнца забрезжил над болотами, пред искателями предстал огромный трухлявый пень, в недрах коего пряталась кроличья нора.

— Там что-то чернеется, — сказал Юра, засовывая свою голову в нору.

— А, по-моему, белеется, — сказала Сабрина, прижавшись своей нежной щёчкой к грубой щеке мужчины.

Места было маловато. Внезапно нора резко расширилась словно оргазмирующая дырочка в попе женщины при аннилингусе, и путешественники провалились в неё.

Они полетели вниз, вращаясь в разнообразных позах, крича и стеная, что разобьются. Долго ли коротко ли они падали в преисподнюю, как обозвал её в запальчивости пришелец со Звёзд, мне неизвестно. Наконец, они плавно опустились в комнату со множеством дверей.

Посередине комнаты стоял стеклянный стол. Но на нём не было волшебных камней. На нём стояла бутылка водки «Парламентарий», лежал какой-то ключ и кусочек сала, вероятно, в качестве закуски.

Распихав выпивку и закуску по карманам, друзья отправились в поисках выхода. В закруглённой комнате было множество дверей, но все они были заперты, вероятно, снаружи. Кроме одной, но очень маленькой — совсем крошечной. Дверца была чуть приоткрыта. Просунув туда головы поочерёдно, друзья увидали за ней прекрасную волшебную страну.

Там ярко светило полуденное солнце, блистали цветы и какие-то крылатые создания, летавшие между ними. Чудные и чудесные деревья и кустарники манили окунуться в них, расположиться под их сенью и отдохнуть. Сильно огорчившись, Юра достал бутылку из широких штанин и основательно приложился к ней. Занюхав рукавом и откусив небольшую толику сала, сожалея об отсутствии хлеба, он передал выпивку подружке. Сабрина сделала три маленьких женственных глоточка, быстро доела сало и... Они стали стремительно уменьшаться. Как только их рост достиг размера, что они смогли бы пройти в маленькую дверь, процесс обратился вспять — они стали стремительно увеличиваться и вновь стали большим. К тому же дверь самопроизвольно захлопнулась.

— Вот блин, вот блин! — ругался бывший владелец волшебного кольца, — нам так водки не хватит, быстро проскочить в эту страну.

— Успокойся, дорогой, — ласково улыбнулась теперешняя владелица кольца, она считала себя наречённой, раз ей подарили кольцо и имела право на такие слащавые речи, — нам не следовало закусывать. Водка является уменьшительным зельем, а сало увеличителем. Вот смотри...

Сабрина сделала приличествующие случаю три глотка и стала стремительно уменьшаться. Точнее уменьшалось только её тело, а одежда и бутылка остались прежними. Подхватив из слабеющих ручек бутылку, её друг, соратник и будущий любовник повторил её подвиг. Вскоре они стали маленькими. Поискав в ворохе одежды ключ, друзья отперли дверь и проникли в сказочную страну. Добежав до первопопавшихся прекрасных деревьев, они укрылись под их сенью, опасаясь врагов сказочной страны.

— Каких врагов? — не понял Юрий, — феи и гномы прекрасные создания...

— Ты что не читал книгу Льюиса Кэрролла «Алиса в стране чудес»? — подивилась Сабрина.

— Нет... кино смотрел... Ты, наверное, права. И как нам теперь снова стать большими, а точнее, нормальными?

— Уменьшительным, как ты догадываешься, была водка, — пояснила умненькая девочка, — а увеличительным — сало. Нам не следовало закусывать. Точнее, надо было закусить, когда мы прошли в Волшебную Страну.

— И что теперь делать? — понурил голову незнайка известных сказок.

— В другой сказке малоизвестного автора, — хитро сощурив прекрасные глазки, сказала Сабрина, — двое друзей занялись любовью и это привело к тому, что их рост восстановился.

— В моей что ли? — догадался малоизвестный автор, — «В поисках Золушки принцем и маленькой проказницей»? Думаешь сработает?

— Почему бы и нет? — пожала голенькими плечами маленькая проказница, — даже если и нет, разве ты не прочь получить неземное удовольствие?

— Я-то не прочь, но здесь же нет крыши, — признался в своей недалёкости крышнаит (от автора: далась ему эта крыша, вот дебил! Пред ним стоит младая дева, даже раздевать не надо — одежда после уменьшения осталась в комнате, а он чего-то выкаблучивается?!)

— А вершина дерева не может стать её заменителем? — поинтересовалась дева, сучащая ногами и начавшая уже основательно подтекать в предвкушении предстоящего.

— Не может! — отрезал крышнаит, — впрочем, ради благого дела, я готов отказаться от своих бзиков. Чего не сделаешь ради того, чтобы стать снова нормальным.

Сабрина тут же пала в объятия своего героя, и они стали страстно целоваться и обниматься. Юрий обсасывал и облизывал её малипусенькие сиси, вожделея, чтобы они вновь стали большими. Сабрина, в свою очередь, играла в заглот с его членом, который со стороны выглядел не более горохового стручка, а окантовывающие его шарики, как две горошины. Это долго продолжаться не могло. Насосавшись и нализавшись вволю друзья занялись любовью.

Он ей вставил на всю длину своего стручка! Вагина девы уже основательно умасленная с удовольствием поглотила сладкую штучку мужчины. Они стали двигаться туда-сюда, обратно, вскрикивая: «Ох-ой, как приятно!»

Парадокс уменьшительного зелья гласил, что и время для совершения коитуса тоже уменьшалось. Малипусенькие людишки ростом с кролика и любовью занимались по крольчаточьи.

— Придётся поменять позу, — догадался любовник Сабрины.

Он поставил свою любовницу в позу собаки Баскервилей и засадил ей свой стручок по самые горошины. На сей раз им удалось пролонгировать свой любовный акт, но не потому, что это была поза доги стайл, а потому, что повтор всегда немного длиннее...

Перекусив это дело дарами сказочного леса, огромной земляникой, желудями и сыроежками, моя друзья решили заняться любовью по-миссионерски.

Третий раз был долог, приятен и незабываем, потому что экстазируя, оргазмируя и эякулируя, они не заметили, как стали снова большими, а точнее, нормальными.

— Но я вам сейчас поооокааааажуу-у-у-у!!! — раздался дикий рёв над девственным лесом, то рычала бывшая собака Баскервилей.

— Ты не та Алиса, — сказал один из близнецов, ростом с кролика, выходя из кустов.

— Конечно, нет, — усмехнулась великанша, — зовите меня Сабрина.

— 3-

— Так как тебя зовут, скажи ещё раз? — спросил Юрий у голубоглазой, темноволосой девчушки в красной шапке и красных же ичигах, в чёрном прозрачном пеньюаре на голое тело, сквозь который просвечивали сексуальные трусики нежного паутинистого цвета, ничего не скрывающего, и такой же лифчик. Сквозь фактуру коего проглядывали огромные коричневые сосочки, стоящие по стойке смирно ровно оловянные солдатики.

— Ред Кеп, — ответила прелестница, — а моего дружбана Грей Вольф.

— Это по-каковски? — притопнув ножкой поинтересовалась Сабрина.

— По-аглицки, — мило улыбнулась Ред, — вы что неместные?

— Неместные, — подтвердил пришелец из дурдома, — мы с оттуда, — тыкая пальцем в небо, которого под землёй быть не должно, — а ты кто? — обратился он к златовласке, стоявшей чуть поодаль от парочки.

— Зовите меня по-простецки Белоснежка, — отрекомендовалась Белоснежка.

— Ну, я так не играю! — нахмурила прекрасные бровки Красная Шапочка и надула прелестные губки, — договаривались же обмишурить и объегорить пришельцев. Тем более что вот эта, — зло зыркнув в сторону Сабрины, продолжила девица, — обещалась нам устроить бледную жизнь.

— Да они совсем не такие! — ухмыльнулся во всю пасть Серый Волк, — давайте я их проверю на конявость?

— Ну, проверяй, — подала голос рогатая дева, сильно смахивающая на актрису из «Солт» или даже на «Томб Рейдер — расхитительница гробниц».

— А скажите други, разлюбезные, — начал подначку Волчище, — как вы относитесь к групповухе?

— На крыше? — поинтересовался крышнаит, у которого стала сильно подтекать собственная крыша, потому что веретена с амназамом давно закончились, а водку он позабыл в начале пути.

— Тут нет крыш, придурок, — зазлючилась Малефисента, — отвечай по сусчеству или я тебя рогом бодону!

— А я щас кому-то рОги-то поотшибаю, — вставая в стойку борцов за свободу востока из далёкого прошлого, озлилась Сабрина, — Шворц! Гив ми павэ!

Глаза бывшей собаки Баскервилей налились рубиновым цветом, кожа покрылась густой шерстью, которая засверкала невзирая на свет полуденного солнца, ногти-когти удлинились и покрылись чёрным с синевой лаком. Из остроконечных зубов закапала серная кислота на пару с азотной.

— Друзья, друзья, — запричитала Белоснежка, давайте не будем драться, а начнём иппаться? А? Ну, пожалуйста!

— Она сказала волшебное слово? — обращаясь к сбежавшему со звёзд спросила Сабрина, не поворачивая голову.

— Сказала, подтверждаю, — подтвердил Юрий.

— Ну тогда другое дело! — сладко улыбнулась провалившаяся в кроличью нору.

Взор её потух, шерсть исчезла, как и не бывало, ноготки заалели и уменьшились до приемлемых размеров, — давайте любиться, — и она кинулась в объятия рогоносицы.

Крышнаит ухватил Красную Шапочку, а Волку досталась Белоснежка...

— 4-

— Белоснежка, а правду говорят, что у тебя ТАМ тоже всё белоснежное? — спросил Серый Волк, языком и зубами щёлк.

— Хочешь посмотреть? — сладко поводя белоснежной попкой из стороны в сторону, спросила Белоснежка.

— Не просто хочу, а мечтаю коснуться языком твоей белоснежной полянки, — Серый провёл своим языком по губам. Да так ловко словно он сбежал из Уолт Диснея и возжелала отведать свежей ягнятинки.

— Ну что ж, милый, пожалуй, я позволю тебе опробовать на вкус мою полянку, — радостно рассмеялась падчерица злой колдуньи и сбросила свою юбку на траву.

Следом полетели подъюбник, бабушкины трусы (ох уж эти бабушки никакого прохода не дают своим внучкам). Затем мамины шортики (ох уж эти мамы... да ну их, право!). И наконец, белоснежные стринги, под которыми Волк узрел вожделенный лужок. Его глаза зарубинились, усы защетинились, Серый набросился на трепетную белоснежную лань, повалив её навзничь. Мужчина ухватил в свои мохнатые руки её спелые груди, а лицо Волка потонуло в белоснежье Белоснежки.

Язык Вольфа, затрепетал, аки кузнечик, распевающий свою песнь любви. Белоснежка закатила свои прекрасные глазки и только стоны вырывались из её симпатичной трепещущей груди.

— Ах! Ох! мой разлюбезный Волчище, — стонала и стенала она, — как же сладко ты лижешь мою куночку. Я пряма вся теку. Ой! Теку! Дозволь пососать твою дубинку, мой разлюбезный дружочек?

— Дозволяю! — обрадовался Волчище смене караула.

Развернувшись на 69 градусов, не прекращая вылизывать симпатичный лужок, он позволил падщери (древнерусское название падчерицы) злой колдуньи, совершить отсос любовной жидкости из своего древа жизни.

Белоснежка не была злой колдуньей, но немного околдовывать мужланов умела. Предварительно посыпав свои волосики Амунзаном (расщеплённое средство сонливости в отличие от Аминазина не приводит к сонливости, а действует, как Виагра или известный в узких кругах как КВ — не путать с ВК!), имеющие сладковатый привкус и афродизиаковый аромат. Куночка Белоснежки пахла волчьей ягодой — любимым лакомством вервольфов, а вкусом напоминала гречишный мёд. Тоже известное средство для привлечения волков и медведей к соитию.

Волк не был шит лыком и имел естественный запах, привлекательный для человеческих женщин. (Только в сказках. Прим. автора). Посему они заигрались в полизушки, забыв об остальных. А что делали остальные?

Остальные не видели, как с неба (откуда нахрен небо в подземелье?), медленно спускалась пернатая женщина. Ей не требовалось падать в кроличью нору. Ведь у неё были крылья. И водку ей не надо было пить для уменьшения, а сало жрать для увеличения. Она плавно махала крылами, медленно опускаясь на цветочную поляну, где трешились её изменщик крышнаит с Ред Кепкой, а Серый Волк со Снежкой, кроме них была ещё парочка лесбушек. Одна рогатая, а вторая бывшая собака Баскервилей.

«Ну, я вам щас устроюююююю», — в уме вскричала Евангелина. Затем она достала лук изготовленный из веточки сакуры и резинки выдернутой из негодных трусиков и начала пускать стрелы (веретена наполненные аминазином) в прелюбудеянцев.

Вскоре земляничная поляна была усеяна бесчувственными телами незадачливых любовников.

— Сначала отписдошу Красную Шапку, — вслух сказала Ангел Отмщения, доставая плётку о семи хвостов, — а потом предателя-изменщика. Остальным тоже достанется!

Подобрав бесхозную бутылку водки, женщина сделала два приличествующих случаю глотка и... стала уменьшаться в размерах.

— Ай, уй! — кричала Ева, — я не хочу! Остановите это!

Но колдовство было непреклонно. Вскоре мстительница стала ростом чуть меньше пресловутого кролика...

— 5-

— Мы его теряем!!! — дико вопила медсестра, — избиратели не станут голосовать за вас Брюлли, если мы начнём терять пациентов. Сделайте же что-нибудь!

— Сделаю, обязательно сделаю! — хищно потирая ладони одну о другую, сказал доктор и, подойдя к пациенту, который встав на мостик, так и замёрз в нём, — пациент скорее жив чем мёртв, — выдал он непререкаемую сентенцию, — но он впал в состояние кататонии. Требуется нетрадиционные методы лечения.

— Это как? — спросила Ангелица, — что вы подразумеваете под ката... кака... тоник... или как её? А что под нетрадиционалами?

— Проще невпарёной репы, — ответил док, — кататония, обожаемая мной Ева, — это временная затверделость всего тела и мозга. Традиционными методами не лечится, но для ускорения лечибельного процесса я предлагаю... — затем прохвессор уткнулся пальцем в пасмурное небо, находящееся выше крыши жёлтого домика, где сии события имели место быть, — электрошокотерапию. Поооооодключить агрегат! — завыл он как паровозик из Мошкова.

Ева, бросив всё, даже вязание подгузников для одного нерадивого пациента, бросилась к агрегату. Быстро вставив провода в предназначенные им места (все гнёзда отличались по форме и по цвету — не перепутаешь), затем она воткнула вилку в розетку и подставила прорезиненные присоски, одну к голове пациента, где предположительно был мозг, а другую к месту, где предположительно, было его сердце.

— Разряд! — отдал приказание доктор.

Ева наступила правой симпатичной ножкой на педаль разряда...

Пациент дёрнулся и распрямился, но его сердце, его бедное сердце не билось, а мозг не испускал волны разума...

— Сколько ты подала вольт? — в сомнении поинтересовался профессор.

— Триста тридцать три тысячи и три десятых, — скоренько ответила сестра

— Подай миллион, — торжествующе приказал доктор.

— А он не превратится в пепел? — засомневалась пернатая дева

— Развеем по ветру, — не терпящим возражений голосом сказал Брюлли, — и ваще маслом кашу не испортишь (ц).

***

— Ррррразряддддт!!! — громогласный рык потряс окрестности.

Свет погас во всём Форумленде, а не только в графстве ХвороСТ. Но сердце человека по имени Юрий начало биться, а мозги стали испускать мысленные волны.

— Где я? — отпихивая от себя сестру с присосками спросил вернувшийся с того Света.

— Дома! — радостно обнимая крышнаита и пуская одинокую слезу, сказала Ева.

— А где Шапка, Малефисента, Сабрина и остальные? — удивлённо оглядывая дом — родимый дом спросил пришелец со Звёзд, — где мой волшебный перстень с бриллиантом? — дико вращая глазными белками поинтересовался буйно помешанный, — вы его украли! Верните Ю Кун Кум, или я за себя не отвечаю!

***

— Надо было дать ему два миллиона вольт, — делая ручкой, прощаясь с Евой и чеканутым крышнаитом, сказал Док.

Юрий и Ева отправились к пресловутому пню, который скрывал вход в пресловутую кроличью нору, которая вела в пресловутый сказочный лес, где разгуливали добрые Серые Волки под ручку с Красными Шапочками, а Малефисента не собиралась усыплять целое царство на сто лет, уколов прекрасную принцессу веретеном...

Теперь уже безмолвствующая собака Баскервилей с несветящейся шерстью в нОчи, любезно согласилась сопровождать парочку сумасшедших к кроличьей норе, упрятанной под сенью трухлявого пня...

***

— Ну что скажешь? — просовываю тупую голову в отверстие, ведущее в сказочный лес, спросил Юра, — видишь там что-то белеется?

— А по мне так что-то чернеется, — доложилась Евангелина, заняв место вперёдсмотрящего вниз.

— А ты что скажешь Сабрина? — вопросил шизик немую женщину собачьей породы

— Гав, гав, гав, — прогавкала жалобно животинка и протянула лапу, на которой отсутствовало кольцо с силой Шворц и бриллиантом Ю кун Кум.

— Потеряла, сучка! — разозлился Юрий.

— Сам ты, сучонок, — ответила Сабрина, превращаясь в прекрасную голую женщину.

— Ап-па! — завопила Ева, — я её тоже понимаю и вижу как она превратилась в женщину! Так, ты не врал?!

***

— День Сурка, пилять, — сказала Сабрина и прыгнула в нору, только её розовые пяточки засверкали.

— Ну что ныряем? — спросил крышнаит Еву

— Ныряем! — согласилась крылатка и нырнула в пропасть, расправив прекрасные пернатые крылья...

— 6-

Меееедленно спустившись в крольчаточью нору, Евой были запримечены Юрий и Сабрина с задратыми вверх головами, поджидавшими её спуска на землю.

— Хорошо тебе крылатка, — съязвила Сабрина, — а я себе всю попу отбила при падении.

— А я, кажется, голову ушиб, — сказал Юра, потирая ушибленную голову, — что-то я сало не вижу. Водки предостаточно, — беря в руку литровую нераспочатую бутылку Столичноватой и прикладывая её к ушибленному затылку, продолжил он.

— Дай-ка её сюда, — отбирая бутылку у единственного мужчины с ушибленной головой, — попросила Евангелина.

Быстро отвинтив пробку, она сделала два прекрасных глотка и стала уменьшаться. На сей раз бутыль была в два раза больше прошлой. Девчушка не смогла её удержать в слабеющих ручках, ты выскользнула из её рук и хряснувшись о твёрдый пол разлетелась вдребезги.

— Какой ты неуклюжий! — гневно хлопая ресницами, сказала Сабрина.

— Вот так здрасти?! Нифигасе, ничё не понял, причём тут я? — ничё не понял Юра, в чём его обвиняют.

— Ты должен был её подхватить, пока я уменьшалась, — пояснила крылатка размером с голубку, прогуливающаяся туда-обратно по быстро сохнувшему полу.

— Может, попробовать слизать прямо с пола? — почёсывая ушибленное место на голове, выдал умную мысль крышнаит.

— Хорошая мысля пришла к тебе опосля, — сказала Сабрина, слижи у меня там, может тебе это поможет? — показывая на это ТАМ, усмехнулась прекрасная женщина, — всё давно испарилось.

— Слижу, придёт время. И не только слижу, а вылижу и оближу, — слащаво улыбнулся мой герой, делая языком вращательные и лакательные движения, высунув его на всю длину, — а ты у меня пососёшь и всё высосешь, хорошо?

— Непременно, — демонстрируя это языком, постукивающим изнутри по щеке, а рукой делая возвратно-поступательные движения, словно она сосёт виртуальный член, изящно разыграла сценку минетика Сабрина, — только не здесь, а под сенью прекрасных дерев сказочного леса. Но как нам туда попасть без уменьшительного зелья? — с сожалением разглядывая хорошенько просохшие осколки от бутыли из под уменьшительного зелья, грустно сказала голая девчушка.

— Всё пропало, всё пропало! — запричитал мужчина, которому были свойственны резкие перепады настроения из-за его холерического темперамента.

Он стал раскачивать ушибленной головой, оглядываясь по сторонам в поисках пепла, коим ему взбрендилось посыпать её от горя. Пепла в привратной комнате не наблюдалось. Не было там сала, и ключ от дверей тоже отсутствовал.

— Эй вы там, наверху, — злючилась Ева, — перестаньте ныть! — это не «день Сурка». Здесь всё иначе. На дверях нет замков. Они все большие. Попробуйте открыть хоть одну, а то моих теперешних силёнок нехватает.

— А что, здраво мыслит! — сказала Сабрина, хоть и уменьшилась до голубиных размеров, но её мозг не утратил свежести и яркости мыслей.

Говоря это, обладательница кольца с огромным бриллиантом (после превращения он снова появился на её пальце) подошла к первопопавшейся двери и подёргала её ручку, но безуспешно. Психанув, Сабрина пнула неоткрывшуюся дверь... Та открылась. Ларчик открывался просто... наружу.

Пред путешественниками в сказочные Миры не предстал прекрасный лес. Пред ними предстала огромная поляна, а точнее, целое поле, по которому в их сторону брёл маленький человечек, размером с теперешнюю крылатку.

— Нет — это не день Сурка! — торжествующе доложился об обстановке Юрий, — и это не страна гномов и фей.

— А что это? Где мы? — поинтересовалась его боевая подруга.

— Это Страна Дураков, — доложился подошедший человечек. К тому же он был деревянным, — Буратино, — представился он, пожимая прелестную ручку Евангелины и пальчики присевших Сабрины и Юрия.

— Нда — ндакнул Юрий, — попасть из одного дурдома в другой, стоило ли это моей ушибленной головы?

— А на хрена я тогда уменьшалась? — вновь зазлючилась Ева, — с кем мне тут заняться сексом, чтобы стать вновь большой, точнее, нормальной?

— Со мной, — сильно покраснев от такой дерзости, предложил свою кандидатуру деревянный человечек.

Следует отметить, что ростом он как раз вышел, только некоторые особенности строения буратинского тела пугали пернатую девчушку.

— Я сильно беспокоюсь за последствия от такого соития, — обеспокоено сказала Ева, — боюсь ты мне там всё попротыкаешь своим карандашом.

— Друзья с чего вы взяли, что у меня там карандаш или что-то острое? — мило улыбнулся Буратино новым друзьям.

— По аналогии с носом, — сказала Сабрина

Вовсе нет, у меня там всё норм, — говоря это деревянный человечек, быстро скинул кафтанчик и шортики. Трусов, как оказалось он не носил.

— Какой миленький! — захлопала в руки и в крылья, готовящаяся стать вновь большой.

Действительно, член Буратино был выше всяческих похвал. Выстроганный папой Карло с любовью, он до мельчайших деталей повторял структуру человеческого. Вероятно, у папы было с чего его скопировать, и он отнёсся к скульптурному творениюдаже больше, чем к остальным, скорее, стилизованным частям буратиньего тела. Естественно, член был на шарнире, но уже полностью эрегирован. И менять своё положение мог только вверх или вниз. Как пушка у танка Т34.

— Хочу сказать вам, друзья, что легенда гласит, если я займусь любовью с крылатой женщиной, то стану человеком и даже нормального роста. Поболеете за меня?

— С удовольствием! — сказала отъявленная вуайеристка Сабрина.

— Буду мысленно с тобой! Займусь сексом сам с собой, — с твёрдым желанием помочь сказал Юрий, — надеюсь наш двойной оргазм поможет стать тебе человеком. Но ты потеряешь наиважнейшую особенность строения своего деревянного тела.

— Какую же? — не понял обладатель деревянного тела.

— Вечную эрекцию, — с огромной долей патетики и зависти в голосе, сказал крышнаит.

— Ах, это, — погрустнел Буратино, — к чему мне вечно стоящий член, если никто не даёт? Не говоря уже о Мальвине, я подкатывал к Лисе Алисе. Она послала меня подальше и сказала, что верна Коту Базилио навеки. А черепаха Тортилла...

— Может хватит потчевать нас россказнями о своих неудавшихся любовных победах, — перебила его женщина, готовящаяся стать нормальной, — и займёмся, наконец, любовью?!

— Да, да... хватит потчевать и займитесь любовью! А мы с Юрочкой посмотрим, а потом тоже займёмся, а вы посмотрите. Правда, милый?

— Правда, правда, — отметил её милый, озираясь в поисках крыши...

Буратино подошёл к своей первой любовнице. Та расправила крылья и, взяв в ручку его член, обрадовано захихикала:

— А он у тебя тёплый! И такой твёрдый — как скала. Скорее же воткни его в меня, милый Буратино.

Буратино тут же исполнил пожелание своей любовницы и воткнул свою скалу в её пещеру. Внезапно он стал очень быстро двигаться, как заводная игрушка. Амплитуда его движений могла сравниться с движением крыльев бабочки или даже стрекозы. Вскоре пошёл дым, но палёным не запахло. Они только начали заниматься любовью, как вдруг превратились в больших (нормальных). Причём Буратино стал человеком из мяса, крови и костей, с приятным волосяным покровом. Теперь они трахались, как люди. Сабрина и Юрий, не могущие более смотреть на это, переглянулись и бросились в объятия друг друга.

— Как жаль, что здесь нет крыши, — посетовал крышнаит

— Далась тебе эта крыша? — крепко обволакивая своей вагиной его член, расхохоталась Сабрина.

Две парочки любили друг друга. Когда всё было закончено голый человек попросил отныне называть его не Буратино, а Борат...

— 7-

Незнайка и его новые друзья

За дурацким полем обнаружилась огромная поляна, усыпанная цветами и ягодами. В разных местах сквозь траву и цветы проглядывались симпатичные домишки среди которых сновали человечки небольшого роста, примерно такого же как бывший Буратиний и Евин, до того, как они занялись любовью.

— Мы не можем к ним приближаться, — глубокомысленно изрёк глубокую мысль Юрий.

— Это почему же? — зазлючилась Сабрина, — я хочу поменять партнёров и, возможно, много.

— И как ты себе это представляешь? — удивилась Евангелина, — они же маленькие.

— Среди нас, кажется, есть двое мужчин? — оглядывая двух мужчин спросила Сабрина, — они же добытчики или где? Вот пусть и добудут нам уменьшающее зелье.

— Я добытчик! — весело засучил ногами Борат и зашаркал ножкой, — я добуду.

Он засунул правую руку за пазуху новой курточки и добыл оттуда бутылку вискаря.

— Берёг на чёрный день? — ласково поглаживая бывшего любовника Ева по плечу, — добытчик ты мой!

— Скорее на белый, — усаживаясь на сыру землю, — сказал добытчик.

Недобытчик немного нахмурился. В его светлую голову закрались сомнения. Откуда взялась эта таинственная бутылка? Ведь, как известно при уменьшении или увеличении изменения происходят только с телом, но разумного объяснения этому феномену он так и не нашёл.

Сделав по несколько глотков зелья, друзья уменьшились и направили свои стопы к селению маленьких человечков, где их ждали новые эротические приключения...

***

— Так, кто из вас женщина? — Разглядывая Винтика и Шпунтика, — поинтересовался Юрий.

Оба были в одинаковых комбинезонах со множеством кармашков, заполненных разнообразными инструментами. В одинаковых шлемофонах с мотоциклетными очками. Губы мастеров не касалась помада, брови были не пощипанными, а ресницы не накрашены. Присутствие груди и талии с попой не угадывались под мешковатыми одеяниями.

— А ты угадай! — рассмеялся Винтик, — правильно угадаешь и можешь делать с женщиной, что твоя душенька пожелает. Неправильно угадаешь, мужчина возьмёт любую из твоих женщин и оприходует её рачком. Как такой расклад?

— Ха! — хакнула одна из женщин Юрия, — это была Сабрина, — я при любом раскладе готова отдаться мужчине хоть рачком, хоть стоя, хоть лёжа, хоть на нём верхом.

Евангелина многозначительно промолчала, однако, сощурив правый глазик, провела по своим губкам язычком, как бы демонстрируя сопричастие с желаниями подружки.

— Ну что, так и будешь стоять, зырить? Делай свой выбор, — усмехнулся Шпунтик.

Внезапно ушибленную голову Юрия посетили умные мысли. Он тут же изрёк.

— Судя по вашим именам, винтик — это то что куда-то вставляют, — как бы в подтверждение сказанного он коснулся переда подаренных ему шортиков, где должен был находится предмет для вставления, — а шпунтик, скорее всего то, во что вставляют, — сказав это, он сделал шаг по направлению к Шпутнику, и прижав ладонь левой руки к её попе, правой ухватился за передок женщины.

— Можно я буду называть тебя Шайбой? А ещё лучше Шайбочкой? — поглаживая ту спереди и сзади и ласково целуя в щёчку и в шейку свою новую подружку, попросил её будущий любовник.

— Представляю, если бы ты ухватился за член, как это выглядело смешно! — расхохотался Незнайка.

— Шляпу сними, — сказала-приказала Ева придурку в здоровенной жёлтой шляпе с кисточкой, сдвинутой на затылок.

— Зачем это? — не понял патлатый мальчик, но приказание выполнил.

— Нам нужно уединиться, а твоя огромная шляпа сильно мешает этому.

Приобняв новую подругу за плечи, Незнайка повёл её в свои пенаты для более близкого знакомства.

Чего не скажешь о Юрие и Шаёбочке (так она попросила себя называть), они нежно и ласково раздевали друг друга прямо на поляне встречи на потеху публике. Борат, перестав терять время даром, завидев такое распутство своих друзей, перестал считать себя рыжим и запихнув грёбаную нравственность и мораль куда подальше, подгрёб с нескромным предложением к раскрасневшейся Кнопочке. Малышка тяжело дышала взирая на непотребство, устроенное Юрием и Шаёбочкой. Ей захотелось оказаться на её месте, необязательно с Юрием, можно и с другим. Другой как раз направлялся в её сторону. Он был похож на Буратино, ставшего человеком.

— Зови меня Борат — поклонился бывший деревянный человечек.

— Зови меня Пимпочка, — закниксениваясь, сказала Кнопочка.

— Можно потрогать твои пимпочки? — ласково касаясь и нежно поглаживая груди Кнопочки, приятно выпирающие из сарафанчика.

— Ах ты, озорник! — пуще прежнего покраснела малышка, — сначала потрогал, а потом спросил!

Не могущая уже более совладать с собой Пимпочка протянула руку к переду Бората и ухватилась у того за явно не пимпочку, и стала это быстро твердеющее и горячеющее гладить и мять.

Глаза мальчика закатились, он тут же пал в объятия своей новой подружки и, повалив ту на травушку-муравушку, стал помогать ей и себе раздеваться...

— 8-

Распрощавшись с гостеприимными жителями, четверо друзей отправились в путь-дорогу дальнюю к новым эротическим приключениям.

— Странно, — глубокомысленно изрёк Юрий, — почему в маленьких мы превратились, а в больших, то есть нормального роста, нет?

— Вероятно, это оттого, что нам надо заняться любовью промеж собой? — предположил Борат.

— Ошибочка вышла, — расхохоталась Сабрина, — пока ты там оприходовал всех попадавшихся на твоём пути малышек, мы с Юрочкой и Евочкой от скуки сыграли в тройничок.

— Это как? — не понял бывший деревянный человечек, — что такое тройничок?

— У тебя что не все мозги неодеревенели? — зазлючилась Ева. Однако взглянув на поскучневшего молодого человека с бывшими деревянными мозгами, сжалилась над ним и объяснила, — мы занимались любовью втроём.

И она стала живоописать как это происходило на пальцах. Выходили разнообразные позы в форме треугольника из человеческих тел.

— Пока он у меня подлизывал и вылизывал, — дала более существенные пояснения леди из рода Баскервилей, — крылатка у него отсасывала и высасывала.

— А ты чем в это время занималась? — всё же не понял деревянномозгий.

— Трудно догадаться, да? — вновь зазлючилась Евангелина, — она мне делала куни. Причём, следует признать, лучше чем вы, мужчины.

— Да хватит вам уже выяснять кто у кого и что, — застеснялся таких девчачих откровений крышнаит, важен факт, а не эффект. Мы всё равно не стали большим.

— Ха! — хакнул, вероятно всё же деревянномозгий, — так вам надо было не сосаться и лизаться, а иппаться.

— Дэбил, да?! — скорчив соответствующую мордашку, вопросила Сабрина не дэбила, — мы этим занимались и так, и этак, и рачком, и петушком, и как зяблики, как крокодильчики, но результативности ноль! — проговаривая это, малышка сложила свой малипусенькие пильчики в ноль и несколько раз проткнула указательным пальцем другой руки этот ноль, — так понятно?

— Понятно, — повесив малипусенькую голову долу, понял бывший Буратино, — слу-у-у-у-у-ушайте! — воспрянул он духом, но я-то вас не трахнул. Может в этом всё дело?

— Ну давай, трахни, — сказала Сабрина и упала на спину посреди дороги, задрав юбки и лапки.

— А почему это тебя? — взревновала пернатая малышка, — может он меня бол

ьше хочет.

— Ващета мне как-то поровну, — не ожидавший что его начнут рвать на части, сказал малыш.

— Так тебе пооооооровну?!! — конкретно разозлилась Ева.

— Слышьте, — чувствуя, что взбешенная фурия накинется на парня и может попытается выцарапать ему глаза, — а давайте бросим монетку, — сказал Юрий.

— А давайте, — успокоилась Ева, — только где взять монетку?

— Кинем пуговицу, — отрывая пуговицу от куртки, подаренной ему Синеглазкой, придумал Борат.

Но кинуть жребий друзьям не пришлось. Из-за поворота вышли мальчик и девочка, такого же роста, как и четвёрка друзей.

— Приветствуем вас о, путники, — сказал мальчик, разодетый в пух и прах. За его спиной изредка поблескивали полупрозрачные крылья, как у стрекозы, а формой, как у бабочек.

Его прекрасная спутница была бескрылой, но довольна миловидной конструкции во всех местах. Особенно личиком.

— На Барби похожа, — внезапно вместо приветствия, сказал крышнаит, — а её дружок на Кена...

***

Часть — 2

Сказочные прынцы тоже не какают.

— Дэбил. да? — усмехнулась бывшая собака Баскервилей, — это же Дюймовочка и Сказочный Принц.

— Приятно познакомиться, — закниксенилась Дюймовочка.

Принц в свою очередь совершил лёгкий поклон своей симпатичной головёнкой и трепетнул трижды крылышками.

— Он у тя, что, немой? — озадачилась крылатка, обращаясь к симпатюльке, похожей на Барби.

Дюймовочка, повернув свою каштановость в сторону принца, ловко повела бровями и симпатичным носиком, как бы прося его слово молвить

— Что вы, что вы, — расшаркался ножками и растрепетался крылышками мальчик, — я способен говорить. Очень рад знакомству. Не изволите ли вы, милостивые государи и прелестные сударыни, посетить мою скромную обитель?

— Изволим, а хулеж, — за всех ответил Борат.

Простецкий парень, воспитанный в лучших традициях улицы и леса, на дух не выносил всякие экивоки и особенно этикет. Его свободолюбивой натуре это претило. Он бы с удовольствием вновь повалялся на лепестках роз с Синеглазкой или Поночкой. Там не надо лить сладкие речи, типа: «Дозвольте поцеловать вашу ручку, несравненная Дюймовочка». Бывший деревянный человечек любил изъясняться прямолинейно. И когда он затащил Поночку на листовал, то прямо ей и сказал: «Хошь, я тя трахну?», не взирая на кузнечика, который пытался блюсти нравственность малышки, пообещав тому, сломать пару тройку конечностей или разбить жвалы, если тот сию же секунду не потеряется. Борат быстро удостоился благосклонности новой подружки. И когда кузнеца и след простыл, премиленько потрахадся с ней... Дело прошлое...

— Что за манеры? Фи, — фикнула Евангелина, — Боратинчик, веди себя прилично.

— Ну, звиняйте, мы в наших Италиях светским манерам не обучены, — признался рубаха-парень.

— А крыши в ваших поместьях есть? — внезапно спросил принца Юрий.

— Крыши? — поднял в изумлении прекрасные брови прекрасный принц, — есть, наверное. А зачем они вам?

— У меня мечта, — подняв глаза к небу (которого под землёй быть не должно) сказал крышныт, — заняться любовью с Дюймовочкой на крыше.

— Вот как, — нахмурил прекрасные брови Сказочный Принц, — а вы не подумали, милостивый государь, что Госпожа Дюймовочка будет против такого вашего, возможно, оскорбительного, для неё желания?

— Почему же против? — притопнула элегантной ножкой Дюймовочка, — я очень даже за. Я с радостью отдамся ему на крыше! — говоря такие приятные для Юрия слова, она перешла на его сторону и вцепившись в нового, будущего любовника, что-то страстно стала шептать тому на ушко.

— Не может быть!! — вскрикивал крышнаит, — да, иди ты... врёшь, поди?

— Сам спроси, — вслух сказала девочка и, насупившись, гневно зыркнула в сторону своего мужчины.

— Предательница, изменщица! — зло проговаривая, громко захлопал крыльями супруг.

— Ха! — хакнула изменщица, — как я могу изменить тому, кто меня ни разу не трахнул, ну вот как?

— Ах, милый, принц, — подходя и приобнимая милого принца, сказала Ева, разве вы не знали о коварстве и вероломстве женщин? Они такие по жизни. Стоит им увидеть побогаче или покрасивее, как они тут же падают перед ним на спинку и расставляют ножки, совершенно не думая о том, что её благоверный в это время упивается горючими слезами и горькой водкой...

Говоря это, крылатка просунула свою нежную ручку в промежножье принца и пыталась ухватить его трепещущую от вожделения штучку. Но ни штучки, ни окантовывающих её горошин не находила.

Юрию стало жалко мальчика. А был ли тот мальчиком?

— Ева, отпусти его, ты там ничего не найдёшь. Простите нас, Сказочный Принц, мы не знали о вашей тайне.

— О какой тайне? — отскакивая от принца на два шага, зазлючилась Евангелина, — ты баба, что ли? Так это не ко мне. Я не бишка. Чё сразу-то не сказала, сучка?

— Сожалею, что не оправдал ваших надежд, прекрасная Евангелина, — понурив голову, пару раз в сожалении трепетнул крылами принц, — но я ни девочка и ни мальчик. Я бесполое существо. Потому что мне дарована вечная жизнь. Таковы правила. Иначе размножаясь и не умирая, мы бы заполонили всю Вселенную.

— Но попа же у тебя есть? — молчавшая до этого, Сабрина спросила несчастного.

— Есть, и что? — не понял принц.

— Но там же есть дырка? Пусть тебя наши мальчики заголубят-приголубят, что скажешь?

— Скажу, что дырки в моей попе нет, — ещё сильнее погрустнев, единожды хлопнул крылами принц.

— А как ты относишься к оральному сексу? — внезапно догадался Борат, — получаешь ли ты от этого удовольствие?

— Фуууу, — фукнул крышнаит, ты гей что ли? Я к тебе больше попой не повернусь! И не стой позади меня.

— Да, не гей я, — обиделся бывший деревянный человечек, — просто хотел принести себя в жертву, чтобы помочь несчастному.

— А, ну тогда ладно, — успокоился Юра, — но я не готов приносить себя в жертву, раз ты согласен... Ну что отсосёшь у Бората? — обратился он к сказочному принцу.

— Нет! — скривился принц и даже не помахал крыльями. Мне это противно. Я даже Дюймовочке куни делать целый год привыкал, а она требовала даже...

— Милый, ну не надо интимных подробностей, — раскрасневшись, перебила его Дюймовочка.

— Постойте-ка! — умная мысля посетила голову Сабрины, — а как же ты писаешь и какаешь? Ведь ты ешь и пьёшь. Куда это всё девается?

— Никак, — улыбнулся мальчик, — и не ем и не пью. Я питаюсь солнечные лучами, а пью свежий ветер, — мечтательно подняв голову к небу (которого здесь быть не должно, впрочем и Солнца тоже), признался Сказочный Принц.

— Охренеть! — сказал Борат

— Волшебство, — констатировала Ева

— Но иппаться-то он не может, — сожалела Сабрина

— Пошли воооон туда, — показывая за скрытую вдали от людских глаз полянку, попросила Дюймовочка Юрия.

— Там есть крыша? — спросил крышнаит.

— Крыши нет, но нас оттуда никто не увидит...

— Изменщица, — ещё раз, но не так уверенно повторил её супруг.

Но молодые люди уже его не слушали, а взявшись за руки, они скрылись от неприличных взглядов. Полянка была устлана симпатичным мхом, мягким, как перина. К тому же тёплым и сухим. Быстро раздев Дюймовочку и скинув с себя одежду, мальчик уложил свою новую подружку на мох и стал её всю зацеловывать с головы до ножек, поражаясь цветочному вкусу её кожи. Добравшись до райского мохнатенького уголочка, он был поражён медвяному вкусу её кисули. Нализавшись вволю Юра закинул её ножки к себе на плечи и попытался вставить свой стручок (не стоит забывать, что человечки были малюпусенького размера, едва больше спичечного коробка), но у него ничего не получалось. Какая-то преграда мешала ему.

— Ты что ещё целочка? — ласково прошептал он своей малипуське на ушко.

— Конечно, — ответила малышка, — берегла себя для тебя, любимый. Порви её скорей! Раз принц не способен был этого сделать.

Эта милая ложь ничуть не покоробила любимого. Он с радостью порвал то, что давно следовало порвать, и они занялись любовью. Радостно защебетали птицы, вдали заквакали лягушки, застрекотали кузнечики и стрекозы. Любовь, доложу я вам, приносит радость всем, а не только двум... в сказочной стране.

Когда они вдоволь насладились своими младыми телами, ими были услышаны крики боли и отчаяния. Быстро одевшись любовники побежали назад, где оставили своих друзей и подруг.

На полянке им предстало ужасающее зрелище. Принц совершенно голый катался и валялся, вопя от боли, а его прекрасные стрекозиные крылья валялись в стороне. Но там, где они были прикреплены ранее на спине, крови не было. Кровь была на заднице и переднице мальчика.

— Что тут произошло? — в ужасе спросил крышнаит.

— Я всё таки дал ему за шщэку, — понурив голову, признался Борат, — у него крылья-то враз и отпали, а потом стало попу рвать и впереди что-то расти.

— Волшебство, — констатировала Ева, — теперь он не бессмертный и чувствует боль.

— И теперь он сможет иппаться, — показывая на межножье притихшего и уснувшего принца, сказала Сабрина.

— И есть, и пить, и писать, и какать по-человечьи тоже сможет? — спросила Дюймовочка.

— Думаю, да, — уверенно сказала Ева, — проспится, и узнаем.

— Так он спииииит! — обрадовалась, теперь уже стопицот, принцесса, — первый раз за триста лет. Ну пусть только проснётся! Я ему устрою брачную ночь.

Волшебство, блин! Они там устроили такую оргию, что небесам мало не показалось. Впрочем, откуда небеса в крольчаточьей норе?

Голубчики и розовушки

Данную главу тем, кто ярый противник гомо, бишества, читать категорически не рекомендую! А то я вас заподозрю в латентности)))

Спустилась ночь над сказочным лесом. Малипуськам спать пора. Я бы пожелал им приятного сна, но... они разбрелись по парочкам. Причём немного не соответствующим их сексуальной ориентации. Ну посудите сами. К чему бы Боратинке приобнять Сказочного Принца за талию и уводить его в кусты подальше от людских глаз? Дюймовочка, разобидевшись на своего очеловеченного супружника, уединилась с крылаткой под пряно пахнувшими цветами с крупными алыми ягодами, похожими на землянику

— Ева, Евонька, Евушка... — слышался шипящий шёпот Дюймовочки.

— Чем они там занимаются? — подивилась Сабрина, прижимаясь своей промежностью к губам и языку крышната

— Ум... ува... ума, — пробормотал Юра с занятым ртом.

— Чего, чего? — не поняла леди рода Баскервилей, отклоняя голову слишком ретивого любовника от своей куночки, — говори внятней.

— Кайфаломшица ты, Саби, — разобиделся мальчик, — я только, только прилизался, а она... Чем, чем? Тем же чем и мы, лижут друг у дружки.

— Но этого же не может быть, — беря в рот член Юрия и нежно его пососав, отпустила и продолжила Саби, — Ева же категорически против лесбоса и бишества.

— А ты прислушайся.

Любовники прислушались...

— Ева, Евонька, Евушка, ну что же ты делаешь то, а? Милая, ну нельзя же так, — вновь послышался шипящий шёпот Дюймовочки. — Боже мой! Куда же ты свои пальчики суваешь? Ты же сама накричала на принца, что он сучка, а ты не бишка. Ай! бесстыдница! В попку не надо. Мне больно. Лучше полижи, пососи там... ну ты знаешь где... Нежнее милая... а теперь язычком... Ах-ах... ой... А можно мне? Трусики сними... Ну хорошо, хорошо сейчас...

Неподалеку раздался шорох снимаемой одежды и сладкие вздохи, сопровождаемые звонкими поцелуями.

Юрий ухватился за свой член и стал с остервенением двигать по нему рукой.

— Ты что делаешь, сучонок!? — зло зашипела Сабрина, — тебя меня мало?

— Мало, мало, — простонал сучонок, — хочу посмотреть как они розовеют. Поползли к ним поближе. Ты встанешь рачком, а я буду смотреть, вставлю тебе в тузика, и мы будем получать двойное удовольствие.

— Это ты будешь получать двойное удовольствие, а не я, — разозлилась бывшая собачонка, — поползли тогда уже в другую сторону, посмотрим, как мальчики голубеют. Вот тогда я получу двойное удовольствие.

— Но я первый сказал, поползли к девочкам.

Сабрина ничего не ответила. Она просто отбросила руку охальника от его твёрдостоящей палки и сыграла в полный заглот совершенно без труда. Затем она принялась исступлённо сосать, издеваясь при этом. Как только крышнаит почувствовал приход оргазма, малышка остановила свои головодвижения и сильно сжала горлом его головку, делая при этом глотательное движение. Наслаждение отступило...

— Будем по-моему или никак! — сказала сучка и принялась вновь сосать изредка покусывая член несчастного.

У того уже в третий раз случился облом, наконец, он взмолился:

— Дай же мне кончить и мы поползём в сторону голубцов.

Сабрина только этого и ждала. В ход пошло всё её искусство и умение. Язык шлюшонки заплясал танец маленьких леблядей, а горлышко станцевало ламбаду. Не прошло и тридцати сек, как горошинки чеканутого мальчика опростались в ротик и горлышко подруги сладким соком. Немного успокоившись, парочка поползла на север, где Боратинка уговаривал принца отдать самое дорогое что у того было, а именно мужскую честь.

— Нет-нет, милейший дружочек, Борат. Я премного благодарен тебе за всё то, что ты сделал для меня, — тихо говорил принц, — да, я обрёл счастье, пусть я стал смертным, но теперь я могу писать и какать, а главное, кушать и пить, и конечно же, любить и быть любимым, но... — немного помолчав, докончил принц, — в попу не дам, и не проси.

— Так я и прошу от тебя любви, — ласково шептал бывший деревянный человечек, — настоящей мужской любви. Я буду твоим мужем, а ты... моей женой на одну ночь.

— А на следующую поменяемся? — в надежде на лучшее, спросил соблазняемый.

— Нет, конечно, — разозлился Борат, — ты что это себе возомнил? — и он зверски ущипнул слабохарактерного мальчика в плечо.

Подползшие любовники видели всё это в свете немеркнущего диска Луны, который замер на полуночном небе (откуда ему взяться в подземелье?).

Саби приняла позу буквы «Зю», сильно отклячив свою сладкую попочку, и попросила Юру шепотом:

— Вставь мне в туда скорее и двигайся, но медленно-медленно, хочу дождаться апогея просмотра.

Крышнаит незамедлительно исполнил просьбу своей любовницы, предварительно тщательно умаслив свой стручок соками, которые бурноводными потоками вытекали из её писи, и стал двигаться меееедленно, неторопливо, неслышно, всовывая, а иногда совсем высовывая из плотной дырочки Сабрины свой член. Им это обоим нравилось. Но малышке больше. Она наслаждалась просмотром голубцовской порнушки: соблазнения соблазняемого.

— Ай! — тихонько вскрикнул бывшее бесполое существо, ранее не чувствующее боли, — зачем вы так, милый Борат, мне же больно. А в попу будет ещё больнее. Пожалуйста, не делайте мне больно.

— Принц, отдайся! — злючился Борат, — или я тебя защипаю до смерти. Пред тобой стоит выбор или умереть в расцвете лет и сил или испытать немного боли, а потом удовольствие.

— А вы будете со мной нежны? — спросил окончательно сломленный принц, — постараетесь, чтобы мне было не очень больно?

— Обещаю, милый. Я же тебя люблю. Я буду предельно нежен с тобой, — становись раком, любимый, — подтолкнул он мальчика, ухватив того за персиковую попу.

— Бля, бля, бля, — заблякала Саби. — Он ему сейчас вставит, а я не могу сдержаться, кончаааааююююююю, — шёпотом завыла она, как собака на Луну.

Мальчики этого не слышали. Один был напуган тем, что сейчас должно произойти, а у другого помутился разум, а яйца чуть не трескались от вожделения. Третьему же было поровну. Он даже не смотрел на происходящее. Ему это было не интересно. Он ждал, когда представление закончится, и они поползут подглядывать за девочками. Он просто делал своё дело. Вставлял и вытаскивал, вставлял и вытаскивал, плавно проплывая по реке удовольствия. Чего не скажешь о его любовнице. Та кончала, мультиоргазмируя уже в пятый раз кряду, зажав себе рот ладонью, иначе бы их услышали.

Сбылась мечта мужеложца, он яростно вставил свой совершенно задеревеневший член принцу в анус. Тот тихонько вскричал от сильной боли, но ему не хотелось быть услышанным, а главное, защипаным до смерти, поэтому он собрал свою новую волю в кулак и терпел. Борат для удобства ухватился за ушки бывшего эльфа, которые были непомерной длины, в отличие от человечачьих, и драл того, как сидорову козу, резко вставляя и вытаскивая свой елдон, изготовленный папой Карло с любовью и тщанием.

Вскоре принц попривык, боль ушла в прошлое, и ему это даже стало нравится. Он стал вскрикивать:

— Милой мой Борот, пожалуйста, ещё. Не составит ли вам труда задвинуть мне туда поглубже. Сильнее, мой возлюбленный муж! Резче! Активнее.

Затем он стал сам двигать своей попой навстречу наслаждению. В их оргазмирующих воплях потонули крики удовольствия бывшей собаки Баскервилей, похожие на звериный рык. Юрий так и не кончил...

— Ну что, девочка моя сладенькая, понравилось? — спросил рубаха-парень, — а ты не хотел...

— Понравилось! — сказал бывший эльф, — почёсывая прелестные ушки, которые, как показалось подглядывающим, стали длиннее после оргии с их оттягиванием.

— Завтра повторим?

— С превеликим удовольствием — ответил заголубленный, — и можно даже днём, только мне не хотелось, чтобы кто-то прознал про наши отношения, особенно принцесса Дюймовочка. Она ведь всё таки жена мне.

— А ты мне, — ласково целую в щёчку свою новую жену, — сказал Боратинка.

— А я, вам, — подтвердил прекрасный, голубой принц, слащаво улыбаясь.

— Теперь мы можем ползти к розовеньким? — не вынимая своего елдона из попы Сабрины, прошептал крышнаит.

— Поползли, — согласилась Саби.

И они поползли. Во время их поползновений любовники кончили ни по разу, а кто-то и по два, а кто-то может и по три.

Волшебная, сказочная страна, знаете ли. Волшебство! Можно и по пять...

***

На прекрасной полянке под сенью симпатичных цветов моим вуайеристам открылась приглядная картина.

Ева с отцеплёнными крылами была накрепко привязана к стволу пряно пахнущего цветка, а Дюймовочка, держа в руках самодельную плеть, с преогромным удовольствием охаживала спинку и попочку несчастной.

Юрий при виде такой порнушки, тут же вытащил свой стручок и попросил Саби сосать его, но хитро, чтобы он сразу не мог кончить, раз той было не интересно смотреть на розовушек. Сучка сразу согласилась и легла на спинку так чтобы не видеть не нравившегося ей действа, принялась к пролонгированному минету. Чего-чего, а в этом она была профи.

Попа Евочки была уже достаточно красной. Она тихо постанывала, склонив милую головку и полузакрыв глаза. Дюймовочка же, напротив, ничуть не устала, она упивалась своей властью над жертвой и с удовольствием охаживала подругу по попе, приговаривая:

— Ну что, шлюшка, нравится, тварюжка? Хочешь ещё!

— Отпустите меня, пожалуйста, принцесса Дюймовочка, — чуть не плача просила крылатка, я больше не буууууду.

— Чего не будешь? — злючилась домина

— Плохо себя вести, — придумала мазохистка.

— Ты провинилась, мразь, — свистящим шёпотом сказала Дюймовочка, — и сейчас будешь наказана.

Затем девочка отбросила плеть и, подойдя вплотную к Еве, надавала той пощёчин, заставляя унижаемую вскрикивать и молить о пощаде.

— Сейчас я тебя отстрапоню, — зло сказала садистка.

Затем она подобрала огромную тычинку от цветка с утолщением на конце и приставила ту к попе несчастной, предварительно обмазав её в соках обильно вытекающих из лона унижаемой.

— Не надо, пожалуйста, не надо, — взмолилась несчастная, оглядываясь назад, — она такая большая вы мне там всё порвёте.

— Ничего до свадьбы заживёт, — рассмеялась Дюймовочка и стала впихивать самодельный страпон в попочку несчастной.

Та сначала постанывала от боли, однако тычинка медленно, но верно погружалась в её дырочку. Вскоре ей это стало нравится, и она попыталась отклячить свой симпатичный задик, чтобы ускорить процесс проникновения, но получив звонкую пощёчину от домины перестала это делать.

— Ишь, шлюшка, нравится? — награждая крылатку ещё одной пощёчиной, — злючилась принцесса, — сейчас ты у меня попляшешь.

И она с силой вогнала тычинку в шоколадный глазик несчастной и стала её то резво выдвигать, то задвигать. Туда-сюда, обратно. Но Еве это было приятно. Оргазмы просто затопили её...

Сабрина отпустила член любовника и, приблизившись к нему, прошептала:

— Иди, подмени страпон, кажется, Дюймовочка уже устала.

Юрий, приставив палец к губам, появился на полянке. Дюймовочка, завидев его, не говоря ни слова, поманила к себе, и они быстро совершили подменку. Ева даже поначалу не поняла, что это. Но в её милую головку закрались сомнения, отчего страпон вдруг стал тёплым и приятным. Открыв глаза она увидела своего крышнаита и заверещала от счастья.

Вскоре на полянку вышли двое мальчиков, не подававшие вида, что с ними недавно произошло. Еву отвязали. Принц, наконец, совершил супружеский долг со своей принцессой... Оргия продолжалась.

Сказочная страна и любовь там сказочная и волшебная...

Часть — 3

***Победители драконов***

— Святая менструация, — зло выругалась Евангелина, — нам не пройти к волшебным камням. Этот Дракон прекрасно вооружен, а мы? И какая жалость, что с нами нет Бората. Далось ему это голубое двоежёнство?

— Принц и Дюймовочка были бы здесь тоже нелишними, — сказал Юра, выглядывая из скальных образований, — интересно, она спит когда-нибудь эта огнедышащая рептилия?

— Даже если и спит, может, их двое или даже трое? — додумалась крылатка. — Дежурят посменно.

— Как у нас в дурдоме?

— Ага... Слууууушай! — пришла в голову умная мысля опосля Еве, — буди Саби. Хватит ей дрыхнуть. Пусть превратится в огнедышащую собаку, навроде Цербера и вызовет дракона на равный бой.

— Леди Баскервилей, просыпайтесь, — ласково поглаживая попочку Сабрины и зацеловывая её прекрасное личико куда придётся, будил свою подругу Юрий.

— Нуууу, ну отстань, — морщила носик, не открывая прекрасных глазок, леди, — дай поспать, сучонок.

— Да хрен тебе! — ласково пиная голой ногой полуголый зад подружки, злючился её любовник, — вставай, сучка, нас ждут великие дела.

— Так бы сразу и сказал, — распахивая не накрашенные глаза, Саби вскочила со своего импровизированного ложа.

— Дракон вооружён до зубов всех трёх голов, — пояснила Ева, — одна плюётся кусочками свинца и булатной стали, как скорострельный пулемёт Томпсона; другая излучает огненную плазму, как и положено; а третья прокачана до лазерной установки, способной прожечь миллиметровую сталь в течение пятнадцати сек.

— Хреново дело, — призналась Сабрина, — ваши предложения?

— Ты превращаешься в трёхголового огнедышащего монстра, типа Цербера и вызываешь дракона на равный бой. Мы тем временем с крылаткой, я понизу, она поверху, проникаем в волшебную пещеру и воруем, что под руку подвернётся.

— Не пойдёт, — сказала Сабрина, — Цербер не мог огнедышать, он плевался ядом.

Затем Саби тихохонько попыталась выглянуть из скал, чтобы ещё раз полюбоваться на трёхголовую чудищу-юдищу. Чудище не дремало и выпустило в сторону разведчицы лазерный луч лилового цвета. Веер осколков просвистел над её головой, а сама головёнка была немного подпалена адским пламенем. К счастью, малипуська несильно пострадала.

— Ах так! — и тут же звериный рык потряс окрестности. — Шворц гив ми ганс!!

Не прошло и трёх сек, как заблескучился волшебный бриллиант Ю Кун Кум, а таинственная сила Шворц, заключённая в нём, не только вооружила моих героев по полной, но и разодела в пух и прах. Они уже были не полуголенькими. Их малипусинькие тела стали укутаны в огнеупорные противоударные комбезы. В титановых сапогах и перчатках были вделаны реактивные двигатели. У каждого на плече была приделана ракетная установка с шестью ядерными боеголовками.

— Ха! — хакнула Сабрина, — я могу летать.

— Я тоже могу, не хвастайся, — сказал Юрий.

— А я и раньше умела, — констатировала Ева.

— Наступаем! — отдал приказ единственный мужчина.

И троица несокрушимых ввинтилась в небо (которого в крольчаточной норе, вроде, быть не должно).

Поднявшись на недосягаемую высоту для драконьего оружия, они поочерёдно выпустили все ракеты. Одна единственная попала в цель. Атомным взрывом дракошу отбросило назад. Да так сильно, что его хвост и зад закупорили вход, именно такое удручающее зрелище представилось опустившимся на землю победителям драконов.

— Сдаюсь, сдаюсь! — вопила Дракошка.

Теперь её сексуальные принадлежности были отлично видны.

Находясь на спине, шестилапое создание пыталось прикрыть женственные куполообразные части своего тела, которых насчитывалось столько же, сколько и лап — ровно шесть.

— Не будешь больше применять своё естественное оружие?

— Не буду, обещаю, — пообещали головы на разные голоса.

— А писей у неё всего три, — констатировала крылатка, — две мужские, а одна женская.

— Писи?! — презрительно сказал крышнаит, — это у вас с Сабриной писи, а у него, а у неё...

Но дракошко не дало ему договорить:

— Вытащите меня оттуда и можете идти и брать, что хотите, — взмолилась змеинокожая дева-интерсекс, болтая при этом лапами, словно черепаха, опрокинутая на спину.

Не следуют забывать, что земноводное хоть и казалось человечкам огромной, реально было не больше небольшой кошечки. Ухватив несчастную за лапы, троица попыталась экстрагировать чудищу из прохода, ровно засевшую пробку в бутылке доброго, старого вина. Конечно, у них ничего не вышло. Тогда крышнаит предложил использовать реактивную мощь своих костюмов. Что тоже не дало никаких результатов. А точнее, горючее закончилось, а костюмы перестали быть летательными. Крылатка вновь обрела свою единственную особенность.

Разоблачившись, друзья попросили одну из голов поджечь костёр и, усевшись полукругом возле застрявшего стража сокровищ, принялись совещаться.

— А знаете, у меня идея, — хитро сощуривая прекрасные глазки, сказала Сабрина, — давайте получим удовольствие от происшедшего?

— Каким образом? — не поняли остальные.

— Потрахаемся с ним, с ней пока оно обездвижено. Доставим обоюдное удовольствие, — пояснила бывшая собачка.

— Между прочим, я тоже здесь, — покраснев женской головой, сказала дракошка, — вы ведь обо мне говорите.

— А что я не против, — сказала голова мужеского сословия.

— И я только, за, — подтвердила третья голова, принадлежащая тоже мужчине.

— А я, против! — рассердилась женщина.

— Кто тебя спрашивать будет, — расхохотались крайние. Ты посередине, лапами ты никого не достанешь. Приступайте, — обратились они к своим победителям.

— Что ж, я подчиняюсь большинству, — прикрыла накрашенные глазки и сделала напомаженные губки куриной жопкой средняя.

— А это не будет считать зоофилией? — внезапно спросил мальчик.

— Конечно, же нет, — успокоила его Ева. — Оно же разумное существо, говорящее. Его поступки адекватны, значит, не зоо. Представь, что ты совокупляешься с женщиной другой расы... сказочной, — добавила она и, открыв свой не малипусинький рот, загрузила член дракона наполовину.

Сабрина тоже не стала терять времени даром и загрузилась пополной. Уж что-что, а в минете ей не было равных.

Юрий же, как истый кунелюбитель, стал облизывать огромную куночку дракошки. Он оттягивал момент с выяснением зоо, не зоо, потому что не был уверен, что сможет удовлетворить это ведёрко своим малипусеньким стручком. Но к счастью, произошло сказочное событие, которое расставило всё по местам.

Органы дракона затвердели и устремились ввысь, а вместе с ними взлетели вверх и обе девочки, рты и гортани которых попросту не смогли освободится от увеличившихся от бешенной эрекции членов. Они повисли вниз головами, бултыхая и болтая ручками и ножками, не издавая ни одного звука. А как бы им это удалось с набитыми до отказа ртами.

— Пока у нас спадёт эрекция, они задохнуться, с сожалением сказала правая голова.

— Спадёт конечно, ага! Фигушки, — огорчилась левая, — она так плотно обхватывает мою головку, что долгий стояк мне обеспечен.

— Рубить или не рубить — вот в чём вопрос, — сказал крышнаит, — прошу прощения, ваше змеинное величество, но у меня нет иного выхода. Я готов отдать свою жизнь без остатка за всего лишь целостность наманикюренного ноготка моей Саби, или пёрышко Евы, а тут встал вопрос ребром — они умрут от минетальной асфиксии... Вы должны понять меня и простить, — докончил пламенную речь мой герой.

— Погодь, погодь, Юрчик, — заласковилась женоподобная голова, — если ты мне сделаешь куни по челавечачьи, то моя любовная энергия захватит всё жизненное пространство дракона. Члены опадут и твои девочки освободятся. Что скажешь?

Юрчик не стал тереть времени на слова, он нырнул прямо головой в писю дракошки и стал своими неистовыми головодвижениями доводить женщину драконьей породы до оргазма. Он готов был испустить дух, ослепнуть в темноте, задохнуться от эротических запахов или даже захлебнутся от любовной жидкости. Но оно того стоило! На кону стояла жизнь его подруг. И чудо свершилось! Друг спас своих подруг. Дракон распался из триединства на три индивидуальные личности. Две из которых были малипуськи мужественного пола, а одна женственного.

Ухватив свою новую женщина одной рукой за грудь, а второй за попу, мой герой потащил её в кусты, чтобы показать где акки зимуют.

Двое прекрасных юношей продолжили минеты с не менее прекрасными девами, которым уже не грозила смерть от асфиксии. Им грозили оргазмы от сладких минетов. Отдышавшись они продолжили излюбленное занятие.

— Дракоша, — спросил свою новую пассию Юрец, — а у вас тут нет крыш? Дашь мне на крыше?

— Крыш нет, — счастливо рассмеялась красивогрудая девица с серебристой косой до попы, — не дам...

— А в попу дашь? — спросил крышнаит, — пощипывая и поглаживая сладкую попу девы и нежданчиком всовываю пальчик в сладкую шоколадную дырочку и даже два.

— В попу дам, — сказала, согласная дать в попу, закивала среброкудрой головкой, сильнее насаживаясь вожделенным предметом на пальчики мальчика, — дам с превеликим удовольствием... Возьмёшь?

— Ещё как возьму! — обрадовался крышнаит и, ухватив за сладкие бёдрышки бывшей дракоши, натянул её на свой стручок.

Они там малипусились по-всякому. И по-боратински и по-артемонски. Арлекин и Пьеро с лисой Алисой им были примером. Не забыли, как это делали Малесента, Дюймовочка, Шапка и Белоснежка с Винтиком. Но не стали это делать как Крот и черепаха Тортилла.

.

***Не желай злата врага своего — дракошенькой станешь***

Утро рассуропилось в кролячоточьей норе, звезданув Юрию по правому глазу адским солнечным лучом.

— Перестань, курва! — возопил невыспавшийся человечек, — спать хочу.

— Ты кому это говоришь? — удивилась дракошенька, прижимаясь всем телом к победителю драконов.

— А хрен его знает, — ответил мальчик, продирая заспанные глаза.

Пнув по стеблям неизвестных цветков, умник устроил душ из росы для себя и для своей новой подружки. Приведя себя в порядок, они отправились на полянку, где дрыхала по парочкам четвёрка малышек. Заслышав странный шум, те тут же проснулись и стали вспоминать, кто сны, а кто вчерашнее происшествие.

— А мне приснилось, будто нас посетила моя благоверная Машенька в девичестве Троекурова, — начал свою речь Юра.

— Та, которая с Дубровским в позапрошлом веке любанькалась? — перебила его Саби, — ну ты себе и старуху нашёл. Ей уже, наверно, полтораста лет.

— Да не перебивай, ты, — зазлючился Юрий с понтом под зонтом, — Машенька во все века была одна единственная.

— А твоя фамилия, случаем, не Дубровский? — поинтересовался правый драконец.

— Да нет же, — ещё сильнее озлился мой герой, — и звать меня не Володя, а Юра и величать по-иному.

— Да, правда, — поддержала крышнаита крылатка, — просто она однофамилица, — рассказывай сон, милый.

— И одноимённица, — обрадовался сказитель снов, — короче, она пришла к нам с дракошкой на поляну, устроила мне саду, а потом изнасиловала в разнообразных позах. Вот и весь сказ.

— То есть ты нам изменил?! — запели три девицы на разные голоса.

— Вот так компот, — возомнив себя поручиком Ржевским, расхохотался тройной любовник, — вы меня ревнуете к собственной жене?

— А что такого?

— Ревную! Да ещё как.

— Я не ревную, но хату спалю, — запели они на разные голоса.

— А ежли, я вам всем сей же час подарю колечико, перестанете меня ревновать и обвинять в распутстве, уповая только на мой сон? — спросил своих полюбовниц бывших и настоящих малипусенький человечек, хитро сощурив левый глазик.

— Перестанем, — согласилась леди Баскервилей, — а колечко златое и с рубином, али с сапфиром? Но только я на одно колечко не согласная. Гарнитурчик с серёжками и цепочкой и ты прощён за измену.

— А мне рубинов не надоть, — притопнула сладкой ножкой Евангелина, — мне бы брюлик и акромя гарнитура пару цЕпочек на ручку и на ножку, и ты прощён.

— Что-то мне это не нравится, — догадалась об чём базар Дарья-дракоша, — пожалуй и так тебя прощу.

Затем девица переметнулась в свой стан, где её тут же приобняли за стан и за сладкую попу бывшие драконьеры.

— Будьте осторожны, — сказала троица бывшей драконьей породы и распрощавшись скрылась в туманных далях.

— Ну, Иванушка Сусанин, веди нас в свои болота, — хохотнув и приобнимая за плечи не Иванушку, предложила вести себя в болото Саби.

— Да-да, — вставая с другой стороны, дадакнула Ева, — веди нас к злату и драгоценностям.

— Куда вести-то? — удивился крышнаит, — вход же в пещеру вот он, пошли...

И они пошли. Но не тут-то было. Вход имел значительное углубление, но дальше был завален камнями.

— Шворц дай мне павэ, — вскричала обладательница Ю-кун-Кума, — Сезам откройся.

Шворц дал ей паву и Сезам открылся.

— Там что-то белеется, — вглядываясь в непролазную темень пещеры сокровищ, сказала Ангелина.

— А по мне так, чернеется, — доложилась Сабрина.

— Девочки, девочки, может просто войдём? Не всё ли равно, что там? — определился мальчик, подав пример, направил свои стопы вглубь таинственности и волшебства.

Не пройдя и ста метров, по малипусеньким исчислениям, искатели сокровищ вышли в огромный грот. Славное отверстие над головой освещало проникающими лучами солнца груду несметных сокровищ, не сваленных как попало, а каталогизированных, на строго отведённых местах с подписями и инв. номерами. Несметные гаражи были забиты разнообразием машинок.

Полки уходящие ввысь ломились от всяческого рода девайсов, начиная от сотиков и кончая телевизорами пятиметровой диагонали. А золото? Что золото? Куда ни кинь взгляд — в стеклянных нишах, витринах лежали не только колечки, браслетики, цепочки, но и даже короны всех существующих империй, царств и государств.

Нумизмат, попав в эту пещеру, умер бы от разрыва сердца. Такого количества монет ему даже во сне бы не приснилось, начиная от каменного века до наших дней. Про филателистов или любителей живописи, пожалуй, лучше промолчу. Но о порнографических книжных изданиях от Ромула до наших дней, скажу. Все ведь мы книгочии. Кто с экрана, а кто предпочитает золотой переплёт с алмазным тиснением, а страницы чтобы были не иначе как из китайского шёлка, ну или, на худой конец, из карельской берёзы...

Короче, пещера изобиловала несметными богатствами. Троица совершенно оглоушенных людей стояла в трансе целую четверть часа. Затем их рты закрылись, глаза запахнулись и они набросились на несметные сокровища. Сначала набивая карманы, потом рюкзаки и кейсы, а в оконцовке поезда состоящие из Феррари и Линкольнов. Их телодвижения походили на бешеный танец. Они потеряли счёт времени. Они забыли кто есть на самом деле. Завихрившись в алчном танце троица людей превратилась в... Дракона.

Глупые людишки. Они позабыли простую истину: богатство — это не злато, не брюлики и не машинки с девайсами. Богатство — это человечачья душа. А свои души они продали за презренный метал и камни и были наказаны, как и все остальные за тысячелетия до них...

На свет божий выполз шестилапый дракон о шести сисях, трёх головах, одна из которых была мужская, а две по краям женские, одном члене и двумя писями. Дракону теперь не нужно было ни злато, ни брюлики с машинками. Он был заколдован и обязался охранять вход в пещеру с несметными богатствами, принадлежащими Кащею Бессмертному.

Коша явился тут как тут и сделал заявление...

***Какой лучше костяной или деревянный? ***

— Кащеюшка, — залыбилысь голова Саби, — так это все твои богатства?

— Мои, — вздыбая голову ввысь, царственно сощурившись, выставив правую ногу чуть вперёд, сказал, подбоченясь, скелетор.

— И нАдолго ты нас подпряг их охранять? — сделав крашены губки куринной жопкой, поинтересовалась Ева.

— Покаместь подменку не найдёте, — хихикнул в кулачок хитрован.

— Ах ты гад ползучий! — зазлючился Юра, — подменители наши должны победить дракона. И как им это удастся. Мы же непобедимые... Девча, — внезапная мысля пришла опосля в тупую голову крышнаита, — а давайте его поджарим?

— А давайте, — согласилась Сабрина и выпустила рубиновый луч из своей глотки, чертя разнообразные знаки в том числе и кабаллистические по телу змеюки подколодишного.

Евангелина молча хорошенько откашлялась десятком порций плазмы. Юрий в это же время строчил осколочными снарядами. Но воз и ныне там...

— Шож вы тупые такие? — расхохотался Коша. — Ужель я бы дал вам первоклассное вооружение, чтобы меня, бессмертного, им можно было убить?

— И правда, тупые, — согласился Юрец

— Мы чуток дебиловатые, — заслащавилась, Евушка, — а вот интересно, Кащеюшка, член у тебя тоже костяной али как?

— А тебе за какой надобностью знать понадобилось? — удивился скелетор.

— Трахнуться хочу, — пояснила крылатка, — с деревянным пробовала, а с костяным, интересно, какие ощущения при этом.

— Ты мне баки не забивай! — зазлючился владелец заводов, труб, пароходов, злата и драгоценностей, — я себе не враг! Это же противоядие от дракончества. Короче, слуги мои верные, охраняйте вход к моим несметным богатствам и чтобы ни-ни!

Произнеся такую речь, Кащей крутанулся вокруг своей костяной оси и исчез в пространственном континууме. Зато на его месте, заслоняющем дальний обзор, появились двое путников, медленно бредущих в сторону своей судьбы.

— Как думаешь, крылатка, кто бы это мог быть? — обратился Юрий к однотельнице.

— А леший его знает, — ответила Ева, — а ты как думаешь? — пиная задней правой лапой переднюю левую, задала она вопрос притихшей Сабрине.

— Чтобы тебя черти отсношали во все дыры рогами и копытами, поспать не даёшь, — разоралась левая голова...

***Брат и сестра***

— Меня Юра, её Сабрина, а это Евангелина, — ответила средняя голова дракоши на приветствия подошедших путников, — а вас как звать, величать?

— Кай, — представился малюпусёнок, а её Герда.

— Так значит, ты его нашла и вырвала из ледяных лап той морозной твари? — поинтересовалась, скорее, для поддержания беседы Ева.

— Давным-давно, — ответила симпатюлька, — сто лет, почитай, минуло.

— И вовсе она не тварь, — зазлючился Кай, — мы с ней жили душа в душу. Я занимался составлением пазлов для релаксации и созерцания своего духовного мира. Правда, еда осточертела. Кормила она меня мороженным и ледяным молочным коктейлем. Зато вечерами... — мальчик поднял глаза к небу, которого здесь, вроде, быть не должно, — мы занимались любовью...

— Кака-така любовь? — удивилась Сабрина, — она же холодная, как ледышка.

— Сама ты, как ледышка, — усмехнулась Герда, — она горячая, как огонь! Температура её тела 38, 6 градуса.

— А ты почём знаешь? — заинтересовался крышнаит, — вы что втроём там прелюбодейничали?

— Так и есть! — подбоченясь и выставив вперёд симпатичную ножку, подтвердила сестра Кая, — составляли разные пазлы из своих тел, но кроме треугольника ничего не выходило.

— А в сказке всё не так было, — подала голос голова Саби.

— Сказки для детей пишутся, — сказал Кай, — а суровая действительность приближена к реальности. Секс главное в этой жизни. Мы, например, с Гердой начали им заниматься... — хороший пинок сестры не дал ему договорить со скольких лет они начали заниматься главным в своей жизни.

— Так вы инцестники? — подивились драконьи головы.

— А вы животноложцы, — расхохотался малипусёнок.

— На кого ты намекаешь? — зарубиневоглазела бывшая собака Баскервилей, — ты кого сукой назвал? Отвечай сей же час, а то я тебе голову отъем, — залисаалисилась голова Сабрины

— Да нет, конечно, не об том разговор, а о том что вы трахали дракона, который был до вас.

— А ты почём знаешь? — удивился Юрий, подумав, что Коша, поди, растрепал всему свету.

— Иного метода нет, — назидательным тоном заявила Герда, — как поменяться телами с драконом. Кстати, дорогие мои златолюбцы, а вы в курсе, что драгоценности из пещеры сокровищ на белый свет вынести невозможно? Они тут же превратятся в тлен и пепел.

— Нет, этого нам известно не было, — сделала накрашенные губки куриной жопкой Евангелина, сильно скуксившись при этом, — а вы не в курсе, как сничтожить Кащея? — оттаяла крылатка.

— Знамо дело, как, — нараспев начал Кай, — на Тихом окияне, на острове Буяне посередь стоит дуб. На дубе том селезень, внутрях — утка. В утке — куриное яйцо, а в яйце — игла. В которой таится Кащеева смерть...

— Так этаж наверху, а мы в крольчаточьей норе. Откентелева здесь Тихий окен? — загрустил крышнаит.

— Кака-така кроличья нора? — не поняла Герда, — вы оболтусы находитесь в зазеркальном Мире. В четвёртом королевстве первого царства.

— Вот оно что? — подивилась Саби. — А где же тогда этот окиян, в каком царстве, в каком королевстве?

— В седьмом царстве, девятом королевстве, — пояснила умненькая малипуська и, достав из сумочки карту, зацелофаненную, чтобы не поистёрлась, развернула её перед дракошкой.

Дракон, поверчивая головами, стал разбираться. Вскоре трёхголовое чудише заморское сделал заключение, где они сейчас и куда им надо отправляться. Карту Герда им не дала и сказала, что сопровождать их с Каем у них намерения нет. Далековато больно. Но изъять тела друзей из драконьего плена дала согласие.

— Только минет ему не делай, — предупредила Ева спасительницу брата.

— Плавали знаем, — усмехнулась малипуська и встав в позу собаки Баскервилей подлезла под середину тела дракона.

Её теперешний любовник с особой осторожностью стал вводить свой член в благосклонно подставленную вагину Герды. Назвать его член малипусеньким у меня язык не поворачивается. Хоть дракошка был и маленьким относительно человеков, но важнейший его орган на текущий момент был длиной с полноги сестрички, а толщиной не словами сказать, ни в сказке пером описать. Однако ему удалось сделать вхождение в деву, которая любила фистинг. Для неё не составило труда принять в себя огромную палку, а точнее, бревно, которое принадлежало мужественной части земноводного. Более того, она сама стала с рвением и тщанием насаживаться на него, повизгивая при этом. К счастью, женоподобные головы не видели такого кощунства, иначе с ними бы случился обморок.

Кай, тем временем, не мог наиграться с огромными сисями дракоши. Он их трогал, гладил и подставлял к своей голове, млея от восторга и счастья. Когда ему это наскучило, он засунул ногу в куню принадлежащую Саби, а руку в Евину, ухватившись свободной за сисю и подпрыгивая на другой ноге. Этот акробатический трюк удался ему на славу. Девчачьи головы постанывали от удовольствия. И покачивались вперёд-назад в соответствии с фрикциями Юрца.

Вскоре всё тело дракона пошло волнами, его разум начал восхождение к вершине оргазма почти в триединстве и...

Друзья спасли друзей из драконьего плена. На полянке образовалась пятёрка малипусек. Решив не терять времени даром, они стали создавать разнообразные пазлы из человеческих тел, руководимые докой в этом деле Каем. Девочек было немного больше, но мои герои, обладая неистощимой сексуальной энергией, добились того, что те стали отваливаться по одной, сказавшись уставшими.

В конечном итоге на полянке осталась Саби и Кай, лениво долбящий деву по-собачьи, в то же время она играла в полным заглот с малипусеньким членом Юрия, который уже не вставал ни при каких обстоятельствах и был попросту зол не только на своего хозяина, но и на весь белый свет.

За золотом и каменьями никто не собирался идти, зная последствия этого путешествия. Вскоре все немного перекусив, чем бог послал в лице Кая и Герды, дружно повалились спать, образовав искусную геометрическую фигуру, подсказанную Мастером мозаики.

А на утро, распрощавшись с новыми друзьями, троица мстителей Кащею направилась в девятое королевств седьмого царства.

Путь им предстоял долгий и изобилующий разными опасностями и приключениями...