В голове Игоря пронесся шквал мыслей. Постепенно до него, наконец, стало доходить, о чем, собственно, просит его эта красивая длинноногая девчонка с доверчивым взглядом огромных синих глаз из-под светлой озорной челки... Черт возьми, это ведь, в конце концов, не домашнее задание дать списать! И не контрольную сделать!"Ну, что ты так на меня смотришь? — зарделась Ольга, — Я же тебе не целоваться предлагаю!» «Целоваться-то как раз было бы еще ничего! — лихорадочно соображал Игорь, — Но ставить клизму? Мне — ей?! Чего это она вдруг?» Один раз он видел, как это делается, но вполне приличным зрелищем увиденное назвать было нельзя... «Ведь ей тогда надо будет снять с себя трусы. Она обязательно должна будет снять трусы! — вертелось у него в голове, — Вот это да! Она что, правда не шутит?!» Тут Игорь заметил, что Оля продолжает выжидательно смотреть на него. «Ну, ладно! — махнул он, наконец, рукой, — Только учти, я в этом деле ничего не понимаю!» Вздохнув, Оля села на кровать и поджала к себе правую ногу. Полы ее короткого халатика при этом опять разъехались в стороны, вновь открывая взгляду Игоря захватывающий вид на кусочек своих ярко-розовых трусиков и туго натянувшиеся резинки от чулок. Впрочем, сама она, похоже, перестала обращать на это внимание... «Да тут и понимать, в общем-то, нечего! — принялась объяснять она, — Смотри... Сначала надо набрать вот сюда воды... только шланг обязательно зажимом пережми, чтобы вода не вытекала. Потом засунешь вот эту трубку мне в... ну, в общем, куда надо... а дальше снимешь зажим и будешь ждать, покуда вся вода не выльется...» Оля внезапно замолчала, с отчаянным интересом наблюдая за произведенным эффектом. «Вот и все, Игорек! Да что ты на меня так смотришь?! Что это с тобой?» Лицо Игоря и впрямь стало покрываться пятнами. Казалось, он вот-вот потеряет сознание... «Куда выльется?» — хрипло переспросил он. «Ну, туда! Внутрь меня... Понятно?» — Оля сделала неопределенный жест рукой в направлении своего живота. «Так ты это серьезно?!!» «К сожалению, да! — потупила глаза Оля, — Какие уж тут шутки...» И, немного помолчав, сбивчиво добавила: «Ты, Игоречек, не думай, я сама ужасно стесняюсь, мне это все совсем не нравится, но... Понимаешь, если клизму перед обследованием не сделать, то... Ну, в общем, плохо мне тогда будет... Я сама не могу... Так как?» Игорь судорожно сглотнул... «Воду горячую или холодную набирать?» — громко спросил он из ванной, стараясь заглушить плеск текущей из крана воды. «Ты что — горячую?! — испуганно отозвалась из комнаты Оля, — Конечно, холодную!» Восприняв это, как руководство к действию, Игорь честно дождался, пока вода из крана пойдет прямо-таки ледяная и только после этого принялся наполнять ею резиновую кружку клизмы. Та раздувалась все больше и казалась бездонной... «А сколько лить?» — громко поинтересовался он. «Я вообще-то не знаю... Наверное, полную!» — после некоторого раздумья ответили из-за двери. «Да? Смотри, лопнешь!» — с сомнением покачал головой Игорь, глядя на льющуюся из крана струю. Игорек имел крайне скудные сведения о человеческой анатомии и сколько вообще воды можно влить в человека, не отправив его при этом на тот свет, не знал. Но для него самого даже просто выпить залпом обыкновенную поллитровую бутылку воды было тогда проблемой, в то время как в этот резиновый мешок вполне могло бы поместиться литра два, а может быть, и все три! Словом, он сильно сомневался, что в стройную и довольно щупленькую Олю может влезть столько воды. Да еще при таком противоестественном способе ее введения... Может быть, конечно, у девчонок внутри все как-то по-другому устроено, но неужели же ей от этого ничего не будет? Едва ли! У Игоря возникло ощущение, что он держит в руках орудие пытки... Не без труда удерживая раздувшийся от воды резервуар клизмы за узкое ушко, Игорь с бешено колотящимся сердцем вошел в комнату. «Вот! Полная, как просила!» Оля посмотрела на огромную кружку с некоторой тревогой, но особого беспокойства не выказала. «Тебе не страшно?» — удивился Игорь. Девочка пожала плечами и принялась потихоньку слезать с кровати. «А я думал, что клизмы только вот такими штуками ставят!» — продолжал Игорь, изображая двумя пальцами процесс сжимания-разжимания спринцовки. «Это все для маленьких детей! — грустно улыбнулась Оля, — А я уже взрослая девушка! Ну что, начнем?» Игорь молча кивнул. «Ты только не волнуйся! — ободрила его девочка, — Представь себе, что мы в больнице, а ты доктор...» Произнеся эти слова, Оля встала на ноги и вытащила из тумбочки круглую плоскую коробочку, навроде тех, которые гоняют по асфальту девчонки, играющие в «классики». «Вазелин» — успел прочесть Игорь. Открыв коробочку, девочка взяла в руки шланг клизмы и аккуратно смазала его пластмассовый наконечник. «Чтобы легче входил!» — чуть краснея, пояснила она. После этого девочка повернулась к Игорю спиной и, как была — в халатике и чулках, с тяжелым вздохом опустилась перед ним на четвереньки, и, грациозно выгнув спину, застыла на месте. Затем быстрым движением откинула сзади подол халата и снова замерла перед Игорем в позе напряженного ожидания... Увидев прямо перед собой попку, совершенно голую, если не считать кокетливо-узенькой полоски утонувших меж ягодиц, и потому мало что прикрывающих, розовых трусиков, мальчик потрясенно застыл на месте... Казалось, он не в силах был сейчас даже сдвинуться с места, а не то, что прикоснуться ко всему этому! Самая красивая девочка школы САМА позволяла ему, невзрачному очкарику, беспрепятственно заглядывать ей ТУДА и делать с ней ТАКОЕ — это просто не укладывалось у него в голове! Неужели она совсем не стесняется?!! Сердце мальчика бешено забилось, перед глазами поплыл туман... Из состояния ступора его вывел голос одноклассницы."Ну? Чего ждешь?» — довольно грубо напомнили Игорю о его миссии. «Так ведь... Может, ты тогда и трусы снимешь?» — робко спросил он, снова покрываясь пятнами и чувствуя, что сердце его готово вот-вот выскочить из груди. «Трусы? Ах, да! Извини...» Боже, она еще извиняется?!! Приспустив трусики, Оля заняла прежнюю позицию. Щеки ее покрылись румянцем. Чувствовалось, что она тоже здорово волнуется, хотя и не было понятно, отчего больше — то ли оттого, что ей предстояло перенести довольно неприятную процедуру, то ли оттого, что клизму ей собирался ставить не кто-нибудь, а ее одноклассник, к тому же сосед по парте... «Мамочка, что я делаю? — прошептала Оля, ежась от сквозняка и буквально физически ощущая пристальный мальчишеский взгляд на своих обнаженных ягодицах, — Только бы родители не узнали! Только бы не узнали...» «Что ты там говоришь?» — забеспокоился Игорь. «Не обращай внимания, это я так... Ну, все. Кажется, можно начинать! — не слишком решительно сказала Оля и постаралась расслабиться, — Только смотри, без глупостей!» «Без каких глупостей?» — удивился Игорь. «Без никаких! Ты что, не понимаешь?!» Удивительно, но даже беспомощно стоя перед Игорем на четвереньках со спущенными трусами, она ухитрялась вести себя с ним чуточку надменно! Что имела в виду Оля, Игорь так до конца и не понял, но уточнять что-либо постеснялся... «А тебе больно не будет?» — на всякий случай спросил он, с жалостью и, в то же время, каким-то странным, не знакомым ему до сих пор, вожделением, уставившись на обнаженную попу девочки. «Не знаю, как поставишь... Я вообще-то терпеливая!» «А я думал все девчонки — плаксы!» «Не все, — возразила Оля, — И вот еще что... Засовывай поглубже. А то вдруг выскочит — весь палас водой зальем! Мама меня тогда убьет!» «Могла бы, в таком случае, хоть клеенку постелить!» — подумал про себя Игорь, но вслух ничего не сказал и, постаравшись взять себя в руки и отбросить в сторону все мысли, так сказать, посторонней направленности, приступил к делу. Держа одной рукой тяжелый резервуар с водой на весу, другой рукой он неловко ткнул наконечником трубки куда-то в щель меж ягодиц девочки. Наконечник сразу же во что-то уткнулся... «Ниже!» — поморщилась Оля. Еще одна попытка. С тем же успехом!"Теперь выше... эй, я же сказала: без глупостей! — девочка с недовольным видом повернулась к нему, — Куда ты его суешь?! Надо — в попу, понял?» «Так а я куда?...» — недоуменно спросил Игорь, от смущения, пожалуй, уже готовый упасть без сознания. «Ну, как тебе сказать...» Последовало секундное замешательство. «Тебе, наверное, не видно? — догадалась Оля, заметив, что Игорь вынужден орудовать одной рукой, — Сейчас, подожди...» Она забросила за спину левую руку и двумя пальцами осторожно развела себе ягодицы в стороны. «Вот... Теперь видно, куда засовывать?» О, да! Теперь узенькое отверстие ее заднего прохода лежало перед Игорем, как на ладони! И даже кое что еще, о чем мальчику и думать-то было неприлично... Смазанный вазелином пластмассовый наконечник легко протиснулся в попу девочки. Сначала Игорь ввел в кишку только его. Потом, вспомнив о просьбе Оли, решил, что этого будет недостаточно, надавил посильнее и принялся пропихивать вглубь уже и саму резиновую трубку, и продолжал делать это до тех пор, пока во что-то не уперся. «Дальше не лезет!» — виновато сообщил он девочке. Только теперь Оля, которая какое-то время не реагировала на это явное насилие, почувствовала, что у нее внутри происходит что-то неладное. «Ой, ты же меня так насквозь проткнешь! — вскрикнула вдруг она, внезапно ощутив нарастающую тупую боль в кишках, — Решил весь шланг в меня запихнуть?» «Ну, извини! Я как лучше хотел! — Игорь виновато пожал плечами, — Ладно, успокойся... Что теперь?» Теперь Оле предстояло самое неприятное. Девочка несколько раз глубоко вздохнула животом, готовясь принять в себя воду. «А теперь открой зажим и подними грелку повыше! Чтобы текло быстрее...» — сказала она, внутренне напрягаясь. Не успел Игорь снять зажим с вставленного в попу девочки шланга, как по телу Оли пробежала легкая судорога, а сама ее попка тут же покрылась гусиной кожей. Лицо девочки исказила недовольная гримаска. «Ой, мамочка! Ой-ей-ей-ей!!!» — застонала она, хватаясь за живот и поворачиваясь к Игорю. «Ты чего?» — испугался тот. «Игоречек, миленький! Зачем же ты ледяную воду туда налил?!» «Ты же сама холодную просила!» — возразил Игорь. «Холодную, в смысле — не кипяток!!! Но ведь не ледяную же!!! — на глазах девочки, казалось, вот-вот выступят слезы, — Знаешь, как больно?!» Игорь не знал. Ему самому клизму не никогда ставили (о чем он, признаться, совершенно не жалел), так что об ощущениях девочки в этот момент мог только догадываться. Правда, подобного рода процедуру родители как-то раз проделали с его старшей сестрой, засунув ей в попу большую резиновую грушу и выдавив внутрь все ее содержимое, чем сестра была очень недовольна. При этом она была также недовольна и жутко стеснялась того, что маленький Игорек, особенно не таясь, нахально подсматривал за всем происходящим с ней через приоткрытую дверь комнаты. Сестра давно уже выросла, и даже поступила в институт, но Игорю до сих пор бывает смешно, когда она, бывало, принимается учить его уму-разуму. В таких случаях он почему-то всегда не к месту вспоминает ее, лежащую со спущенными трусами лицом к стене на застеленной клеенкой кровати, огромную резиновую грушу с противно пахнущей хозяйственным мылом водой в прокуренных пальцах отца и, наконец ее, сестры, протяжные жалобные стоны и оханье, доносящиеся из-за двери... Должно быть, это было и вправду неприятно!"Может быть, воду сменить?» — нерешительно предложил Игорь. Оля ответила не сразу — хотя она и испытывала сильнейший дискомфорт, но начинать всю процедуру заново ей все же не хотелось... Прогнувшись чуть сильнее и выпятив живот, чтобы дать воде свободнее вливаться внутрь, она принялась одновременно поглаживать его рукой, пытаясь таким образом хоть немного унять резь в кишечнике. Так ее учила мама... Вообще-то, приступы боли случалось с ней во время клизм и раньше, просто сегодня она была особенно сильной... «Ладно, не нужно! — решила она, когда первый спазм, наконец, отступил, — Кажется, полегче стало... Попробую дотерпеть!» Тяжело вздохнув, Оля слегка разогнулась и уткнувшись лицом в лежащую на кровати подушку, стала ждать окончания мучительной процедуры. Из живота девочки периодически раздавалось приглушенное урчание — заполнявшая его холодная вода то и дело вызывала новые болезненные спазмы. Кроме того, «доктор» Игорь по незнанию не догадался заранее выпустить из трубки воздух, и теперь его вместе с водой загнало в кишечник Оли, что причиняло юной пациентке дополнительные неудобства. Сам же Игорь, чувствуя себя уже не доктором, а скорее, палачом, молча стоял рядом, уставившись туда, где длинный резиновый шланг клизмы скрывался в щели между пухленькими ягодицами очаровательной одноклассницы и не переставал удивляясь ее терпеливости. Ему было очень неловко перед Олей за все свои оплошности. «Ну, как ты там?» — сочувственно поинтересовался он у девочки. Та молча пожала плечами — и так, мол, ясно, что ничего хорошего она сейчас не испытывает. «Ну, вот, что ты сейчас чувствуешь?» — продолжал допытываться Игорь. Оля удивленно вскинула брови. «Тебе ни разу клизму не ставили, что ли?» — спросила она. «Ни разу! — подтвердил Игорь, — Как-то незачем было!» «Везет же некоторым... Вот сам бы попробовал, тогда и вопросов бы не задавал!» — шутливо посоветовала ему девочка, изо всех сил пытаясь не обращать внимания на все возрастающее давление в кишках. «Нет уж, спасибо! — улыбнулся во весь рот Игорь, — Всю жизнь без этого обходился, и дальше обойдусь! Лучше ты мне расскажи, а я послушаю!» Вздох девочки больше напоминал протяжный стон... «Ну, как это тебе объяснить? Это же почувствовать хоть разок надо! Сначала просто становится холодно в животе. Потом начинает изнутри распирать, все больше и больше... Ну, и больно тоже бывает. Короче, неприятно все это до ужаса. По-моему, даже хуже, чем в противогазе бегать!» «А что, приходилось?!» — удивленно посмотрел на девочку Игорь. «Еще бы! А ты забыл, что ли? Я тогда чуть не задохнулась!» — в голосе Оли прозвучала искренняя обида. Игорь стал мучительно вспоминать, где это он мог видеть Абросимову в противогазе. Может быть на «Зарнице» в конце прошлого учебного года... Но разве она там была?"Что, правда забыл? — продолжала недоумевать Оля, — Ну-ка, вспоминай!"Зарница», жарко еще очень было... Слушай, а может, ты болел тогда?» Игорь действительно не принимал участия в этой военной игре. После болезни его освободили тогда от физкультуры, а заодно уж и от «Зарницы». Но игру, хотя и не с самого начала, он все-таки видел, из любопытства забежав ненадолго на школьный стадион, чтобы поболеть за своих. Вот только самой Оли он там что-то не заметил... «Нет, почему же? — сказал он, — Как раз «Зарницу» я смотрел, почти всю! Кстати, какое наши там место заняли?» «Второе, кажется... Сама уже не помню!» «Слушай, а что ж ты там такое делала, что я тебя не видел?» «Совсем не видел? Жаль! Это, наверное, интересно смотрелось... А были мы там, Игоречек, с Лариской Савченко и с Жанкой Покатаевой санитарками! Знаешь, что это такое? — усмехнувшись принялась рассказывать Оля, посматривая на постепенно пустеющую кружку в руках Игоря, — Главное, сами напросились дуры... Думали — ну, руку там кому-нибудь надо будет перебинтовать или ссадину йодом намазать... А нас вместо этого заставили туда-сюда носилки с «пострадавшими» таскать! Да еще в противогазах! Представляешь?»
Вот оно что! Игорь на «Зарнице», естественно, больше следил за мальчишками, которые, нарядившись в военную форму, бесстрашно бросали друг в друга взрывпакеты и очертя голову носились по полосе препятствий с настоящими автоматами. Но он сейчас он вспомнил также, что тогда мимо них действительно то и дело пробегали какие-то незнакомые девчонки в противогазах и с красными крестами на нарукавных повязках. Специально он за ними не следил, но и совсем не обращать на них внимания, конечно, не мог. Выглядели они забавно. Формы военного образца ни для кого из девочек у военрука не нашлось, так что бегать им пришлось прямо в школьных платьицах, сверкая голыми коленками, а иногда и кое-чем поинтереснее. Даже несмотря на скрывавшие их лица резиновые маски было видно, что это занятие не доставляло им ни малейшего удовольствия: дыхание девочек-санитарок было натужным и прерывистым, а их худые ноги буквально подгибались под тяжестью нагруженных носилок. «Интересно, как же они дышат в этих штуках?» — помнится, подумал тогда про них Игорь... Со стороны все это, повторяю, выглядело в высшей степени забавно, особенно, когда какой-нибудь девочке приходилось низко нагибаться, чтобы поднять с земли носилки с еще одной такой же бедолагой в противогазе. Узнать кого-либо из них было решительно невозможно, поскольку попки «санитарок» отличались друг от друга разве что расцветкой трусиков, а сами девочки и подавно были «на одно лицо». Кто-то из пацанов даже в шутку предложил устроить на эту тему что-то вроде викторины «Кто есть кто?», вот только объявления ее результатов дождались немногие. Потому что, как объяснил военрук, санитарки, оказывается, бегали здесь не просто так, а «отрабатывали действия на зараженной местности». И по правилам игры вообще не должны были снимать противогазов до самого ее окончания! Вообще-то это было форменным издевательством над девочками-семиклассницами, но никому и в голову не приходило протестовать. В конечном итоге, за первые полчаса игры ребятам удалось мельком увидеть потное, раскрасневшееся, как после бани, лицо всего лишь одной из несчастных «санитарок», неожиданно оказавшейся... Наташкой Брязгиной, старостой 7 «б» класса! Известная своей аккуратностью и исполнительностью, она, тем не менее, не смогла выдержать этой бесконечной пытки и после одного из забегов в сердцах сорвала с себя ненавистную маску, за что, естественно, тут же была объявлена «пораженной» и под улюлюканье команды соперников отправлена к зрителям. Остальные школьницы, несмотря на жару, духоту и ехидные реплики мальчишек, стоически не снимали противогазов до самого победного конца, хотя мучились при этом, судя по всему, ужасно. Ведь даже отдыхать в промежутках между стартами им приходилось... сидя в противогазах на поставленной в тени тополей длинной скамейке, где они, понуро свесив гофрированные хоботы и что-то мыча друг другу, приводили себя в порядок, вытряхивая из туфелек набившиеся туда камешки или подтягивая сползшие чулки. Игорь тогда, помнится, еще подумал, что их лица под масками, должно быть, тоже были такие же красные и потные, как у Наташки, но, поскольку видно этого не было, то Наташку ему было жалко, а этих безропотных и безликих девчонок — как-то не очень. В общем, зрелище это было одновременно и грустное, и смешное, и чуточку пугающее... И вот теперь выясняется, что одной из этих лысых уродин с хоботом как раз и была Оля Абросимова! Потрясающе... Игорю и в голову не могло прийти, что такая красивая девочка, как она, могла согласиться напялить на себя эту страшную резиновую маску, да еще и целый час бегать в ней, задыхаясь и обливаясь потом, на глазах у всей школы! Кто-кто, а уж Оля всегда ассоциировалась у него с чем угодно, только не с такими вещами, как война и противогаз... Но все-таки молодец она, конечно, раз такое выдержала!"Ну, теперь вспомнил?» «Кажется, вспомнил! — кивнул Игорь, — Только кто из них была ты?» «Не узнал меня, да? — смущенно хихикнула Оля, на секунду забыв о раздувающемся от воды животе, — Ну, еще бы! Чего улыбаешься? Думаешь, легко нам было по такой жаре носилки в противогазах таскать?!» «Да ничего я такого не думаю! — запротестовал Игорь, — Мне еще тогда вас было жалко... Ты лучше тогда скажи, кто была ваша «пострадавшая»?» «Пострадавшая? Сперва была Жанка Покатаева...» «Да ну!!!» «Что, и ее не узнал? На Жанку ведь тоже противогаз напялили, а потом на носилки уложили. Она, конечно, самая маленькая у нас, но все равно же тяжело! Правда, потом мы друг друга уже по очереди таскать стали... Ты чего опять улыбаешься? Ну, да, конечно смешно — все с такими рожами!» Усмешка, пробежавшая по лицу Игоря на этот раз никакого отношения к рассказу Оли, однако, не имела. Просто его мало-помалу начала забавлять сама сложившаяся здесь и сейчас ситуация... Согласитесь, не каждый день обыкновенному советскому школьнику случается непринужденно болтать со своей одноклассницей, в то время, как она, поминутно морщась от боли, стоит перед тобой на коленях со спущенными трусами и торчащим из попы резиновым шлангом!"Надо же — клизму самой Абросимовой поставил! Ну и дела! Рассказать кому, так ведь ни за что не поверят...» «Да это я так, о своем... — вернулся к разговору Игорь, — Ну, и как — дотащили свои носилки?» «Дотащили... — вздохнула Оля, — Только я упала один раз, под конец...» Вот этот момент «Зарницы» Игорь запомнил как раз очень хорошо, хотя и наблюдал его с приличной дистанции. Одна из девчонок перед самым финишем, очевидно, споткнувшись обо что-то, а может, просто выбившись из сил, вдруг выпустила из рук носилки и, эффектно сверкнув из-под задравшегося платья наполовину сбившимися в попку трусиками, куб
457