— Херня! - Крикнул куда-то во вторую половину кабинета. - Ларис, сапожок неси.
Та, молоденькая девка с размером буферов не меньше пятёрки, отчего на груди не сходился халат, принесла какую-то тряпку со шнурками. А мне не до того. Я на этот лопающийся халат зенки выпятил. Вот, думаю, не сдеюжат пуговки, да поотлетят к такой-то матери. Это ж всё богатство выпадет да на полу окажется. А я и вскочить не успею, руки подставить, чтоб поддержать, не дать упасть. Нога, язви её в три короба мать да тридцать три раза об стену, не позволит. Парнишка на меня глянул, усмехнулся
— Я так понял, что обойдёмся без обезболивающего. Ларис, это ж сколько ты мне новокаина экономишь? Пусть дяденька на твои титьки пока попялится, а я ему ножку слегка поправлю да сапожок пристрою.
Титьки у девахи безо всякого сомнения знатные. Только когда этот коновал с дипломом ветеринара мне ногу дёрнул, взвыл я дурнинушкой и не до титек мне стало. А он успокаивает
— Ну вот, вывих вправил, сейчас сапожок на растяжение пристроим и можешь скакать серым козликом.
Деваха захихикала. Ну да, сравнил пацан. Скорее уж козлом. На пару со своим ветеринаром, а иначе его и не назвать, пристроили тряпочку на ногу, зашнуровали и получился правда сапожок от колена до пальцев.
— Ну всё, батя. Теперь покой. На ночь можно снимать. Больничный возьмёте в регистратуре.
Я уже на выход, а он мне в спину
— Понравилось Ларискино богатство? Если бы был перелом, дала бы потрогать. Отвлекает от боли.
Блядь, и это больница! Заместо обезболивающего, титьки медсестры. Хотя мысль здравая. В столовой повариха вместо обеда предлагает потрогать титьки. Потрогал - сыт. Денежку на кассе плати и вали отселева. Даже развеселился. Водила служебной машины довёз до дома, помог дошкандыбать до квартиры и умотал, паразит. А кто будет выражать сочувствие? Благо сигарет оставил.
За сочувствующими дело не стало. Примерно часа через полтора в дверном замке кто-то зашебуршал ключом. Так, ключи только у девок. Удобно. Когда есть время, придут, наведут порядок, что-то сготовят. Ну и хозяина дождутся, как без этого. У них очерёдность. Иногда бывает сбой, пара или тройка завалится, ну так это они сами на групповушку решились. И кто это к нам пришёл? Танюха. Залетела, вещи по квартире раскидала, буря, ураган и прочие катаклизмы. Давно не еблась, вот и возбуждение излишнее. Ничего, успокоим. Нога - тьфу! Главное не пострадало.
— Вован, ну как же ты так?
— Вот так, как-то. - Виновато развёл руками. - Шёл, поскользнулся, упал...
— Придурок! А водитель твой вообще ебанушка. Прилетел: Аааа! Шеф ноги переломал! Помирает!
— Ага. Брат Митька помираить, ухи просить.
— Дай посмотрю. Что сказали?
— Вывих и растяжение.
— Хуйня! Но ты с больничного не выписывайся, отдохни.
— Как не выписываться, если закроют.
— Не закроют. Девок попрошу, придумают осложнение. Вован, главное не пострадало? Не дёргайся, я только проверить. Да лежи ты, лежи, хромоножка, сама всё сделаю. Оуууммм! Вован, ну почему с тобой так хорошо? Всё, не отвлекай. Кончить хочу.
Не любит Танюха разговоров. Она солистка, остальные статисты при театре одного актёра. Раскачивается, слегка приподнимая попу. Танюха то ли торопилась, то ли просто не захотела, только не стала раздеваться. Лишь колготы с трусами стянула и на пол бросила, где они и лежат сиротливым комочком.Юбку до пояса задрал и оседлала болезного. А мне так и раздеваться нет нужды. Я, как водила-паникёр меня привёз, переоделся сразу. Точнее разделся и натянул купальный халат. И тепло, и не мешает, и снимается мигом, что Танюха и продемонстрировала. Пока размышлял, та уже и отпрыгалась. Иногда кончает быстро, иной раз скачет и скачет, а то под тобой лежит. По настроению. Морда довольная. Получила своё. Выебала мужика и радуется. А как иначе, если я был снизу? Завсегда так: кто снизу, того и ебут. Слезла, потрепала торчащий хуй.
— Вован, вечером девки придут проведать, успеешь кончить. Если Тоня придёт, так выдоит, что ни на кого другого сил не останется. Ладно, ты лежи, а я пойду чего поесть приготовлю.
— Неееет!
Забыв про боль в ноге, прыжком переместился с дивана к двери и грудью закрыл проход. В этот момент чувствовал себя Александром Матросовым, закрывающим грудью амбразуру вражеского ДЗОТа. В принципе и то, и другое смертельно опасно. Я был готов умереть, но не пропустить Танюху на кухню.
— Тань, послушай. Я могу стерпеть любые издевательства, любые пытки. Я молчу, когда ты делаешь мне уколы, пусть и ужасно их боюсь. Но, Тань, даже инквизиторы не опускались до таких пыток. Ведь твоя еда, та, что ты готовишь, сродни медленно, а иной раз и быстро убивающему яду. А я ещё молодой, я жить хочу. Мой молодой и, не побоюсь добавить, растущий организм не перенесёт этой отравы. Тань, давай я бутеров сделаю.
Ржёт, кобыла Ижевская. И кой
хер затащил её от самого седого Урала к нам в Сибирь? Говорит, что по распределению. Врёт, похоже. Сама напросилась. Знала заранее, что здесь встретит меня. О как я о себе, любимом. Просто пуп Земли, как иногда называют самый центр мира. Танюха отодвинула меня в сторону, прошла на кухню. Что ей, кобыле такой. На ней пахать семикорпусным плугом, ни капли не запыхается. Что-то настроение сегодня злобно-мрачное.
— Не ссы, Вован! По ляжкам потечёт. Ничего я варить не буду. Ольга с Тоней сумочку собрали, чтобы ты не отощал. Мне только на тарелки выложить. Садись и жди.
Я и не заметил сумочку, как Танюха назвала этот баул. С такими сумочками оккупанты и прочие мародёры наши города и сёла грабили. Сейчас с такими челноки мотаются. Может чуть меньше, но не намного. Смотрю, а она всё выставляет, всё выкладывает судки, кастрюльки, свёртки и свёрточки, пакеты. Что-то сразу в холодильник, что-то на плиту разогревать, что-то оставляет на столе. Готово. Сели покушать. Танюха, как старый солдат, а она всё же капитан медицинской службы, получила вместе с погонами три основных инстинкта любого воина: пожрать, поспать и поебаться. С третьим справилась, сейчас успокоит первый, а спать будет дома.
"После сытного обеда, по закону Архимеда полагается поспать, ни минуты не терять." - такая речёвка была у нас в пионерском лагере. Вроде бы все законы, открытые этим горлопаном со своей "Эврикой!" изучал, а такого не припомню. Но нормальный закон. Жаль, что на службе ему не последуешь. Не думаю, что тятя такое оценит. Ну а кто нам сейчас помешает немного полежать? Никто. Вот и завалились с Танюхой на тахту. Танька решила, что ебаться почти полностью одетой - это одно, а валяться после обеда всё же лучше нагишом. Ну а раз уж разделась, то почему бы и не поласкать Танюшкины прелести. Она в ответ меня приласкала. Доласкались
— Вован, если раком встану, сможешь?
— Тань, в чём вопрос? Это работать не могу, а тебя, да ещё раком. Ты вставай давай, не сачкуй. Да, Тань, про работу анекдот знаешь?
— Какой?
— Генерал пришёл домой со службы и мечется по квартире туда, сюда, ничего на ум не идёт, коньяк в горло не лезет. Жена заволновалась, спрашивает:
— Вань, что случилось?
Генерал отвечает:
— Да вот прапорщик, сволочуга, задачку задал. Спрашивает меня: Товарищ генерал, а ебать - это работа или удовольствие?
— Вань, конечно же удовольствие. Если бы это была работа, ты бы уже батальон солдат пригнал. Да, Тань, на попе засосы почти сошли. Новые ставить?
— Да ставь, паразит, куда от тебя деваться.
Красиво смотрится. На одной ягодице и на второй. Почти симметрично. А это у нас что? Пирожок? Ну-ка, ну-ка, раскрывай створки, начинку вкладывать будем.
Устали. Оба устали. Заполнить начинкой пирожок - это вам не вагон угля разгрузить. Тут стараться надо. Это на разгрузке берёшь больше и кидаешь дальше. А здесь процесс творческий. И вбок толкнёшь, и прямо, и медленно, и быстро. Да и про титьки нельзя забывать. А клитор? Ну как его без внимания оставишь? Именно, что никак. Вот и старались, трудились, даже вспотели. А после работы, да ещё такой трудной, потопали в ванну. Громко сказано. Танюха поддерживала кузнечика, прыгающего на одной ножке. А Айболита в ближайших окрестностях не наблюдается. Он бы мигом полечил. Зайчику лапку пришил, мотыльку крылышко. А здесь всего делов-то. Танюха мне помогает, ворчит
— Дура, ну дура же! Не могла про костыль подумать. Ладно, кто из девок поедет, передам. Всё, допрыгали. Давай, Вован, помою тебя. Что? Да ссы в раковину. Теперь жди меня.
Управились. Полтора человека всё лучше, чем один. Доскакал до тахты. Танюха одевается, ещё на работу нужно заехать, отметиться да девчатам сказать, что взять с собой. Это кто поедет. Как болезного без присмотра оставить? Вдруг попить ночью приспичит, а водичку подать некому. Всё, собралась. Губки подвела, в зеркало посмотрелась - красавица!
— Ну всё, Вован, полетела. Ты вон телевизор смотри, книжки читай. - Хлопнула себя по лбу. - Пизда старая! Совсем забыла.
— Что забыла?
— Да книги тебе принесла. Лимонов. Так, это "Я Эдичка", а эта "Палач". Оставить?
— Спрашиваешь. Давно искал. Читала? И как?
— Нормально. Спорно, конечно, но есть над чем подумать.
— Над чем?
— Ты читай, не заморачивайся. Мы с девками кое-что обсудим, потом тебе расскажем. Может что интересного придумаем.
— Тань!
— Нет! Даже не канючь. Не скажу. - Показала язык. Сволочуга! - Лежи, сил набирайся. Тоня собиралась приехать с ночевой. Готовься.
— А Виктор Иванович?
— А за ним Ольга присмотрит.
— Тань, я даже не знаю...
— Не парься. - Танюха перебила. - После своей днюхи он нашим стал. Мужик с понятием, не ревнивый, трагедий не делает на пустом месте. Так что "усё в порядке, шеф". И к Ольге неровно дышит. О её задницы просто тащится. Ну всё, Вован. Пока. Завтра проведаю. Нет, завтра никаких излишеств. У меня сегодня уже перебор. Это я за тебя, паразита, волновалась. От того и на два раза раскрутилась.
Танюха хлопнула дверями. Так, что это за "Палач" такой? Ну-ка, товарищ Эдуард Лимонов, поделись своей мудростью. О, да это интересно. Есть над чем подумать. Ладно, скорее всего Танюха про это и намекала.
187