На этом этапе своей жизни он и познакомился с Ликой. Точнее сказать, она с ним познакомилась на корпоративе.
Лика была молодой женщиной — привлекательной, стройной и гибкой, лет тридцати пяти с виду. С обворожительной улыбкой и манерой, во время разговора, смотреть в глаза.
Во время знакомства, Гришаня с бутылкой пива толкал ей, без всякой задней мысли, какую-то пламенную речь про футбол, стоя напротив большого плоского телевизора. А она, вдруг, внезапно предложила обменяться телефонами. Так все и произошло.
Лика была разведенкой со стажем, муж давно исчез в неизвестном направлении, имела дочь — начинающую студентку. И как-то дальше все завертелось, закружилось так, что Гришаня переехал к ним жить. Дочка Лики жила отдельно со своим парнем, и у себя дома практически не показывалась.
Прекрасно понимая, что жить ему придется на женской территории и обладая определенными знаниями женской психологии. Гришаня взял все ключевые моменты, такие как финансовые, под свой контроль. Четко распределил обязанности, и установил определенные рамки в отношениях с Ликой, пока она на него смотрела влюбленными глазами. Баба есть баба, не будешь управлять ей, все разрушит. Так думал он и, в общем-то, был прав. Далеко в будущее Гришаня не заглядывал и жил, что называется, сегодняшним днем.
С этого все и началось.
**************************
Лика стояла у плиты, в легком халатике, переворачивая блинчики на сковородке.
— Сегодня, Ксюшка звонила, забежит после обеда, ты не против? Познакомитесь...
Эта была дочь Лики, и Гришаня ее ни разу еще не видел, хоть и жил в их квартире уже около двух месяцев.
— Конечно, — Гришаня читал газету, так как не был любителем гаджетов, интернета и компьютеров, — в магазине купить чего?
— Да, купи, пожалуйста, что-нибудь к чаю. Тортик какой-нибудь, ну или на свой выбор. Посидим, поболтаем.
— Как скажешь.
Пару часов спустя, чайник стоял на столе. Все было готово. А Гришаня зажав Лику в углу, ненавязчиво лапал ее за самые интимные места через халатик, шепча ей на ушко сексуальные пошлости. Вгоняя Лику в небольшое, но приятное смущение.
В дверь позвонили, и Лика побежала открывать.
— Привет, — раздался звонкий голос Ксюшки и после небольшой возни в коридоре, она с Ликой прошла на кухню.
— Рад познакомиться, Гриша, — Гришаня не имел привычки быть оригинальным.
— Ксюша! — Ксюшка была в отличном настроении и с интересом рассматривала Гришаню.
Они уселись за стол. Завязалась беседа о жизни, учебе, работе и прочей лабуде.
Гришаня с первых же минут оценил дочь Лики. Вся в мать, такая же живая и подтянутая, небольшого роста, милое выразительное лицо и прямые волосы по плечи. Характер, скорее немного избалованный, строптивый. С Ликой держалась на равных, как подруга.
Ксюшка же посматривала на Гришаню с нескрываемым интересом. Как обычно смотрят на неопознанные объекты, которые подлежат более детальному изучению. Она сразу определила в нем умного, состоявшегося мужчину, немного резковатого.
Ксюшка неосознанно пыталась в разговоре как-то поддеть Гришаню, вызвать в нем отрицательные эмоции. Но он сохранял дистанцию, был сдержанным, отвечал учтиво и был в меру галантным. Придерживался основных правил нахождения в женском коллективе.
Вечером, когда Ксюшка уже ушла. Лика спросила:
— Ну как тебе она?
— Хорошая, — коротко ответил Гришаня, чтобы от него побыстрее отстали.
**************************
Следующий день был воскресенье. Переделав несколько дел утром, Гришаня с Ликой решили вторую половину дня провести в постели и попутно посмотреть какой-нибудь сериал.
Около кровати стоял небольшой журнальный столик с тарелкой наполненной клубникой. И, Гришаня, откинув одеяло с голой Лики, не спеша кормил ее.
Взяв очередную ягоду, он водил ей по животу Лики, грудям, соскам, а потом подносил к ее рту, но не давал сразу съесть клубнику. Наблюдал, как Лика пытается дотянуться языком до нее, как только клубника дотрагивалась до ее губ.
Лике эта игра очень нравилась, она много смеялась. Лежа на спине, прогнувшись и лаская свое сексуальное тело, ей было запрещено помогать себе руками в этой игре. Она эротично облизывала губы, приоткрывала рот и делала все возможное, чтобы заслужить очередную ягоду. В то время как Гришаня говорил ей, что для этого нужно сделать в очередной раз.
Он водил клубникой по ее алым губам, заставляя посасывать. Приказывал ей открыть рот и максимально вульгарно высунуть язык, водя вдоль по нему ягодой от кончика, практически до самого его основания, при этом Лика усердно вылизывала и ягоду, и пальцы Гришани.
Так распалил ее, что она уже готова была наброситься на него.
— Становись раком, — сказал ей Гришаня, поднимаясь с кровати.
Лика моментально оттопырив попку, повернулась поперек кровати к нему лицом, игриво смотря снизу вверх. Ее спина была сильно прогнута, ребра выделялись на фоне небольшой груди. Пульс был частым, а дыхание отрывистым. Ноги были раздвинуты, и сверху была хорошо видна ее беззащитная раздвинутая притягательная промежность.
Гришаня взял ее за волосы, раскинутые по плечам, собрав их в пучок, стоя перед Ликой, и не мешкая, поднес хуй к ее рту. Она его тут же заглотила, с каким-то судорожным удовлетворительным вздохом. Начала жадно сосать, причмокивая и чуть ли не урча от удовольствия. Член хлюпал у нее во рту, а из ее глотки иногда раздавался захлебывающийся несдержанный возбужденный стон.
Лике нравилось все, и то, что Гришаня смотрит на ее доступное обнаженное тело, как обращается с ней, оценивает ее, и то, как она старательно сосет ему член, как покладистая сука. Она была за любой вариант развития событий, и была очень даже не против, чтобы он горячо кончил ей в рот, который Гришаня усердно насаживал на свой хуй. Она была ему нужна, ее использовали, и мысли об этом просто сводили Лику с ума до такой степени, что дрожь пробегала по всему ее телу.
— Давай блядюшка, продолжай. Будь умницей.
Лика была очень заведена, а между ног было мокро. Она активно сосала, не останавливаясь, чувствуя, как крепкий наглый член трется по ее влажным губам и языку, раз за разом, неизбежно проникая глубоко к самому горлу.
Все было в самом разгаре, а Гришаня, чувствуя приближение оргазма, уже подумывал о том, чтобы развернуть стоящую раком возбужденную Лику и дотрахать ее в доступную пизденку.
Как дверь в комнату резко распахнулась и на пороге показалась Ксюшка. Она неслышно зашла в квартиру, так как у нее был свой ключ, и думала, что дома никого нет.
— Ой, — на секунду замерла Ксюшка. Однако картина ее глазам явилась более чем откровенная.
Захлебывающаяся Лика с упоением сосала хуй забыв обо всем на свете, виляя задницей, опершись на локти и широко раздвинув ноги.
Гришаня замер, увидев боковым зрением неожиданно появившуюся Ксюшку. А Лика, опомнившись чуть позже всех, сначала скосила глаза, и только после этого, сделав еще несколько движений, и выпустив болтающийся член изо рта, повернула голову.
Ксюшка тут же поспешила закрыть дверь.
Ее появление оказалось полной непредвиденностью, и продолжать дальше сексуальные игрища стало неуместным.
Лика накинув халатик, забежала в ванную, а потом поспешила на кухню, где горел свет. Гришаня же лег в кровать и решил продолжить смотреть телевизор, ему лезть в эти женские дела не было никакого смысла.
— Ты что без предупреждения? — спросила Лика Ксюшку, как ни в чем небывало.
— Я с ним поругалась, — ответила Ксюшка, стоя лицом к окну.
— С кем? Со своим Игорьком?
— Да. И ушла от него.
— Да как же так? Что случилось?
— Ну, долго объяснять. Я дома пока поживу, можно? — Ксюшка повернулась и посмотрела на Лику.
— Конечно...
Возникла неловкая пауза.
— Конечно, живи, это же и твой дом, — поспешила Лика сгладить неловкость ситуации.
**************************
Прошло еще несколько дней и все понемногу налаживалось. Лика работала по двенадцать часов с графиком два через два, Ксюшка ходила в институт, у Гришани была обычная работа сутки трое — он работал на совместном предприятии, а предприятие работало круглосуточно. Они с Ликой вместе работали там, но в разных отделах.
**************************
Очередным утром, Гришаня сидел на кухне, пил чай и читал газету, у него был выходной. Лика недавно ушла на работу и должна была вернуться вечером. Все было хорошо, и впереди был еще целый день.
На кухне появилась Ксюшка и полезла в холодильник. Она была в трусиках, маечке — через которую торчали ее небольшие грудки, и как обычно ходила по дому босиком.
Гришаня уже привык к этой ее форме домашней одежды и никаких вольных ассоциаций у него это практически не вызывало.
Ксюшка достала кусок пиццы, положив его на тарелку и закинув в микроволновку, села напротив Гришани, начав его рассматривать.
— Что? — спросил он ее.
— А ты долго еще будешь с мамой жить?
Гришаня немного прифигел от постановки вопроса и даже не сразу нашелся, что ответить, положив газету на стол.
— А что? — только и смог он повторить свой вопрос.
— Да нет, ничего, просто спросила.
— Я не понял, тебе что-то не нравится? — Гришаня опомнившись, решил пойти в наступление.
— Ты ее любишь? — Ксюшка встала, достала пиццу из микроволновки и начала ее есть, облокотившись о столешницу.
— А тебе какое дело до этого? Не лезь, куда тебя не просят.
— Ой-еее-ей, — наиграно передразнила его Ксюшка, — что тут такого? Подумаешь...
Гришаня не нашелся, что ответить на этот выпад, молча, взял газету и продолжил чтение.
Он не видел, как Ксюшка состроила ему рожицу.
Доев пиццу, она сполоснула руки, поставив тарелку в раковину, и уже собралась уходить.
— Посуду за собой помой! — раздалось ей в след.
Ксюшка в недоумении оглянулась, весь ее вид демонстрировал полное недоумение, брови выгнулись дугой. Такого отношения к себе, Ксюшка потерпеть не могла.
— Сам помоешь! — выпалила она, — и вообще ты здесь никто и зовут тебя никак!
Зря она это сказала, так как в мозгу Гришани произошла моментальная цепная реакция. Он уже давно не обращал внимания на многие вещи, которые негативно могли сказаться на его жизни, но только не на эту. Он только, что услышал явное пренебрежение к себе. От кого!? Не от уважаемого человека, а от соплячки, которая еще вчера ходила в школу и в голове у которой, кроме опилок, просто априори ничего не могло быть.
В одну секунду он вскочил на ноги и оказался около Ксюшки, схватил ее двумя руками за горло.
Она остолбенела от испуга и выкатила глаза. А Гришаня, в порыве ярости, протащил ее в коридор, держа за шею, пока она перебирала босыми ногами. Опомнился... Отпустил. И тут же наклонившись, подхватил ее, одним мощным рывком, перекинув на плечо, и понес в общую комнату.
— Ааааа, — закричала Ксюшка сдавленным голосом, застучав кулаками ему по спине, болтаясь головой вниз, — отпусти!!! С ума сошел?!
— Я тебе сейчас покажу, кто с ума сошел!
Войдя в комнату, он ринулся к дивану, переворачивая в воздухе барахтающуюся Ксюшку как пушинку. А она не могла ничего противопоставить ему, так как не ожидала такого напора. И уже через мгновение, он сидел на диване, а бедная Ксюшка была пополам сложена через его выставленную ногу, задницей к верху.
Она хотела лягнуться, но тут почувствовала такой смачный удар ладонью по заднице, что у нее моментально из глаз брызнули слезы.
— АААААА!
И тут же второй удар! Третий!
Она попыталась елозить, нелепо задергать ногами и протянуть руки, чтобы прикрыть свою пятую точку. Но куда там! Гришаня ее держал железной хваткой, продолжая наотмашь наносить ладонью один удар за другим так, что сопротивление просто было бесполезно.
Четвертый удар! Пятый!... Десятый!
— АААААА!!! ААА!!!
Ксюшка уже рыдала от боли и от обиды. С ней никто и никогда так не поступал. Сейчас ее лупили по попе как тупую школьницу, которая не выучила уроки. Это происходила здесь и сейчас, и с этим абсолютно ничего нельзя было сделать.
Ее красная попка вертелась на ноге Гришани как на сковородке. Но ее мучителю, не было до этого абсолютно никакого дела.
— АААААА!!!
Четырнадцатый... Пятнадцатый удар!
И тут все прекратилось. Хватка ослабла. И Ксюшка, только почувствовав свободу, тот час освободилась из крепких объятий и вся в слезах выбежала из комнаты.
Остаток дня она не выходила из комнаты, а Гришаня уже приготовился к непростому разговору с Ликой. Хотя на самом деле, ему было на столько похуй на все происходящее, на сколько это вообще было возможно. Ну попросят, его например, с вещами на выход и что? Собрался и пошел. Что он терял? Да ничего, по сути. Быть подкаблучником в разбушевавшемся курятнике не входило в его планы.
Вечером с работы пришла Лика, немного уставшая, но радостная. Из чего Гришаня заключил, что она не в курсе того, что творилось в ее отсутствии.
— Нам надо бы заняться кое-чем, — кокетливо предложила она, улыбаясь, — я весь день ждала.
— Я тоже этого ждал, — Гришаня притянул ее к себе, поцеловав в губы.
— Как у вас тут дела? Чем занимались целый день?
— Ничем особенным, отдыхали.
— Пойдем в кроватку? Фильм досмотрим.
— Пошли.
После всего произошедшего Гришаня оттрахал Лику просто как зверь. Видно какую-то долю стресса он все же получил, и ему необходима была разрядка.
**************************
На следующий день было почти все как обычно, Ксюшка была полдня в институте, а вернувшись, смерила Гришаню неодобрительным взглядом, но тут же отвела глаза и ушла в свою комнату. А Лика, ближе к восьми вечера, ушла на работу, ей нужно было идти в ночную смену. Все вроде было нормально и Гришаня, почитав книгу лежа в кровати, решил, что пора спать.
Он выключил торшер, повернулся на бок и уже начал дремать, когда почувствовал, что дверь в его комнату приоткрылась. Повернув голову, он увидел Ксюшку.
— Тебе чего? — спросил Гришаня, в темноте он различал только ее общий силуэт.
— Можно я с тобой побуду? Мне страшно одной.
— Гм, — Гришаня находясь в полусне, не совсем понял, о чем идет речь, — ну давай, — согласился он.
Ксюшка проскользнула в комнату и нырнула рядом с ним под одеяло. В последний момент он заметил, что она была только в одних трусиках.
Однако, повернулся к ней спиной и уже через пять минут начал снова впадать в дрему. Мысли его уносились все дальше и дальше. И тут произошло что-то не совсем обычное. Он почувствовал рядом женское тело, которое дышало, прислонялось к нему. Было таким нежным и податливым. Он повернулся и на автомате обнял его. Его рука скользнула ниже, провела по женским ягодицам, залезла в трусики, а тело это всячески приятно изгибаясь, помогало ему в исследовании себя.
И тут Гришаня понял, что происходит что-то не совсем то. Его голова немного прояснилась и оказалось, что он лапает не Лику, а Ксюшку.
Да мало того что лапает, так эта сучка сама с готовностью подставляет все самое сладкое. А между ног у нее все течет. Ксюшка уже стянула с себя трусики и осторожно терлась о Гришаню всем телом.
— Ээээ, мы так не договаривались, — неуверенно проговорил он, но остановиться уже не мог, притянув к себе Ксюшку за задницу.
— Я буду делать все, что ты говоришь, — проговорила она тихим шепотом.
Сон у Гришани как рукой сняло. Он, включил торшер, и уже целовал лежащую на спине Ксюху в засос, покрыв ее сверху своим телом. Было в ней что-то притягивающее, подростковое, какая-то хрупкость, утонченность, непосредственность. Сексуальный инстинкт у Гришани сработал так мощно, что он как мотылек летел на огонь.
Ксюшка тоже находилась в высшей степени возбуждения до такой степени, что у нее уже щемило где-то в груди и внизу живота. Было такое восторженное чувство, будто она на сумасшедшей скорости летит вниз на американской горке. Это так захватывало и просто сбивало дыхание!
Ее будет трахать этот взрослый мужик, о котором она непрерывно думает уже несколько дней и который может делать с ней все, что угодно. К которому она так боялась идти сегодня, и который все же, наконец, обратил на нее внимание как на женщину!
Гришаня широко раздвинул ей ноги и уже вводил свой возбужденный хуй, в узкое влажное влагалище, начав ебать Ксюшку глубокими, мощными движениями.
Она чувствовала лежа под ним, как его сильные руки лапают ее задницу, грудь, талию и все до чего могут дотянуться. Он ее беспрестанно целовал, они встречались сплетающимися языками. Его член, набрав темп, жестко и уверено наполнял ее раз за разом, игнорируя все преграды и принося ей неизгладимое удовольствие. Их тела терлись друг об друга, обменивались запахами и жизненной энергией. Ксюшке хотелось, чтобы это никогда не заканчивалось, и чтобы это с ней происходило постоянно.
Гришаня резко вынул член, и чуть отстранившись, начал кончать Ксюшке на плоский животик. Член стрельнул, некоторые капельки спермы долетели почти до ее грудей. Чуть успокоившись, Гришаня отвалился в бок, и посмотрел на Ксюшку.
Ее улыбающееся лицо светилось счастьем. Она прерывисто дышала, отходя от полового акта. Легко протянула средний пальчик к животу, вымазав его в сперме, и плавным движением, поднеся его ко рту, сначала облизнула несколько раз. А потом, обхватив губами начала посасывать, показывая, как она наслаждается вкусом, вульгарно и с интересом посматривая на Гришаню:
— Ммммм...
— Будешь сосать хуй в следующий раз, — пообещал он ей, — иди в душ.
Через пятнадцать минут, голенькая Ксюшка уже прижималась к Гришане нежно поглаживая его по груди.
— Мне очень хорошо, — ластилась она к нему.
— Если ты думаешь, что это что-то поменяет, ты очень ошибаешься. Твои домашние обязанности никто не отменял.
— Я тебе нравлюсь?
— Нравишься, но не западай на меня.
— Я и не собиралась. Просто мне было интересно, — попыталась оправдаться Ксюшка, заодно набив себе цену.
— Вот и умница.
— Мы еще будем вместе?
— Будем. Если станешь себя хорошо вести.
Эту ночь они провели в одной кровати.
**************************
Ксюшка начала себя вести гораздо лучше. Но Гришаня не останавливался и постоянно давил на нее, пользуясь тем, что у Ксюшки к нему проснулась какая-то непреодолимая тяга. Он даже боялся спалиться с этим перед Ликой, от некоторых уж очень выразительных взглядов ее дочери.
Ксюшка после института прямо летела домой, лишь бы побыть рядом с ним. А когда он уходил на сутки очень скучала. Вслух она ничего не высказывала, но Гришаня и так читал ее как раскрытую книгу.
**************************
Лика опять ушла в ночную смену. И Ксюшка, дожидавшаяся этого, решила воспользоваться моментом.
Пока Гришаня был в комнате, она накрыла на стол.
Постучалась к нему в дверь со словами:
— Ужин готов!
Он прошел на кухню, и увидел встречающую его абсолютно голую Ксюшку. Она стояла у стола, вытянувшись по струнке, а через ее руку было перекинуто полотенце, как у официантки.
— Я буду прислуживать тебе, садись, — звонко и по-хозяйски сообщила она.
Его взгляд скользнул по ее стройному телу, выбритому лобку и длинным ногам. Он сел и начал есть, пока Ксюшка, что-то там дополнительно нарезала, намывала и всячески хлопотала.
— Я буду так ходить, когда мы вдвоем, можно? — спросила она, через плечо, не отрываясь от дел.
— Ты хорошо выглядишь, — ответил ей Гришаня, — спину держи ровнее.
— Да, спасибо.
Гришаня не привык к тому, что к нему проявляют много внимания, однако ему было все это действительно интересно. Настолько интересно, что он считал себя каким-то экспериментатором, который гнет карандаш, а тот почему-то не ломается. Как далеко она зайдет? Когда уже, наконец, пошлет его ко всем чертям и начнет брыкаться, этот вопрос был риторическим.
Он поел, поблагодарил Ксюшку за ужин. Она стала мыть посуду. А когда закончила, увидела, что Гришаня принес ведро наполненное водой и с половой тряпкой.
— Вот, и пол помой заодно на кухне, — невозмутимо приказал он, — давно надо было это сделать.
Ксюшка замешкалась:
— Хорошо помою...
— Сейчас помой...
— Ладно... За шваброй схожу...
— Мой руками, тебе швабра не нужна.
Ксюшка опустилась на колени, неуверенно взяла тряпку и посмотрела на Гришаню снизу вверх.
— Давай, давай. Начинай, — невозмутимо подбодрил он ее.
Она намочила тряпку и начала нерешительно тереть пол вокруг себя.
— Не так. Раком, — решил подсказать ей Гришаня, — и старайся, чтобы он после тебя сверкал. Двумя руками тряпку держи.
Ксюшка начала ползать на коленях оттирая пол от застарелых пятен. Начала как-то вяло, но быстро вошла во вкус, понимая, что на нее смотрят. Выгодно задрала попку и прогнула спину, почувствовав себя сексуальной рабыней.
— Вот, молодец, — похвалил ее Гришаня, усевшись на стул, и любуясь ни изгибы тела новоявленной домработницы, — а то уже думал, тебя пороть ремнем придется.
У Ксюшки все сжалось внутри и это ей прибавило мотивации и скорости, и через несколько минут пол был чист. Она положила тряпку и, не вставая, вопросительно посмотрела на Гришаню.
— Сюда ползи, — позвал он.
Она подползла.
— Повернись. И встань раком.
Она моментально развернулась к нему задом.
— Руки на задницу клади и раздвигай.
Ксюшка чуть приподнялась и беспрекословно подчинилась, стоя на коленях и раздвигая пальцами ягодицы своей оттопыренной попки. Ее грудь при этом выдалась вперед.
Гришаня помолчал немного, полюбовавшись на выразительную промежность, и спросил:
— Тебя в попу кто-нибудь трахал?
— Нет, — еле слышно ответила Ксюха стоя спиной к нему и повернув голову в бок, насколько это было возможно.
— У тебя же вроде молодой человек был? Что, он тебя в жопу ни разу не ебал?
Гришаня если честно, уже сам немного подъахуел от своей наглости, и от своего вольного обращения с дочкой Лики. Но, в конце концов, что такое наглость подумал он, всего лишь мнимые социальные устои.
— Туда меня никто еще не трахал, — ответила смущенно Ксюшка.
— Почему?
— Я ему не давала.
Гришаня уже конкретно возбудился, достал разбухший член из ширинки и начал его подрачивать, глядя на девичью упругую попку.
— Повернись, — приказал ей.
Ксюшка на коленях, повернулась к Гишане и оказалась прямо напротив стоящего дымящегося члена. И не могла отвести от него взгляд, он ее будто гипнотизировал и притягивал.
Гришаня потянул ее за волосы и она, опершись на руки, стоя раком, поймав ртом вздыбленный хуй, начала его остервенело сосать как последняя развратная блядь. Противоречивые эмоции настолько переполняли Ксюшку, что она уже не замечала ничего вокруг, полностью сконцентрировавшись на своем занятии.
— Сейчас пойдешь в ванную и приведешь себя в порядок, — Гришаня насаживал ее голову на член, — пора твоей непослушной попке потерять девственность. Хочу, чтобы у тебя все дырки были рабочие. Поняла?
— Ммммм, — ответила Ксюшка, издав горловой звук, согласно мотнув головой и продолжая усердно сосать хуй.
Гришаня оторвал ее от члена, поднял ее на ноги, дал под задницу звонкого шлепка:
— Иди, и только быстро, у тебя пятнадцать минут.
В этот вечер Гришаня т
рахнул Ксюшку первый раз в попку, лежа на боку. bеstwеаpоn А Ксюшка к нему окончательно привязалась. На нее сошло, словно какое-то наваждение, она готова была с ним трахаться в любом месте и в любое время. Где угодно, куда угодно, как угодно, лишь бы он был рядом. Но к ее сожалению, гораздо больше времени он проводил с Ликой, вызывая у Ксюшки бессильные слабо-контролируемые приступы ревности.
**************************
— Тебе не показалось, что Ксюшка как-то изменилась? — спросила Лика, нарезая салат.
— Нет, а что с ней, — Гришаня как обычно читал газету, одновременно поддерживая разговор.
— Ну, не знаю. Какой-то она более ответственной стала что ли. По дому теперь помогает, не шляется черте где.
— Ну, тебе виднее. Может, повзрослела?
— Мне кажется, это Игорек на нее плохо влиял, — поделилась своими переживаниями Лика.
— Да, молодежь ничего делать не хочет. На всем готовом живут, ни целей в жизни, ни понятий, — Гришаня увлеченно перелистнул газету на следующую страницу.
— А еще она напряженная какая-то, даже грубит иногда.
— Она грубит? Хм... Может по учебе проблемы? — поинтересовался Гришаня.
— Она не говорит, — Лика ссыпала нарезанные овощи в миску.
— Мне кажется, надо просто отстать от нее и все наладится. Она уже вполне самостоятельная.
**************************
Ксюшка сидела у себя в комнате и пыталась разобраться в своих чувствах. Ее очень тянуло к Гришане и она не могла понять почему. Может из-за того, что он оставался недоступным или потому что постоянно навязывал ей свои правила, оставаясь на шаг впереди. С одной стороны, Ксюшке хотелось, чтобы он нежно обнял ее, погладил по головке, признался в любви. Заботился о ней, говорил комплименты. Она хотела быть для него одной единственной и самой лучшей. С другой стороны, чем более он по-скотски поступал с ней, с грубой, бескомпромиссной прямотой, заставляя ее делать совсем немыслимые вещи, тем больше в ней разгоралось какое-то адское пламя. И Гришаня постоянно балансировал где-то посередине. А она должна была в глубине души признать, что ей нравятся жесткие мужчины. И весь этот крутой водоворот затягивал ее с непреодолимой силой.
Ксюшка могла бы поманипулировать, начать игнорировать или как-то по-другому попробовать управлять им. Но, практически, на сто процентов была уверена, что он абсолютно с непроницаемым лицом снова возьмет свою дурацкую газету и сделает вид, будто ее вообще не существует на белом свете. И продолжаться это будет до скончания века. А в результате проиграет только она.
В дверь позвонили, и через полминуты Лика позвала Ксюшку:
— Иди, к тебе пришли.
Ксюшка накинула кофточку и вышла на лестничную клетку.
— Держи. Это тебе! — Игорек, немного неуверенно переминаясь с ноги на ногу, торжественно протянул ей огромный букет красных роз.
— Спасибо, — Ксюшка хотела изобразить радость, но голова была занята совершенно другим. И все, что у нее получилось, это вялая безынициативная улыбка.
— Как дела? Чем занимаешься? — Игорек решил завязать разговор.
— Курсовую пишу, — наврала Ксюшка, — занята немного.
— Ясненько... А потом, что будешь делать, может сходим куда-нибудь?
— Давай не сегодня. Очень много всего делать надо, экзамен скоро, — Ксюшка старалась не смотреть ему в глаза.
— Возвращайся ко мне... Я много думал, и понял, что не всегда вел себя правильно с тобой. Ты мне очень нравишься, и очень нужна.
— Ты сам во всем виноват, — резко обрубила Ксюшка.
— Так и будешь обижаться на любую мелочь? Это же все обычные бытовые вещи, они вполне решаемы, если оба этого захотим. Моя сестра сказала, что мы идеальная пара!
— Я пока не готова что-то ответить, нужно подумать.
— И сколько ты будешь думать? И вообще, о чем тут думать!? — чуть ли не вскричал Игорек, — как ты вообще можешь такое говорить!? — лицо, ничего не понимающего Игорька, превратилось в сплошную недовольную гримасу.
— Давай возьмем паузу, мне, правда, сейчас не до этого. Столько всего навалилось в последнее время. Я тебя очень люблю, но пожалуйста, давай не будем спешить, — проникновенно произнесла Ксюшка с такой интонацией, что ей смоги бы даже позавидовать именитые авторитеты ТЮЗа.
— Ну, хорошо, две недели тебе хватит?
— Посмотрим... — Ксюшке уже порядком надоела эта бесполезная игра слов.
— И что, по-твоему, я должен делать?
— Я же никуда не исчезаю... — неопределенно произнесла она.
— Созвонимся, — зло произнес Игорек, резко развернулся и пошел к лифту.
Ксюшка зашла на кухню, с букетом. Положила его, и полезла за вазой, чтобы налить в нее воды.
Лика с Гришаней прервали милую беседу, обернувшись на нее. На стене негромко работал включенный телевизор.
— Красивый букет, — сказала Лика.
— Веник, — пренебрежительно усмехнулась Ксюшка.
— Что ОН сказал, — продолжила Лика.
— Сказал, что любит, жить не может и бла бла бла... — Ксюшка наполнила вазу и запихивала в нее свой пышный букет.
— А ты?
— Я сказала, что подумаю, — Ксюшка, сделав ударение на последнем слове, выразительно перевела взгляд на Гришаню.
— Простила его? — Лику всегда интересовала тема отношений.
— Он очень хороший, не хотела бы его расстраивать...
**************************
Лика ушла на очередную ночную смену, а Гришаня, к полной радости Ксюшки, предложил ей сходить с ним в продуктовый магазин. Они вместе выбирали, что нужно купить и было очень весело.
Вернувшись, Ксюшка как обычно, разделась догола и принялась готовить ужин. Ей очень хотелось, чтобы Гришаня провел с ней очередную ночь сегодня.
Гришаня поел, встал из-за стола, а Ксюха подошла к нему и, встав на цыпочки, полезла целоваться. Гришаня ее крепко приобнял за талию, другой рукой взял за подбородок, и чуть приподняв ее мордашку, заставил посмотреть на себя.
— Я тебя сегодня накажу.
— За что? Я была очень послушной, — Ксюшка откровенно смотрела на него широко раскрытыми блестящими глазами.
— Много причин накопилось. Лика сказала, что ты грубая стала, парню своему врешь... так хорошие девушки не делают.
— Я исправлюсь, правда. Я просто не знала как надо.
— Пойдем в комнату.
Гришаня, сидя на кровати, снова порол Ксюшку, но на этот раз уже ремнем, в такой же позе, как и в прошлый раз, перегнув ее через свою ногу. Она очень боялась сначала, но быстро расслабилась и даже вульгарно раздвинула ягодицы, сама подставляя оттопыренную голую попу, боль, как ни странно, оказалось не очень сильной и очень сладкой. Широкий ремень, наотмашь, бил ее в очередной раз по исполосованной жопе, которой она вульгарно крутила из стороны в сторону, хныкая и прося прощение.
— Я тебя буду драть ремнем, за любую провинность, — ответил на ее стоны Гришаня.
— Я все поняла! — пищала она тонким просящим голоском, — пожалуйста!
Ксюшка поймала себя на мысли, что ей нравится сам факт, что Гришаня ей занимается. Что она счастлива независимо от того, чтобы он с ней не делал. В глубине души она была благодарна ему за то, что он показывает, кто она есть на самом деле. Ксюшка была в полной его власти, и прямо кайфовала, представляя себя со стороны, а на душе было какое-то умиротворение и спокойствие. Она чувствовала себя такой полностью подчиненной, что внизу живота растекалась томная нега, и ей все больше хотелось, чтобы Гришаня грубо взял ее и изнасиловал.
— Вот тебе еще раз!
Ремень рассекая воздух ударил Ксюху по красной вертлявой заднице.
— АААА! Трахни меня!!! — неожиданно выкрикнула она, находясь посередине, между болью и наслаждением.
За этот выкрик она получила еще несколько ударов сильнее обычных, и захныкала, сжимая одеяло кулачками.
— А теперь иди, в угол, постой там и подумай о своем поведении, — Гришаня отпустил ее и Ксюха, придя в себя, выполнила его приказание.
— Не так... А на колени становись, лицом к стене... И руки за спину, — добавил он.
Гришаня сходил на кухню, взял вазу с букетом и, вернувшись в комнату, поставил вазу рядом с Ксюхой на стол.
Она, молча, стояла лицом в угол, на коленях, согнув переплетенные руки в локтях за спиной.
Гришаня не торопясь разделся, лег на кровать, включив телевизор. Взял свой телефон, покопался в нем.
— Задницу оттопырь, — приказал он в очередной раз Ксюхе, — еще сильнее! Вот, так и стой. Сейчас тебя сфотографирую на память.
Ксюшка ждала, когда Гришаня вдоволь нафотографируется, ей было все равно.
Несколько снимков оказались очень выразительными, всхлипывающая Ксюха замерла, стоя прогнувшись и наклонившись вперед на коленях в углу, с откляченной выпоротой попой со следами от ремня на раздвинутых ягодицах, и с руками, заведенными за спину. Ее волосы развивались по плечам. А рядом стоял пышный праздничный букет, подаренный ей.
— Отличные фото, — Гришаня неспешно рассматривал то, что у него получилось, — мне очень нравятся и видно все хорошо. Надо тебя почаще фотографировать, ты очень фотогенична. Ползи сюда подстилка.
Ксюшка и так уже была вся мокрая от такого обращения с собой, а тут вообще чуть не кончила. Она молча повернулась, раком подползла к кровати и, забравшись на нее, с каким-то упоением взяла в рот подставленный ей хуй, начав его жадно сосать, забыв об окружающем пространстве.
Чавкая, хлюпая, нисколько не стесняясь, она брала член глубоко в рот насколько могла. Текли слюни, мокрый хуй доставал ей до самых гланд, а она, стоя раком, его усердно обхватив губами, сосала, чувствуя, что он становится все тверже и тверже.
Ксюшка вдруг вспомнила свои впечатления, как зайдя в эту комнату недавно, увидела, как ее мать Лика сосет этот же самый хуй. И Ксюшке, почему-то, захотелось быть лучше.
— На меня смотри шлюха, — грубо оторвал ее от мыслей Гришаня.
Ксюшка подняла глаза и почувствовала себя какой-то провинившейся девочкой, которая отрабатывает прощение. Чем сильнее ее унижал Гришаня, тем больше ей хотелось что-то делать для него.
Гришаня любовался на ее прогнутую стройную спину и надранную задницу. Вынул у Ксюшки хуй изо рта, дал ей небольшую пощечину, поводил пальцем руки по ее губам, заставив его посасывать.
Потом поводил скользким членом по ее лицу, который она с упоением вылизывала со всех сторон, продолжая, по возможности смотреть на Гришаню. Прерывисто дышала и хватала хуй губами при первой возможности. Ксюшка была на все согласна и была за все благодарна. В ее глазах Гришаня прочитал энтузиазм.
— Хуй сосать ты хорошо научилась, — похвалил он ее, пока Ксюшка старалась, как могла.
Гришаня развернул ее, надавил на спину, что бы она грудью легла на кровать. И помогая пальцами, ввел свой хуй Ксюшке во влагалище, держа ее крепко за талию. Член влажно захлюпал у нее в пизде и Ксюшка судорожно вцепившись в подушку, кончила уже через минуту. Она кончала с приоткрытым ртом и заводила тазом в экстазе, получив смачный шлепок по жопе, от которого плаксиво застонала.
— Не дергайся тварь!
Хуй ходил во влагалище свободно, терся о половые губы и почти доставал до матки. Ксюшка, прикрыла глаза и сжала зубы, на чувственном лице отразилось вожделение. Ее жестко бескомпромиссно ебали, ни во что не ставя, как она всегда и хотела, лапали и жестко контролировали. И, Тварь, это для нее в настоящий момент, было очень подходящее слово, от которого она чуть не кончила еще раз. А еще она сука, конченная блядь, тупая хуесоска, опущенная шалава и тысячи других подобных слов и делать с ней можно все что угодно, наказывать, пороть, насиловать, кончать в нее. Подумав об этом, она получила второй мощнейший оргазм.
— Ммммммм...
Гришаня вынул из нее хуй, достал из верхнего ящика тумбочки смазку. И уже обильно смазывал Ксюшке заднее отверстие, заводя в него пальцы. Она знала заранее, что ее будут ебать в жопу сегодня, поэтому сюрпризом это для нее не было. Пока Гришаня был с Ликой, Ксюшка, думая о нем, и лежа одна в своей кровати ночью, сама себя трахала баллончиком из-под дезодоранта в анал, добившись того чтобы тот входил туда свободно. И ей очень хотелось, чтобы Гришаня это оценил.
«Буду трахать тебя в анал каждый раз, пока хуй не будет входить туда свободно, а там посмотрим», так ей сказал Гришаня до этого.
— Ты не такая тугая, как в прошлый раз, — его три пальца с легкостью скользили у нее в мягком анусе.
А прогнутая Ксюшка оперевшись на грудь, широко раздвинула ягодицы двумя руками, зная, что так будет смотреться гораздо выгоднее, когда ее начнут ебать.
— Чем-то разрабатывала себе попу? — спросил ее Гришаня.
— Да, — еле слышно ответила Ксюшка, чуть мотнув головой, насколько это было возможно.
— Хорошая девочка, — похвалил ее Гришаня, и ей сделалось очень приятно.
Он навис над ней, опять крепко взяв за талию. И Ксюшка почувствовала, что ей в анал заходит член, обтянутый ее тонкой плотью. Заходит, очень легко, словно проваливаясь. Дошел до конца, остановился, потом назад, потом все быстрее и быстрее, смазываясь и растягивая отверстие. И вот ее уже ебут в молодую, крутую попку, задранную к потолку, с полной отдачей. Ни как в прошлый раз, осторожно, а вполне по взрослому, не жалея и без всяких скидок. И член с большой скоростью заходит в нее по самые яйца.
Ей это нравилось, она вжалась в подушку, ощущая трение и то, как ее измученную попку натягивают на член. А она, как шлюха, держит свою задницу двумя руками, чтобы ее удобней было ебать в анал. Чуть покачиваясь при каждом вхождении хуя.
Ксюшка вспомнила слова Гришани: «Хочу, чтобы у тебя все дырки были рабочие. Поняла?»
И вот сегодня это случилось, ее первый раз оттрахали во все дырки. И от этого она испытывала восторг.
Член брызнул внутрь Ксюшки, спуская сперму, наполняя ее и продолжая двигаться. Гришаня еще секунд двадцать продолжал трахать Ксюху, дожидаясь пока все стечет в нее до последней капли, внутрь анального отверстия. Шлепнул Ксюшке по попке, она развернулась и, поняв все сразу, старательно обсосала хуй до блеска, вдыхая запах свежей спермы, чувствуя ее на своих губах, пресмыкаясь перед Гришаней и нисколько не сомневаясь, что абсолютно точно выглядит на этот раз в его глазах как сто процентная конченная блядь.
Они сходили в душ помыли друг друга. И уже нежно отдыхали после бурного секса лежа на кровати. Ксюшка прильнула к Гришане лежа на боку, а он, просунув по нее руку, держал ее за все еще зудящую попку, лаская ее влажный анал и неглубоко засовывая в него пальцы.
— Я тебе нравлюсь? — начала она немного неуверенно.
— Конечно, нравишься.
— А ты меня любишь?
— Я вас обеих люблю, — Гришаня не лукавил.
— Я хочу быть с тобой вместе.
— А мы разве не вместе?
— Не так, по-другому, — поправилась Ксюшка.
— Не знаю, что скажет Лика на это.
— Поговори с ней.
— Знаешь, это опасно, — у Гришани, его картина мира начала давать сбой, — мы и так ее обманываем, по сути, — добавил он.
— Ты во мне не уверен?
— Я в ней не уверен...
— Она ничего не сделает. У нее давно никого не было.
— Ты хочешь сказать, чтобы я был с вами обеими?
— Да.
— И как ты себе это представляешь? — поинтересовался Гришаня.
— Ты нас объединишь... — Ксюшка задумчиво водила ладошкой по его груди
— Для Лики, я буду виноватым. За тебя...
— Она согласится, если ты не уйдешь. Я ее знаю. Все будет почти, как и сейчас. Она тебя любит.
— Хм... мне придется быть или с ней или с тобой, разорваться я не могу.
— Можешь. Будь с нами одновременно.
— И трахать вас одновременно? — Гришаня все пытался выцепить суть этого разговора.
— Да. Иногда. Я не буду мешать, буду подчиняться. Хочешь, я с ней осторожно поговорю? По-женски.
Мозг Гришани был перегружен. Все это не укладывалось в его шаблоны.
— Ты хочешь сказать, что я ее буду трахать, а ты будешь смотреть и участвовать?
— Да. Я буду рядом, — Ксюшка сказала это очень просто.
— Будешь сосать мне хуй, ей лизать пизду, сосаться с ней как с подружкой и тебе это понравится?
— Да.
— А ей?
— И ей тоже.
— Откуда ты знаешь?
— Между нами уже было такое, несколько раз, после алкоголя. Я и Она.
Гришаня чуть привстал и пристально посмотрел на Ксюшку:
— Я не знаю, как с ней говорить. Бери это на себя, если хочешь. Я не против.
**************************
Прошло три месяца. Гришаня такого не ожидал. По началу, был непростой разговор с Ликой, но она сразу приняла правила игры. И как оказалось, разговор этот был непростой больше для Гришани, чем для нее.
Потом они стали спать вместе на одной двуспальной кровати, он, Лика и Ксюшка. Сначала просто спали, потом первый раз занялись сексом. И после этого пошло, поехало.
Гришаня жил у Лики, катался как сыр в масле и все стало еще лучше, чем было. За него всегда была небольшая негласная конкуренция, и он автоматом становился непререкаемым авторитетом. Он подстроился под женщин, они подстроились под него.
Лика была очень удивлена, узнав, что Гришаня порет Ксюшку ремнем. Ведь сама Лика с Ксюшки всегда пылинки сдувала. А с самой Ликой, Гришаня никогда подобным образом не поступал. Но потом, поняла, что Ксюха и сама рада вертеть перед Гришаней своей задницей не выполняя какие-то задания, лишь бы он ей всыпал как следует. Успокоилась, и даже часто на это любила посмотреть из любопытства, когда была возможность, и иногда снимая на телефон.
**************************
Лика с Ксюшкой стояли на коленях голышом на кровати, и ласкали друг друга, целуясь. Нежно водили руками по грудям и по телу.
Гришаня, давно раздевшись, смотрел на это, стоя рядом. И протянул Ксюшке телефон:
— На, сейчас звони.
— А что мне ему сказать, — повернула Ксюшка голову.
— Говори что угодно. Это твое дело.
— Ладно...
Она набрала номер.
— Привет... Хорошо, а у тебя как?... Нам надо расстаться... Нет, все в порядке... Мы не сможем быть в месте... Знал бы ты какая я... Да, другой, если хочешь..., — Ксюшка протянула телефон Гришане.
— Ну что Игорек сказал? — спросила Лика.
— Бросил трубку.
— Ты ему так долго голову морочила, — заметил Гришаня.
— Ну, я, правда, не знала, что сказать, — невинно оправдывалась Ксюшка, — по-твоему, я в этом виновата?
Лика сидела на ногах у лежащей на животе и растянутой Ксюшки, руки которой были пристегнуты наручниками к изголовью кровати. Под живот Ксюшке положили подушку, чтобы ее тощая задница, вся в мурашках, была приподнята.
— Ксюшенька потерпи, — сказала ей Лика.
— Папочка я буду послушной, — жалобно заскулила Ксюшка, завертев головой. Она уже давно начала звать Гришаню папочкой в пикантные моменты.
Гришаня, молча, заткнул ей рот, запихнув в него две пары трусиков. И не оттягивая, стал пороть Ксюшку по голой заднице, и по нижней части спины.
Ксюшка выгибалась, на спине был виден каждый мускул, попка ее ходила ходуном. Но ремень, со звонким щелчком, неизбежно попадал куда следует.
— Эммммммэ Эмммэээ, — доносился протяжный приглушенный голос Ксюшки сквозь кляп, она пыталась орать.
— Правильно, не жалей ее, — поддержала Лика, — вот ведь дрянь какая. Парня обманула и меня пыталась обмануть.
— А я и не собираюсь жалеть, она это заслужила, трахается со всеми подряд, а потом нос воротит маленькая подзаборная блядь, — согласился Гришаня, вновь ударив с размаху ремнем по Ксюшкиной голой попке, — ее надо не реже раза в неделю пороть.
— Эммммммэ Эмммэээ, — Ксюшка просто тащилась от всего происходящего. Ей было и больно, и настолько кайфово быть в роли жертвы, что она просто кончала от всей этой безаппеляционности, и такого обращения с собой. Лика и Гришаня знали это, поэтому не скупились на слова, чтобы опустить ее ничтожное достоинство ниже плинтуса.
— Эммммммэээ, — ремень со свистом в очередной раз, резко опустился на исполосованную задницу, а Ксюшка непрестанно елозила животом по подушке, не имея ни единого шанса к освобождению. От нее ничего не зависело, и все было в руках наказывающего ее папочки.
— Не скули, — холодно сказала Лика, — тебя еще долго будут пороть, только начали. Нам нужна воспитанная девочка. Попку держи ровно, на тебя люди смотрят! И не вертись!
— Эмммммммэээ, — красная попка Ксюшки уже была вся в следах от ремня, и упруго подпрыгивала при каждом ударе. Ксюшка не могла подтянуть ни руки, ни ноги, лежала растянутая, с приподнятой на подушке голой задницей и получала удары один за другим, лишь задирая голову.
— Так ей и надо, — согласился Гришаня, — пока эту суку не выдерешь как сидорову козу, толку от нее не будет!
— Эмммммммэээ, — потные соски Ксюшки бешено терлись о простыню, ее сегодня драли по жопе очень серьезно, сильнее обычного. Но она оттопырила попку еще сильнее, как ей было приказано. Она сама знала, какой покладистой сукой становилась после такого. Впереди был секс, и основной леди должна была быть Лика, а Ксюшка нужна была, чтобы сосать, лизать, и только при сильном желании Гришани подставлять свои дырки. Ее действиями, в этот день, все должны были остаться довольны.
— Ну хватит, наверное, с нее? — вопросительно сказала Лика, — ты ей сегодня хвост вставлять будешь?
— Да, обязательно. Будет до ночи, голой и с хвостом ходить, она же наказана.
— Эмммммммэээ, — ремень еще несколько раз опустился на подпрыгивающую истерзанную задницу бедной Ксюшки. Тело, которой, покрылось уже легкой испариной от этого марафона.
И на этом с поркой было прекращено. Ксюшку освободили, на ее глазах выступили слезы, но это было обычное дело.
Она, рядом с Ликой, стояла на коленях, и они поочередно сосали Гришане хуй, обхаживая его со всех сторон и томно целуясь друг с другом.
Дальше, Гришаня поставил Лику раком, за ней поставил раком Ксюшку, взяв ее предварительно за волосы и плюнув ей в лицо. Ткнул Ксюшку в промежность Лики заставив лизать все, от пизденки до внутренних сторон ягодиц и анала. И Ксюшка усердно лизала, максимально высунув язык, пока Гришаня любовался на все это. После порки, с Ксюшкой вообще можно было обходиться как угодно.
— Еще по заднице хочешь? — пригрозил он Ксюшке, — работай языком!
Потом он начал ебать раком стройную Лику, попутно вынимая хуй и давая облизывать его Ксюшке, бывшей рядом на подхвате и внимательно наблюдавшей за процессом. И через какое-то время, кончив Лике в пизденку, снова схватил Ксюху за волосы и дал ей вылизать промежность Лики и свой член от спермы.
Все втроем повалялись на кровати, подурачились какое-то время. Гришаня поднял Ксюху, поставив ее, прогнувшись, перед кроватью на полусогнутых ногах, и развернув к себе спиной, заставил ее широко раздвинуть руками ягодицы. Достал из тумбочки анальный шарик с хвостом, и неспешно смазывая его, начал вкручивать Ксюшке в анал, а Лика одобрительно наблюдала за всем этим:
— Ей очень идет этот хвост, — довольно отметила она.
— Все, иди, ложись, — позвал Гришаня Ксюху, и та тот час заползла на кровать.
— Я ей займусь, ты не против, — заодно спросил он у Лики.
— Конечно, — Лика уже поднималась, накидывая халат, — пойду пока на кухню, посмотрю, что будем есть сегодня.
Она ушла, и Гришаня заключил счастливую Ксюшку в крепкие объятия. Они начали сосаться и ласкать друг друга.
— Как хорошо сегодня! — Ксюшка выглядела очень радостной, а Гришаня не спеша теребил ей киску. Ксюшка перевернулась на живот, потянулась как кошка, оттопырив красную попку с хвостом, — Иго-го! — засмеялась она.
— А у нас по-другому и не бывает, ужинать сегодня будешь голой, размахивая хвостом, — поддержал он.
Отзывы и пожелания отправляйте на электронную почту kо[email protected]оx.ru
362