Маленькая высокая сиськи, и вечные джинсы на обалденной заднице. Вот эти ножки и задница и свели меня с ума мгновенно. Мне не нравились эти сросшиеся брови, грубоватый низкий хрипловатый голос, еле видные усики над верхней губой, вечные джинсы и старомодные серенькие кофты. О, как мне жаждалось переодеть ее во что—нибудь более великолепное, хорошенькое и женское! Но это было выше моих сил. Я ничем не смог переубедить ее. Сколько раз я сказал, что подобное обалденно? эротичное тело нельзя прятать, надо показывать эти ноги и попу. Попа – это нечто полностью невероятное! 2 идеальных тяжелых полукружия на полностью невероятных длинных ногах, в меру полноватых в бедрах, чтоб дополнить картину стана Венеры!
Меня всегда, с первого дня нашей близости начали манить эти полукружия, манить с нестерпимой силой. Эта девушка была создана для шоколадного секса! И я безумно хотел этого именно с ней. До нее мне единожды предлагали анал, но я был возмущен только одной мыслью о том, как можно тискать столь интимное место. Место у Кати мне вожделелось, я сходил с ума от вида и чувств ее перекатывающихся ягодиц, упругих и мягких единовременно. И в один отличный денек я решил написать ее письмо. Письмо, где я излагал, свои робкие волеизъявление попробовать шоколадный секс…
— Мне тоже хочется это попробовать… — шепотом приказала мне Катя, и я замер прямо посреди улицы, перехватило дыхание от внезапно наступившего пожелание, мигом появилась эрекция и начало тесно в штанишках. Я представил, как буду вводить свой напряженный пенис ей промеж ягодиц…
— Отлично, попробуем как—нибудь… — Я попытался скрыть свое состояние, но у меня плоховато получалось.
Так завершился тот денек, который врезался мне в память открытием нового пространства в сексе, именуемом анал…
Это был обыкновенный вечер, когда, лежа в кровати, Катя в возбуждении повернулась ко мне своей шикарной круглой попкой и, схватив напряженный хуй левой ручкой, уверенно направила его себе промеж шикарных сладеньких белеющих в темноте ягодиц. Я был в подобном возбуждении, что что просто замер, ждая, когда ЭТО произойдет. Катюшка уперла головку моего дрожащего от сексуального пере-возбужденности писулю в упругое колечко ануса и начала придвигаться сама на пиписка, пытаясь раздвинуть сопротивляющиеся мышцы. И ей это едва успела, головку обвило тугое колечко ануса, я отчетливо осязал эту упругую жесткость, которой никогда не происходит во влагалище киски. Но, как и должно было быть, в первый раз подобное не получается без подготовки.
Екатерина вскрикнула, и застыла от нарастающей боли. Конечно, попытаться насухую лишиться девственности в заднице – круто даже для мазохистки. А она таковой никогда не была. Я сам вынул хуй из ее забавной попы, не давая ей запомнить эту боль, дабы попробовать позже, еще раз, по всем правилам… Но то чувство упругого обхватывающего колечка вокруг головки писули преследовало меня всю неделю, пока я не подумался попробовать еще раз. И помню это чувство до сих пор.
В дружкой раз, спустя неделю, я был мягок и в то же время настойчив. Перед новой попыткой анала я с большим удовлетворением смазал обильно купленной смазкой коричневое упругое кольцо заднепроходного сфинктера, предварительно возбудив Катю до изнеможения, заставив почувствовать несколько оргазмов с помощью куннилингуса, когда она в экстазе терлась свои бритым лобком о мое личико, издавая громкие застоны. Вскоре этого она была готова на все, и это все я хотел сделать этим вечерком.
И вот, я подвожу свой дрожащий от напряжения пиписка промеж сочных круглых катиных ягодиц. Голой головкой ощущаю заветную щелку, стараюсь потихоньку ввести головку в тесное вместилище. Вот, я чувствую проникновение в наружный сфинктер, и утыкаюсь в сжатое колечко. Легонько—вернулась я надавливаю на него, в наде пройти все же это сопротивление. И здесь я ощущаю ту томительную тесноту сжатия моего хуя – о, подобное удовлетворение проникновения я еще никогда не испытывал!
И тут, замершая от предвкушения и ожидания Катя, подалась на меня телом, и я вошел в нее… Не совладав с собой, я делаю несколько фрикций, но болезненный дрожащий стон Кати заставляет меня опомниться – поскольку ей нужно привыкнуть к новой для себя балдежной части тела. Я жду, оставляя суровый напряженный ничуть не опадающий член у нее в попе. Наконец, я решаюсь на влияние. И оно не вызывает болезненных охов, дрожания от напряжения, отталкивания от себя. Похоже, что это нам успела! Впервые у нас это получилось – я в девичьей попе, а она впервые приняла пенис в девственную коричневую упругую щелку! Впечатления были невероятные, это все было вовсе не так, как при влагалищном сексе. Здесь мой хуй обхватывала невероятно мягкая и горячая, но в то же время суровая и упругая плоть.
Я даже потрогал свой хуй, входящий внутрь попы, чтоб убедиться, что я там. Введение поглубже не вызывало увеличения наслаждения – наоборот, движения головки на входе, в колечке упругих мышц, давало максимум впечатлений. Я двигался в попе, и мой бешеный оргазм не заставил себя долго ожидать. Вынув хуй. Я кончил прямо на сочные сладенькие ягодицы, которые принесли так много наслаждения мне… Катя в первый раз сама была поражена новыми ощущениями, и не делилась ими со мной. Но я не смог сдержать своего восторга, и выразил его в сокрушительном куннилингусе, который захватил мою женщину целиком, и она, почувствовав несколько оргазмов, в изнеможении заснула.
Впоследствии я 3—4 раза в месяц любил сладенькую жопу. И она отвечала мне взаимностью! Катюшка сама предлагала анал, насаживаясь на пенис и без смазки, и без предупреждения. Как же это было здорово! Так мне не было ни с кем! Катюшка застонала и извивалась, крутила шикарной попкой, сама делала фрикции, насаживая свою аппетитную задницу на мой пиписка, ора от наслаждения! Мне кажется, у нее были свои оргазмы от анала, но мы это не дискутировали, она всегда засыпала первой, не дожидаясь меня из ванной комнаты.
Те месяцы, что я провел в царстве ее попы, мне уже не забыть, я грежу о ней, такой оттопыренной, раскрытой и зовущей… Темный провал ануса, когда я вынимал пенис, желалось вновь заполнить своей плотью, двигаться там, внутри до изнеможения, пока не изольются соки любви. Ах Катя, где ты, моя сладенькая задница? Мне остается лишь вспоминать о нашей любви, предаваться самоудовлетворению, щупая свой пиписка… Лишь одно мне греет душу. Я думаю, что наш шоколадный дебют и для нее был праздником. Она уже не забудет этого чувств, и будет стремиться к нему еще и еще…
255