Из-за Ирины Алексеевны нам пришлось задержаться. Пробы, взятые на озере, были утрачены. День работы пропал! Она настаивала на необходимости данных проб, для получения полной картины состояния водного бассейна этой речки. Мы переговорили с Антоном, и он как руководитель решил: «Мы пойдем дальше. У нас и так мало времени. Ты остаешься с Ириной Алексеевной. Возвращаетесь на озеро, берете по быстрому пробы, а потом догоняйте нас. Мы поплывем медленно. Если вы нас не догоните через два дня, то нам придется становиться на дневку и высылать на ваши поиски байдарку». Я и сам понимал, что в данной ситуации это единственно правильное решение.
Мы стояли на берегу, и смотрели, как они уплывали. Катамаран и две байдарки. Когда они скрылись за поворотом, мы двинулись в путь. На все про все у нас ушло полдня. Вернулись часам к двум. И решили, не затягивая время двинуться в путь. Хорошо, хоть готовить не надо было! Быстренько перекусив остатками завтрака, собрали палатку, и вместе с рюкзаками и пробами погрузили на катамаран и отчалили. Погода портилась. Где-то через два часа, небо обложило тучами, и заморосил дождь. Достали целлофановые накидки, накинули их прямо на жилеты и продолжали усиленно грести. Сверху мочит, под накидкой влажно, от пота. В любом другом случае, я бы пристал к берегу и переждал непогоду. Но не сейчас. Я прекрасно понимал, что мы отстаем от основной группы, почти на пять часов. И чем больше мы проплывем сегодня, тем меньше нам догонять их завтра. Была надежда, что при ухудшении погоды, они высадились на берег и устроили привал, который перейдет в ночевку.
Вот тут все и случилось. Небольшой перекат. Тут глубина-то, по колено. Мне надо было просто лезть в воду и протащить катамаран через камни. Усталость притупила разум, а пот, заливавший глаза, зрение. Я решил, что мы сможем проплыть так, без потери времени. И в результате напоролись на препятствие. Это был ствол затопленного дерева с множеством острых веток. Мы получили несколько пробоин, по левому борту. Они были небольшими, и я не сразу заметил, что мы начинаем тонуть. Через полчаса, стало ясно, надо причаливать и латать дыры. Баллон был на половину пуст, и нас кренило влево, а управлять стало почти невозможно. Как говорится: «Пришла беда, открывая ворота! Дождь, мокрый баллон, и его надо клеить... «. Пока искали место, где пристать, настил, с левой стороны, вместе с вещами оказался под водой. Хорошо хоть они были привязаны. И тут нам повезло. На лугу, рядом с речкой, увидели большой сарай. Я так думаю, он предназначался для хранения сена зимой. Туда свободно войдет катамаран, да и нам останется место. А наличие ворот, позволяло затащить туда катамаран, не разбирая на части. Еще полчаса ушло на перетаскивание вещей и плавсредства внутрь. Там было сухо, в углу лежало прошлогоднее сено, валялось несколько бревен и досок. Пока я занимался баллоном, искал и отмечал места пробоев, Ирина раскладывала мокрые вещи для просушки. Палатка вымокла только сверху, а Ирин рюкзак насквозь. Мой был более менее-сухой. Пока работали, было тепло. Но время близилось к вечеру и мы стали подмерзать. Надо было переодеться, чтобы не простыть. Я достал из рюкзака довольно скудный гардероб, и поделил на двоих. Мне достались спортивные штаны и мастерка, а Ирине Алексеевне брюки, футболка и куртка. «Они чистые», сказал я, и добавил: «Иди, переодевайся в сухую одежду». На ноги одели резиновые тапки и носками. Каждый свои. Пока Ирина переодевалась в углу, и развешивала мокрые вещи, я занялся костром. Конечно, это не лучший вариант, разводить костер в сарае, но выходить на улицу, под дождь, в единственном сухом комплекте одежды, не хотелось. Его я соорудил около входа, небольшой, лишь бы хватило согреть воды для чая и разогреть тушенку.
Сухие доски горели почти без дыма, и скоро над костром зашумел закипающий котелок. А от открытых банок тушенки, поставленных почти в огонь, потянуло одуряющим запахом горячего мяса. Положенные рядом с костром, для просушки капковые жилеты, парили. Пока я занимался едой и чаем, Ирина соорудила стол и нарезала подмокший хлеб. Мы с удовольствием поели, запивая все горячим сладким чаем. По телу разлилось тепло, не было желания даже двигаться, но надо было клеить баллон. Он уже стек и был почти сухой. Мы решив, что в данных условиях лучше не будет, приступили к ремонту. Быстро темнело. Пришлось работать при свете фонариков. Через час, все обнаруженные дырки были заклеены. Оставалось ждать, пока высохнут заплаты, до утра. Пока Ирина разогревала остывший котелок с чаем, я очистил в свободный угол, натаскал туда сена, и поставил палатку. У нас был только один сухой спальник, и в закрытом пространстве будет теплее спать. Потом я вспомнил про заветную фляжку, в которой оставалось еще грамм сто пятьдесят коньяка. Достал и предложил выпить, в чисто медицинских целях. Ирина посмотрела на меня каким-то странным взглядом и... согласилась. Я разлил коньяк в две кружки. Ирина достала влажную шоколадку, из своих запасов. Мы выпили, закусив размокшим шоколадом. Посидели у костра еще полчаса, и решили, что пора ложиться спать. Пока я тушил, и заливал огнем костер, еще пожара нам не хватало. Ирина сходила и проверила, как сохнут вещи. А потом, при свете зажженной свечи, мы полезли устраиваться спать. Свеча так и осталась гореть в сарае, давая неровные блики.
Спать вдвоем, в одноместном спальнике, занятие еще то. Приходится снять все лишнее. Я разделся до плавок, на Ирине кроме плавочек осталась еще моя футболка. И все равно, было тесно. Мы лежали на левом боку. Ирине пришлось тесно прижаться к моей спине телом, да еще и обнять меня руками. Когда я почувствовал: ее горячие бедра, касающиеся моих; ее мягкий, теплый живот, прижатый к моей пояснице; упругие выпуклости мягких грудей, с почти мгновенно набухшими сосками; мне стало не до сна! Я почувствовал, что мой член буквально распирает плавки, ища выход наружу, и нашел! Не было возможности спрятать его обратно, да теперь, он туда и не влез бы! Тепло и мягкость прижатого ко мне женского тела, его волнующий запах, заставляли сильно стучать кровь в висках и затуманивали разум. Еле сдерживая себя, от желания обнять и овладеть этим желанным телом, я не сразу обратил внимание, как тяжело стала дышать Ирина Алексеевна. Ее глубокое дыхание, заставляло сильнее впиваться в мою обнаженную спину, прямо таки каменные соски. Она ерзала бедрами, и ее лобок терся о мои ягодицы, а уже напряженный живот, о спину. Её напряжение передавалось мне, а мой бедный орган, казалось, был готов лопнуть от желания. И когда ее рука, скользнув по моему животу, нежно сжала в руке фаллос, я застонал. Вернее мы, оба, почти в унисон! Я сделал резкое движение бедрами вперед, отчего головка члена, зажатого в ее руке, оголилась. И тут же назад, теснее прижимая свои ягодицы к ее лобку. Моя рука скользнула внутрь спальника и легла на ее правую ягодицу. Всей спиной я ощутил, как она вздрогнула, и еще теснее прижалась ко мне. Ее пальчики бегали по стволу моего члена, временами поглаживая подушечками его головку. А я гладил ее бедро и попу, обтянутую тонкой тканью. Летняя ночь. Тихий шорох, дождя по крыше. Звонкие удары капель, просочившихся сквозь прохудившуюся крышу. Тяжелое дыхание двоих, молодого мужчины, и сорокалетней женщины. Временами приглушенные стоны...
Я попал в этот поход — экспедицию, случайно. В наш туристический клуб обратилась администрация одного из научных институтов. Им были нужны люди, знающих водные маршруты и имеющие необходимое оборудование. Лодки, плоты или что-то в этом духе, палатки, спальники ну и подобные мелочи. Они хотели арендовать оборудование и временно принять людей на работу в экспедиции. Я попал под руку, лето, каникулы, студент, желающий подработать. И вот я здесь. Мы уже две недели сплавляемся, по одной из малых рек, нашей необъятной Родины. Все было нормально, до вчерашнего дня, когда Ирина Алексеевна, случайно, не повредила взятые на озере пробы: воды и грунта. Нам с ней пришлось задержаться, чтобы сделать повторную отборку проб, а потом...
Обтягивающий наши тела тесный спальник, только мешал. Поэтому я свободной рукой дернул, застегивающую его молнию, повернулся лицом к Ирине. И тут же наши губы слились в поцелуе. Моя рука скользнула между ее ног, и прижалась к вульве. Ее тонкие трусики были мокрыми, а промежность горячей. Второй рукой я стал ласкать сосок на ближайшей груди. Томный стон и содрогание тела, были мне ответом.
Она мне сразу же понравилась, еще тогда, когда они группой ходили к нам на занятия. Плавать на байдарке, это вам не в прогулочной лодке кататься. Тем более надо уметь ее собрать и разобрать. Я, не однократно пытался неуклюже к ней подкатить. Но будучи не только гидрологом, но и хорошим психологом она, не отвечала мне ни да ни нет. Но и не отталкивала меня, от себя. Единственное, чего я добился за это время, разрешения называть ее по имени: Ирина! Даже сейчас, если бы она не начала все это, я, скорее всего, не решился что-то предпринять! А теперь, она сама резко сократила дистанцию в наших отношениях, и я не собирался потерять единственный шанс!
Фактически мне не надо было ничего делать! Она была готова к соитию, и я тоже. Надо было только снять с неё плавочки и отработать заложенную природой программу, но... Я хотел растянуть удовольствие себе и дать насладиться этим ей! Все-таки кое-какой опыт действий в такой ситуации, я имел. Насладившись ее мягкими, податливыми губами, я расцеловал белеющее в полумраке, желанное лицо. Мои поцелуи перемежались, какими-то нежно-милыми «глупостями», и он отвечала мне! Когда я добрался до ее загорелой шейки, она просто откинулась навзничь, отдавшись ощущениям. Широкий ворот моей же футболки, давал прекрасную возможность добраться и ласкать ее матово-белые, крепкие груди. Эти груди, все последнее время сводили меня с ума! С той поры как, я, случайно, увидел ее переодевающейся. А теперь я мог гладить и целовать их, без оглядки на чины, регалии и возраст! Не воспользоваться этим я не мог, да и, насколько я знал, это всегда приводило к нужному результату. Надо только подобрать интенсивность! Начинать лучше с мягкого поглаживания и массажа. Мои игры с ее грудями, вызвали такой всплеск эмоций, такие стоны, что я сам задрожал от возбуждения. А когда я сжал ее соски, медленно покручивая их в разные стороны, она, похоже, поймала «свой волшебный полет»! Тело задрожало, начало выгибаться, ее попка оторвалась от спальника, стремясь подняться вверх. Она руками ухватила мою голову и притянула ее к груди. Я с наслаждением поддался ей. Лицо исказила сладострастная гримаса, уста извергали то ли крик, то ли рык, пополам со стонами.
Когда ее хватка ослабла, я, не давая, ей опомнится, примостился у нее между ног, и рывком стянул ее плавки. Она, похоже, даже не заметила моих действий. Её тело все еще подрагивало, а глаза были прикрыты. Я наклонился к ее лону. Промежность, даже в этом неровном свете блестела от смазки. Волосики лобка были выбриты в виде буквы V. Толстые валики больших половых губ, на всем протяжении, кроме самого верха и низа, были плотно сжаты. Сверху они раздавались в стороны, под напором большого, с хорошую горошину клитора. А снизу была небольшая щель, сочившийся прозрачной и вязкой смазкой. Она как раз затихла, когда я лизнул клитор, намочив его. «Ох», выдохнула она, а по бедрам и животу пробежала дрожь. Когда дрожь стихла, я, наклонившись еще ближе, подул на него. Снова дрожь, более сильная. Ягодицы оторвались от пола, чуть приподнявшись, и тут же опустились обратно. Тяжелый глубокий вдох. Тогда я прикоснулся к клитору второй раз, быстро вибрирующим языком. Гортанный вскрик: «Да-а-а... «. Тело передо мной, будто взорвалось. Дрожь, охватившая его, мгновенно сменилось конвульсиями. Судорожно сведенные мышцы живота, подбрасывают промежность вверх, мои губы впиваются в вульву. Напряженный язык, проскальзывает между большими половыми губами, сверху донизу, и проваливается во влагалище. Ее руки, только что терзавшие материал спальника, хватаются за мою голову, и с силой вжимают в гениталии. А я продолжаю ласкать ее вагину изнутри языком. Сведенные сладостными судорогами руки, не дают моей голове двигаться. Лицо полностью прижато к ее прелестям. Я задыхаюсь. Наконец, мне удается чуть сместить голову вниз, освободив нос. Я с шумом начинаю дышать, не отрываясь от нее. Мой рот заполняется ее соками, буквально выжимаемыми влагалищем. А она кричит! Долго протяжно, на последнем вздохе. В этом кр
ике и радость, и сладостная боль, желание продолжения ласк, и необходимость остановиться. Крик захлебывается, она резко падает ягодицами на спальник, пытаясь сделать вздох, в то время как сведенные мышцы тела, пытаются выгнать из легких остатки воздуха... Наконец, вздох. На выдохе она бормочет: «Да что же ты со мной делаешь! Как хоро!... «. Опять глубокий вздох.
Чувствуя, что я сам готов кончить, еще и не начав, я ложусь на нее сверху. Мой стоящий член, буквально втискивается в трепещущую вагину. И я начинаю делать то, что заложено у нас в генах. Она яростно подмахивает при моих движениях вниз. Мои яички, вместе с мошонкой буквально прилипли к промежности. А она еще, умудрялась крутить попой, оставаясь на месте. Мой яростный натиск, стоны, шлепки обнаженных тел, друг о друга... Мы оба поглощены только этим! Я изо всех сил сдерживаю себя, не давая кончить. Но когда она в очередной раз взрывается оргазмом, я не выдерживаю. Подаюсь назад, и покидаю гостеприимное ложе. Первая струя спермы выплеснулась с такой силой, что ее капли заблестели на волосах и лице. Вторая накрыла грудь, а остальное лилось на подрагивающий живот. Много спермы. Сказывается долгое воздержание, почти две недели. Выполненное, затаенное желание... Но я, все еще был возбужден. Мой орган стоял как штык, и поторопился вернуться в гостеприимное лоно. Оно было горячим, стенки вагины до сих пор пульсировали. И продолжил свое и ее восхождение к «Олимпу»! Ирина уже не могла говорить, она только что-то бессвязно выкрикивала и громко стонала. А я, все увеличивал и увеличивал темп. Минут через десять, этого марафона, я заставил стать ее на колени и вошел в нее сзади. После первых же фрикций, она буквально легла грудью на спальник, выпятив попку! А я, все долбил, и долбил ее лоно, похоже, доставая до матки. Руками я умудрялся дополнительно гладить ее груди и крутить соски. Она выдержала недолго, и в конвульсиях буквально упала вперед на живот, снявшись с моего кукана. Но я тут же уселся сверху на ее бедра, и опять загнал член во влагалище. Для этого мне пришлось раздвинуть ее ягодицы, и перед моим взором появилась полуоткрытая звездочка анального отверстия. Не раздумывая и не давая ей подготовиться, я вытащил своего скакуна, из одной дырки и направил в другую. Вся промежность была залита смазкой и мой орган легко, даже очень, скользнул внутрь. «Да-а!», мощный возглас, показал, что я на верном пути. И я продолжил... Временами меняя входные отверстия и в разном темпе. Я уже сбился со счету, от количества улетов Ирины. Второй раз я кончил, наполнив ее попу, спермой. После этого сил хватило только на то, чтобы упасть рядом. Мы лежали, как две загнанные «лошади», не в силах ни говорить, ни тем более что-то делать. Сил хватало, только дышать, да и то через раз.
Похоже, я уснул. Хотя спал недолго. Проснулся я, лежа головой на влажных коленях Ирины. Она ласково смотрела на меня, осторожно гладя по голове. Судя по всему, она успела привести себя в порядок, и просто отдыхала. Я потянулся, а потом поцеловал ее в губы. Она, играя. Сделала испуганное лицо и произнесла: «Ну, неужели, тебе еще мало? Ты, затрахал меня почти до смерти!», и нагнувшись, подарила мне многообещающий поцелуй. Поддерживая игру, я провел по ее грудям, оттопыривавших майку, и сказал: «Миледи! Ну, если вы настаиваете, то я готов вам дать пять минут на отдых!», и попытался уложить ее рядом с собой. Завязалась шуточная борьба, окончившаяся поражением женской сборной. А, я, находясь сверху, целовал ее во все части тела, до каких мог дотянуться. Но мы оба понимали, что нам нужен отдых. Поиграв еще минут десять, мы стали укладываться. Правда, я отлучился ненадолго, покурить, и помыться.
Второй раз легли спать в другом порядке. Мы лежали лицом друг к другу, обнявшись. Несколько раз поцеловались, уснули, в объятиях друг друга.
Надо ли говорить, что пробуждение было такое же приятное, как и вечер. Мы опять любили друг друга, долго с остервенением доставляя партнеру наслаждение и радость. Началось все с того, что я почувствовал, как мой член ласкает, что-то мягкое и теплое. Ирина, проснувшись первой, и не в силах сдержать желание, вылизывала мой и без того стоящий палкой член, языком. Потом были ласки ртом, губы у нее были просто бархатные. Когда я окончательно проснулся, мы легли в позу 69. Теперь и я мог ласкать ее киску, доставляя наслаждение. Приятная процедура не затянулась, она, и я были на грани и я вошел в нее. Она лежала на боку, а я был сзади. Придерживая ее левую ногу на весу, своей ногой я буравил ее киску со всей нежностью и скоростью, на какую был способен. Не забывая гладить груди и лаская колечко ануса. Потом я нежно вставил в него пальчик, и стал потихоньку трахать ее им в попку. Когда она стала громко стонать, поменял место входа моего члена, введя его в попу. Наши игрища продолжались, наверное, час. Я умудрился кончить, два раза Ирина, много больше. Хотелось бы дольше, но нам надо было выдвигаться на маршрут.
Мы встали. Я развел костер, на этот раз на улице. Дождь кончился, тучи исчезли. Утреннее солнце светило ярко, но не сильно. И пока закипал, поставленный на огонь котелок, сходили искупаться. Разумеется, что водные процедуры мы принимали голышом! Во время купания, Ирина не давалась мне в руки, но я все-таки изловил ее, и мы упали на узкую полоску еще холодного песка... Любая догадка, о том, что мы там делали, будет верной. Но мы опять любили друг друга! Я был ненасытен, как алкоголик, добравшийся до дармовой выпивки. Ирина, то же оказалась страстной женщиной, и мне даже показалось, что она искала повод продолжить наши игры!
«Чай мы пили», около часа. Потом все же собрались и надув баллон катамарана, спустили его на воду. Он вроде не травил. По крайней мере, плыть было можно. И мы поплыли, усиленно работая веслами. Как и ожидалось, нашу группу догнали к обеду. Из-за дождя они встали на ночлег рано. А поплыли утром, похоже, позже нас. Мы высадились на берег, и пока народ готовил обед, я доложил шефу о выполнении задания, и происшествии с катамараном. Мы оба пошли и осмотрели баллон, он почти не травил воздух. Да и плавать нам осталось недолго, дней пять или шесть. «Пойдет», сказал шеф. Пообедали, поплыли дальше. Опять гребли, надо было по максимуму догнать упущенное время. Понимая, что сейчас в группе, нам надо скрывать произошедшее, я молчал. И даже когда мы были одни, не поднимал никаких вопросов. Мое молчание и бездействие, было высоко оценено, и я точно попал в числе доверенных лиц. Возможно, заработал множество бонусов на будущее: «Мечтать ведь не вредно?». Вечерами, лежа один в палатке, я вспоминал произошедшее как сказку, как прекрасный сон. Её мягкую кожу, налитые груди, и даже то нелепое бормотание! И, да простят меня дамы, ублажал себя сам. (Ну, это было всего пару раз. Что делать? У меня от воспоминаний был стояк, как с большого перепоя. Когда организм, думая, что умирает, усиленно лоббирует функцию продолжения рода!)
Последняя дневка, последний выход к небольшому озеру. Я, возликовал, когда нас с Ириной, отправили туда двоих. У всех нашлись свои дела, а я все же был подсобным рабочим, по штату экспедиции. За два часа, мы добрались до водоема, сделали забор проб, а потом... Я получил свои бонусы!
И опять, пока грелся котелок, мы расположились на расстеленном в тени спальнике. Мягкая, зеленая травка, желтый песок на берегу, и... Стянутая впопыхах одежда, валяющаяся на земле, и мы, расположившиеся в позе 69, на боку, ласкаем друг друга. Вот тогда-то я и оценил, глубину заложенного смысла, в простом, казалось бы, тосте. Из фильма «Кавказская пленница»: «Бла, бла, бла! Так выпьем же за то, чтобы наши желания, совпадали с нашими возможностями!». Эти слова у меня крутись в голове, пока я ласкал языком желанную киску Ирины! Времени у нас было вагон, и маленькая тележка. Мы специально вышли пораньше, и быстро отработали необходимые действия на месте. И теперь мы приступили к сладкому! Четыре дня. Много это или мало? Для меня эти конкретные дни были вечностью! Видеть, общаться, и не иметь возможности потрогать, а тем более погладить! Сейчас мы наверстывали упущенные дни и часы. Когда мой язык касался ее клитора, она тряслась, а когда он вошел во влагалище, она первый раз, из многих последующих, кончила! Не знаю, или я был так хорош, или она была очень пылкой и чувствительной женщиной, но проблем с доведением ее до оргазма, у меня не было. Итог был всегда в ее пользу, множество оргазмов, против моих двух, трех. Вот и сейчас, мы еще только разогревались, а она уже повела в счете. И я был уверен, что он будет «баскетбольный»! Не оставляя ее киску, я приступил к ласкам ануса. Мой язык свободно проникал в ее колечко, а два пальца ходили взад-вперед в вагине! Стоны возбуждения и похоти, катились вдоль озера. Хорошо, хоть место было глухое, не то сюда сбежалась бы вся округа. Я и сам добавлял стонов, от удовольствия. Ее умелый язычок, уже вылизал оголенную головку, и ласкал мошонку с яичками. Одной рукой она медленно дрочила член, а вторая гладила мою промежность и внутреннюю сторону бедер.
Потом она заставила лечь меня на спину, а сама пристроилась сверху, спиной ко мне. Пальцами правой руки она развела пухлые большие половые губы в разные стороны, а левой придерживала и направляла член во влагалище... И стала медленно, очень медленно опускаться на него. Когда головка моего пениса погрузилась в горячее чрево, она замерла, а потом также медленно стала приподнимать таз. Она сделала так несколько раз! Это была сладкая пытка. Мне хотелось погрузиться в нее полностью и иметь ее «до потери пульса»! Но она удерживала меня, получая наслаждение от не полного и медленного соития. Я же лежал, закрыв глаза и млея от удовольствия. Мое тяжелое дыхание с трудом выбивалось из легких. Потом она стала тереться вульвой о мои гениталии, прижимая мой член рукой. Стоны и вздохи говорили о том, что ей это нравится. Через пару минут, она опять приподнялась, и направив член в анальное отверстие, с маху на него села. Мы застонали одновременно. А она, чуть посидев, стала двигать попкой вверх и вниз, то почти покидая мой член, то насаживаясь на него до отказа! Сколько это продолжалось, я не знаю. Постепенно ее спина выгнулась вперед, голова откинулась. Она уперлась руками в мою грудь. Но она все продолжала и продолжала размеренные неторопливые движения: вверх, задержка; вниз, опять задержка; и т. д.! А я лежал и млел, не в силах двинуться, или что-то делать... А потом ее опять затрясло, заколотило. Ее мотало на моем члене, как в пляске самба-лимба, дикого племени мумба-юмба. Отверстие ануса сжималось и расслаблялось, и я, кончил в ее попу. Моя сперма выливалась в нее как из брандспойта, не вмещаясь, она просачивалась наружу, образуя, подтеки. Вот ее перестало выворачивать, и она как-то бочком, слезла с меня и буквально рухнула рядом. Мы лежали рядом, обнявшись. Отдыхали. Затем сели перекусить. Попив чаю, я предложил искупаться в озере и заодно помыться. Она согласилась. На нее было приятно смотреть, как она с грацией лани, шла по берегу в воду. Её крепкие налитые груди колыхались в такт движения, а белые ягодицы выписывали восьмерки. У меня тут же опять встал. А она, увидев это, потянулась вверх руками, отчего напряглись мышцы и стала еще прекрасней! Крутанувшись вокруг своей оси она, медленно и степенно зашла, в воду и поплыла. Я бросился за ней. Плавала она хорошо, но я лучше. Все таки бывший пловец, КМС. Я догнал ее в несколько движений и поднырнув, всплыл перед ней! Пока она соображала, подплыл к ней и поцеловал. Потом опять нырнул.
Надо ли говорить, что обсохнув, мы опять занимались сексом? Во всех позах и положениях, какие мы могли выполнить. Особенно мне понравилось, когда я стоял на коленях, а она стоя передо мной задом на карачках. Я стоял неподвижно, как сфинкс, а она, двигаясь всем телом, сама надевалась на мой член. Потом мы опять отдохнули, и двинулись в обратный путь. В лагерь пришли к ужину. Уставшие, но довольные. Может быть, кто-то и обратил на это внимание, но вслух вопросов, по крайней мере мне, не задавал.
Дальше было еще два дня пути, и конец экспедиции. После прощания на вокзале, по приезде в город, я ее больше не видел. Я, пытался найти ее, пару раз разговаривал по телефону, но она категорически отвергла все мои попытки встретиться. Правда, она сказала, что очень рада тому, что у нас случилось! Но, что было, то прошло! А я, должен забыть ее и найти себе ровесницу...
Но ведь такое не забывается?!...
Молох 2013 год, для. оrg
196