Вкусные домашние рецепты
TrahKino.me
порно 18
СЕКС ВИДЕОЧАТ РУЛЕТКА
Русское Порно Скачать бесплатно
каталог порно, mp4 порно
скачать порно 3gp

Тетрадь по завещанию. Глава третья.

Глава третья.

Меня снова словно подтолкнули, как это было в моем сне, когда заходил за частокол, к колодцу. Я не видел лица той, что разбрызгалась росой мне в глаза, но чувствовал — это она! И сейчас девушка отводила от меня свой взор.

Нарочито, поправив лямки чехла цифрового фотоаппарата и перекинув ноутбук из правой руки в левую, я спросил:

— Алевтина? Так мне в редакции сказали.

— Да... Можно, просто — Тина.

На секунду, она вкинула на меня глаза. Зелёные, большие, они были похожи на две планеты вечного лета — угадывались дубравы, поля. Они менялись, словно, то утреннее, то вечернее, солнце делало их светлей или темней. Утопая в очах Тины, я снова не разглядел её лица.

— А я Антон. Можно просто... — хотел сказать Антошка, но впервые моя «коронка», при знакомстве с женщинами, застряла в горле и я выдал: — Антон.

Тина улыбнулась, озаряя тем тонкие в разлет брови, аккуратный нос, естественно-алые губы, девичью припухлость зарумянившихся щёк, мягкие очертания подбородка. Мое сердце гулко забилось, и было готово выпрыгнуть от красоты, которой, лишь на миг, она меня одарила.

— Кто там, Алевтинушка? — раздался из комнат старческий голос.

— Из редакции пришли, деда...

— Так что ж ты гостей в прихожей держишь! Приглашай в комнату.

— Проходите...

— Антон... Можно на «ты».

— Проходите, Антон! Давайте верхнюю одежду, я повешу.

— Значит, на «ты» — неможно!

— Да... — просто и откровенно, ответила она

Я скинул туфли, ноутбук — из руки в руку. Снял куртку.

— Куда?

— В зал. Дедушка там. А я сейчас чай вам заварю. Проходите.

Я конечно циник. Расставаться с Тиной, менять общество юной девушки на беседы с девяностолетним стариком мне жутко не хотелось. Но разве всегда мы делаем то, что желаем? Подчиняясь обстоятельствам, я просто разорвал свое сердце. Оставил кусочек с новой знакомой и прошел в указанном мне направлении.

Я словно попал в «ретро». Зал был обставлен в духе пятидесятых годов прошлого столетия, сам дед, что сидел на кресле-качалке с пледом на ногах, словно был экспонатом из того времени. Сухое строгое лицо, седые волосы и руки — красные от старых сильных ожогов, практически и всё, что мне бросилось в глаза, запомнилось.

Я поздоровался, назвав его по имени отчеству, представился, сделал несколько фото и расположился на стуле, за столом с круглой желтой столешницей под плюшевой скатертью. Раскрыл ноутбук, приготовился слушать.

Разговор у нас пошел о войне, фашистах, сбитых ветераном самолетах. Дед говорил много, о комсомольской юности, о патриотизме, о том, что молодежь сегодня утеряла стержень. Что он боится за свою девятнадцатилетнюю правнучку, воспитанную не как все. Как переживает, когда она задерживается допоздна...

Говорил много. Я кивал, поддакивал, усилено соображая, как мне зацепится и продолжить знакомство с Тиной, оказалось вполне совершеннолетней девушкой.

Ноутбук я расположил так, чтобы ветерану не было видно экрана, и стукал по клавиатуре, словно записываю. На самом деле, зафиксировав, за что и когда дед получил ордена, я тут же отослал это Вилке, вместе с фото. Дальше, просто менял вопросительный знак на восклицательный — чередой строк.

Мой скучающий взгляд искал Тину. Когда она принесла чай, в комнате стало светлее.

— Угощайтесь — подала она мне чашку с блюдцем, а на стол поставила огромную вазу с разными неприхотливыми сладостями — печенье, пряники, конфеты...

Чисто из вежливости отхлебнул янтарного взвара. Похмелье, что с утра меня мучило, как рукой сняло. Я почувствовал прилив сил и крови в член. Ему стало неудобно в тесных джинсах. Я попытался принять иную позу, отчего крайняя плоть в трусах съехала с головки, стало еще неудобнее...

— Может, чего покрепче? — спросил меня дед, тоже получая из девичьих рук чашку со странным чаем. — Алевтинушка, поднесешь?

— Деда! Тебе же нельзя! — строго ответила она.

— Да не обо мне речь. Молодой человек, не желаете ли малиновой настойки? Она у Алевтинки добрая получается. И травница она у меня, и затейница — это у неё от жены моей, покойницы. Пейте чай, пейте, этот настой хорошо огонь внутри усмиряет. Сейчас, вам это необходимо.

При слове «огонь», я как-то напрягся. Странно, разговор резко поменялся. Дед, от слов-лозунгов, перешел к речи загадками.

И комната изменилась, за его спиной, на стене, я увидел картину в рамке из красного дерева — Обнаженная красавица с огненно-рыжими волосами бежала по ржаному полю, впереди восходившего солнца.

Я был готов поклясться, что минуту назад никакой картины не было!

Поставил чашку на стол.

— Это Сполоха, — наблюдая за моим взглядом, проговорил дед. — Заря-Заряница Красная девица. Обгоняет солнышко утром и спешит за ним вечером...

Я сглотнул сухой ком.

— Вы чай-то пейте, Антон, — добавил дед.

Ушедшая на кухню Тина вернулась, подлила мне горячего чая в чашку и снова подала.

— Нужно выпить... — мягко проговорила она, зачаровывая меня зеленым взглядом.

Залпом, не в своей воле, я опорожнил чашку с горячущим взваром.

— Пойдемте, — тихо проговорила она.

— Куда?

— Туда, куда вы очень хотите...

После её слов, мне действительно очень захотелось... в туалет. Мой член был готов разорвать джинсы, а мочевой пузырь лопнуть.

— Пойдемте, я покажу вам где он находится...

Тина взяла меня за руку и повела. С мыслью, что пошел бы за ней даже на эшафот, я был подведен к туалету. Она открыла дверь и, щелкнув выключателем, включила свет.

Меня снова словно подтолкнули, хотя, Тина отпустила мою руку — дверь, за спиной, закрылась.

Не знаю, чего мне хотелось больше, расстегивая джинсы — опорожнить мочевой или освободить от пут одежды член. Словно конь, с которого сняли хомут, распрягли, я выпустил его на всю величину. Малино

вая головка выскользнула из крайней плоти.

Возбуждение не давало расслабиться и пустить струю. Обеими руками, я попытался направить поднявшийся член в унитаз, но они оказались забинтованы льняной материей с проступившими через неё темными, маслянистыми пятнами.

Вместо расстегнутых джинсов на мне были запоясанные узким ремнем шерстяные галифе, защитного цвета, заправленные в яловые сапоги, подминающие каблуками траву у дерева, в лесу.

Смеркалось.

Я вспотел. «Выпил чаю! С глюками!», — мелькнула мысль.

****

— Ой, дурачок! — услышал я позади насмешливый, то ли девичий, то ли женский голос. — Чего ж в лес убежал?! И как ты с такими руками скидовать штаны будешь?

— Уйди! — ответил я, и в то же время не я, надрывно, простужено. — Как-нибудь сам справлюсь.

— А ну-ка, подними руки! — поступил приказ за спиной. — Справиться он!

Ловкие женские пальцы распустили на галифе ремень, скинули их до сапог.

— Как опорожнишься, скажешь. Одену.

Как ни старался, повернуться и увидеть, кто с меня стянул галифе, я не мог. Опорожниться тоже. Так и стоял минут десять.

— Ну что там, готово? — спросил тот же голос, вернувшись.

— Нет! Уйди! — снова ответил я — не я.

Почувствовал за спиной дыхание. Смешок.

— Не получится. Подожди, я Матрену позову...

— Зачем?!

— Так лопнет мочевой-то!

— Как лопнет?

— Так...

— А что Матрена?

— Руками или ещё чем, быстро вылечит твою болезнь.

— Не надо Матрены!

— А коль не надо, так стой и не дергайся! А то ожоги задену.

Женская рука обхватила мой член и стала быстро гонять крайнюю плоть поступательно-возвратными движениями.

Я стоял и думал, чего сопротивлялся? Никогда не отказывался от такого удовольствия. Как-то даже Вилка мне взрочнула. Валялся с гриппом в своей холостяцкой берлоге, она и навестила больного, принесла продуктов, пива, а у меня от температуры, прямо при ней стояк случился. «Помоги, — говорю, — самому как-то в лом». Вилка — «Ок, только руками»... С тех пор, она меня иногда и зовет: мой ласковый дрочер.

Преддверие оргазма вернуло мои мысли на опушку неведомого леса и снова вручило меня в ласковые женские руки. Они мне показались знакомыми, длинные пальцы ласкали мою головку, пробегая по ней порханием мотылька.

— Сейчас снова ожог будет, — пробормотал я, закидывая вверх голову.

— Какой ожог? — спросила женщина за спиной. — Немец тебя только сверху пожег — руки до плеч. Сладенько сейчас будет...

Я содрогнулся. Такого оргазма я давно не испытывал, он действительно был сладким, от пульсации по всему телу и в члене ослабли ноги. Вместо спермы, из него выплеснулся огонь, опаляя зеленую траву, словно из огнемета...

****

Из меня, в унитаз струился кипяток, наполняя туалет клубами пара. Стало словно в бане. Застегнув ширинку на джинсах, я стоял и ждал, когда пар рассеется. Вышел. Ополоснул в ванной руки и, ничего не понимая, вернулся в зал.

Дед, сидел в кресле-качалке — листал мелко исписанную общую тетрадь. Тины не было. На кухне шумела вода, чашки с недопитым чаем, сладостями, со стола убраны. Картина на стене отсутствовала...

Я сел к ноутбуку, не зная, что сказать... С ощущением, что мне пора в дурку.

— Антон, — произнес дед.

— Да...

— Я тут немного о войне написал. Сейчас все пишут, ну и я — тоже. Захотелось рассказать о своей молодости, а уметь не умею. Абзацы, предложение, запятые — не поможешь старику.

Выдохнул. К этому я был готов ещё в редакции, когда брал ноутбук, фотоаппарат. Чувствовал, не зря меня заманивают сюда. Статью и Вилка бы написала. Как мне всё это надоело! То декабрьско-мартовские тезисы мэра, то майские мемуары ветеранов...

Отмазки были заготовлены и отнекаться, мне не составило труда.

Правда, дед не настаивал. Воспользовавшись паузой в разговоре, я попрощался и выскользнул в коридор, надел куртку, запрыгнул в туфли. Стоял в ожидании, что Тина меня проводит и мне удастся пригласить её на романтическое свидание.

Она вышла из кухни с маленьким вышитым солярными знаками мешочком, в виде кисета, затянутого на веревочку.

— Возьмите, Антон, — проговорила она, подавая его мне. — Если огнь снова себя проявит, то дома, обязательно, — дома, заварите это стаканом кипятка и выпейте. Что делать дальше, вы знаете.

— Может, я вечером заеду? Покатаемся по городу...

— Вы считаете такое возможным?

— Почему нет? Я холост и ты мне понравилась.

— Обращаться ко мне на «ты», я вам не разрешала.

— Ну, я вам хоть нравлюсь?

— Почему, вы не взяли у дедушки тетрадь?

— Если вы согласитесь на вечернее свидание со мной, я готов вернуться к деду и исправить свою ошибку.

— Уходите!

Тина открыла входные двери и, проявив несвойственную девушке силу, буквально вытолкнула меня на площадку.

— Не согласны?

— Нет!

— Мы больше не увидимся?

Двери квартиры закрылись.

Я сунул мешочек с солярными знаками в карман куртки, поправил на шее лямки чехла цифрового фотоаппарата и вышел на улицу.

Позвонил Вилке по сотовому:

— Получила фотки?

— Какие? — ответила она.

— Что я тебе послал! Ветерана...

— Ничего я не получала! И какого ещё ветерана? Ты где? С такой температурой как у тебя, надо дома в койке лежать, а не шлятся по ветеранам. Если так, Антон, то не буду больше тебя у Гелены отмазывать...

Вилка отключилась.

Я обернулся на дом из которого только что вышел, но его не было, я стоял везде детского садика, проезд Комсомольский — пять. Сунул руку в карман, огладил на мешочке вышивку Тины.

Задрал голову к небу и крикнул:

— Антон и Алевтина — мальчик и девочка, они вообще существуют?

Ответом мне было только недоумение прохожих...



269

Еще секс рассказы
Секс по телефону - ЗВОНИ
- Купить рекламу -