— Раздевайся! – вдруг скомандовала ему.
Его не пришлось долго ждать. Через несколько секунд его одежда бесформенной кучей лежала на столе. Скорей бы это все кончилось, скорей бы.
— Ложись, - и я показала на стол, - на спину.
Он неуклюже взгромоздился на него, а потом лег на спину положив по швам руки. Юное тело, такое свободное, сильное и еще не запятнано развратом.
— Запомни одно, я не хочу тебе доставлять удовольствия. Я не проститутка, - на этих словах он посмотрел мне в глаза. - Я только помогу тебе этого добиться. - Смотрела на его тело, на то как он неловко пытается положить на место набухающий стручок. Со временем он будет таким же сильным как его мышцы, но сейчас нет. - Оставь его в покое, он знает, что делать, - сказала я и положила его руки на стол.
Своими пальцами провела по его животу, а потом по его распухшему хоботку. Несмотря на свой достаточно большой размер, он был слабым, мягким, вялым. Я испугалась, что его хоботок может потерять свою мужскую способность, уже через несколько секунд. Неуверенность хозяина передавалась ему.
— Не все сразу, - я взяла его в ладонь и слегка сжала, пульс крови начал ударять мне в ладонь. Разжала пальцы, он стал немного больше, но надолго ли, начала переживать за исход. - В тебе есть ритм, прислушайся к нему, и ты услышишь его, сейчас не думай обо мне.
Я села на стол, потом встала перед ним на колени, его юный стручок осмелел и набравшись силы торчал вверх. Улыбнулась, хотела сказать, вот так держать, но промолчала. Подняв колено, я села ему на живот, чуть подвинувшись назад и наклонившись в перед, взяла его мужской орган и направила в себя.
Что я делаю? Если бы это видел мой муж, он убил бы меня на месте. Но его нет, а здесь стая голодных шакалов, которые готовы растерзать меня.
Я ощутила его горячую плоть. Как только он коснулся моего тела, осторожно выпрямившись, я села на него.
Лучше бы он насиловал меня, а я царапалась и орала. Но сейчас я сделала это добровольно, сама. Он жег из нутрии. Сглотнув и посмотрев ему в глаза, спросила его.
— Ты чувствуешь меня?
— Да, - тихо ответил он.
— Что ты чувствуешь?
— Не знаю, не могу объяснить, я...
Он хотел еще, что-то сказать, но я положила ему палец на губы.
— Слова сейчас излишни, слушайся своего тела, - и в ответ я немного приподнялась на коленках, как бы соскальзывая с его пениса и немного наклоняясь в перед.
В этот момент ощутила, как он во мне раздувается, я ждала, он становился все больше и больше. Он выталкивал меня. Приподнялась еще немного. Юноша смотрел на меня непонимающими глазами, не мог понять, что с ним происходит. Я приподнялась, взяла его руки и положила их себе на пояс поверх блузки. Почувствовав под своими пальцами мое тело, они сразу же сжали меня. Я хотела еще немного приподняться, рано... Но его руки перестали меня слушаться, он дернул их вниз, мое тело постаралось удержаться, но я не могла сравниться с его силой. Он рванул еще раз, и посадил меня на свой кол. Я вскрикнула от боли. Мое тело затряслось. Судорога исходила из нутрии, было больно и тяжело дышать. Не хотелось шевелиться, хотелось, чтобы все успокоилось, унялась боль. И тут я ощутила, что хоботок сдувается, в буквальном смысле сдувается.
Я посмотрела ему в глаза, они были испуганы, постаралась улыбнуться, но не смогла, еще было больно. Во мне он таял. Я это понимала, еще немного и будет все кончено. Испугалась за себя, что подобная боль будет многократно, еще продолжится, и я еще много раз буду садиться или ложится. Это не имело значения, но это будет уже не он, а те следующие шакалы. Нет! Я этого не хочу, не могу допустить, хотя бы сейчас.
— Не переживай, это я, ты не виноват. - Привстала, он безвольно вывалился. Поняв, что произошло, в отчаянии я замерла. - Ты был великолепен, просто я не ожидала немного этого...
— Что? - шепотом спросил он.
Сейчас я уже смогла улыбнуться, села ему на колени и взяла в ладони то, что только, что доставило мне боль.
— Он оказался немного великоватым для меня, - в его глазах появилась искорка гордости. - С этим надо быть осторожным. Когда ты чувствуешь его внутри меня, ощути, его, если ему становиться тесно, остановись, дай ему свободу. Потом коснись меня, но тихо, осторожно входи. Никогда не заходи так глубоко, это опасно, мое тело должно привыкнуть к нему, мне это сделать трудней, тебе легче.
Я держала в руке его слегка с дувшийся, но все еще в рабочем состоянии стручок. Я опять села на него, и он с лёгкостью проскользнул вглубь меня. Но сейчас стоило мне только немного приподняться, как он выпадывал обратно. Несколько раз пыталась начать все сначала, но результат был прежним, он не желал набирать силы. Нужно все поменять.
— Теперь сделаем наоборот, я ложусь, а ты сверху.
Он делал все, как я говорила. Сжимала ноги как можно сильней, чтобы удержать его, но результат оставался прежним. Юноша резко делал движения, и тогда его слабеющий стручок выпрыгивал наружу. Я испытывала настоящую досаду, но не могла ничего поделать, он просто слабел.
— Ты устал, может в следующий раз? - что я мо
гла сказать, это мужская физиология и я тут бессильная. Боже мой, готова была заплакать от того, что он не мог с моего согласия меня изнасиловать, что за идиотизм со мной творится, что?
Он слез с меня, и встал около стола. Мне казалось, что еще немного и я заплачу, зарыдаю уже от страха, что юноша выйдет из комнаты и зайдет уже другой. И так до тех пор, пока кто-то из них не получит этого чертова удовольствия, а может пока все не попробуют меня. Ненасытные самцы, переростки. Я перевернулась на живот и подогнув под себя колени, закрыла лицо руками.
Во мне был страх. Через какое-то время ощутила его руку у себя на спине, он гладил меня, я напряглась. Его руки гладили мою поясницу, спину и ягодицы. Я повернула голову в его сторону, он не смотрел на меня, все его внимание было приковано к ягодицам.
— Встань за мной.
Он быстро обошел стол и стал за мной. Я слегка приподняла бедра чуть выше, за тем еще и еще выше, а после выпрямила руки и посмотрела назад. Его взгляд блуждал по мне, что он мог видеть, мне было все равно, мне хотелось, чтобы он завершил начатое.
— Если будешь готов, подымайся ко мне, - я опустила голову и слегка раздвинула ноги в коленях. В этот момент мне хотелось стать пошлой, развратной, что бы его юношеская плоть запульсировала и готова была взять меня. Я еще сильней раздвинула ноги в коленях и прогнулась в спине.
Его ладони легли мне на ягодицы, забегали по ней, осторожно массируя мое тело. Я почувствовала, что он готов.
— Подымайся, - он пристроился сзади, – не спеши, - еще чуть больше прогнувшись в талии, взяла в руки его стручок, он так и не набрал прежней силы, но все же был достаточно увесистым, и все же я боялась, что у него может опять ничего не получится, а если сейчас ничего, то тогда все будет кончено. – Не спеши, я все сделаю за тебя.
Я обильно смочила пальцы слюной и смазала ею, всю борозду начиная от копчика и до разбухшей щелки. Затем еще раз смочив слюной пальцы увлажнила ею его головку и сразу направила его прямо в отверстие между ягодицами. Он понял меня, в этот раз осторожно входил. Как могла, постаралась расслабится, не все удавалось, но я ни разу не вскрикнула пока он тыкался, и пока он ловил свой ритм, а потом почувствовала даже гордость, что смогла обуздать этого юного жеребца.
Кончив, он не вышел из меня до тех пор, пока мужские силы не покинули его и пенис безвольно не повис. Он аккуратно меня положил, выпрямив мои ноги. Я не шевелилась, не могла, где-то была боль, где-то радость наслаждения, где-то страх, а где-то и стыд. Все смешалось, с трудом понимало, что происходит, я лежала на столе в полной тишине. Собралась с мыслями и постаралась вспомнить, как давно это было? Тело замерзло, пробежала дрожь, я открыла глаза. Яркая, ослепительная лампочка горела прямо над глазами, прикрыла глаза ладонями, прислушалась. Откуда-то доносился голос диктора, телевизор работает, шум машин, гудок автобуса, чьи-то голоса, детские голоса, играют, что это? Я села.
В комнате никого не было, дверь была закрыта, на столе рядом со мной лежала моя одежда. Неужели все кончено? Подумала я. Соскользнула со стола. Тупая боль прошлась по телу, но это было ничего по сравнению с тем, что я свободна. Хотелось, как можно быстрей покинуть эту комнату, убежать, забыть, наверное, меня уже потерял Валера, что я ему скажу? Что? Хотя знала на свой вопрос ответ, и он был с самого начала, «ничего не скажу, ничего, это моя тайна, которую надо забыть, похоронить».
Я оделась как можно аккуратней, застегнула босоножки и подошла к двери. Мной снова овладел страх, а вдруг там кто-то есть, вдруг... Я зажмурилась и рванула дверь на себя, она открылась с оглушительным скрипом. Темнота, только с боку чуть светилась щель от приоткрытой куда-то другой двери. Я быстро подошла к ней и замерла. Сквозь щель увидела улицу, по ней шли прохожие, ехали машины. Что это? Неужели все это время находилась в двух метрах от улицы, я не знала этого, но почему, почему не слышала ничего. Приоткрыла дверь, она тихо скрипнула, рядом пробежали две девочки с собачкой на поводке. Что со мной случилось, что? Хочу ли я сейчас об этом думать? Хочу только одного, как можно скорей уйти от сюда. Я распахнула по шире дверь и вышла на освещенную улицу и зашагала на остановку.
Как будто ничего не было, я просто пропала на час. Ничего не было, только нудящая боль в теле, говорила о другом, и все же ничего не было, я просто задержалась на совещании, вот и все.
* * *
Как часто в нашей жизни происходят моменты, которые нам так хочется забыть? И чем сильней нам этого хочется, тем больше мы понимаем, что это невозможно? Как часто мы совершаем неблагопристойные поступки, которые как нам кажется порочат нас? А если бы их не было, что бы мы получили взамен, тишину, чистый листок, пресный вкус, радовались бы мы тогда этому? Что мы получаем в ответ, когда наша душа разрывается от принуждения, когда ее терзают, мнут, насилуют? Можем ли мы сами переступить свое «я» и совершить тоже в ответ, как месть, как возмездие или просто как желание? Можем ли мы определить, что нам хорошо, а что нет, не испытав этого, не почувствовав боль и обиду, страх и отчаяние? А может это не то что мы думаем? Тогда, что это?!
Елена Стриж ©
[email protected]
410