Этот рассказ я посвящаю кумиру моей юности ЖКВД. Спасибо, Жак!
Проснулся я от пинка в бок. Поступил приказ на подъем, навести везде порядок, не спать и не дрочить. Сам же приказчик Фарух уходит восвояси и будет только после обеда.
Серж ушел, я остался один куковать. Вспоминать произошедшее на кануне было прооосто невыносимо! Мне захотелось самоубитца, я себя ненавидел, со стыда был красный как рак.
Я с ужасом представлял, как Фарух все рассказал в роте, и как все меня дразнят «педиком» и дают пинча под зад.
Я был в самом тухлом тупике, что можно только придумать.
Ну пусть бы Фарук рассказал, что я дрочил, ну смеялись бы, ну подкалывали меня. А что тут такого? Все дрочут. Что в этом такого? А теперь, сосал хуй, это уже серьезней. Серьезнее по самые яйца!
И по тому как он вчера себя повел, и Камлю было понятно, что на этом все не закончилось.
Пришел Фарух вечером, совсем обкуренный, навеселе:
— Ну, что все норм, душара?
— Так точно, сэр.
— Ни каких происшествий?
— Так точно, сэр.
Сержант Фарук умылся, принял пищу. Традиционно разделся догола и лег на кровать, мечтательно заложив руки за голову.
— Арте-ом!? — пропел он мое имя фальтцетом.
Я покорно подошел.
— Сделай мне массаж.
— Фарух! Ты же говорил всего один раз!!!
— Массаж — есть массаж. У меня вообще то спина затекла, но если бы ты не выебувылся, то ничего бы кроме массажа и не было бы. Но теперь...
Фарух потряс своим волосатым кулаком перед самым кончиком моего носа.
—. .. теперь ты просто обязан меня обслужить по первому классу!
Мне оставалось лишь выполнить приказ сержанта верить в чудо, поэтому я опустил свои густые ресницы и угукнул.
Фарук лег на живот, я на спине поделал массаж «Рельсы-шпалы», а потом он перевернулся.
— Давай теперь живот! Ноги-плечи...
— Фарух! Ты же...
— Так бля... ! Один раз, пять раз — какая разница! И чтоб мы на эту тему больше не говорили, будешь мой хуй сосать каждый день! Понял?
— Так точно, сэр. — ответом я с некоторой неуверенность в голосе.
Моя участь была предрещена. Я нагнулся и начал сосать. Он подсказывал что и как мне делать лучше...
где подключить язык, где прибрать зубы, а где трясти головой как на «Наществии».
Около недели или больше, он приходил, принимал пищу, делал свои дела в туалете, раздевался, а я тоько и делал, что сосал Фаратов корень. Один раз даже утром Фарук распластался, разметал свое одеяло и подозвал меня к своим полтным причиндалам. Это было отвратительно! Я чуть не срыгал в тот раз! Ели-ели сдержался!
За эти дни у меня очень распухли губы и я ходил с полуоткрытым ртом. Я стал побаиваться, что мне вдруг скажут прийти в роту и увидют мой зазывающий рот. Пацаны могут догадаться от чего у меня губы такие как от ботекса. Всем же известно, что кагда сосешь часто губы распухают, особенно у парней.
Фарат тоже это заметил.
— Да губы у тебя рабочие! Ты видел себя в зеркале?
— Так точно, сэр. — ответом я.
— Не хватало, чтоб приехал проверяющий, и обо всем догадался.
Сержант подмигнул мне.
Этим днем Фарух пришел поздно и опять пьяный в дым. Был чем то ли раздражен, то ли раздосадован и гасил свои эмоции мелкими пиздюлями на моей спине.
— Ну, что сосун. Тебе обязательно надо все говорить, объяснять, просить обслужить по первое число, а сам не можешь додумать?
Он был нервно возбужден и я не хотел его злить. Я просто подполз к нему, снял ему штаны с плавками вместе и начал сосать. Он крутился, нервничал, нылся... В общем был чем то точно не доволен. Он меня остановил движением и вскочил с койки.
— Нет! Все! Нихочу! Хватит! С меня довольно!
Я вопрошающе посмотрел на Фаруха. Потом на его дыбящий корень.
— Хочу тебя! — он взглянул мне прямо в глаза и я увидел блуждающий огонек в его зрачках. — Хочу тебя выебать тебя прямо в жопу!
— Нет!!! — я хотел запротестовать, но сильный удар под дых, сбил мне дыхание, я согнулся от боли, он добавил еще ногой.
— Ты, чмо! Ты будешь меня еще учить, что мне делать? Снимай штаны.
Я спустил камуфляжки с партянками (трусы носить нам было еще не положено).
— Повернись.
— Так точно, сэр!
Он на столе отрезал кусок сливочного масла и бережно подал его мне.
— На вот!
Я потянул кусок в рот.
— Тупое говно! — Фарут пнул меня по почкам. — Не жрать, душара! Смажь сливками свое очко.
Я угукнул, смазался и лег. Он навис надо мною как коршун или сова над мышью. Мне сделалось реально страшно. Тем более он шипел как плотоядный хищник и подавлял мою индивидуальность.
Тыкал, тыкал, но не мог всунуть. Догадался, что я сжимаю очко, дал мне в дыхалку и головка проскочила как миленькая. Я вскрикнул от боли.
— Ну что, нравится? А ты боялся. Целку из себя корчил. Пизды получил. Не так оно и больно как казалось, верно?
Очень неприятное ощущение от которого хочется освободиться. Я попробовал сделать так как делают беременные женщины и залетевшие девушки, то есть стал тужиться. Но выхода не было, надо было расслабиться и дать сержанту то за чем он пришел в армию.
Он последовательно продвигался вперед, и наконец всунул по самую кромку. Было дико больно и не так приятно, как он обещал. Я понял, что Фарут сбрехал, чтобы тупо меня изнасиловать. Тут не было никакого высшего замысла.
Он качнул несколько раз, плюнул в анус и стало боли менее терпимо. Потом он убыстрился и увеличил интервал, но я терпел для того чтобы этот кошмар наКОНЕЦ закончился. И вот он спустил мне в кишки, и обмякший пенис выскользнул со свистом из моей израненной дырочки.
Фарут приказал тушить свет и мы улеглись спать. Фарух посреди, а я в ноги.
Я не мог спать. Всхлипывал, у меня болела жопа! Я вспоминал мать. Ее слезы. Каково ей было когда отец приходил на бровях (или его приносили) и он требовал анал. Я осознавал, что именно так и появился на свет. По ошибке. Отец не собирался меня зачинать, а просто хотел спустить в дымоход.
Эти воспоминания ни сколько меня не воодушевили, а наоборот опустили ниже плинтуса.
И вот я уже не просто хуесос, а еще и пидорас. Сын своего отца. Вот те раз, вот те два!!
А когда я все-таки вырубился (организм мой был измучен), то мне снова привиделась моя девушка-красавица на гражданке Каринка.
Мы с ней занимались первобыточным сексом, как звери в лесу.
Я дерзко дудолил Кари в попку. И не просто попку, а в самый анус. Мой конь входил в тугое Коринино стойло, вылетал из него и решительно возвращался назад на положение ему место.
Был проооосто класс! Я драл ее как последнюю сучку. рассказы эротические А она стонала и подмахивала бедрами в такт моим фрикциям.
Я проснулся от яркого света. Это Фарук светил мне фонариком в лицо. Игрался в «Допрос с пристрастием»... Я просто лег под него. Сопротивляться не было мочи.
Следущим вечером Фарух пришел как обычно навеселе и ехидно улыбался.
— Ну что, дух... душ... душа? Я не знаю как к тебе обращаться! Как очко? Не саднит?
— Никак нет, сэр!
— Понравилось прошлая ночь?
— Не...
— Не пизди, я же вижу, что понравилось. Сделай ка мне Гринфилд.
Я сделал чай в кружку и принес.
— Садись сюда, ко мне. — и похлопал по шконке рядом с собой.
— У тебя девушка есть?
— Так точно, сэр.
— Ты ее любишь?
— Так точно.
— А она тебе дает?
— Так сочно, сер.
— Небось пишешь ей, что ты тут Р
ембо, кровь проливаешь, боевиков как козлов режешь! Да, я прав?
— Не так точно, сир.
— А что тогда? Что хуй сосешь?
— Ни в коем разе!
— А что, правду сказать слабо?
—. .. — я молча окуклился.
— Женщину нельзя обманывать, ей надо говорить правду и только правду. Какой бы горечь она не казался.
Фарук закурил, откинулся на спинку и задумчиво продолжил:
— И вообще, чем отличается мужчина от женщины?
—. .. Ну... мужчины с Марса, они боевые, рвутся... эээ... в бой... А женщины... они... домашние.
— Ну что ты мычишь, ты что не знаешь чем отличается мужик от бабы?
—. .. половыми органами?
— Таааак-с, правильно! Еще чего знаешь?
—. .. одеждами.
— Еще?
—. .. Прической, конситуцией тела,...
— Природой, правильно! А самым главным, чем?
—. .. Не знаю. А чем? — хлопал я глазьями.
— Тот кто ебет — тот мужчина, а тот кого ебут — тот женщина. Правильно? Согласен?
—. .. Ну, да..., но...
— Что ты там пиздишь? Отвечай четко!
— Sir! Yеs, sir!!!
— Ну так вот! Если я ебу, я — кто? Мужчина или женщина!
— Первое.
— Не первое, а первый! — заорал Фарат. — Муж-чино!
— А если ебут тебя, то ты — кто?
Я сначала растерялся. закранил, но протянул:
— Наверное, второе.
— ВторАЯ!!
— Ты ебешь, или тебя ебут?
— Меня...
— Что меня?
—. .. ебут. — всхлипывал я.
— Так если тебя ебут, ты у нас кто? — потыкал папиросой в меня Фарук.
—. .. жен... жен...
— Ну, смелее. — подбадривал меня сержант.
—. .. жен-щи-на. Женщина.
— Ну, вот наконец то! Теперь мы разобрались с этим вопросом, а то мы в роте совсем запутались, как тебя называть.
Я просто выпал в осадок. Даже не охерел, а был в такооом ШОКе.
— Тебе имя Камиля нравится? — не унимался сержант — Так мою красавицу-сестру между прочим зовут.
— М-м-м...
— Ты, женщина?
— Я?
Фарух слегка подсказал мне шепотом. Я ему за это подмигнул, мол спасибо за помощь.
— Так точно.
— Как тебя зовут?
— Артем-ом.
— Каким, бааалин, Артем-ом?!!! Ты что тут охуел совсем?
— Камиля!! Меня зовут... Камиля. — сам с себя прихерел, как буд то не я сказал.
— Вот и хорошо, девочка моя! Слушай сюда, Камиля. Сейчас мы будем спать. Я тебе вон там, в кульке принес подарок. Теперь каждый день ты до восьми вечера дух Красной Армии, а после восьми, ты носишь все то, что там лежит. Если будешь лапочкой, все будет хорошо. Злить меня не надо. Все понял?
— Так точно, сэр.
— Отбой.
Да, обороты набирались..., чем дальше в лес, тем больше волков. Еще три недели назад я был нормальным пацаном. А теперь... А что теперь? Что было в кульке, догадаться не сложно.
На следующий день я решил посмотреть, что же там в кульке. Летнее платье, зеленое с какими то цветами, название которых я не знал. Лифчик под второй или третий размер груди. Чулки, простые обыкновенные, телесные. И пара женских тапок, розового цвета, с круглой пушистой нашивкой спереди и банный халатик, такой мягкий и приятный телу. Я на все это посмотрел, и с ужасом осознавал, что мне вечером придется перевоплотиться в восточную красавицу.
Прошел в комнату и скинул с себя камуфляжки и кардиган. Прикинул что для полноценности образа мне нужно переодеть и трусики. Лямки сильно жали и оставляли след. Я немного их приспустил для удобства, а сам пошел искать чулки. Всегда нравились такие телесные на Каринке. Как будто вторая кожа.
А пока я наряжался, то включил «Армейский магазин» для фона, чтобы не чувствовать себя одиноким.
Все это надел и накинул халат. Посмотрелся на себя в зеркале. И прикинул, что очень вульгарен. А если и накраситься, то как шлюха. Но больше всего меня поразила реакция организма. Мой писюн разбух и начал оттопыривать трусики. Они опять стали мне жать. Но я был больше поражен возбужденности, чем боли. Немного потрогал ногтиком кончик и подивился тому какой он у меня стал твердый. Кажется, даже больше чем обычно. Возможно даже на добрых пару см.
Фарук пришел около девяти часов. Я взмок под его оценивающим взглядом, но в душе был рад, что он держит свое слово и пришел сам, не пьяный и не обкуреный.
— А ты красавица, Камиля! Тебе волосы распустить, накрасится, и сойдешь за чистую монету.
Подошел ко мне и задрал платье, наверное хотел посмотреть в трусах ли я.
— А попа как орех, так и просится на грех! Тебе не говорили, что у тебя жопа как у бабы?
— Никак нет — сказал я.
— Что ты пиздишь? Я же вижу, что как у бабы, а значит точно кто-нибудь говорил.
— Ну тебе платье больше идет, чем брюки! Помоги мне снять кирзачи!
Я снял ему сапоги, скривился от душмана. Хотел срыгнуть, но вспомнил волосатый кулак Фарута.
— Камиляяяяяя!
— Да, сер?
— Со своим новым именем я смотрю ты освоилась. Что ты приготовила покушать?
— Картошку с тушенкой поджарил.
— ПожарилА!!
— Картошку пожарилАааа. — передразнил я. То есть передразнила.
— Хорошо! Накрывай на стол. У нас будут гости!
— Камиля! Ты знаешь, что я после завтра уезжаю в увал. И я не хочу оставлять тебя без мужчины. Вот познакомься с моим земелей Зауром.
Я остолбенел. Моя тайная мечта на свободную жизнь, разлетелась в дребезги. Обиду за предательство я не мог сдержать. Со мной началась истерика. За мою реакция, они меня свалили на пол заломали больно руку. Бросили меня на койку, задрали платье и поочередно надругались. Примерно вот так, как на фото ниже.
— Все! Успокоилась? Теперь будешь хорошей девочкой?
— Так точно, сэр. — сказала я, размазывая сопли и смазку.
И вот тогда я решился совершить побег. Это была последняя капля.
Когда оба башкира задрыхли, я на ципочках поднялся и перелез через них к выходу. Действовать нужно было молниеносно, поэтому тратить время на то чтобы переодется попросту не было. Я так и сиганил из нашего блиндажа в женской робе и розовых шлепках.
Я бежал по лесу как настоящий сапер — перебежками. Лишь только халатик серкал во мгле. Наконец я совсем запыхался, остановился, загнулся рачком и отдышался как следовает.
— Ну наконец то! Я СВОБОДИН!!! — заорал я подставляя лицо каплям дождя.
Таким образом мне удалось вырваться из лап сержантов-насильников: Фаруха и Заура.
Тут я увидел что невдалеке маячик лисичья нора. Подумал, что там самое место мне схорониться. Так и сделал.
Проходили дни — я питался подножным кормом: еловыми шишками, ягодами (такими черненькими). Халат совсем изодрался в конец. А когда однажды ночью я увидел стаю волков, то скинул с себя женскую одежку и извалялся в грязи, чтобы сбить их нюх. Так и жил... не жил, а существовал. Волки не давали мне проходу. Стояли за каждым поворотом и скалили зубья.
Но так продолжаться не могло до бесконечности. Меня нашли. Усталого и обессиленного. Попытались схватить, но я был не так прост, как ранее. Отрастил приличные зубы, стал тертый калач.
На меня пытались накинуть сеть, но я увильнул. Была проведена подсечка, но я ответил героическим тройничком. Минус один. Следующего я уговорил ногой с переворотом. Поверженные они скулили как последние сучки. Выли и просили пощады. Я надвигался неумолимо как ветер в жаркий полдень. Но к сожалению силы мои были на исходе. Слишком скуден рацион из подножного корна. В глазах потеплело и я обмяк в обьятиях близрастущего кустика.
Но это еще не был конец. Саааамое страшное меня ожидало впереди...
Читайте о моих злоключениях дальше и вы... прооосто О х Е р Е Е т Е!!!
206