Если бы это было не так, то я никогда не сел бы за этот текст.
Важно лишь одно.
Важно, что нет силы выше Красоты.
Я свободен...
Ната...
Звезда моя негасимая...
Ни у кого я не видел подобных глаз... Таких ярких и таких насмешливо-родных...
Эта нечеловеческая пластика...
Кошка...
Ведьма...
За это нечеловеческое, я ее и любил...
В одном движении ее руки больше чувственности, чем в двадцати длинноногих студентках...
Эти пальцы — длинные, тонкие... Они пахнут ладаном...
Ее брови гениальны — нет более подходящего слова...
Какие бы чувства я к ней не испытывал, я всегда буду ей восхищен...
Молчите. Я сам все знаю. Я сам все видел. Плевать. Ей простится все...
Тома...
Нечто невероятно земное...
Тепло... такая ласка в глазах...
Пусть, пусть эта ласка — не для меня, но это уже неважно...
Пушистые брови, абсолютно невероятные ресницы...
Улыбка...
Ей не идут распущенные волосы — она гениально подбирает себе прическу...
Она умница...
Молчите. Да, у слова «Физика» два смысла. Плевать. На все плевать.
Снуффа...
Зверушка ласковая, нежная...
Такая близкая и такая невероятная...
Такое доверчивое в чем-то лицо...
Ей так идет слово «ластиться»...
Невозможно представить себе человека, который посмел бы обидеть эту девушку...
Это будет уже нелюдь, тварь...
Эта боль в глазах такая знакомая...
Я готов разделить ее...
Да, пусть она никогда не бывает одна. Плевать на всех этих математиков, которые всегда вокруг нее. Плевать.
Стася...
Воплощение стиля...
Она была рождена в рубашке — кожаной, темно-синей рубашке...
Есть фотография — Стаська рядом с выпрыгнувшим на бортик бассейна дельфином... Как же они похожи...
Какой дурак сказал, что девушки не умеют обращаться с компьютерами?..
Ее изящные руки созданы для клавиш клавиатуры...
Каждая ее страничка — произведение искусства...
Великолепный веб-дизайнер. Мастер своего дела.
Гений.
Да, я знаю все эти кошмарные истории про интернет-тусовку. Вся эта грязь и похоть Сети, — она оседает на любого. Плевать.
Настя...
В ней есть та загадка, которая должна быть в каждой девушке...
Эти глаза легче всего представить себе плачущими...
Художница...
Один раз я увидел ее рисующей какой-то пражский пейзаж и запомнил это на всю жизнь...
Огромные глаза, взгляд исподлобья и рука, словно автоматически кладущая штрих на лист...
Эта картина не подходила к концу двадцатого — началу двадцать первого века...
Эта девушка должна была жить веке в восемнадцатом...
Это никогда не было похоже на любовь и не могло ей быть...
Я всегда ценю талантливых людей.
Да, я на самом деле не знаю ее, и она не знает меня. Да, я жутко поразил ее, назвав ее по имени. Плевать. Это уже неважно.
Маруся...
Такое смешное имя...
Сразу представляются коровы на лугу, хворостина и пастушья косыночка...
Ей совершенно не подходит...
Неправильные, но такие симпатичные черты лица...
Волосы веером по воздуху...
Резкий шаг...
Такое детское лицо, такой серьезный взгляд...
Это странно...
А все, что странно — хорошо.
Да, она настолько далека от меня, насколько это возможно. Плевать. Переживу.
Дашка...
Светлая...
Она истинна, и она достойна этого...
Ее просто нельзя не любить. Просто нельзя...
Ей нельзя не доверять, — такие глаза не обманывают...
Ее улыбкой нельзя не восхищаться...
Она освещает эту жизнь...
Она обожает вредничать, но ведь это неважно...
Да, в нее нельзя влюбляться — слишком страшно осознание того, что она — как солнце, а солнце светит всем. Плевать.
Аленка...
И снова смешное имя...
Проклятый «Красный Октябрь» и иже с ним!
Такая... непонятная... Вроде и «мелкая», но как-то это к ней не подходит...
Абсолютно взрослый типаж в двенадцать-тринадцать лет...
Узкие скулы, прямой нос...
Хорошая...
Я ее недостоин. Никто недостоин. Плевать.
Тилль...
Никогда не мог я назвать ее по имени — Катей...
Не знаю, почему...
Один только раз я видел светловолосую девушку, которая была бы красива...
Абсолютно ничего очень уж необычного...
Невероятно располагающий к себе типаж...
Спокойные глаза, немного медлительная походка...
Ничего необычного нет в том, то девушка любит группу Rammstein...
Необычно, когда сама девушка при этом так непохожа на нее...
Я сам не знаю, зачем здесь Тилль. Странно. Но, наверное, если она здесь это правильно. Плевать.
Сестра...
Здравствуй, сестра...
Ты последняя не потому, что я забыл про тебя...
Нет, наоборот — просто лишь в тебе я не сомневался...
Лишь с тобой я всех сравнивал...
Ты всегда готова была мне помочь...
Все девушки здесь, — они немного, в чем-то похожи на тебя...
И это так. Должно быть так.
Я, скорее всего, никогда больше не увижу тебя. Обидно... Но все равно, — плевать.
Я свободен...
Вот — Красота, так я ее понимаю.
Я больше не буду писать посвящения девушкам в стихах. Если я посвящаю, то им.
Всем вместе и каждой по отдельности.
С ними Свет.
193