Арина стояла за кулисами и в панике смотрела на трех мужчин с той стороны. Как она здесь оказалась? Что привело ее в этот небольшой частный клуб, где несколько знакомых ей мужчин расслаблялись, комфортно устроившись на мягких диванах? Еще несколько «купе», занятых другими посетителями, молодую женщину волновали чуть меньше. Мужчины перекусили, немного выпили, а теперь ожидали гвоздя программы — стриптиза. И она, Арина, тоже должна была вот-вот выйти под свет нескольких ярких светильников. Она не была профессионалкой, и ей по сценарию отводилась лишь второстепенная роль. Но...
Арина, миниатюрная блондинка с голубыми глазами, слегка вьющимися волосами до лопаток, аккуратной грудью 1 размера и красивой попкой, про которую ей еще в школе одноклассники говорили: «Твоя попка, как орех — так и просится на грех», не знала — привела ее в это гнездо разврата, иначе и не назовешь, воля мужа, Дениса, сейчас что-то улыбчиво обсуждающего с остальными. Ну, и плюс — целая цепочка событий, которую можно охарактеризовать как «Эффект бабочки».
Арина сквозь щелку в занавесях взглянула на своего мужа. Ей было невдомек, что именно его спор с Алексеем являлся первым звеном в череде событий. Приятели, как это иногда бывает, были уверены в добродетельности своей супруги. Так, во время одной из мужских посиделок, и родилось пари — каждый должен был соблазнить чужую жену в течение 3 месяцев, причем с предоставлением доказательств неверности.
Денис справился со своей задачей достаточно быстро. Уже к концу первого месяца срока он предоставил приятелю снимки на природе в стиле ню, на которых очень откровенно позировала жена Алексея. Какие доказательства еще нужны мужчине, когда его жена в чем мать родила по-блядски улыбается в камеру посередине пасторального уединенного пейзажа? Естественно измена задела Алексея за живое, тем более что его часть пари оказалась невыполненной, хотя и довольно близкой. Арина в упор отказывалась принимать какие-либо знаки внимания от поклонника, хотя пару раз делала полунамеки на то, что не будь он знаком с мужем... Но полунамеки к делу не пришьешь. И все же Алексей понял — дело не совсем безнадежно.
Вот тут-то на сцену выходит новый персонаж. Ольга, высокая, очень пропорциональная шатенка, с короткой стрижкой занималась стриптизом и частенько выступала перед приятелями. Она оказалась умной, легкой в общении девушкой и после «работы» иногда посиживала с ними в приятной компании. Вот ее-то Алексей выбрал на роль пятой колонны в тылу врага — за определенную плату Ольга согласилась втереться в доверие к Арине и постараться выведать ее секреты. Беда Арины состояла еще в том, что Ольга была тайно влюблена в Дениса, поэтому задание стало выполняться не только, как хорошо оплачиваемое, но и с большим энтузиазмом. К тому же, Арина, узнав как-то раз, что ее новая подруга занимается стриптизом, сморщила носик и выдала фразу, что, типа, не видит разницы между проституткой и стриптизершей. Этим она подписала себе окончательный приговор — уязвленная Ольга плюнула на коварные методы и пошла напролом. Заключалось это в том, что при каждой встрече она стала подпаивать подругу и выведывать ее секреты, не дожидаясь, когда та проговориться сама.
И вот результат — вскоре Алексей дал прослушать Денису записи, где пьяный голос его родной жены, очаровательного невинного ангелочка, в подробностях и красках описывал пару походов налево...
Теперь уже Денис, оскорбленный в лучших чувствах, решил сделать свою жену не просто шлюхой, но блядью... И с этой минуты для Арины завертелся круговорот событий, подхвативший ее и закрутивший в сторону, совершенно непривычную для чистенького, в основном правильного, аккуратного и всеми любимого ангела. Для начала Денис вышел на преподавателя университета, где получала второе высшее образование его жена. И идущая на красный диплом примерная студентка вдруг провалила подряд и экзамен, и пересдачу. Для Арины, страдающей комплексом Гермионы (зубрить, знать все подряд, сдавать все лучше и раньше остальных и переживать из-за каждой оценки) это являлось настоящим ударом. Ко всему прочему не слишком искушенной, где-то идеалистически настроенной, молодой женщине вдруг предложили сдать экзамен через постель, ну, или заплатить немаленькую сумму. На первое предложение Арина ответила категорическим отказом, гордо вздернув подбородок и с гневом сказав: «Я не шлюха!». Впрочем, о деньгах же за пересдачу она обещала подумать.
Проблема заключалась в том, что попросить деньги на взятку у мужа Арина не решилась бы никогда. Как это так — она, всегда издевательски смеющаяся над неудачниками, неспособными сдать экзамен, и вдруг сама пытается решить проблему деньгами, а не собственным умом и усидчивостью! А последний срок — уже через два дня, не будет пересдачи — не будет диплома, а это не только несколько лет псу под хвост, но и потеря лица! Кредит в один день у сомнительных лиц Арина брать боялась, в солидном банке требовалась куча бумажек, которые не было времени собирать, да и как потом отдавать?
Выход, как ни странно нашелся сразу. Ольга, в очередной раз подпоив подругу и утешая ее, напористо стала предлагать поучаствовать в эксклюзивном стриптизе, хорошо оплачиваемом и решающим все финансовые проблемы. Все очень удачно — якобы партнерша приболела, а Арина, в свое время занимавшаяся бальными танцами и имеющая неплохую растяжку и природную гибкость, как раз подойдет на роль актрисы второго плана. Ничего недостойного! Номер в виде танца двух девочек и двух парней. Личность никто не опознает — девушки по договору должны быть в масках и обнажиться только до трусиков. Никто не будет заставлять их спускаться к гостям, чтобы их могли когда-нибудь, сколь ни низка эта вероятность, опознать по родинкам или голосу, и уж тем более речь не идет об интиме.
И вот она здесь... А в зале в числе узкого круга посетителей частного клуба сидят ее муж, его приятель Алексей, которому она в свое время отказала, и преподаватель, Виталий Максимович, которому она сказала, что она не шлюха. И выступать придется перед ними!!! Как случилось так, что они оказались среди членов клуба? Да еще тогда, когда она решила поступиться некоторыми своими принципами? Впрочем, отступать было поздно, да и, наверное, не нужно — никто не сможет узнать ее под маской, зато все проблемы будут решены, и она, наконец, выберется из цейтнота... Если бы она знала, что весь этот спектакль подстроен ее мужем! Если бы в ней не плескалось несколько коктейлей, предусмотрительно влитых Ольгой! Если бы ее партнерами не были звероподобные негры, которых ей представили только что! Негры были совершенно русскими, особенно один, который даже называть себя просил Толяном. Второй, правда, назвался Эженом, но судя по безукоризненному матному русскому, тоже был рожден на просторах России. Конечно, она была в шоке, буквально убитая горилоподобием чернокожих. Арина, едва дышала от страха рядом с ними (она жутко боялась негров), они казались ей отвратительными и противными из-за своего цвета кожи. Было до дрожи неприятно представлять, что они хотя бы дотрагиваются до нее своими коричневыми лапами... И теперь, когда оба негра уже получили деньги, белокурая почти что дюймовочка, едва достающая до солнечного сплетения каждого из гигантов, отказаться от выступления никогда не посмела бы. Ее же просто убьют эти чудовища, если она пойдет на попятную, и придется возвращать деньги!"Ну, постою в сторонке, поизгибаюсь, сниму эти тряпки... И все!» — решила Арина и порывисто вздохнула, с омерзением вспомнив произошедшее только что в отдельной кабинке этого ужасного клуба...
В гримерной, наводя на новоявленную стриптизершу последний лоск, Ольга, знающая, что Арина занималась когда-то бальными танцами, постановила, что Арина должна быть только ведомой, когда либо Ольга, либо Эжен, либо Толян будут вести свою партнершу, представляя ее тело нескромным взглядам. Упоминание о теле и нескромных взглядах напрягло молодую женщину, но с другой стороны — хорошо, что от нее ничего не будет зависеть и не надо думать, что нужно делать — партнеры все сделают сами, а ей можно закрыться в невидимую ракушку и делать вид: это происходит не с ней. Леди, которой себя считала Арина, не пристало заниматься такими бесстыдными делами, как стриптиз, приравниваемый ею к проституции. И она никогда бы не пошла на это, если бы ей не было твердо обещано, что все будет шито-крыто, и маска убережет ее внешнюю добродетель. И вот тут-то, когда молодая женщина еще сидела в одних крохотных трусиках, которые ей предоставила Ольга, вышедшая по каким-то делам, и произошел этот казус.
В гримерку влетел какой-то мужчина, оглядел ее скептическим взглядом и выдал: «Хорошо, что хоть кто-нибудь на месте, а то никого найти не могу! Быстро на приват-танец в третью кабинку! Клиент обещал хорошо заплатить!». Арина застыла в ступоре, ей, всегда безукоризненно соблюдающей внешние приличия, было очень неловко находится практически голой под бесцеремонным взглядом мужчины. Она промямлила что-то про то, что ей скоро на сцену, но мужчина заорал: «До стриптиза на сцене еще 40 минут! Пошла быстро!», а потом, грубо подняв ее, принялся напяливать какую-то сценическую одежду.
Арина уже не сопротивлялась, сникнув после слов о хорошей оплате. И хотя она жутко распереживалась, что ее собираются выставлять мужчине, словно красивую картинку, а она не то только не смеет возражать, но и сейчас будет раздеваться перед ним, тем не менее, перспектива заработать хорошую денежку заставляла немного взбодриться. «Приват-танец — это ведь всего лишь один мужчина, — уговаривала себя женщина. — В маске меня никто не узнает. Кроме того, даже Ольга не будет знать, что мне пришлось устроить внеплановый стриптиз. А если что, скажу ей, что разволновалась и была в туалете». В жуткой прострации от того, что с ней делают (ведь не может же она сама, добровольно, извиваться и снимать эти короткую юбочку и почти топик — курточку перед мужчиной), Арина позволила увлечь себя по коридору и втолкнуть в одну из дверей.
Это оказалось очень унизительным — предстать перед вольготно развалившимся на диване мужчиной в практически полуголом виде. А ведь еще придется снимать и эти крохотные тряпки! А он будет пялиться на нее, бесстыдно рассматривая все подробности — против ожидания кабинка для приват-танца была достаточно освещена.
— Очень хорошо! — прогудел мужчина. — Мне нравится! Отлично играешь, девочка, давненько мне не приходилось видеть такого хорошего артистизма — смеси робости и смущения при столь развратном наряде. — Мужчина достал из пиджака пачку долларов и, шмякнув ее на стол, отслюнил одну купюру. — Ты сразу заработала добавку, двадцатка твоя.
Еще полминуты назад, готовая выскочить из кабинки, Арина покраснела под маской от того, что ее откровенно покупают, но и попыталась улыбнуться, а потом и закружилась под тихую ненавязчивую музыку. Конечно, она не знала, что нужно делать, в голове мелькали какие-то кадры из полузабытых фильмов, но природная грациозность и гибкость должны были ее выручить. Так и произошло. К тому же, мужчина с первых мгновений вошел в раж и причмокивал, руководя ее действиями.
— Давай, девочка, повернись и нагнись, покажи, что у тебя между ножек.
И Арина поворачивалась и нагибалась, чтобы, несмотря на краску, заливавшую лицо, продемонстрировать совершенно незнакомому мужчину щелку, обтянутую крохотной полоской тонкой ткани. Да, это было неприятно для женщины, воплощавшей в себе само совершенство и никогда не позволяющей себе опускаться до чего-либо совсем уж непристойного. Можно было даже почувствовать себя шлюхой, купленной за пачку наличности, если бы ее от этого бесстыдства ее не отделяла маска.
— Подойди сюда и распахни курточку, — говорил мужчина, и Арина, вне себя от паники, что он сейчас увидит ее грудь, на которую до этого смотрели лишь избранные, послушно, да еще пританцовывая в такт музыке, проделывала то, что приказано. А что оставалось делать, если к первой купюре на краю низкого столика присоединилась и вторая?
— Ну, давай поближе, влезай на стол! — сказал мужчина, когда Арина, зажмурившись под маской, распахнула верх, демонстрируя совершенно постороннему мужчине голую грудь.
Пришлось выполнять и это, оказавшись совсем рядом с тяжело дышащим распаленным самцом, который вполне имел полное право на разглядывание ее тела...
И тут мужчина чуть подался вперед и сжал упругие аккуратные грудки в ладонях!"Что это было?», — заполошно вскрикнула про себя Арина, ощущая, как мужские пальцы бесцеремонно исследуют ее плоть. Она хотела отстраниться, но это было невозможно — соски уже были накрепко зажаты и даже постепенно вытягивались безжалостными пальцами вниз, заставляя женщину опускаться вслед. «Опускаться все ниже... « — стучало в мозгу, ведь это относилось и к ее моральному облику. Она не только предстала топлесс перед незнакомцем, словно дешевая шлюха, но и позволяет себя грубо тискать! Она, та, которая даже изменяла мужу, когда ее любовники превозносили ее красоту и шарм; она, та, которая отдавалась любовникам только после того, как видела себя в их глазах королевой, перед которой преклоняются. И вот такое совершенство какой-то мужик, заплативший определенную сумму, сейчас увлеченно лапает, словно свою собственность! Впрочем, Арина не посмела возражать, особенно после того, как одна из рук отпустила вытянутый до неприличия сосок и положила на край стола еще сразу две бумажки. В общем, Арина только покорно продолжала распахивать побелевшими пальцами полы своей курточки и склоняться так низко, что, в конце концов, едва не уткнулась носом в пах мужчины, где, похоже, давно образовался хороший стояк.
Сидеть на коленях, низко наклонившись, было неудобно, и когда мужчина, наконец, отпустил затвердевшие соски, Арина поспешно выпрямилась, лихорадочно поправляя маску, которая единственная отделяла приличную женщину от шлюхи, готовой на все.
— А теперь снимай курточку и раздвинь ноги! — новое приказание показало женщине, что все предыдущее не было окончательным падением, и она, еще пытающаяся сохранять гордость и остатки целомудрия, падет еще ниже, так низко, что остаться безгрешной ей позволит лишь маска.
Арина, дрожа от унижения, провернулась на низком столике и широко раздвинула колени. Растяжка позволила ей поставить ножки с обеих сторон от мужских ступней, и теперь она представляла собой вовсе непристойное зрелище — полуголая изящная блондинка сидит перед мужчиной, довольно разглядывающим то, что уже не скрывала высоко задравшаяся юбочка. «Нет, это происходит не со мной!» — твердила себе женщина, буквально ощущая, как похотливый взгляд скользит по ее прелестям, периодически пытаясь проникнуть под тонкую ткань трусиков.
— Сотенная! — ухмыльнулся мужчина, достав еще одну купюру из-под низа пачки долларов.
Затем он свернул купюру трубочкой и, приподняв одной рукой короткий подол, провел ею по голой коже над очень низкой резинкой трусиков. «Что со мной происходит? Этот приват-танец уже больше походит на извращения в борделе!», — в панике закричала про себя Арина, чувствуя, как жесткий край свернутой бумажки скользит совсем рядом с уголком ее нижних губ. Это уже был верх непристойности, который она, как, в общем-то, целомудренная особа, могла себе позволить. Что может быть хуже, чем вот так сидеть с обнаженной грудью и безропотно позволять шарить у себя под юбкой? Как может изысканная леди терпеть мужланские ласки, не протестуя и не препятствуя? Если только эти ласки не производятся сотенной? И что ее отделяет от падшей женщины? Как мучительно стыдно предоставлять свое эксклюзивное тело неразборчивому самцу!
Все эти эмоции хоть и отражались на лице, но были незаметны под маской. Впрочем, от этого было не легче, когда мужчина бесцеремонно оттянул резинку со словами:
— А что у нас здесь?
Арина зажмурилась от позора — теперь у нее совсем не осталось секретов от совершенно постороннего мужчины. Но он уязвил ее еще больше — конец трубочки скользнул по голенькому лобку и буквально впился в уголок складок. Мало того, мужчина бесцеремонно надавил на грудь женщины, заставляя ее откинуться назад, а затем грубо рванул трусики, тесемки которых тут же треснули. В результате Арина, униженная и оскорбленная от непристойного обращения, оказалась совершенно голой, да еще услужливо представляя свою лишенную даже крохотной защиты киску непотребным взорам. «Докатилась!» — билась мысль, но воли сдвинуть колени не решилась — в конце концов, ее купили и теперь могут разглядывать как угодно.
Между тем мужчина принялся раздвигать складки купюрой, а затем поднял голову и, ухмыльнувшись, спросил:
— Хочешь, чтобы сотка стала твоей?
Арина пре
красно знала, что она — предмет для поклонения, но сейчас играла совершенно другую роль, маска думала и решала за нее.
— Д-да...
— Тогда раздвинь пизду...
«Нет-нет, это невозможно! Я не такая!» — хотела крикнуть Арина, но выбора у нее уже не было, и чуть дрожащие пальчики робко поползли к промежности, чтобы раскрыть половые губки. Она едва соображала от неприличного положения, в которое случайно попала, от сюрреалистичности ситуации, в которой ей не место... но покорно развела складки вилкой из указательного среднего пальца прямо перед носом довольного самца. А тот, не колеблясь, ввел трубочку сотенной в призывно раскрытую дырочку. Арина едва не взвизгнула от непристойности и грубости этого действия, застыв в ужасающе неприличной позе — голышом, с юбочкой в виде пояса, с широко раздвинутыми бедрами и свернутой купюрой, засунутой в то место, которое она берегла, ухаживала за ним и добраться до которого могли лишь избранные... А теперь кто хочет может, лишь заплатив, умильно любоваться торчавшим из нее инородным предметом, наверняка грязным, с кучей бактерий от огромного количества людей, пропустивших сотку через свои руки. И легко представить, что все эти люди сейчас трогают ее между ног, словно так и положено...
Унижение было полным, но недостаточным. Мужчина, вдосталь полюбовавшись на дело своих рук, откинулся и пророкотал:
— Ладно, мне надоело, что ты строишь из себя смущенную недотрогу. — Он указал на незаметно для женщины увеличившуюся толщину стопочки на краю стола. — А теперь соси, заплачено!
Арина вздрогнула, словно от удара. Оскорбление было слишком велико и унижало будничностью, с которой мужчина произнес последние слова. Словно он купил не только ее обнаженное тело, затем прикосновения к этому совершенному телу, а теперь покупает и ее рот в полное свое распоряжение. Унижение было полным еще и потому, что она не знала, как воспротивиться развратному желанию мужчины. Бессильная что-либо изменить, женщина поняла, что ей все же придется сейчас отсасывать совершенно постороннему мужчину только лишь потому, что он за это заплатил!
Арина вначале растерялась, не только из-за того, что предлагаемое безусловно являлось недостойным такой женщины, как она, но и потому, что в этой позе делать минет было неудобно. Тогда она словно на автопилоте встала коленями на столик. Мужчина сидел, вальяжно развалившись, и не подумал сам расстегивать ширинку. Сгорая от унижения от того, что даже брюки ей приходится расстегивать самой, словно рабыне — господину, Арина потянулась к молнии... И едва не остановилась... Как же она не подумала, вставая в такую двусмысленную позу, что если кто-то сейчас войдет в комнату, то сразу увидит ее оскорбительно развратную позу и, главное, трубочку стодолларовой купюры, по-прежнему торчащей из ее дырочки. Безусловно, это сразу скажет любому вошедшему, как именно мужчина заполучил ее ротик — за деньги! В ужасе от собственного падения, Арина лихорадочно расстегнула ширинку и, оттянув край трусов, достала эрегированный член.
Это было ужасно, недостойно, отвратительно — держать неизвестно чей член в пальчиках, готовясь взять его в рот, да еще в такой неудачно подобранной позе, словно специально созданной для унижения ее достоинства. А достоинства в ней оставалось совсем мало — одна маска, прикрывающая пылающее от позора лицо!
— Ну? — требовательно прикрикнул мужчина, не собирающийся долго ожидать, когда стриптизерша примется за настоящую работу. — Заплачено с лихвой, так что бери быстренько за щеку.
С трудом подавив остатки добродетельности, Арина нагнулась к багровой головке и слегка коснулась ее губами. Однако долго размышлять над собственной участью ей не дали, т. к. эта участь, во всяком случае, по мнению мужчины, заключалась в качественном минете — ее просто насадили ротиком на член, со всего маху нажав тяжелой ладонью на затылок.
Арина поперхнулась, но ее добронравие было мгновенно убито огромным членом, заполнившим ее рот. Стремясь побыстрее покончить с неприятной обязанностью, вдруг всплывшей для чистенького и беспорочного ангела, она задвигала головой, послушно отрабатывая гонорар.
Мужчина довольно ухал каждый раз, когда губки, созданные вроде исключительно для поцелуев, скользили к основанию, и иногда привставал, чтобы поместить руку на грудь, сильно ее сжать, а то и вовсе ухватить сосок и задавать им ритм сосания. И каждый раз Арина, для которой казалось немыслимым, что ей одновременно дают в рот и тискают, пыталась отстраниться и возразить, снова грубо насаживалась второй рукой на кол, проникающий в самое горло. После того, как ее несколько раз поставили таким образом на свое место — трахаемой в рот шлюхи, — она оставила попытки сопротивления и принялась добросовестно отсасывать.
Какое-то время в келье слышались только звуки мужского взрыкивания и влажного движения губ по эрегированному половому органу.
— Все! Хорош! Вставай раком теперь!
Сначала Арина думала, что она ослышалась, но приказ был недвусмысленным... Словно сомнамбула, Арина выпустила из затрясшихся губ член — ей предстоит новый круг грехопадения, — и механически приняла указанную позу на диване, словно восходила на эшафот. Ее шлепнули по заднице, отчего вся ее сущность вздрогнула, точно попку обожгло хорошим ударом плети. Однако не боль была виной того, что все стройное тело вздрогнуло — было невыносимо оскорбительно именно обращение с ней, той, кто не позволял даже грубого слова в свой адрес. А тут — нате, пожалуйста — дурашливо бьют по заднице, не больно, а скорей ласково, словно любимую кобылку, которую готовятся взнуздать...
— А бумажку-то намочила! Придется сушить! Гы-гы!
И так чувствующая себя ужасно, готовящаяся дать раком заплатившему за это мужику, Арина чуть не умерла от позора. Как она могла забыть про свернутую трубочкой купюру в собственной дырочке? Как она могла потечь от унижений и оскорблений, недостойных приличной женщины, каковой она себя считала?
Она почувствовала, как из нее достают проклятую бумажку, а затем берут за бедра. Нечто горячее и твердое уперлось в ее полураскрытые половые губки, но мужчина не спешил загнать свой член. Едва не взвыв от унижения, Арина догадалась, что он ждет, что она сама направит его ствол в себя. Чем она заслужила это — самой, словно нетерпеливая любовница, вводить в себя предмет собственной страсти? Ведь сейчас ее тело осквернят оплаченным половым актом, а она не посмеет возражать, как будто она и вправду опустилась до уровня проститутки.
Однако несмелые пальчики сами собой ухватились за толстый стержень и направили его во влажную глубину обреченно всхлипнувшего влагалища.
— Ух, хороша! — услышала женщина, кусающая губы, чтобы позорно не застонать от наслаждения, когда член начал в ней неспешно двигаться. — Тугая и влажная! Тебя не каждый день здесь ебут, что ли, дырка вон неразработанная?
Арина хотела возразить: «Со мной занимаются любовью, восхищаясь красотой и желанием», но куда там — разве можно такое сказать, когда твоей киской распоряжаются без зазрения совести и без каких-либо чувств, кроме похоти?
Мужчина не терзался никакими сомнениями, крепко вцепившись в стройные бедра и раз за разом интенсивно насаживая покорное тело на свой член. И женщина скоро почувствовала, как подступает невероятное в ее положении наслаждение. Только что она безропотно предоставляла насилующему, по ее мнению, мужчине свою щелку, а теперь сама завлекающе прогибается и даже слегка подмахивает, желая заполучить терзающий ее влагалище член поглубже.
Оргазм не шел. Можно было бы поласкать себя между бедер, но ведь это возможно только на глазах влюбленного мужчины, восторгающегося тобой, для которого ты желанна и любима! А как это сделать, если мужчина относится к тебе, как к шлюхе, предоставляющей себя за деньги?
— Кончать буду в рот, — прорычал мужчина и хрипло хмыкнул. — Ты же не хочешь лишних проблем, да и выступать тебе еще на публике... Где подмоешься?
Арина, размышляющая, не стоит ли все же поласкать себя, вздрогнула от нового унижения. Так ее еще никто не оскорблял — как может приличная женщина принять сперму мужчины в рот? Но выбора у нее не было — ведь действительно, обстоятельства таковы, что, хочешь — не хочешь, а придется!..
***
— Леха, — сказал Денис, когда мужчины подняли очередной тост, — пойди проверь, как там дела у Виталика. Окучил он мою супругу на мои же деньги?
Когда Алексей зашел в кабинку, куда по договоренности с приятелями распорядитель привел Арину, она уже стояла на коленях перед мужчиной возле сдвинутого в сторону столика и прилежно отсасывала. Ее высоко вздернутая тугая попка вздрагивала в такт энергичным движениям головы, а щелка была похотливо раскрыта, словно жаждала грубого проникновения...
Звука открываемой двери Арина не услышала, но стук модельных туфлей по ламинату заставил ее сжаться в предчувствии новых унижений. Желая удостовериться, что она не ослышалась, и кто-то сейчас может наблюдать не только развратный вид, открывающийся на нее сзади, но удостовериться в процессе, совершаемом ее губами, она обернулась. Это был Алексей, приятель мужа, который до недавнего времени довольно активно ее добивался!!! (Порно рассказы) Она ему отказывала, хотя не будь он близок с ее мужем, возможно, ему и удалось бы ее добиться. Естественно, после множества комплиментов, романтических свиданий и разнообразных подарков. И вот он видит ее наклонившейся в паху постороннего мужчины, стоящей в привлекательной позе и производящей совершенно непотребные вещи ротиком!
В панике Арина отвернулась и учащенно задышала прямо в член, нетерпеливо подрагивающий прямо перед носиком, лихорадочно надеясь, что Алексей не успел ее узнать в шлюхе, трудолюбиво отсасывающей заказавшему ее мужчине. А потом она вспомнила, что маска до сих пор находится на ней. Можно было с облегчением выдохнуть — он не сможет узнать ее! И она останется для него беспорочной женщиной, ангелом, с негодованием отвергающим все поползновения в сторону ее тела, не смотря на то, что на самом деле ее только что трахнули за деньги, а теперь она ждет, когда посторонний мужчина разрядится прямо в ее услужливо предоставленный для этого ротик.
В планы Алексея не входило, во всяком случае, пока, разоблачение инкогнито женщины, не могущей совсем недавно даже предположить, что с ней будут так обращаться, поэтому он прошел вперед, наслаждаясь предоставленным зрелищем, и спросил:
— Ну, как здесь шлюшки?
— Отлично! — прохрипел Виталий, а потом схватил Арину за волосы и насадил ее ртом на член так, что толстая головка проникла сразу в горло не помышлявшей о сопротивлении женщины. — А ты чего остановилась? Команды останавливаться не было, так что работай!
Он еще пару раз жестко насадил податливый рот на член, чтобы женщине неповадно было в следующий раз прекращать свою «работу» хоть на секунду, а потом поднял налитый кровью взгляд на Алексея:
— Хороша шлюшка! Горяча, хорошо играет скромницу, а сосет кааак!... Жаль, что я раньше не знал об этом месте, пока вы меня не пригласили!
— Хороша! — кивнул Алексей, похотливо скользя взглядом по стройным очертаниям женского тела. — Чем-то мне Арину напоминает, жену моего приятеля...
Женщина снова сжалась. «Узнал? Не узнал?» — мысли заполошенно метались в голове, впрочем, понимая свои новые обязанности, она не прекращала усиленно двигать головой, старательно сжимая колечко губ на вздувшемся бугристом стволе. Ведь нельзя выдать, не смотря на всю невообразимость ситуации, что она страшиться разоблачения больше, чем позора предстать в образе шлюхи перед приятелем мужа, отсасывающей в голом виде!
И она почти не отреагировала, когда пальцы Алексея грубо прошлись по ее истерзанным нижним губкам.
— Течет, сучка! Наверное, хочет, чтобы ей как следует заправили! — услышала женщина голос приятеля мужа.
— Так давай, трахни ее! Ей заплачено с лихвой, так что пусть поработает двумя дырками, от нее не убудет. Только учти, он жадная, бесплатно не дает...
Арина зажмурилась от оскорбления, ей было обидно, что мужчины обсуждает ее, словно товар, и ужасно унизительным показалось, что они решили, что могут делать с ней все, что угодно, стоит только заплатить...
Однако она не посмела возмутиться, одновременно боясь, что один из мужчин вновь затолкает свой член прямо в горло, а второй сможет открыть ее инкогнито. А потом почувствовала, как под пояс юбочки, до сих пор болтавшейся на талии, запихивают что-то хрусткое, а потом и как ее влагалище растягивается медленно входящим членом. И поделать ничего нельзя — за это и заплачено, и возражать с членом во рту проблематично...
Таким образом, Арина совершенно неожиданно для себя оказалась между двумя мужчинами, пользующими ее с обоих концов. Еще недавно чистоплотной, казалось бы, непогрешимой красавице пришлось теперь, без малейшего намека на возможность отступить и вырваться из порочного круга, безропотно отсасывать совершенно постороннему мужчине и отдаваться на волю пристроившегося сзади близкому приятелю мужа.
Наконец Виталий взрыкнул и, снова положив ладонь на затылок Арины, принялся накачивать ее спермой, казалось, прямо в желудок. К тому же Алексей в этот момент принялся наносить грубые удары, загоняя член по самые яйца. Женщина чувствовала, как с каждым следующим ударом сокращающаяся головка проникает все глубже в горло и слышала хриплый голос:
— Ух... Оооо!... Хорошо!... У этой шлюшки горлышко узкое, как попка у девственницы!...
Ему вторил второй:
— Да и дырка тугая! Наверняка у Аринки такая же... Вот ебу эту, а самому кажется — Аринку трахаю!... — не упустил случая поддеть женщину, которую насиловал, Алексей.
А та, едва живая от недостатка кислорода и позора, обрушившегося на нее, еще и старалась подмахнуть ему, страшась, что его подозрения выльются в снимание маски.
— Давай, убери свое рабочее место, — наконец расслабленно откинулся на диванные подушки Виталий. — Вылижи все досуха, чтоб чисто все было.
А когда Арина старательно принялась подбирать капли спермы, просочившиеся наружу, добавил:
— Лех, если хочешь, чтобы сучка запрыгала под тобой, как козочка, потискай ее соски!
Женщина вылизывала ствол, когда Алексей воплотил совет приятеля. Конечно, после того, как ей засадили в самое горло, возбуждение немного схлынуло, но ведь надо показывать, какая ты шлюха. Пришлось, едва неумолимые пальцы сдавили твердые бугорки, «скакать, как козочка», высоко поддавая попочкой и чувствуя, как с влажным звуком шлепаются мужские яйца об уголок щелки, самой насаживаться на твердый член. Ко всему прочему, как бы это ни было унизительно, Арине было необходимо соблюсти хоть какие-то приличия после половых актов, и она, стараясь изменить голос (а это оказалось нетрудно из-за того, что в горле саднило), униженно попросила:
— Пожалуйста, только кончите в рот, а то мне еще выступать, — привела она аргумент, высказанный ранее Виталием.
Как низко она пала! Ее горло только что услужливо принимало сперму, ее грубо трахает раком, до боли вытягивая на себя соски, приятель мужа, а она сама... Сама!... просит его о том, чтобы он осквернил новой порцией спермы ее ротик, созданный для любовных поцелуев!
Алексей продержался недолго, вскоре он заухал и, поднявшись на ноги и развернув Арину, буквально засунул начавший поливать спермой член в услужливо распахнутые губки. Женщина постаралась, теперь по своей инициативе, заглотить головку как можно глубже, чтобы приятель мужа не опознал ее даже под маской. А ведь еще полчаса ухоженная и благовоспитанная красавица представить себе не могла, что ее будут трахать так, как захотят — и в рот, и во влагалище, не взирая на ее собственные желания и предпочтения! И она рассмеялась бы в лицо тому, кто сказал бы, что она будет во второй раз за несколько минут пытаться проглотить обильные потоки спермы, ощущая носиком жесткие паховые волосы, а нижней губкой — мужские яйца...
— А теперь отряхни мне брюки, — приказал Алексей, когда Арина, молясь, чтобы ей не приказали снять маску, униженно вычищала ротиком и язычком член мужчины, грубо ее трахнувшим. — Да не руками! Сиськами!
И Арине, вжимаясь лицом и маской в полуопущенный, но все еще скользкий от слюны, смазки и остатков спермы, член, пришлось тереться о мужские колени грудками, пытаясь стряхнуть с них несуществующую пыль...
***
— Ну, что? — спросил Денис, когда довольный Алексей вернулся.
— Оприходовал Аринку и Виталик, и мне перепало... Не возражаешь?
Денис пожал плечами:
— Ну, что ж, будем считать, по первому, малому, кругу ее пропустили, так что скоро приступим ко второму...
202