Он предложил показать карьер в этом лесу — ей, недавно приехавшей в этот город, очень хотелось найти какие-нибудь такие приятные местечки, где можно было бы гулять в свободное время одной или вот так, с новыми знакомыми.
Узкие тропинки, по которым они шли к карьеру, редкие другие гуляющие, идущие навстречу, легкий разговор ни о чем. Все это будило в ней состояние спокойствия, доверия, расслабленности, поэтому когда он предложил свернуть с тропинки, чтобы сократить путь и показать карьер с самой красивой точки обзора — она послушно пошла за ним. Через несколько минут пути через лес, по хрустящим под ногами иголкам и шишкам, она уже потеряла тропинку из виду, а он то и дело оглядывался по сторонам, пытаясь, видимо, вспомнить ту самую, короткую дорогу к карьеру.
Она даже не заметила тот момент, когда он оказался сзади нее — ведь всю дорогу она шла следом за ним. Легкая дрожь пробежала по спине, когда он неожиданно коснулся сзади ее бедра. Пришлось приложить некоторые усилия, чтобы взять себя в руки и повернутся к нему лицом, убрать его ладонь от своего тела. Точнее, попытаться все это проделать — как только она начала разворачиваться, он положил вторую ладонь ей на плечо, сжал и надавил так, чтобы остановить ее движение. Ее руки, пытающиеся перехватить его он легко откинул, а на повторную попытку сопротивления сжал оба ее запястья у нее за спиной.
Она снова попыталась взять себя в руки и вспомнить, что нужно делать в таких ситуациях. В первую очередь — ей требовалось сохранить силы для бегства, в силе он явно ее превосходит и ей не удастся его даже оттолкнуть. Он воспринял то, что она перестала сопротивляться иначе — убрал свои руки и сказал: «Вставай на колени!». Возмущение и страх накрыли ее от этого требования так, что она не смогла пошевелиться. «На колени!» — обе его руки надавили ей на плечи и коленки, и так дрожавшие от волнения, легко поддались. Он подтолкнул ее вперед и ей пришлось встать на четвереньки. Теперь не было шанса даже на побег.
Он дал ей всего несколько мгновений, позволяя осознать, что происходит и понять свою позицию перед ним и продолжил наслаждаться властью над ней — встал так, чтобы зажать ее талию между своих ног, не давая даже пошевелиться, медленно приподнял подол ее юбки и спустил с нее трусики. Она пыталась хотя бы податься вперед или переставить колени, в которые впивались все те же хвойные иголки и облетевшая кора, но ему достаточно было сжать ноги на ее талии сильнее, чтобы напомнить ей, кто хозяин ситуации. Она знала, что сквозь ее быстрое и глубокое дыхание вот-вот начнут проступать стоны удовольствия, но из-за бешено колотившегося сердца не слышала ничего вокруг... до того момента, когда над ее спиной не п
роскользил звук ремня, вынимаемого из петель. Она не могла видеть, что происходит дальше, но она слышала каждое его движение — сложил ремень вдвое и слегка хлопнул им по своей ладони.
Между звуком свиста, и звуком шлепка не прошло даже мига. Ударил в первый раз даже не слишком больно, но она сразу почувствовала, как горит кожа там, где приложился ремень. Второй раз ударил сильнее, она резко подалась вперед и стон наконец прорвался сквозь ее дыхание. (еtаlеs) Еще несколько шлепков по ее попе — она все так же инстинктивно подавалась вперед, но продолжала стонать от удовольствия и уже сама не дожидаясь, пока он подтолкнет ее своими коленями на место, возвращалась в позу, которую он для нее определил вначале.
Он дал ей несколько секунд, может быть сам наслаждаясь тем, как краснеет и набухает ее кожа.
Но стоило ему почувствовать, что она расслабляется, он резко сжал ее ребра ногами и хлестнул ремнем по ее бедрам значительно сильнее и тут же сказал: «Тихо, моя девочка!» — потому что на эхо шлепка отозвалось эхо ее стона.
Порка продолжалась еще несколько минут — методично, не давая ей ни привыкнуть к боли, ни расслабиться, он шлепал ее ремнем по попе то сильнее, то чуть легче. Когда он остановился и отбросил ремень в сторону она не смогла почувствовать облегчения, зная, что это еще не финал. Однако, он высвободил ее из тисков своих коленей и чуть отошел в сторону. Нельзя было не воспользоваться ситуацией и она начала подниматься на ноги, как он снова надавил ей на плечи и подтолкнул в спину: «Стой так!». Теперь он встал на колени сзади и расстегнул брюки. Провел рукой по ее промежности снизу вверх, используя ее смазку вместо лубриканта, положил другую ладонь ей на поясницу, придвигая ее ближе и ввел палец внутрь.
Боль. Сильная и стыдно-приятная протекла волной по всему ее телу, она снова застонала. На каждое его движение она отзывалась инстинктивной попыткой отодвинутся и тут же прогибалась сильнее, чтобы позволить ему проникать глубже. Ему хватило нескольких движений такой прелюдии и он достал лубрикант. Не дав ей теперь даже чуть-чуть остыть, он прижал головку своего члена к ее попе и сильно надавил, проталкивая его вглубь и обеими руками резко притянул ее плечи, чтобы войти до конца. Ей пришлось настолько сильно прикусить губы, чтобы не закричать, что в обычной ситуации это было бы слишком больно, но сейчас все ее ощущения были там, где двигался он. «Прогнись!» — снова надавил ей на поясницу и, проскользив рукой к ее шее, взял ее за волосы. Двигался, сначала медленно, почти полностью вынимая член и входя глубже и глубже с каждым разом. Но желание обоих нарастало и он ускорился, его движения стали резкими, но все еще такими же глубокими. Он стянул ее волосы так, чтобы она максимально прогнула спину и она почувствовала, как он заполняет ее внутри еще больше, еще сильнее. И все ее мышцы напряглись, пропуская через себя сокращения оргазма. Он дождался, когда ее тело расслабится и вынул член. «Теперь можешь встать. Пойдем, я покажу тебе карьер!»
196