Щелкнул, наконец, замок, тяжелая фирменная дверь поддалась и впустила Ларису в её маленькое убежище, единственное место, где она могла по-настоящему почувствовать себя раскованной...
Ну, положим, не такое уж и «маленькое». Как никак, трехкомнатная квартира, индивидуальной планировки, отделанная почти на такую же сумму, на какую строилась... Причем, господа мои — не подаренная благодарным любовником, не полученная в наследство от родителей, и не стрясенная с благоверного при разводе. Ничуть не бывало. Все это Лариса заработала собственным горбом, трудясь главой риэлтерской фирмы уже не один год...
Лариса устала как собака. Сегодняшний день был как никогда богат на события — на работе очередная запарка, деньги упорно не желали переводиться на счет, да в добавок эта «деловая» встреча под конец... Лариса ненавидела само выражение «деловая встреча». Может, от того, что во времена её юности «деловыми» именовали исключительно криминальных элементов? Так или иначе, каждый раз, когда ей назначали деловое свидание, она морально готовилась, что ей будут иметь мозги. Так обычно и было...
Сегодня ей пришлось провести вечер с одним крупным клиентом, солидным мужчиной под пятьдесят, желавшим купить сразу с десяток квартир по всему городу. Для чего, — сдавать внаем, открывать там наркопритоны или расселить многочисленных любовниц, — это было уже не Ларискиного ума дела, зато она была обязана в срок подать ему на блюдечке эти квартиры, именно в тех районах, где было указано, и в точности на тех этажах... То, что некоторых заявленных вариантов просто не существовало в природе, клиента не волновало. Он требовал, именно требовал, чтобы Лариса их отыскала, да хоть сама построила дома... Деньги ей платили немалые, и еще большие сулили в случае удачи, так что Лариса не жаловалась, но спокойная настойчивость клиента по каждой мелочи начинало уже немало раздражать. Вдобавок, мужик был мучительно, просто таки убийственно сексуален. И при том никак на Лару не реагировал. Лариса не любила смешивать личное с работой, и тем более ничего не предпринимала, но терпеть жуткое желание, каждый раз охватывающее её рядом с этим крепким, атлетически сложенным господином, было трудновато. Это выматывало не меньше его дотошности. Да что там, прояви какой-нибудь плюгавенький мужичек или представитель племени вульгарных нуворишей такую бешенную энергию с выяснением состояния санузла в однокомнатной квартирке, Лариса враз бы потеряла к тому всякий интерес... Она не любила мелочность, хотя и понимала, что её избежать трудно. Но этот был не таков — уверенный, грамотный управленец, представитель «старой» элиты, он не был суетлив. Просто привык так делать дела, ничего не упуская...
Ларисе в нем нравилось решительно все, — и седоватая коротко стриженная шевелюра, и манера завязывать галстук, и его спокойный, уверенный, но не спесивый, говор... Он был силен, умен, здоров, успешен, — словом, сочетал в себе все необходимое любой женщине. У Ларисы при виде этого человека сразу слабели колени, как-то нехорошо ускорялся пульс, и больше всего ей хотелось одного, — не денег, презренного металла, не умных речей, а чтобы ей просто напросто хорошенько ЗАСАДИЛИ! Прямо вот так — решительным жестом притягивая её к себе крупом, сгибая лицом вперед на столешницу, потом, мимоходом сжав правую грудь мозолистой ладонью, раз-два! юбку — вверх! трусики — вниз! И!!...
Лариса печально вздохнула. Это, конечно были фантазии — ни разу она не занималась любовью ТАК, даже с близкими мужчинами. Просто этот был таким вот... Завоевателем. Вот только таких обычно манят попки помоложе, увы... Лариса разулась, переоделась в халат, и прошла в душевую. Зеркало над мойкой было все сплошь покрыто мелкими брызгами зубной пасты — это её сын, Димка, уже много лет не мог внять её настойчивым требованиям и чистить зубы по-людски. Или хотя бы зеркало вытирать... Лара печально вздохнула, привела зеркало в порядок, сняла халат и критично осмотрела себя. Конечно, она уже не девочка... У Ларисы была мягкая, гладкая светлая кожа, почти без родинок и коротко стриженые светлые волосы. Лицо округлое, миловидное, с изящными чуть припухлыми губами и зелеными глазами. Своими ресницами Лариса по праву гордилась... Плечи выглядели женственно, покато, а руки с длинными «музыкальными пальцами — изящно. Грудь третьего размера казалась самой Лариске великоватой, но природа её жалела — выглядело все это богатство все еще отлично, не обвисая до пупа, хотя, конечно, тяжеловато. Но темно-розовые соски с небольшими нежными ореолами смотрели строго вперед и чуть вверх, и это спасало положение... Лариса покрутилась так и этак... Бедра, что не говори, полноваты, трепетной ланью её назвать трудно. Но талия еще в норме, животик подобран и «смотрится», что создает даже некий пикантный контраст... Неимоверным усилием воли и немалыми деньгами Лариса успешно справлялась и с целюлитом. Поэтому её ягодицы и ляжки были почти такими же, что и n лет назад — нежными, но приятно упругими, бархатистыми на ощупь. Лариса следила за собой, и по прежнему знала, что мужики раздевают её взглядом, а это в первую очередь подтверждало, что усилия пропадают не зря... Но этот чертов хмырь, как она ласково именовала клиента про себя, своим невниманием порождал у неё невольные сомнения на свой счет...
«И какого лешего им еще надо?» — раздраженно подумала Лариса, еще раз повертевшись перед зеркалом, потом включила воду, и выбрав контрастный режим душа, подставила тело под струи воды...
Это её малость успокоило. Все же вода обладает чудесным свойством смывать накопившуюся за день тяжесть, позволяет чуть-чуть расслабиться... Как обычно, после душа Лариса взялась за фен — нельзя успокаиваться, пока волосы не высохнут. Если, конечно, нет желания эпатировать коллег на следующий день прической в стиле «Взрыв на макаронной фабрике»... Вслушиваясь в его гудение, Лариса думала, чего же ей хочется от вечера. Посмотреть фильм? Нет, как-то не хочется. Есть и пить тоже неохота — с горя она налегла на закуски во время «делового ужина», и сейчас ощущала себя неприлично сытой. Почитать? А чего? Новых книг нет, а старые перечитаны до дыр. В том числе и дурацкий пошлый Зюцкинд, которого подсунул Димка...
Больше всего хотелось... мужика. Давненько Лара отказывает себе в малом удовольствии — жизнь такая дурная, что и говорить.
Лариса была чистоплотна в общении с противоположенным полом — после первого брака число её любовников не превышало шести, и это почти за n лет! Но все как-то не складывалось. Ни с одним. Лариса была сексуальна, но её могли покоробить разные мелочи — стоило ей заметить брошенный любезным другом под диван носок, забытый на пару недель, или заподозрить интерес к другой женщине, она тотчас теряла к нему все чувства. Наверно, она была чересчур уж требовательна — но в тридцать восемь лет уже трудно себя менять, так что все оставалось по-прежнему... Вот сейчас ей охота было... да что там, просто перепихнуться. Почувствовать мужское тело рядом, в себе, получить удовольствие, можно и не особенно долгое... И как этого добиться? В принципе, она без труда могла бы раскрутить кого-нибудь из тех, кто постоянно облизывается, глядя на её разрез, — но это целая история, надо куда-то везти, поить... Потом еще и ехать куда-то, не домой же приводить «случайную связь»... Ей богу, все настроение может пропасть на полдороги!
Лариса вздохнула. Был, правда, еще один. Вариант... Это случилось шесть лет назад. Тогда Лариске было тридцать три, и она... отдавалась жизни полнее, что ли. Часто выпивала в компании друзей, и уж точно не мучилось выбором любовника на ночь. Постоянный был. Так вот, в один вечер они в вдвоем с Женей были на дне рождения Ларисиной однокурсницы. Гитары, портвешек... Короче, кончилось все тем, что Лариса напрочь разругалась с полюбовником, кажется, на почве ревности (как выяснилось позже, небеспричинной), и на такси уехала одна. Домой. Там с трудом добрела до душа, постояла под ледяной водой, приходя в себя, и, нацепив легонький халатик, свалилась спать. Проснулась от того, что тринадцатилетний Димка пришел из своей комнаты проверить мать, и убедившись, что все в порядке, не долго думая забрался к ней в кровать. Лариса не хотела его прогонять — с ним было тепло, уютно, и она посильнее прижалась к худощавому телу сына, про себя представляя его крепким сильным мужиком, который заслонит её от обид и крепко накостыляет обидчикам...
Сын принял её в объятия, и понемногу Лариса начала засыпать, как вдруг почувствовала, что ладони Димки сомкнулись как раз на её груди, едва прикрытой искусственным шелком. Сначала они лежали спокойно, и Лариса продолжала попытки уснуть. Но затем сын начал робко, неуверенно, но целенаправленно поглаживать её груди в районе сосков. Те незамедлительно отреагировали на ласку — затвердели, и ладони сына постоянно цепляли их во время непрестанных ласковых поглаживаний, от чего грудь Лары налилась приятной тяжестью, а дыхание невольно ускорилось... Лариса была пьяна, поэтому в её сознании все сливалось — Димкины руки, уже беззастенчиво скользнувшие по халатик, неверный Женька, так ласково проделывавший примерно то же еще прошлой ночью и вдобавок, — какой-то полу знакомый брюнет с многообещающей порочной физиономией... Лариса основательно завелась и начала постанывать, уткнувшись лицом в подушку. Сын целовал ей плечи и шею, а его руки настойчиво и уверенно мучили её груди, то сжимая их, то нежно оглаживая, перебирая сосцы между пальцами... Лариска и сама не заметила, как скинула халат, отдаваясь в эти жадные руки, которые немедленно скользнули по бедрам, по их нежной внутренней стороне, по ягодицам и спине... Лариска уже дошла до необходимой степени желания, и постоянно ощущала крепкий член сына, требовательно упирающийся ей в бедро... Недолго думая, — на пьяную голову Лариса вообще старалась думать поменьше, иначе зачем же напиваться? — она приспустила плавки Димки и потянула его к себе, обхватив руками крепкую мускулистую спину... Он с трудом оторвался от её отяжелевших грудей и неуверенно скользнул между Ларискиных ляжек, подхватывая опрокидывающуюся мать под колени. Секунда, другая... Она почувствовала его неумелые тыканья, и поспешно помогла сыну рукой. Через мгновение Димка вошел и утвердился, рефлекторно подергивая бедрами. Его дружок был не особенно велик, но то ли от неожиданности, то ли от холодного душа Лариса так остро ощущала его внутри своего лона, что каждая секунда казалась невыносимой. Остроты добавляло и сознание недозволенности происходящего, краем разума Лариса вполне отдавала себе отчет о своих действиях...
Димка тем временем входил во вкус — его сначала нерешительные, а потом и более уверенные толчки набирали ритм. Лариса положила ладошки на крепкие ягодицы сына и решительно подсказывала ему частоту и силу движений — каждый его рывок буквально обжигал её влагалище, она даже не сдвигала ноги, чтобы сильнее чувствовать проникновение. Такого у неё еще не было ни с одним мужчиной. Димка «жарил» все усерднее, его пальцы впивались в Ларкины ляжки, и она не выдержала и застонала... Оргазм буквально закрутил её, она прогибалась всем телом навстречу новым ударам сына, а он работал изо всех сил, входя в неё во всю длину, все быстрее и быстрее, вбивая её тело в постель, заставляя Ларискины груди бешено колыхаться...
На самом деле, Димка тогда охаживал её не так уж долго — просто в бешеном темпе «расстрелял» свой небогатый мальчишеский заряд, но уже под конец, когда его движения стали более размеренными, а пульсирующий член начал порциями выстреливать внутрь Ларисы порции семени, Лариса снова застонала и задергалась — сынуля, таки, успел «пробить» её повторно...
После всего она уснула глубоким сном женщины, постоянно пользующейся спиралью. Наутро Лариса ощущала себя приговоренной к смертной казни. Но делать было нечего, и состоялся разговор с сыном. Глядя в синие отцовские глаза, Лариса, не без труда подбирая слова, объяснила Димке, во что они вляпались, ничего не скрывая и стараясь подбирать аргументы повесомее. Впрочем, сынок особо не переживал. Оказывается, он «давно мечтал попробовать разок». И просто не контролировал себя, когда «разок» подвернулся. А что? Многие девочки уже вовсю занимаются этим с парнями постарше, чем он, Димка, хуже? Лариса попыталась объяснить сыну, что с родной матерью «этого» вроде как не положено делать, на то она и мать... Димка всему внял, но от своего не отступался. В итоге порешили так — половое образование Димки будет продолжено, но на следующих условиях — а) никому не слова! б) не мешаем личной жизни друг друга. Лариска настаивала на том, чтобы Димка завел себе подружку, расширяя кругозор боле
е «естественными» способами. Димон не возражал, и дальнейший разговор мог быть использован против Лариски, если бы все прочие женщины вдруг вздумали бы учинить над ней судилище — она напропалую выдавала извечные женские тайны и подсказывала, как лучше сыграть на женских слабостях... Разговор кончился тем, что сын решительно развязал завязки её халата, по-хозяйски завалил на диван и отымел по полной программе. Лариса и на этот раз испытала редкое блаженство, и с трудом оторвала сына от себя, чтобы собраться на работу — он уже пристраивался во второй раз... Ну и пошла жизнь — почти так же как раньше, но с приятными дополнениями. В четырнадцать Димка запрыгивал на Ларису с ходу, едва она раздевалась после работы, и сразу начинал стаскивать белье... Лариса, порой в ущерб своей «прочей» личной жизни, приходила с работы пораньше, и они занимались любовью до потери сил. Это было здорово... Лариса обучила Димку всему своему арсеналу поз, но со временем выработались две основные — когда Димон всаживал ей с ходу, повалив на спину и подхватив под колени, почти как в первый раз, и наоборот — когда Лариса забиралась верхом на чуть притомленного страстью сына и, ритмично покачиваясь и выгибая спину, неспешно доводила себя до экстаза. Димке этот вариант тоже нравился, — обычно он лежал под ней, закусив нижнюю губу, и как завороженный смотрел на её груди, во всем великолепии покачивающиеся перед его лицом... Но спустя год сын завел, наконец, подружку своего возраста, вновь требованиям матери. Теперь он только изредка занимался любовью с Ларисой, обычно — даже не раздеваясь овладевал ею стоя, возвращаясь из школы. По тому, как торопливо он задирал ей юбку, входил в неё, как прерывисто, хотя и сильно, совершал толчки, Лариса успевала понять с некоторой даже грустью, что сын думает уже не о ней...
Она любила такаю вот «собачью» любовь, тем более, что это вносило в её жизнь известное разнообразие, почти каждый раз кончала. Но и это случалось все реже. Лариса с некоторым облегчением понимала, что самую опасную фазу они с Димкой миновали — она боялась Эдипового комплекса, еще какой-нибудь психологической хрени, но Дима рос вполне нормальным парнем. Правда, у него был явно потребительский взгляд на женщин, что его большой не по годам опыт и на редкость привлекательная внешность только усугубляли. Сын рос высоким, и в 18 лет был выше матери. У него тоже были светлые, чуть вьющиеся волосы, правда, глаза были синими, как у его отца, а фигура — сухой, атлетической. Девчонки перед ним млели, а он совершенно беззастенчиво этим пользовался. Лариса продолжала встречаться с любовниками, время от времени замечая, что сын сменил «очередную». Сейчас Димке уже миновало 18 лет, и уже скоро следовало думать о поступлении в какой-нибудь университет. Они и не вспоминали о былой связи, хотя и делились временами впечатлениями от своих партнеров, как мать и сын обычно не делятся... А может?... Лариса неуверенно погладила ладонью высохшие волосы. Черте что лезет в голову. Сын был дома, и сейчас, как обычно в это время, увлеченно пялился в монитор... Лариса посмотрела в зеркало, будто надеясь там увидеть нечто новое... Да. Димка, бывало, таких кобылок приводил — сама бы не прочь, кабы была мужиком. Куда уж ей, в калашный-то ряд... С другой стороны — попробовать стоило. Она по прежнему опыту знала, что Димка лучше всего заводится именно так — спонтанно, без подготовки и долгих ухаживаний. Как и любой мужик, вероятно... От грешных мыслей Лариса почувствовала сладкую истому и приятное жжение известно где... Она решительно надела короткий домашний халатик чуть выше коленок, чуть капнула на палец мягкие духи и провела за ушами. Затем причесалась, поправила халатик так, что он закрывал грудь только отчасти, оставляя хорошо различимой ложбинку между пышными холмиками... Посмотрелась в зеркало. Хороша, слов нет. Сама себе бы отдалась, блин.
Набрала в легкие воздуха и, недовольно подумав: «Уже и родного сына соблазнять надо!...», ухмыльнулась такой дикой мысли...
Ладно, начнем-с.
Лариса прошла по коридору в сторону Димкиной комнаты. Она была полу прикрыта. Так и есть — из дверного проема лился мягкий свет от ЖК-монитора... Она, нарочито шаркая тапочками по паркету, прошла в комнату. Сын сидел, заворожено глядя на разноцветную буквицу АйСиКью, ползущую по экрану... Вот ведь моду выдумали — нет чтобы просто встретиться, так сидят же целыми вечерами, глаза портят...
— Привет мам, — не отворачиваясь от монитора, бросил Димка. — Привет, — Лариска нагнулась, чтобы чмокнуть сына в щечку. С умыслом прижавшись к плечу грудью... — Как день прошел?..
— Нормально. Вот с Анькой разругался, выясняем отношения сейчас. Почитай, что она несет такое, дурила...
Лариса покосилась на экран. В её понимании выяснения отношений выглядели иначе...
— Слушай, чего-то не могу я тут стоять, неудобно, раз ты место не уступишь, да и плечи болят. Сегодня пришлось копир поднимать на третий этаж, лифт не работал... Димка, естественно, и не подумал уступать место, и вопросов больше не задавал. Поднимала — так поднимала, болят — так болят... Лариса мысленно матюгнулась, отошла от стола и плюхнулась на диван.
— Димон, ты мне плечи не помассируешь, а?
Димка с трудом отрываясь от компа, обернулся. Лариса полулежала на диване, закинув ногу на ногу и запрокинув голову на спинку. На её взгляд, весьма эротично сидела. Но Димон даже на секунду не задержал взгляд. — Да, мам, сейчас, — бросил он, снова начиная стучать по клавишам... Лариса начинала терять терпение, но сын вдруг встал, отключил монитор и подошел к ней...
— Как массировать? — поинтересовался он, закатывая рукава рубашки. — Плечи разомни как следует, — проворчала Лариса, оборачиваясь к нему спиной и забираясь на диван с ногами. Димка включил ночник на стене, и Лариса приспустила халатик с плеч, так чтобы он закрывал лишь соски. Сверху стоящему Димке должна была открыться пленительная картина... Она почувствовала, как его сильные, совсем уже мужские руки разминают и растирают её шею. Это было само по себе очень приятно, и Лариса с трудом сдержалась, чтобы не застонать... Она только откинула голову назад, и прогнулась в пояснице — халатик теперь висел на одних вершинках грудей. Димка начал массировать сильнее, и от приятной боли Лариса не удержалась и застонала — сначала негромко охнула, потом отчетливей, через сжатые зубы... Димка тоже чуток разволновался — дыхание стало прерывистым, движения, — чуть грубее... Вот его пальцы скользнули на Ларискины ключицы, разминая их кончиками, вот легли ниже, под воротничок халатика... Почувствовав грубоватые мужские ладони, жадно сжавшие её груди, обе разом, Лариса застонала от неподдельного наслаждения, подаваясь вперед — затвердевшими сосками к этим жадным ладоням...
Димка решительно развернул мать к себе, сорвал с неё халат, и стал покрывать поцелуями её грудь, постоянно погружая пальцы в нежную, податливую плоть... Он целовал все сильнее, набирая её вершинки целиком в свой рот, и она уже чувствовала его шершавый язык, ласкающий соски, враз превратившиеся в спелые ягоды... Вдруг он остановился, встал и уверенным движением расстегнул ширинку. Лариса не успела ничего сообразить, как оказалась под Димкой, — он резко развел её колени в стороны и мощным рывком врезался в её мягкое тело, вминаясь всей своей тяжестью... Почувствовав в себе его твердый, нетерпеливый член, Лариса по девчачьи охнула. А сын, не теряя времени, подмял её под себя и уже неторопливыми, сильными толчками начал ходить туда-сюда, заставляя её тело послушно отвечать. Лариса, не сдерживаясь, стонала в голос — желание было сильным, но она и подумать не могла, что пробудет такую ответную страсть. Димка вбивал ей ненасытно, сильно раскачивая все тело, время от времени сжимая её грудь одной рукой... Он постепенно наращивал ритм, сильнее прижимая Лариску к себе, работал глубже и быстрее, пока, наконец, не издал горловой вздох, резко дернул тазом и постепенно остановился... Спермы вышло изрядно, Лариса почувствовала, как она течет по её бедру... с облегчением вздохнув, сын сполз с Ларисы и растянулся на диване рядом.
Лариса еще не получила полного удовлетворения, поэтому предприняла решительные меры, чтобы продолжить начатое. Её пальцы сначала коснулись начавшего увядать детородного органа сына, затем искусно найдя нужное место, начали поглаживать кончик сквозь эластичную кожуру...
Лариса достала из кармана лежащего на полу халатика платок и вытерла им слизь, затем мягкими движениями стал водить пальцы вверх-вниз по стволу члена, слегка пощипывая кожицу... Димка тоже ожил (хорошо быть семнадцатилетним!) и его руки вновь коснулись Ларискиных грудей, скользнули по бедрам. Почувствовав его пальцы у себя между ног, Лариса застонала, и энергичнее стала манипулировать вновь набирающим силу членом... Он был куда больше, чем шесть лет назад, теперь он не поместился бы и в двух её ладонях, Лариса даже не могла сомкнуть на нем пальцы. Возбужденно засопев, Димка вознамерился было вновь устроиться сверху, но Лариса его упредила. Она положила руки на его плечи, твердо толкнула сына на спинку дивана и с победным видом уселась на колени, умело насаживаясь на уже полностью эрегированный орган... Ощущение было таким острым, что она застонала сразу, блин, да он буквально разрывал её, как кол... С трудом привыкая к мощной плоти внутри себя, Лариса медленно, без спешки начала раскачиваться, то принимая в себя член целиком, то буквально соскакивая с него... Димка приподнялся, еще глубже вонзаясь в её податливое лоно, и властно провел ладонями по Ларискиной спине, ощущая рельеф напряженных мускул под бархатной кожей... А Лариса двигалась все быстрее и быстрее. Теперь она почти не видела сына под собой — все её естество было сосредоточенно на твердом горячем поршне между ног, она насаживалась на него всем телом, опускаясь грудями к лицу сына, то вновь отбрасывала себя назад, прогибаясь в пояснице... Эх, как хорошо... Лариса двигалась быстро, но ритмично, без спешки, но все время наращивая темп. Член уже не раздирал её, но по-прежнему жег изнутри, как вытянутый раскаленный уголек... Наконец, как всегда неожиданно, Лариса выдохнула, и негромко, даже жалобно, застонала, её лицо сделалось беспомощным и она упала сыну на грудь, чуть покусывая её в такт сотрясающим влагалище конвульсиям... Было обалдено хорошо, и Лариса ничуть не жалела о содеянном... Черт, да если это и последний раз в жизни, все равно того стоило, право слово...
Правда, теперь до конца неудовлетворен был Димка. Изгибаться и покачиваться дальше Лариска никак сейчас не могла — оргазм начисто выбил из неё силы, но Димка уже имел достаточно опыта, чтобы сориентироваться самому. Он чуть дрожащей рукой опрокинул Ларису обратно на диван, поставил её на колени... Она все еще обалдело подчинилась. Секундой позже она ощутила его над собой, а уже в следующую — его член резко вошел в неё сзади, а сильные руки легли ей на бока. Димка устроился поудобнее, и начал быстро-быстро работать тазом, так что все тело Ларисы мелко завибрировало. Он отчего-то торопился, и Лариса прогнула по-кошачьи спину, давая ему полнее входить, и с умиротворением ждала, когда он кончит. Но Димка совокуплялся опять со вкусом, явно рассчитывая на продление удовольствия, поэтому Лариса вновь стала возбуждаться, что только нарастало с очередным его толчком... Еще, еще... Наконец, Димка победно дернулся над поверженной Ларисой и медленно, со вкусом спустил... Лариса в очередной раз ощутила его семя в своем влагалище, и когда он уже готовился выйти, застонала, уткнувшись лицом в подушки... Это было уже просто роскошно! Как раз в тот момент, когда они оба затихли, ощущая приятное опустошение, на столике рядом с диваном зазвонил телефон. Секунду бездумно вслушиваясь в гудки, Лариса все же протянула руку, и взяла трубку...
— Алле?
— Здравствуйте, — раздался из трубки знакомый голос, — Могу я поговорить с Ларисой Алексеевной?
— Слушаю... — ответила Лариса, ощущая, как обессиленный Димон вытаскивает из неё член.
— Лариса Алексеевна, добрый вечер! Это я, Денисов Виктор, помните? Лариса помнила. Еще бы. Так ведь вроде бы все оговорили за «деловым ужином», или нет?
— Так вот, Лариса Алексеевна, я тут подумал... А почему бы нам не встретиться где-нибудь неофициально? Скажем, «Абхазия», как вам? Вы ведь свободны, как я понял? — голос стал слегка смущенным.
— Почему бы и нет, — вздохнула Лариса, — Почему бы и нет. Я сейчас сверюсь со своим расписанием, ладно?...
Е-mаil автора: vеrtоv-hо[email protected]аndеx.ru
251