Светало. Край горизонта посветлел и стремительно заливал небо розовым светом. В пригороде Вызимы наступало утро. Это в самом городе, окруженном стенами, еще царит полумрак, а здесь в деревне свет уже заглядывал в окна. Кметы выглядывали из домов. Потягивались и зевали, чесали растрепанные бороды и лохматили немытые волосы, ковырялись в носу, предвкушая еще один нудный рабочий день. Впрочем, другой жизни они и не знали. Собаки чесались, выглядывая из будок. Зевал во весь рот толстый мужик, почесывая пузо. На заднем дворике одного дома плескалась вода, это хозяйка, немолодая уже женщина, подмывала пизду после ночных утех мужа. Группа серьезного вида крестьян брали из сарая инструмент. Юная кметка, перед раскрытым окном, неопытным ротиком ублажала утренний стояк молодого супруга. С речки, держась за руки, возвращалась пара влюбленных. Сияющий парень нес рубашку через плечо и на обнаженном торсе блестели капли воды. Светловолосая девушка крепко держала его за руку, а ее неплотно прикрытое платье развевалось на легком ветру, обнажая упругую девичью грудь. Лоточники вяло открывали палатки, выкладывали на прилавок товар. С каждой минутой становилось все светлее, каждую минуту все больше людей выглядывало из домов, будто мыши из нор.
По старой брусчатке шел мужчина. Облачка пыли вздымались из-под тяжелых сапог. Он шел, не таясь, и люди замирали на полуслове, провожая незнакомца взглядами. Юные девушки трепетали, рассматривая могучий торс и широкие плечи, облаченные в крепкую кожаную куртку с короткими рукавами; сильные руки, перевитые стальными тросами мышц и обтянутые плотными штанами крепкие ноги; и крупный бугор, натягивающий кожаные брюки пониже массивного ремня. Румянец вспыхивал на щечках девиц, раздевавших незнакомца глазами.
Стражники завистливо присвистывали, изучая полутороручный меч за спиной странника. Добротный, отточенный клинок длиной более метра, широкая гарда и рукоять, наполовину обвитая полосками черной кожи, с массивным рифленым набалдашником. А рядом с бастардом покоился другой меч. Немного короче, с гардой расположенной под острым углом к клинку, с обернутой тонкой цепью рукоятью. По центру лезвия проходил длинный желоб, облегчающий оружие. Меч ловил солнечные лучи и отражал их серебряными бликами.
Парень, пересчитывающий в тенечке орены, явно взятые из чужих карманов, пустил слюни, уставясь на медальон в виде волчьей головы с рубиновыми глазами. За такую безделицу в городе можно получить немалые деньги! Но подняв взгляд, едва не обделался и поспешил исчезнуть за домами, как и стайка ребятишек: лицо мужчины уродовал страшный шрам, идущий через правую щеку и оканчивающийся у уха.
И лишь немногие кметы останавливали взгляд на глазах незнакомца. Желтых кошачьих глазах. Эти немногие смотрели на пришедшего с целым коктейлем чувств и переживаний. Было и презрение, и отвращение, и страх перед мутантом и... надежда на спасение от нежити. Ведь профессионального охотника за чудовищами последние годы было ой как сложно найти. Чем и пользовалась всевозможная нечисть. Несмотря на кажущуюся рутину рабочих будней, каждый простолюдин благодарил богов, за то, что проснулся живым.
Незнакомца звали Эскель. Он был Ведьмаком. Желтые кошачьи глаза привычно подмечали любую мелочь: количество людей на улице, их принадлежность, узкие проулки, удобные крыши, лавки, преграждающие дорогу. То, что не видели глаза, слышало ухо. Плеск воды за домом, хруст обгладываемых костей из собачьей будки, звон кузнечного молота далеко в стороне, характерный скрип кровати на втором этаже богатого дома, шаркающие шаги стражи за спиной. Эскель долго жил на свете и всегда оставался начеку. Люди боялись ведьмаков, и страх толкал их на неожиданные поступки.
Но, похоже, что здесь охотника за чудовищами ждали давно. На лицах кметов читалась надежда. Ну что ж, это неплохо. Деньги закончились пару дней назад, а кушать хотелось даже мутантам. В Вызиме вечно кишели утопцы, и Эскель был совсем не против размяться с мечом, заработав попутно оренов. Ведьмак прошел сквозь деревню и поднялся на добротный каменный мост через Понтарр, ведущий к городу. А кметы смотрели ему в след.
Несколько месяцев назад чародеи заметили невероятно возросшую половую активность монстров. Что было, в общем-то, невероятно, нападениями чудовищ ведали разные мотивы — голод, защита территории, агрессия, но похоть — никогда! А тут, атаки с целью изнасилования! В Каэдирне стая баргестов напала на торговый караван. Мужчин псы разорвали в клочья, а женщин сначала изнасиловали, а уж потом прикончили. На юге Темерии старый цеметавр выбрался из глубины склепа, чтобы анально совокупиться со вдовой, оплакивающей тело супруга. Монстр даже не убил женщину! Хотя после такого секса, она с полгода не сможет ходить. Полуночница всю ночь скакала на каком-то пастухе из Озерного края, парень даже кончил в ее неживое тело. А из Аэдирна пришли слухи о бруксе, что делает ночным путникам превосходный минет, а затем выпивает их кровь, прокусывая возбужденный фаллос. Подобное случалось все чаще, и чародеи решили обратиться к ведьмакам.
Геральт был занят поисками Йениффер. Ламберт охотился на василисков где-то в Каэдвене. И в Каэр Морхене оставалось всего два охотника. Весемир и Эскель. Старый ведьмак заинтересовался этим делом, но покинуть древнюю обитель не мог. Эскель скептически отнесся к словам чародеев, но по настоянию наставника отправился в путь. И не поверил сам себе, когда на его глазах, тройка утопцев атаковала купающихся голышом девушек! И ладно бы, утащили девчонок под воду, но ведь нет! Мелкие ублюдки стали насиловать одну из них с двух сторон, а второй монстр стал лизать между ног другую девушку своим длинным языком. Эскель на минуту даже засмотрелся на это зрелище и порядком возбудился от него.
Ведьмак серебряным вихрем налетел на утопцев, когда двое уже кончили — их жертва потеряла сознание, а третий прицеливался своим мерзким отростком к вагине дрожащей от ужаса и омерзения девушки. Речные монстры не успели понять, что произошло, а их изрубленные тела уже уносило прочь течение. Эскель помог девушкам добраться до деревни и к его удивлению, спасенная от изнасилования кметка, сделала ведьмаку замечательный минет. Громко глотая, освободила от тяжести его яйца.
Пару месяцев ведьмак занимался своим обычным ремеслом, но с новым оттенком. Он не просто убивал по ночам чудовищ, он защищал кметов от изнасилования сексуально озабоченными монстрами! Впрочем, платили люди так же как и раньше... Пока в одной таверне он не услышал от бродячего барда песню, сочиненную небезызвестным Лютиком. В ней говорилось про нескольких разумных чудовищ. Двое из них, если верить песне, обитали в Вызиме. Это были гуль Ветала, обитающий на городском кладбище, и вампирша Хозяйка Ночи, живущая где-то в Купеческом Квартале. Зная, что Лютик большинство своих произведений строил на рассказах Белого Волка, Эскель решил найти этих существ и расспросить об этом сексуальном феномене.
Заплатив несколько оренов страже, ведьмак вошел в город. В прошлый раз Эскель был в Вызиме лет семь назад. Правда, за это время город не сильно изменился. Все те же серые стены. Запах плесени и канализации. Грязные нищие просящие милостыни и суетливые горожане. Сутулые сплетницы и заигрывающие проститутки. Ведьмак отправился на рынок, там обычно стояла доска с работой для таких, как он. Протискиваясь через толпу, Эскель заметил стражников и цветы около ниши сливного окна. Заметил, что люди стараются не подходить к этому месту близко.
Дойдя до стойки объявлений, ведьмак стал читать: «Убить утопцев... Убить утопцев... Плавун... Гуль в подвале... Призрак на чердаке, обесчестил мою дочь и сбежал через окно, — это вообще больше похоже на предприимчивого любовника. Глаза Эскеля бегали по контрактам, в поисках интересного. — Фледер в трущобах... Эхинопс напал на монахиню... « Вот! То, что нужно! Ведьмак пару раз перечитал имя заказчика, чтобы запомнить, потер шрам на щеке и уже собирался уходить, когда до его слуха долетел разговор двух проституток.
— У меня до сих пор мурашки по коже бегут, когда мимо прохожу! — произнесла немолодая шлюха с чрезмерно ярким макияжем.
— Да уж... жалко, Милку. — Прокаркала вторая шлюха, черноволосая и с длинным, напоминающим клюв, носом.
— Говорят, будто сам речной Бог Дагон, кажись, у нас поселился! — «на ушко» сообщила проститутка своей подруге. — Говорят, невесту ищет... вот и нападает на девочек. Ищет ту, что размер его хера выдержит. И чувствует же мерзавец, какая дырка у девки рабочая!
— Только не выдержала наша Милка такого женишка. — Хрипло ответила женщина, — это ему к Плашке надо, у нее после работы около казарм, дырки ого-го! Говорят даже с конем еблась!
— С конем не с конем, а я теперь ссать возле канала боюсь... и в переулке нашем теперь не отдохнешь. Как там Фишка то? Скоро на работу выйдет?
— Дохтор говорит через месяц... ужас, какой. — Хриплая ворона поежилась. — Как вспомню... я же рядом стояла, следующая мочится должна была. А тут щупальца енти. Веришь, я прям как стояла, так и уссалась...
Канализация, щупальца, нападения на проституток — вот это уже интересно. Эскель подошел к шлюхам. Они тут же прекратили болтать и стали заигрывать. Но ведьмаку было нужно другое. Эскель не обладал особой харизмой, однако в разговоре всегда был галантен и сдержан. Кое-как, ему удалось выудить подробности происшествий. На этом деле можно было заработать неплохие деньги, если знать к кому обратиться. И ведьмак знал.
Эскель познакомился с Ниартом во время последнего пребывания в Вызиме. Парень тогда уже освоился с крышеванием проституток и постепенно набирал все больший вес в криминальном обществе. Имея талант к интригам и хорошие навыки обращения с кинжалом, он легко решал любые вопросы со стражниками и отбивался от других бандитов. А главное — сутенер знал свое место и не пытался прыгнуть выше головы. Но однажды, его «карьера» чуть было не рухнула. Когда были убиты несколько шлюх. Их изуродованные зубами и когтями тела, находили в разных уголках Храмового Квартала. Гибли так же и простые горожане, которым не посчастливилось попасть на улицу ночью. Город жил в ночном кошмаре. Окна и двери плотно запирались до утра, и даже храбрые сердцем любовники не отваживались ходить к возлюбленным. Зато, хозяева таверн делали большие деньги — все уличные обитатели забивались на ночь в питейные заведения.
Бизнес Ниарта стремительно рушился. Шлюхи уходили с улиц, как только солнце касалось горизонта. И сутенер решил — либо он сам убьет ночной кошмар Вызимы, либо Могила утопит его в канале. Парень собрал с полдюжины крепких головорезов, и, пообещав немалые деньги, — все, что у него оставалось — отправился «патрулировать» город. Бандиты рыскали по городу всю ночь, но ничего не нашли. И ближе к утру, собрались на площади перед Церковью Пророка Лебеды. Уставшие и злые. Раздосадованный Ниарт, упер руки в бока, и, тяжело вздохнув, поднял глаза к небу. В его голове еще успела проскользнуть мысль, что раньше он не замечал на крыше храма никаких скульптурных композиций, когда у статуи открылись алые голодные глаза, и она камнем спланировала вниз.
Это была бойня. Горгулья рвала вопящих от ужаса разбойников на части. Ее когти легко вспарывали животы, клыки то и дело смыкались на чьем-нибудь горле! Мечи не причиняли вреда. И очень скоро Ниарт остался один. Факел потух во время схватки. И в свете неполной луны, среди булькающих истерзанных бандитов остались только молодой сутенер и крупная крылатая тень с парой красных глаз. Ниарт хотел убежать, и, видимо, тварь почувствовала его колебания. Горгулья бросилась на человека, сбила с ног, и хотела впиться жертве в горло. Но бандит прикрылся правой рукой и заорал, когда сильные челюсти сомкнулись на его предплечье. Зашарив рукой по телу, Ниарт сорвал с пояса тонкий посеребренный кинжал — подарок из прошлого, и пару раз вонзил его в голову твари. Челюсть разжалась, и человек использовал этот момент, чтобы убежать. Бандит чувствовал, что тварь где-то сверху, гонится за ним по крышам, но к счастью, успел добраться до входа в канализацию. И уже по подземным тоннелям добрался до своего борделя.
А на следующий день в город пришел Эскель. Ведьмак делал свою работу: утопцы в Озерном крае, пиявки на болотах, гуль в фамильном склепе — все как обычно. И придя в Вызиму, буквально в воротах узнал о ночном кошмаре. А пока дошел до рынка и вовсе нарисовал себе в голове картину нападений. Поиски заказчика оказались недолгими. Первый же вопрос о возможном клиенте Эскель задал молоденькой шлюшке, ведь кто, как не ночные бабочки могут знать о состоятельных заказчиках? И вот тут, ведьмаку повезло. Молодая девочка, была влюблена в своего сутенера, и, бросившись на шею охотнику, стала умолять его помощь ее хозяину! Ведь его жизнь зависит от этой твари. Она даже предлагала отсосать ведьмаку бесплатно, лишь бы тот согласился обсудить контракт с ее начальником. Эскель, к слову сказать, от минета не отказался. Да и сосала она ничего. И спустя минут пятнадцать, ведьмак вошел в бордель Ниарта.
Ничего интересного, обычный барак. Пол из плохо ошкуренных досок, кое-как забросанный алыми тряпками и какими-то мешками, видимо, подушками. Стены, неумело замазанные глиной. Несколько столов и стульев. На одном из них шипел от боли сутенер, молодой еще парень, престарелая проститутка перевязывала ему руку. Поначалу, он отреагировал на незваного гостя довольно агрессивно, но когда хозяину была представлена профессия незнакомца, парень просто засиял. Он живо и во всех подробностях рассказал ведьмаку об убийствах девушек, о следах на их телах, о своей ночной вылазке, о нападении сверху и о поведении напавшей твари. Эскель сидел молча и временами потирал шрам. От предложенного вина отказался. Когда Ниарт замолчал, ведьмак ответил:
— Это может быть горгулья. Опасная тварь. И просто так не появляется. Здесь или проклятье, или чародей... — Эскель оценивающе посмотрел в темные глаза сутенера. Парень молчал — боялся, что ведьмак не возьмется за эту работу. Выждав несколько секунд, охотник бросил. — 500 оренов.
— 700 и лучшие шлюхи, если эта тварь сгинет сегодня. — Сердце безумно колотилось в груди молодого бандита.
Эскель помедлил, затем кивнул. Поднялся и, сделав шаг к сутенеру, протянул руку:
— Задаток.
— Теперь я вижу, что опыт у тебя есть, милсдарь ведьмак. — Первый раз за последний месяц улыбнулся Ниарт.
Спустя полчаса Эскель уже шел на рынок, на поясе тяжело звенел кожаный кошелек. От другого задатка — пары девочек — ведьмак отказался. Нужно было подготовиться к ночи. Горгулья опасный противник, к тому же может быть не одна. А если в деле замешен маг, может прийтись совсем тяжко. Сперва охотник отправился в кузню и там вместе с длиннобородым краснолюдом поправил свои мечи: наточил и смазал маслом. Затем он отправился к травникам и, не особо торгуясь, купил необходимые материалы. Прогулялся по городу, осматривая места, где были совершенны убийства и лазейки на крыши. Снял комнату в местном кабаке и приготовил несколько зелий. Это были Ива, для крепкой головы и ясного ума во время боя. И Гром — ведь не каждый удар способен расколоть каменное тело горгульи. Оставшееся время, Эскель провел в медитации.
Около полуночи, ведьмак открыл глаза. Прислушался: в зале кабака было шумно, но с улицы не долетало ни звука. Эскель привычно открыл стеклянные бутылочки и один за другим в два больших глотка выпил эликсиры. Замер, прислушиваясь к себе. Тяжелым колоколом отозвалась в голове Ива и замолчала, оставив легкое ощущение вибрации в висках. Тяжестью разлился по мышцам Гром, сделав стальные мускулы еще сильнее. Тихонько открыв дверь, Эскель бросил на стол трактирщику несколько монет, и зашагал к плотно закрытой двери. По мере приближения к выходу, смех и разговоры стихали. Все больше глаз устремлялось на ведьмака. Легко отворив тяжелую дверь, охотник вышел на улицу.
— Эй, парень там небезопасно... — начал было трактирщик, но тут же осекся. Ибо Эскель обернулся и, из темноты сверкнули в свете очага желтые кошачьи глаза. Дверь закрылась.
Охотник прошел несколько метров по пустынным темным улицам. Луна была скрыта облаками. Глаза ведьмака прекрасно видят в темноте без каких-либо эликсиров. Хотя и цветов нет, и яркость не та. Но предметы видны очень четко. Эскель остановился и, прикрыв глаза, прислушался. Тихо. Неестественно тихо: ни мышиной возни, ни кошачьих шажков, ничего. Глубоко вдохнул ртом воздух, перекатывая его во рту: пахло кровью. Но мало ли кого убили в бандитских разборках? Эскель любил охотиться по ночам более своих собратьев. Хладнокровный и сдержанный днем, он превращался в расчетливого и опасного хищника ночью.
Ведьмак подошел к одной из облюбованных стен и по выступающим доскам легко забрался на крышу. Беззвучно вытянул из-за спины стальной меч. Ведь горгулья из камня, ей все равно стальным или серебряным мечом ее колоть. А благородный металл все же не отличался особой крепостью. Прижимаясь к крышам и осторожно ступая по давно не ремонтированным доскам, Эскель отправился в свой дозор. Он направился туда, где видели тварь последний раз. На площадь перед Лечебницей. И не прогадал.
На краю крыши, по которой шел ведьмак, спиной к нему и лицом к Лечебнице застыла крупная серая фигура. За спиной торчали перепончатые крылья. Когтистые лапы сжимают карниз. Морда повернута чуть влево. Эскель плотоядно улыбнулся, быстро оценивая состояние крыши. Намечая точки для опорного прыжка, чтобы во мгновение ока добраться до каменной твари и одним мощным ударов отколоть ее морду от тела.
Но неожиданно тварь тихо заклекотала и, перебрав когтями по доскам, повернула голову вправо. «Дьявол! Как же я мог так ошибиться?! — выругался про себя ведьмак. — Ведь это очевидно! На улицах нет ни кошек, ни голубей, ни крыс! На горгулью бездомные животные обратили бы не больше внимания, чем на обычную статую! Другое дело нежить... уличная живность боится нежити. И запах крови... такой яркий... так пахнут вампиры. И судя по немалым габаритам — это Гаркаин. « Стараясь лишний раз не шуметь — слух у летухиш мышей отменный — ведьмак убрал в ножны стальной меч и потянул серебряный. Когда клинок уже покидал ножны, гнилая доска щелкнула под ногой охотника. Вампир тут же повернул голову, зашипев.
Эскель больше не терял ни секунды. Он ринулся вперед, наступая на отмеченные места. И быстро оказавшись рядом с тварью, закрутился в смертельном танце. Однако, Ива и Гром были плохим подспорьем в бою с быстрым противником. Задубевшие от эликсира мышцы, не позволяли двигаться быстро, и гаркаин легко уходил от атак охотника. Мутант и вампир дико плясали на крыше, рискуя упасть или провалиться. Ведьмак удачно уходил от когтей, гаркаин легко избегал медлительных ударов. И в какой-то момент, вампир оказался около края крыши. Ведьмак, сделав финт перед оскаленной мордой, подпрыгнул и, развернувшись в воздухе, наотмашь ударил противника. В последний момент тварь взмахнула крыльями и зависла над площадью Пророка Лебеды. Под ногами приземлившегося охотника затрещали доски. И Эскель прыгнул, не раздумывая. Дико рыча и чувствуя, как ломается под ним крыша. Гаркаин закончил взмах и на новый маневр времени уже не хватало. Серебряный меч с силой Грома пробил грудь чудовища по рукоять, пронзив его черное сердце. Тварь взвыла и, противники камнем полетели вниз.
Эскель оказался снизу, врезавшись в мостовую спиной. Но стальные приправленные эликсиром мышцы удержали кости от переломов. От удара голова ведьмака мотнулась назад и с бешеной силой столкнулась с камнями. Перед глазами полыхнула яркая вспышка, но тьма забвения разбилась о дрожащий набат Ивы, взорвавшийся в голове.
Следом за противниками рухнула часть крыши. Гаркаин все еще был наколот на меч охотника, и Эскель прикрылся им будто чудовищным зонтом. Придя в себя от падения и упавших сверху досок, вампир сдавленно захрипел и, дергая когтистыми лапами, попыталась в последней попытке сомкнуть зубы на шее мутанта. Но ведьмак, упершись в тварь двумя ногами, мощным толчком отбросил противника. Гаркаин ударился о стену и упал на пол, хрипя и безумно дергаясь. Пытаясь поднять смертельно раненное тело, расправить сломанное о дом крыло.
Эскель тяжело поднялся с земли, с хрустом потянулся. Ощупал голову, на пальцах осталась кровь. Поглаживая шрам, поморщился, оценив высоту падения. Неспешно приблизился к извивающемуся кошмару Вызимы. И с коротким «хаком» обрушил на чудовище последний удар.
Ниарт сидел перед очагом на мягком кресле и пытался расслабиться, перебирая целой рукой волосы на головке молодой шлюшки, усердно сосущей член хозяина. Удовольствие бесплотным призраком ускользало из пальцев, а точнее из ротика, девушки. Сутенеру казалось, что уже вот-вот еще чуть-чуть, и он кончит, но нервное состояние давало о себе знать и все мысли возвращались к твари, что погубила его бизнес и осознанию, что это возможно последний минет в его жизни. Поэтому Ниарт не заметил вошедшего ведьмака и очнулся, лишь, когда отвратительная башка клыкастой твари, похожей на гигантскую летучую мышь, плюхнулась на стол. Из перерубленных артерий вяло текла темная кровь. В глазах застыл знакомый алый огонь.
— Это гаркаин. Низший вампир. Разновидность фледера. — И видя непонимающие глаза, ошалевшего сутенера, добавил. — Не горгулья... меньше стоит.
Упоминание денег вывело парня из ступора, он оттолкнул шлюху и спешно затянул гашник. Приблизил лицо к отрубленной голове, некоторое время внимательно ее рассматривал.
— Нет, ведьмак. — Наконец сказал Ниарт, повеселевшим голосом. — О деньгах мы с тобой уже договорились. Но если это всего лишь харкаин, то я подарю тебе худших своих девушек...
А затем улыбнувшись, добавил:
— Но у меня только лучшие!
Ниарт и правда приказал девочкам, положить ведьмака на лучшую кровать в борделе. Правда, Эскель догадывался, что это вообще единственная кровать в борделе. И до самого утра пять молоденьких похотливых девчонок старательно ублажали ведьмака. Вдвоем, втроем, впятером, по очереди. В десятках возможных и дюжине невозможных поз. Его член ни минуты не был в покое: горячий ротик сменялся сочной вагиной, вагина сменялась страстным язычком, язычок менялся на упругие сиськи, а они в свою очередь отдавали эстафету узким попкам. Эскель любил анальный секс. Нет, он не был из фанатичных любителей узких попок, которым все равно в чей зад войти: мальчика или девочки. Он любил девушек, исключительно сочное созревшее девичье тело. Любил потискать круглые груди, погладить плоский животик и окунуть пальцы во влажную глубину молодого лона. Но ничто не могло сравниться с аналом. Это чувство, когда твердая головка фаллоса все же преодолевает сопротивление тугого ануса, медленно проникает в горячую кишку, трется о неровные стеночки. А плотное колечко судорожно сжимается на стволе члена. Эскель не был уверен, но, по меньшей мере, одна попка была не распечатана до встречи с ведьмаком.
Проснулся Эскель укрытый горячими телами ночных любовниц. Изможденный и счастливый. Однако, подъем с кровати отозвался головокружением от интоксикации и сильной головной болью после падения. В результате чего, ведьмак, не побрезговав предложением Ниарта, остался в гостеприимном доме на несколько дней. Ежечасно предаваясь любовным утехам с любой шлюхой на выбор. А однажды даже показал хозяину заведения пару приемов с кинжалом. Так что, когда Эскель поправился и покидал Вызиму, сутенер провожал его, как хорошего друга.
Поэтому ведьмак тут же расспросил проституток об их хозяине. И удостоверившись, что Ниарт все еще, отправился его иск
ать. Попутно обследовав места нападений на шлюх. Сливные окна уходили в канализацию, и запах из темноты был гораздо насыщеннее, чем раньше. Это нужно было расследовать. Около окна на рыночной площади, там, где лежали цветы, медальон ведьмака завибрировал — значит, тварь где-то рядом с рынком. Под базарной площадью находились коллекторы — просторное помещение, куда стекала канализация со всего города. И там же, соответственно сходились все тоннели. Скорее всего, риггер обосновался именно там. В том, что Вызиме угрожает разросшийся студень с щупальцами, Эскель не сомневался. Не первый раз он сталкивался с этой тварью. И не первый раз монстр облюбовал канализацию под столицей Темерии.
Обойдя улицы, где обычно стояли шлюхи, Эскель наткнулся на двух. Их тела покрывали агрессивные татуировки, головы чисто выбриты, а на лицах отсутствовали признаки интеллекта. Обычно сутенер нанимал именно таких охранников. И точно, за спинами бандитов в тени лавки стоял Ниарт, наблюдая за какими-то молодцами трахающими шлюху. Хозяин борделя не особо изменился за 7 лет. Стал только выше и крепче. Да на правой руке появилась черная перчатка, скрывающая следы от зубов гаркаина.
Телохранителям Эскель представился, как старый друг Ниарта. И один из них, почесав в затылке и не признав в высоком устрашающего вида воине ни стражника, ни бандита, отправился к хозяину. Но ведьмак не стал дожидаться приглашения, оттолкнув плечом второго охранника, он сам пошел к сутенеру.
— О боги! Эскель! Сколько лет?! — Ниарт искренне обрадовался такому гостю.
— Кажется, семь или восемь... Я тоже рад тебя видеть, Ниарт. — Ведьмак крепко пожал протянутую руку.
— Маннфред, проследите, чтобы эти мажоры заплатили, что полагается и возвращайтесь в «Приют бабочки», — бросил сутенер телохранителям, увлекая ведьмака в сторону центра.
— Приют бабочки? — усмехнулся Эскель.
— А что? Красивое название! И... довольно понятное, — подмигнул ведьмаку бандит. — Ты то здесь какими судьбами?
Было видно, что Ниарт хочет спросить о другом. Но не хочет показаться невежливым со старым знакомым. Эскель решил помочь:
— Цель моего визита обсудим позже. Я слышал у тебя опять проблемы с чудовищами?
— О, да... — грустно протянул Ниарт. — Ты просто мой хранитель. Появляешься из ниоткуда, когда без тебя уже никак.
И сутенер подробно в деталях рассказал о происшествиях. Поведал все слухи и то, что видел сам, то, что говорили и о чем шептались. Его рассказ был квинтессенцией всей информации, что ходила в городе.
— Это риггер. — Спокойно сказал Эскель, когда бандит закончил говорить. Его слова лишь подтвердили догадку ведьмака. — Мерзкая тварь, живущая на свалках и в канализации. Питается, как правило отходами и мелкой живностью, до тех пор пока маленькая... Когда подрастет начинает нападать на людей. 1000 оренов.
Ниарт внимательно выслушал деловой тон ведьмака и замерев, посмотрел ему в глаза:
— Я дам тебе тысячу две...
— Тысячу. И без аванса. И убью я его сегодня. — Перебил щедрого бандита Эскель. — Но ты поможешь мне с одним делом.
— Конечно... что тебе нужно? — Немного растерялся Ниарт.
— Ветала и Хозяйка Ночи. Все, что о них говорят. И где они живут. Любые слухи. — Кратко ответил охотник.
Ниарт сосредоточенно кивнул. Бандит пожал руку ведьмака и уставился ему во след невидящими глазами, в его голове уже выстраивался список дел и команд.
Не раздумывая, Эскель двинулся ко входу в канализацию под рынком. Спокойно отворил дверь, охранник куда-то отошел. И спустился в канализацию. Со времени его визита катакомбы ничуть не изменились. Приятно, что есть в городе место, над которым время не властно: все так же бегают крысы, все так же темно и несется поток людского говна. Хотя нет, и здесь перемены! Мерзкая жижа заполняла канал до краев и стояла, не двигаясь. От чего вонь становилась куда сильнее, чем раньше. Она будто делала воздух плотнее. Ведьмак присел над каналом, всмотрелся в нечистоты. По разлагающимся остаткам продуктов и фекалий, можно было заключить, что жижа стоит пару недель. Как раз, когда начали пропадать бездомные животные.
Все это означало, что главный сток коллектора чем-то забит и у охотника не было сомнений, чем именно он забит! Эскель двинулся в сторону центрального резервуара. По пути он наткнулся на тело растерзанной проститутки. Судя по виду, женщину убили около полутора недель назад. Что-то с чудовищной силой разорвало ее изнутри. Как и ту шлюху на рыночной площади. Через несколько метров Эскелю на глаза попался еще один труп, судя по позе девушка уже умирая пыталась отползти подальше от монстра. Ее ноги были порядком изувечены крысами, но охотник все же разглядел переломанные кости. К тому же на теле этой жертвы были заметны следы изнасилования. Анального изнасилования. Эскель даже нахмурился от негодования, когда увидел, что риггер сделал с попкой девушки.
Через некоторое время ведьмак вышел к резервуару. Это была просторная круглая комната, в которую с разных сторон выходили тоннели. По одному из них и пришел Эскель. Главный коллектор не имел окон, потом здесь царила тьма. Но не для мутанта. Желтые глаза хищника прекрасно видели каждую мелочь. Ведьмак поморщился: в резервуаре плавали тела. Женщин, девушек, девочек... Их было много. Нечто жестоко надругалось над ними. А среди этого ужаса в канализационной жиже копошились щупальца. Казалось, что риггер занимает все помещение. Однако его головы — единственного слабого места — видно не было.
Нырять в мерзкую лужу и, бороться с монстром на его территории равносильно самоубийством. Нужно было выманить тварь на воздух. Ведьмак стал обходить резервуар, размышляя о приманке, когда услышал голоса из тоннеля. Звуки напоминали то ли песнопения, то ли заклинания. И Эскель, посчитав, что риггер все равно никуда не денется, отправился разведать странные звуки.
Ведьмак бесшумно крался по тоннелю с обнаженным стальным мечом — монстры обычно не поют. А это явно была песня, хоть и на древнем гортанном наречии. Слова казались знакомыми, пробуждающими не самые приятные воспоминания. В одном мечте из стены лился свет. Подойдя ближе, Эскель обнаружил обветшалую часть стены. Она потрескалась, и в нескольких местах не хватало кирпичей. Охотник осторожно приник к дыре, осматривая помещение.
Довольно просторная комната, по всей видимости, комната рабочих с тех времен, когда канализацию только строили, была заставлена свечами и огарками, и их мягких свет разгонял тьму. В противоположной стене чернел вход... ну или выход. Стены были размалеваны палочками и загогулинами, видимо это были какие-то слова. И нарисованы они были кровью. По центру комнаты стоял «алтарь»: четыре толстые колоды с каменной плитой сверху. Плиту похоже вырвали из пола неподалеку, по крайней мере в том месте, не хватало куска покрытия. Вокруг алтаря стояли четверо мужчин в темных рясах и пели. Один из них вознес над головой окровавленное сердце. Оно еще было теплым. Как и тело девушки, со вскрытой грудной клеткой, что лежала на холодной плите алтаря. Ее ноги были разведены в стороны и согнуты в коленях, и между ними пыхтел жрец. Мужчина, одетый лучше других, в довольно дорогой одежде, трахал остывающее тело девушки. Его холенное лицо, в обрамлении кучерявых черных волос, слегка портил недавно полученный ожог. Песнопение становилось громче и под завывание адептов, жрец бурно кончил в еще теплое влагалище жертвы.
Ну конечно! Культ Львиноголового Паука! Кто же еще мог петь песни в катакомбах Вызимы? Эскель покачал головой и, сделав два шага назад, занял боевую стойку. Резко выбросил вперед руку, сложенные знаком Аард пальцы, испустили мощный импульс первобытной силы, тяжелой волной разбив обветшалую стену. Пение прекратилось и на ошеломленных культистов, прямиком из облака пыли выскочил стальной смерч. Двоих адептов, клинок ведьмака сразил в первые секунды. Один из них страшно захрипел, выпуская воздух из разрубленного легкого, а голова другого катилась по полу, когда нога охотника врезалась в грудь жреца, сбивая его с алтаря. Третий мужчина выхватил короткий меч, который взмыл к потолку вместе с рукой, в сопровождении рубиновых брызг. Другой рукой адепт придерживал выпадающие из рассеченного брюха кишки, правда, довольно неудачно. Боевой танец закончился метанием ножа в убегающего культиста, того самого, что держал сердце. Стальная рыбка вошла ему в основание черепа.
Пыль медленно оседала на испуганного жреца. Щеголь отползал назад, скуля. А над ним возвышалась широкоплечая фигура с окровавленным мечом и горящими желтым огнем глазами. Эскель терпеть не мог культистов, адептов и прочих фанатиков. Но сейчас жрец мог оказать помощь. И спустя десяток минут, ведьмак уже перебрасывал веревку через балку под потолком тоннеля. Сам жрец стоял на краю канала с петлей на шее и связанными руками, предлагая «договориться». Пинок в спину прервал его нытье. И следующие несколько минут под сводами канализации раздавался лишь скрип веревки о деревянную перекладину, хрип повешенного насильника и медленный стук капель мочи о фекалии в канале.
Эскель отошел в темноту вспомогательного тоннеля и стал ждать. Около получаса провел ведьмак без движений, максимально замедлив частоту вдохов. Его глаза, не мигая, смотрели на «приманку» и охотник оказался вознагражден! Жижа едва заметно дернулась, вонь усилилась, медальон на груди завибрировал, и из воды вылезло щупальце. Толщиной с руку взрослого мужчины и подобием фаллоса на конце — раньше у риггеров ничего подобного не было. Выходит теперь монстры еще и внешне меняются. Надо будет осматривать их тела, вдруг новоприобретенные органы добавят тварям слабых мест? Тем временем отросток оплел ногу повешенного, поднялся выше, потерся о промежность и пах. И спешно ушел обратно в канал. Наступила тишина и ведьмак ощутил, что тварь покинула это место, медальон затих. Ах, вот как! Твари еще и полом обзавелись! Мужчины их не привлекают! Интересное наблюдение.
Эскель прикрыл глаза, размышляя, что делать дальше. С одной стороны, все предельно просто. Нужна девушка. С другой стороны — где ее взять? Можно, конечно, попросить шлюху у Ниарта, но ситуация довольно опасная. Девушка может погибнуть, а этого ведьмак не хотел. Да и вернуться, он обещал уже с результатом. Размышления охотника прервали шаги. Они приближались из глубины тоннеля. Ведьмак заинтересовался «гостем», уж больно легкие были шажки, будто шел подросток. Или девушка. Нырнув во вспомогательный тоннель, Эскель отправился на поиски источника звука.
Ведьмак незаметно выглянул из тоннеля. Гость действительно оказался девушкой. Симпатичной невысокой девчонкой с короткими светлыми волосами, в кожаном охотничьем костюме. В руках она держала стальной клинок и факел. По ее движениям было понятно, что дальше факела наемница не видит. Эскель на корточках приблизился к девушке. Молоденькая еще, хрупкая. Длинные стройные ножки, плоский животик, небольшие холмики грудей. И чего ей не сидится дома? Охотница вдруг повернула голову в сторону ведьмака и пристально посмотрела куда-то над ним. Наверное, почувствовала что-то. Ну, еще бы, любой человек почувствует такой внимательный взгляд!
Девчонка щурилась вглядываясь во тьму и протягивая вперед факел. А Эскель сидел в паре метров от нее и разглядывал лицо. Охотница была хороша собой: красивые голубые глаза, тонкие светлые брови, маленький слегка вздернутый носик, острый подбородок и розовые чуть приоткрытые изящные губки. (специально для. оrg— BestWeapon.ru) Не увидев ничего, наемница успокоилась и двинулась дальше. Прямиком к коллекторам. Выходит она тоже ищет монстра. Вот только знает ли она на кого охотится? Эскель проводил ее глазами и его цепкий взор остановился на крепкой соблазнительной попке.
Поправив в миг вставший член, ведьмак бесшумно перепрыгнул канал. Нет, конечно сапоги издали звук, столкнувшись с каменным полом, но факел в руках наемницы трещал так громко, что девчонка и бегущего рыцаря не услышит! Эскель неспешно догнал охотницу, пожирая глазами ее попу и пытаясь взором разрезать шов между ягодицами. Он подошел вплотную и почти уткнулся носом в ее волосы. Ох, как нежно она пахла. Нюх хищника давал понять, что самочка еще девственна и... возбуждена. Руки ведьмака блуждали в миллиметре от ее тела. Готовые в любой момент сжать спелую попку, обнять стройный стан. Эскель проявил неосторожность и, глубоко вдохнув запах волос наемницы, горячо выдохнул воздух на ее ушко. Девушка замерла. Ведьмак физически ощутил ее испуг! Ее волосы буквально зашевелились и... девчонка бросилась бежать. Досада сменилась сарказмом, и мутанту понадобилось немало усилий, чтобы не расхохотаться.
Эскель отправился за начинавшей нервничать девушкой. Ведьмак подумывал припугнуть девчонку, но вспомнил о необходимости приманки. Что ж, эта наемница прекрасно подходила на роль жертвы.
Ведьмак обогнал охотницу и скрылся в темноте ниши, поближе к коллекторам. Вскоре к этому месту подошла и девушка. Ее факел едва горел и в скором времени потух. Это всегда забавно — наблюдать за внезапно ослепшим человеком. Девчонка испуганно сглотнула вязкую слюну и стала судорожно оглядываться. Медальон на груди воина завибрировал. По смрадной жиже прошла волна. Эскель усмехнулся и вытянул из ножен серебряный меч. В принципе, для риггера не было особой разницы, сталь его рубит или серебро. Единственным страхом этой медузы было пламя. И Эскель собирался сжечь монстра с помощью одного фокуса, который показал ему Весемир. А из канала медленно выползла здоровенная башка риггера. Ну и крупная же тварь! Охотница, разумеется, ничего не видела. Махала своим мечом по сторонам, между прочим, удары она наносила неверно. И не замечала протянутых к ней щупалец. Не замечала, пока ее руки и ноги не оказались опутаны, меч потерян, а сама охотница не поднялась в воздух.
Эскель ждал момента, когда монстр потеряет бдительность, полностью увлеченный своей жертвой, и наблюдал за изнасилованием. Наблюдал, как риггер порвал на девушке одежду и начал «ласкать» ее тело. Как он вошел в узкую вагину, порвав девственную плеву. Как растянулась узкая дырочка, впуская в глубину толстый отросток. Как брызнула по бедрам кровь. Ведьмак сжал член сквозь штаны, когда понял, что девушка стонет не от боли! Щупальце долбило ее все сильнее, готовое пронзить тело жертвы, как прочих девушек, а охотница только стонала и кричала от наслаждения. Вот движения его фаллоса стали резче и чаще, у основания щупальца набух шар. Видимо это была порция семени, или чем там кончала эта тварь. Шар начал ползти к матке девушки, удары в ее лоно были так сильны, что Эскель видел движения щупальца сквозь животик наемницы. Девочка выгнулась дугой и звонко закричала, молния оргазма пронзила ее дрожащее тело. Пора.
Ведьмак выскочил из тени и, взмахнув клинком, рассек щупальце в месте нахождения шара! Риггер издал непонятный звук, его щупальца задергались, мерзкая жижа из обрубка плеснула на стены. Девчонку отбросило на край канала. А Эскель запрыгнул на голову твари и закрутил вокруг серебряную мельницу — ошметки щупалец летели во все стороны! Когда риггер оказался беспомощен и попытался погрузиться в канал, Эскель с силой вонзил клинок в «лоб» чудища больше чем на половину. Лезвие мягко вошло в желеобразную массу, не принеся особого вреда монстру. Эскель покрепче сжал рукоять левой рукой, и, а пальцы правой сложил знаком Игни. И когда воздух вокруг ладони раскалился и «поплыл», пальцы стукнули по лезвию заговоренного меча! Серебро вспыхнуло ярким пламенем, посылая огненный импульс в глубину мерзкого тела. Риггер выпучил глаза и осветился изнутри. Ведьмак едва отпрыгнул в сторону, когда канализационная тварь полыхнула ярким факелом под протяжный вой.
Эскель ухмыльнувшись, убрал клинок в ножны. Провел по щеке — лицо оказалось забрызгано слизью чудовища. Несколько капель попали в рот, вызывая странное головокружение. Остатки риггера пылали в канале, давая достаточно освещения. Достаточно, чтобы изнасилованная наемница рассмотрела своего «спасителя». Девушка поднялась на дрожащих ножках и внезапно выпалила:
— Я его первая нашла! Часть награды моя! — ее глазки все еще были застелены пеленой, а рука неуверенно держалась за стену.
Ведьмак даже растерялся от такой наглости. А затем почувствовал сильное возбуждение. Под воздействием слизи с феромонами риггера, Эскель видел в девушке не несчастную жертву монстра, а обнаженную распаленную самку. Хладнокровный охотник более не управлял своим телом. Он схватил девчонку за шею и поставил лицом к стене, под очередным сливным окном. Ее руки уперлись в немного скользкую, липкую от мочи стену. В нос ударил резкий запах нечистот. Ведьмак прогнул наемнице спинку и раздвинул руками попку. Охотница замерла в испуге, и мутант смог подробно рассмотреть припухшие окровавленные губки влагалища. И узенькую дырочку не тронутой попки, в обрамлении розовых лучиков. Слизь риггера все еще будоражила ее лоно. Руки воина решительно расстегнули ремень. Девушка вздрогнула, когда стальная бляха пояса упала на пол. Она задрожала... в возбуждении. Наемница снова почувствовала себя невинной служанкой.
Эскель высвободил свой фаллос и, плюнув на пальцы, размазал слюну по девственной дырочке. Его грубые пальцы, неожиданно нежно массировали морщинки анала, натирая вход, силясь ввести слюну поглубже. Наемница снова ощутила жар в низу живота, феромоны риггера пробуждали внутри звериную похоть и сладострастные образы. Она перестала чувствовать мерзкие запахи канализации, их сменили ароматы таверны: горящие дрова, пот, эль и... сперма. И толстый фаллос трактирщика надавил на узенький анал. Противная стена превратилась в деревянный стол. Девушка ощутила себя беззащитной служанкой. И взвизгнула сквозь крепко сжатые зубки! Член мужчины давил на испуганно сжатый анус!
Тяжелая ладонь шлепнула по упругой попке, и девушка полностью провалилась в свою недавнюю фантазию. Провалилась вместе с крепким, перевитым венами членом, плотно вошедшим в девственную кишку! Охотница протяжно застонала, закатив глазки. Ее анус конвульсивно сжимался, но вытолкнуть таран был не в состоянии. Положив руки на бедра девушки, мужчина медленно входил на всю длину. Молодая официантка стояла раком возле стола, с задранным платьем, и стонала под натиском члена взрослого трактирщика. Ее коготки царапали столешницу, худые ножки дрожали, а маленькая киска предательски текла. Девочка наслаждалась. Дойдя до упора, мужчина начал движения. Сначала медленные, но все быстрее и быстрее.
Эскель не помнил такой прелестной попки уже давно. Такая узкая и горячая, она судорожно сжималась, обнимая половой член неровными стеночками. Ведьмак был на вершине блаженства сношая в зад молодую наемницу. Девушка чувствовала стыд и унижение — ей казалось, что она вот-вот обкакается! А ее вагина предательски благоухала свежей теплой смазкой, ее прозрачные капли стекали по бедрам и капали на покрытый плесенью пол. Несмотря ни на что, охотница наслаждалась! И через пару минут, жалостливые повизгивания сменились стонами удовольствия.
Руки мужчины скользнули по нежной коже животика и облапили спелые сиськи, пропуская соски между пальцами, сжали аппетитные полушария. Фрикции стали чаще и резче! Девушка вздрагивала всем телом от мощных ударов в задний проход. Чувствительные соски посылали импульсы в пылающее лоно. Стоны нарастали, пот капал со лба воина и стекал по спинке наемницы, тело дрожало от частых движений, пока наконец звонкий крик сладострастия не пронзил тишину подземелий. Девушка кончила во второй раз! Мышцы ее ануса сжались так сильно, что Эскель зарычав, спустил в ее кишечник звериную порцию спермы.
Ведьмак еще несколько минут стоял, не покидая попку девушки, его руки нежно перебирали ее волосы, гладили шелковую кожу. Затем Эскель покинул тело наемницы. Возбуждение стремительно отступало. Ведьмак смущенно посмотрел на девушку, и, потерев шрам, спешно покинул канализацию. Девушка медленно опустилась на колени. Анус зиял, не желая смыкаться. Ощущение пустоты в прямой кишке, отдавалось холодом. На припухшей киске засыхала смазка. Девушке хотелось плакать, но для этого ей было слишком хорошо...
— Ну и вонь от тебя, милсдарь ведьмак. — Шутливо отмахнулся Ниарт.
— Знал бы ты, как воняла та тварь. — Ухмыльнулся довольный Эскель, ничто не поднимает настроение так, как хорошо проделанная работа и полноценный секс.
Мужчины стояли на рыночной площади, возле стены. Вокруг сновали люди. Солнце клонилось к закату.
— Вот твои деньги. — Сутенер протянул ведьмаку увесистый мешок золота. — А, что касается информации...
— Пожалуй, это подождет до вечера! — прервал бандита охотник. — Сначала я хочу помыться.
Ниарт искренне рассмеялся:
— Конечно-конечно! Приют Бабочки открыт для тебя! — и заметив выжидающий взгляд, добавил. — Я догоню, как только завершу обход.
Ласки как раз выбралась из канализации. Остатки одежды жалкими лохмотьями едва прикрывали ее изнасилованное тело. Матка гудела и болезненно ныла. Половые губки распухли и болели при каждом движении. А неплотно закрытый анус зудел и жег. Шатаясь, девочка увидела, как поимевший ее, во всех смыслах, мужчина получил от сутенера награду. Ее награду! И было в мешке гораздо больше 50 оренов! Наемница, широко расставляя непослушные ноги, бросилась наперерез бандиту.
Ниарт едва не врезался в какую-то растрепанную нищенку, гневно кричащую что-то про деньги. Но спустя несколько секунд, узнал в вопящей девчонке ту самую малолетнюю наемницу, что обещала избавить Вызиму от монстра. Боги, да он даже забыл о ее существовании! Как же монстр не съел эту дуру?
— Это мои деньги! Я первая нашла ту тварь! И убила бы монстра, не помешай мне тот ублюдок! — верещала девчонка.
Ниарт поморщился, охранники обступили девушку с двух сторон.
— Да замолчи ты уже! — Сутенер резко ударил девушку в живот.
Ласки подавилась очередным ругательством и, хватая ртом воздух, медленно согнулась, опустившись на колени. А бандит спокойно развязал гашник и достал свой длинный член. Это хулиганство скрывали от взглядов прохожих могучие спины охранников. Рука в перчатке грубо сжала волосы охотницы и в открытый от боли рот, плавно вошел мужской член. Глаза Ласки расширились, когда твердая головка проскользнула в ее горло. Ее неуверенные ручки уперлись в крепкие бедра сутенера. А Ниарт начал двигать тазом. Размашисто трахая такой желанный ротик. Нежные губки мягким колечком обхватывали возбужденный орган. Член то и дело проскальзывал в узкое горло невезучей девчонки, вызывая позывы ко рвоте. Ее носик утыкался в жесткие, пахнущие потом и спермой волосы на лобке. А из глаз хлынули слезы! Не столько от проникновения в глотку, сколько от обиды и унижения. Ведь сосут только рабыни... и шлюхи.
Ниарт блаженно постанывал, насилуя ротик молодой девушки прямо на рыночной площади, и продолжал унижать свою шлюшку:
— Прекрасно сосешь для первого раза! Твой рот создан для отсоса! Ну ка, пошевели язычком! Вот так! Умница! — на самом деле, Ласки пыталась убрать язык подальше, но член занимал все пространство ее ротика. — Из тебя выйдет первоклассная шлюшка!
Распаляя себя комментариями, Ниарт излил содержимое яиц в ротик наемницы. Он старался попасть именно на язычок, чтобы девушка распробовала вкус мужского семени. Ласки пищала и рефлекторно глотала семенную жидкость. Наконец насильник сделал шаг назад и наемница упала на четвереньки, громко закашлявшись и выплевывая сгустки белой жижи, вперемешку с густой слюной!
Ее сознание вернули слова:
— Захочешь сменить профессию — найди меня.
И с издевательским звоном, по рыночной мостовой, рассыпались несколько оренов.
184