Утром, взяв с собой камеру и упаковку дисков, мы сели в машины и поехали за город. Из еды взяли, у кого что было, с надеждой докупить позже. Было тепло, но пролетал небольшой снежок. Я подумала, что это знак посланный мамой и бабушкой и успокоилась.
Дорога к домику была сильно грязная и вся в слякоти (мокрый не растаявший снег, лежащий в лужах), а на полях и в лесу ещё много было снегу. Весна была в этом году тёплая, но поздняя и снег долго не таял. Истопив печь и накрыв на стол, мы сели перекусить и немного согреть душу горячим чаем. Аня и её родные сёстры немного стеснялись нашей наготы, но всё же разделись, как и все. Стульев на всех не хватало, и сидели кто где смог. Лена стояла у меня за спиной и когда она наклонялась, чтобы взять что – то со стола, её грудь ложилась мне на голову. Настроение у всех, было ни какое, в преддверии грядущих испытаний.
Началось всё как обычно, но я никак не могла сильно возбудиться. Девчонки, меняя друг друга, пытались изо всех сил, и только когда Света стала своей худенькой ручкой водить и гладить вокруг клитора, а затем медленно её рука стала проникать вглубь влагалища, у меня участилось сердцебиение, и закружилась голова.
Вскоре, я начала куда – то проваливаться и потеряла сознание. Голова свалилась на бок, а руки и ноги, как плети лежали на кровати. Последние три раза и в этот раз, когда теряла сознание, я не видела себя сверху, или со стороны. Поэтому, рассказать, что со мной происходило дальше, я не могу, так как ничего не помню.
Всё то, что со мной делали мои сёстры, я описываю со слов Лены и что увидела на записанных дисках. Кое – что было мной импровизировано, чтобы не было пробелов во времени. Если вы готовы об этом узнать, то читайте дальше:
Когда я упала без сознания на кровать, девчонки взяли меня и вынесли на улицу, положив недалеко от машины на снег. Мои волосы, раскинувшись веером, лежали в воде и мокром снегу. Все ходили вокруг меня и не обращая внимания на них просто наступали сапогами, втаптывая в снег. Юля достала коробку с игрушками из секс магазина и все по очереди начали трахать меня сначала во влагалище, а потом и в задний проход. Чтобы было безопасно, игрушки, имеющие причудливую форму, чем – то смазывали, а затем медленно вводили их во влагалище и попку. С каждым разом диаметр этих синтетических и резиновых штук становился всё больше. Мой организм и ткани моего тела, находящегося в бесчувственном состоянии, не оказывали никакого сопротивления и поэтому были расслаблены, позволяя тем самым растягиваться. Кожа и слизистая оболочка внутренних органов была очень эластичная, и даже самые большие игрушки в виде огромных членов, входили почти без проблем.
За несколько часов такой растяжки моё влагалище и задний проход были похожи на две огромные дыры, внутри которых были видны мои внутренние органы. При виде этой картины девчонки сильно завелись и после небольшого перерыва, стали заталкивать туда свои руки. Сначала по одной, а позже уже и две вместе и даже три руки. Так что можно представить, на что стало похоже моё влагалище. Позже стали проделывать то же самое и с задним проходом. В ход пошло всё, что можно было засунуть внутрь моего тела, бутылки разных калибров, разные ёмкости.
Самая младшая из сестёр и маленькая, Света предложила очень интересный вариант. Она легла на пол и согнув левую ногу, прижав пятку к ягодице, выставила вперёд своё острое колено. Смазав его, Юля и Аня взяв меня под руки, а Яна и Олеся за ноги, стали опускать меня тем самым насаживая на колено влагалищем, как на член. Моё тело медленно скользило вниз по колену и через несколько минут уже мои ягодицы коснулись живота Светы. Длинна колена была чуть больше тридцати сантиметров и в диаметре, как литровая банка, ну может чуть толще. Девчонки проделали эту процедуру со мной ещё несколько раз и придерживая оставили сидеть, как будь то насадили на кол. Придерживая голову, они по очереди сфотографировались со мной в таком ракурсе и сняв, положили опять на снег.
Моё тело лежало во дворе с раскинутыми в разные стороны ногами. Лена проходя мимо, нечаянно запнулась и зацепив носком сапога снег, пнула его по направлению моей промежности. Часть снега попала во внутрь влагалища и заметив это, девчонки просто стали забрасывать туда снежки. Вскоре всё влагалище было забито снегом и задний проход тоже. Всем это понравилось и вытряхнув всё они повторили снова. Теперь моё тело стало служить ёмкостью для снега, воды и других предметов. У кого что – то появлялось новое, то сразу примеряли, как это будет смотреться внутри влагалища или заднего прохода. Вскоре не осталось ничего, что не побывало бы там. Чтобы не мочить свои руки лишний раз в снегу, иногда просто брали любую ёмкость: ведро, ковш и т. д., зачерпнув снег, высыпали его мне во влагалище или прямую кишку.
Немного подустав, все пошли немного перекусить и попить чай. Моё тело оставили лежать в луже. Лене стало немного жалко меня, но она одна не могла перенести на более сухое место. Взяв за ноги, Лена волоком стала тащить моё тело по мокрому снегу и по талой воде. Света увидев это, стала снимать на камеру, а остальные просто наблюдали. Мои волосы, и без того уже мокрые, волочились следом за мной. Оттащив меня в сторону, Лена присоединилась к своим сёстрам.
Пообедав, они по очереди, а то и вдвоём, взяв моё тело за ноги стали таскать его по снегу и лужам, а за тем и вовсе приподняв его, бросили в сугроб. Тело провалилось полностью, и лишь торчали босые ноги. Вытащив меня, они повторяли снова и снова, пока не устали. Несколько раз меня спускали с небольшого косогора и моё туловище кубарем, как придётся, скатывалось вниз. Проваливаясь по колено, а в ямках и того глубже, Юля и Яна вытаскивали меня и злясь, что им самим пришлось посидеть голой задницей в сугробе, они снова скидывали меня вниз и теперь другие лезли доставать моё тело.
До конца этого дня меня таскали за ноги по снегу и лужам, бросали моё тело в сугроб и толкали в задний проход и влагалище, разные предметы. Вечером, Юля и Олеся уехали на работу, а вместе с ними и Аня с Яной. Лена и Света остались в домике. Моё тело хотели положить на пол, но потом передумали и оставили на крыльце около дверей.
Утром Света и Лена оттащили моё туловище и бросили на снег около колодца. Умывшись, они решили вымыть и меня. Зачерпнув воды из колодца, Лена вылила её мне на ноги и между ними, а затем облила мои груди и живот. Растопив печь и приготовив чего – нибудь пожрать, Света и Лена сели за стол. Вскоре приехали остальные. Увидев моё тело, лежащее у колодца, они вошли в домик и спросили,
– «Почему у вас Маринкино туловище валяется без присмотра, вдруг бродячие собаки съедят. »
– «Мы её толь ко что умывали из колодца. » – ответила Света.
Девчонки разделись и все вышли на улицу. Было тепло. Ночью температура не опускалась ниже нуля, а днём поднималась до плюса пятнадцати. Кругом всё таяло и уже появились кое – где проталины. На дороге появилась грязь. В течении дня очень сильно подтаяло и даже во дворе и около домика было много грязи. Весь второй день моё тело таскали по двору и продолжали растягивать и до того растянутое влагалище и задний проход. Юля привезла много новых и более крупных резиновых игрушек. Иногда вместо одной, толкали по две и даже по три, только разного диаметра. На ночь эти игрушки оставляли внутри моего тела, чтобы не сжимались ткани. Теперь моё тело было не только всё мокрое, но и вымазано в грязи, чёрное как земля. В конце дня, перед отъездом, Аня что – то сказала Юле и они, надев на ноги сапоги, прицепили моё тело широкой стропой к машине и одевшись, сели в машину и поехали в город. Ехали медленно, так что бы Лена и Света с камерой успевали идти сзади. Моё тело тащилось по колее, как раз в самой грязи. При пробуксовке грязь летела сверху на меня. Руки и волосы волочились сзади, бороздя липкую весеннюю глину вперемешку с землёй. Проехав метров триста, они отцепили моё тело и поехали на работу. Лена и Света, взяв по одной верёвке в руки, потащили меня обратно. Сильно устав они бросили меня в грязи, где недавно стояла машина и сняв верёвку и сапоги с моих ног, ушли в дом. Моё тело весь вечер лежало посреди двора и не раз Лена и Света, выходя на улицу, проходили мимо, втаптывая мои волосы в землю. Позже они перетащили моё туловище рядом с крыльцом и укрыли старыми половичками.
Третий день начался с разминки. Девчонки приехали уже раздетыми, так как была сильная грязь, и они сняли всё с себя на повороте. Света сняла их приезд и то, как они босиком шли к домику, утопая по щиколотку в весенней каше, состоящей из снега и грязи. Насобирав в вёдра грязь и заполнив ей небольшую ямку, глубиной сантиметров двадцать пять, Юля и Олеся, взяв моё тело за ноги протащили по ней несколько раз туда и обратно, предварительно заткнув уши и нос ваткой. Моё туловище почти полностью погружалось в эту вязкую жижу, а освобождённое влагалище и задний проход черпали эту грязь и в итоге были полностью ей забиты. Положив меня рядом с колодцем, Аня вымыла моё лицо и убрала ватку из носа. Яна и Лена приступили делать массаж моей груди, используя для скольжения грязь. Мои груди ходили из стороны в сторону, и от этого моё тело всё елозило по грязи. Девчонки, проходя мимо, обязательно ставали на мои волосы и втаптывали их в грязь, делая вращательные движения ногами, словно танцевали твист. Иногда, кто – нибудь смелый, вычищал из влагалища и заднего прохода грязь, а затем промывал водой из колодца. Впоследствии, всё забивалось снова и так без конца. Юля как я раньше догадывалась, завидовала моей груди, и она вместе с Леной принимали самое активное участие в массаже. Затем подтащив тело к крылечку, они положили его на бок, а грудь на ступеньку и придерживая со сторону спины ногой, а все остальные в это время ходили, перешагивая через меня и наступая на грудь. Потом положили на другой бок и ходили по другой груди и так весь день. Тут Света предложила сделать ещё одну ступеньку и это всем понравилось. Принесли небольшое бревно и две доски. Прибив одну доску к бревну и крылечку, положили на неё обе груди. Затем второй доской прижали груди к первой и тоже прибили. Расстояние между двумя досками было всего сантиметров пять, зато обе груди полностью лежали на новой ступеньке. Теперь можно было ходить сразу по обеим грудям и топтать их. Все так увлеклись этим, что не заметили, как подкатил вечер. Волосы были втоптаны полностью в грязь, и их почти не было видно, а груди лежали на досках, как две лепёшки. Иногда Света вставала на них и устраивала танец, не отрывая ног от грудей. Они ходуном расползались под ногами в разные стороны. К вечеру две торчащие и упругие груди четвёртого размера частично лежали на досках, а какая – то часть свисала вниз. За три дня достигнув такого, сёстры были в азарте. На ночь моё тело оставили у крыльца и прикрыли половичками, что бы, не отрывать доски.
Этой ночью Лене приснился сон. Утром она всем рассказала его, посчитав это за знак от меня. Она видела, что я её просила не жалеть моё тело и освободить свои души от грехов, зависти и злобы. Все должны закончить свои дела, которые не доделали в детстве или юности, и помочь тем, кому не смогли помочь. На этом разговор со мной во сне закончился.
Сёстры задумались, и каждый перелистывал страницы своей жизни в голове. Тишину нарушила Лена.
– «Сестрёнки? Давайте честно глянем в глаза друг другу и не стесняясь разоблачения выплеснем всё наружу. Пусть всё уйдёт прочь через тело Марины. Ведь не зря же она жертвует им ради нас всех. Ни мы не она не знаем, что будет с ней, но назад дороги нет!» – выпалила она одним залпом и напоследок добавил,
– «Я всегда смеялась над бабушкиными грудями и завидовала Марине и я всё это выплесну сейчас на эти груди лежащие на досках. »
Лена встала и подошла к крыльцу. Встав на мои груди, она начала их топтать и растирать, как половой тряпкой по полу. Затем взяв одну грудь в руки, он стала её выкручивать, как бы выжимая тряпку. За ней последовала вторая грудь и опять топтание. На помощь ей пришла Юля. За несколько часов груди были так измочалены и чем – то напоминали ласты дельфина. Аня, Яна и Олеся нашли в сарае какой – то мазут и ведро с сажей. Высыпав всё это на землю, и сверху полив мазутом они закидали это грязью и глиной. Освободив моё тело из – под досок, и вставив ватку в нос, за ноги затащили его на средину этой кучи грязи. Катая и переворачивая, тело было так вымазано, что самый чёрный цвет, был гораздо светлее. После этого, положив моё тело лицом вниз, они раскинули в разные стороны руки. Юля достала из под живота мои груди, и оттянув их в разные стороны, положила по бокам. Раскинутые ноги позволили Ане и Яне лазить руками во влагалище и заднем проходе. Со стороны это было похоже, что они роются в грязи и что то ищут. Остальные втаптывали в грязь из мазута и сажи мои волосы и вставая на груди скользили на них по грязи, как на льду. Войдя в раж, Лена встав на колени и взяв в руки левую грудь. стала делать имитацию мытья пола, выжимая и выкручивая грудь она снова брала её в руки и возёкала ей из стороны в сторону. К ней присоединилась Юля. Вместе они с такой силой это делали, что всё тело шевелилось из стороны в сторону. Олеся вылила остатки мазута на голову и закидав грязью делала такие движения, как будь то моет мне голову. В конце голова была похожа на сплошную липкую лепёшку. Сёстры Аня и Яна упорно запихивали и вычищали всё в заднем проходе и влагалище. Когда все устали и отошли от моего тела, его не было видно. Оно всё было втоптано в грязь и почти перемешано с ней. Взяв за ноги, они перевернули его и поливая водой отмыли лицо, но оно всё равно от мазута было чёрное. Убрав ватку, они оставили меня в этой грязи, а сами пошли отмываться. Согрев воды и налив ванну, помогая друг другу они смыли всю грязь и используя керосин и соду, стиральный порошок смыли мазут на руках и ногах. В этот вечер к моему телу больше никто не подходил.
Утром четвёртого дня все продолжили своё дело и стали втаптывать в грязь. Юля привезла ещё мазута и сажи из кочегарки, а так же в овраге набрали синей глины. Она подтаяла и была сильно липучая. До обеда все вместе продолжали возёкать моё тело, в этой смеси, иногда сверху добавляя вязкого мазута. Юля привезла целую коробку всяких моющих средств и отмывшись, сестрёнки сели обедать.
После обеда, когда температура на градуснике показала двадцать три градуса, Аня подошла к Юле и что то ей сказала. Подцепив моё тело на стропы к машине, предварительно обмотав старыми тряпками ноги, чтобы не содрать кожу, Юля, Олеся, Аня и Яна сели в машину, взяв с собой камеру. Света и Лена остались у домика собирать в кучу всю грязь. Протащив моё тело волоком по грязной дороге метров пятьсот, они свернули на лесную дорогу и проехав ещё метров триста остановились рядом с закрытой свалкой. Сейчас здесь никто не ездил. Основной въезд был перекопан. Совсем недавно здесь ещё сливали из септиков фекалии осенизаторские машины, и было полно ям заполненных этой кашей. Ямы были на солнечной стороне и сверху почти все растаяли. Некоторые прогрелись на полуметровую глубину, и от них шёл пар. Юля взяла камеру и стала снимать. Аня и Яна, рассказывая, стали бросать моё тело в эту кашу и затем вытаскивать. После каждого раза они отмывали мне лицо и меняли ватку в носу. В детстве Юля и Олеся не давали играть Ане и Яне с котятами, которых принесла кошка, жившая у деда и бабушки в этом домике. Когда Юля и Олеся уехали, бабушка унесла котят и выбросила, а всем сказала, что они убежали. Причиной этого была наша детская ссора и жадность, а пострадали невинные котята. Чтобы искупить свой грех Аня и Яна четыре раза, по количеству котят, бросали моё тело в яму с фекалиями, а затем вытаскивали. Было очень тяжело. Стропы были скользкие, и приходилось через силу их удерживать в руках. В третий раз стропа выскользнула и вместе с моим телом улетела в эту яму. Я вся медленно погружалась в эту кашу. Яма была небольшая, метра четыре в диаметре и оттаяла в среднем на полметра. Девчонки все втроём, залезли в эту кашу и пока они делали эти тяжёлые два шага по фекальной каше, моё тело уже полностью погрузилось и легло на дно. Наклонившись и нащупав на дне на туловище, они ухватили, кто за что успел и стали тянуть на берег. Вытащив и отмыв лицо, заменив ватки в носу, они втроём забросили тело в последний раз и вытянув его на сухое место облегчённо вздохнули. У всех стало как – то легко на душе, и было безразлично, чем от кого несёт. Прицепив моё туловище к машине. Олеся, Аня и Яна, чтобы не обходить все ямы кругом, залезли обратно в эту же яму с фекалиями и перейдя её, погружая ноги в кашу чуть выше колен стали вылезать на другой стороне, помогая друг другу. Юля снимала этот интригующий момент из жизни фотомоделей и танцовщицы. Внизу лёд был скользкий, и Яна поскользнулась, и упала в эту кашу, погрузив своё тело по самые груди. Олеся и Аня помогли ей выбраться и все трое пошли напрямую к домику, а Юля поехала обратно и на буксире за ноги тащила моё тело. Эти места сёстрам были хорошо знакомы, ведь они выросли здесь и ходили в леса по грибы и ягоды. По пути оттирали своё тело, ещё не растаявшим снегом и водой из лужиц. Когда пришли, Юля была уже там, а моё тело валялось в двадцати метрах от домика. Лена и Света носили воду из колодца и поливали на меня, чтобы смыть основную какушную кашу. Согрев воду, стали отмывать с себя все запахи Аня, Яна и Олеся. Юля Лена и Света оттащили меня в грязь, которую они собрали в кучу и заменив ватки в носу, что бы туда не попало, стали закидывать всё моё тело и без того грязное. Лена и Юля топтали мои груди, стараясь глубже втоптать в грязь. Света между делом снимала на камеру. Чтобы освободить ёмкость, Юля вылила остатки мазута прямо в незаполненное грязью влагалище, а затем заткнула эту дыру грязью. Моё тело лежало на спине, а вместо волос, лежал пучок грязи. Юля присела и прямо на лоб из её задницы, стала вываливаться жёлтая кашица, а затем по моему лицу п
обежала моча. Закончив, Юля сделала шаг в сторону и согнувшись, взяла мои грязные волосы и накрыв ими свои испражнения, стала всё перемешивать. После Юля и Лена ещё долго топтали мои груди и втаптывали моё тело в грязь. Когда ванна освободилась, Юля пошла отмываться, и вскоре они уехали. Лена и Света оставшись наедине с моим телом, тоже сходили на него в туалет. Потом подобрав растоптанную грязь, закидали его полностью, оставив лишь лицо, предварительно отмыв и убрав ватку. Помогая друг другу, они отмылись и пошли ужинать. На улице было уже темно. Перед сном, Лена проверила моё тело и укрыв лицо старыми тряпками, ушла спать.
Под утро Лена опять разговаривала со мной во сне. Когда приехали сестрёнки, Лена всё рассказала. Завтра был у всех выходной, и сегодня под вечер никому никуда не надо было спешить. Во сне я просила сестёр через Лену, чтобы они не жалели моё тело и выплеснули оставшиеся эмоции и два не сделанных в юности дела.
Сёстры уже не знали, на что подумать. Они перебрали вроде всё по дням. Перед сном вспоминали и по дороге, когда ездили, туда, сюда, всю неделю. Приложив немало усилий, Юля и Аня всё же вспомнили кое что и рассказав об этом, дали возможность вспомнить и остальным сёстрам.
Вытащив моё тело из кучи грязи, они приступили дальше его возёкать, вылив на него остаток мазута, а Яна со Светой оправились мне на лицо. Юля, взяв канистры, с Олесей уехали. Вернувшись через час, они привезли две канистры мазута и угольной пыли из кочегарки. Затем Юля прицепила моё тело к машине, и они со Светой волоком потащили его по раскисшей дороге. Моё тело скользило по глинистой почве и перекатываясь из колеи в колею, собирало много грязи. Через лужи, туловище пролетало как торпеда и выныривало только на другой стороне. Протащив меня до поворота и развернувшись, поехали обратно. Около домика отцеплять не стали, а поехали на свалку, где моё тело уже купали в фекальной яме. Лена с остальными сёстрами пошли пешком. Напрямую было гораздо ближе, чем по дороге и когда Юля притащила моё тело на буксире, сёстры уже были там. Взяв в руки палку, они нашли не очень глубокую ямы, около полуметра, но края были глинистые и не очень пологие. Вода впиталась в землю и осталась лишь одна каша, от которой, по словам Лены, шёл неприятный запах. Отвязав с моих ног стропы, сёстры все вместе стали бросать моё тело в эту яму, а затем спускались в неё сами и шаря по дну руками искали его и вытаскивали на берег Было скользко и первая упала, погрузив своё тело почти по грудь, Олеся. Следом за ней упали Аня и Яна. Лишь Лена каким – то чудом села только на задницу, и была всех меньше замарана. Таким образом, сёстры искупили свой грех перед бабушкой, когда в детстве обмакнув палочку в фекалии или коровьи лепёшки, измазали все дверные ручки дома и на улице. Бабушка сильно на них тогда обиделась. Теперь сёстры окунулись в это дерьмо. Вытащив меня в последний раз и отмыв лицо, Юля прицепила моё тело к машине и поехала со Светой к домику. Сёстры все грязные пошли своим ходом по лесу и не пропуская ни одной лесной лужи, старались смыть хоть основную грязь.
Передохнув немного, Юля рассказала, как чуть не сбила женщину на переходе ночью, а лишь порвала ей платье и наверное поцарапала грудь. Испугавшись, Юля тогда уехала и вот сейчас она попросила Сестер помочь ей. Положив моё тело на бок, а грудь, расправив по колее, Лена и Олеся держали мои руки и ноги. Юля медленно проехала по груди левой стороной и сделав круг повторила снова. Таким образом Юля проехала раз тридцать по одной груди и столько же раз по другой, втаптывая и раскатывая мои и без того растянутые груди, висевшие как лепёшки. Лена прекрасно видела, как мои груди вдавливаются колёсами в глину и ещё больше расплющиваются. Когда меня оттащили в сторону и рассмотрев, что стало с моими пышными до этого грудями, то все только ойкнули. Они были похожи, на что – то среднее между плавниками дельфина и теннисной ракеткой, но гораздо большего размера. От этого вида или ещё от чего, у Лены закружилась голова и она вспомнила, как хлопала руками и держала бабушку за отвисшие груди, когда с ней мылась в детстве в бане. После этого бабушка не стала водить, с собой мыться, Лену и остальных внучек. Лена встала и взяв меня за одну грудь, как за верёвку, а за другую взяла Юля и приподняв, понесли моё тело ближе к колодцу. Груди выскальзывали и растягивались, как резиновые. Бросив моё тело в грязь, сёстры сели передохнуть и Лене стало плохо. Она медленно сползла по стенка на крыльцо. Через несколько минут Лена пришла в себя и сказала всем,
– «Девки! Марина мне сейчас сказала спасибо и просила закончить задуманное Юлей и на всю ночь её тело выбросить на свалке, в самой противной и грязной канаве. »
Время уже было около трёх часов дня. Сёстры обрадовались, что они всё выполнили и с радостью приступили к завершению всей этой процедуры. Собрав по двору всю разведённую ими грязь, что бы дедушка об этом ничего не подумал, они стаскали её в яму, недалеко от домика. Затем вывалив туда из пакета угольную пыль и вылив канистру мазута, а вторую убрали на место, где брали у дедушки, подтащили к этой яме моё тело. Взяв за руки и за ноги, они положили его на самый край и встав рядом с ним, поставили на него каждый свою ногу. Затем коротким движением, тело столкнули в яму и переворачиваясь оно упало на чёрное зеркало разлившегося мазута. Медленно проваливаясь, моё тело стало постепенно оседать и вскоре скрылось в этой каше, состоящей из мазута фекалий и глины, разведённой водой из колодца. Достав меня из ямы, сёстры ещё несколько раз бросали моё тело, пока мазут не перемешался с глиной и грязью. Вытащив тело, они прицепили его к машине и потащили на свалку. Там нашли в середине, чтобы ни кто не мог туда добраться, хорошую канаву. Отмыв мне лицо и убрав из носа ватку, девчонки положили моё тело в эту грязную канаву. Голова осталась лежать погружённая в дерьмо и лишь лицо возвышалось над всей этой парашей на несколько сантиметров. Положив мне под голову что то, чтобы голова не повернулась случайно, Юля и Света уехали на машине, а остальные, понурив голову, побрели обратно пешком. Идти было всего метров пятьсот, по пути смыв немного основную грязь они вернулись все к домику. Весь оставшийся вечер сёстры отмывались, помогая друг другу, а затем сели ужинать.
На улице уже темнелось, но спать ни кто не хотел. Лена предложила прогуляться, и первая вышла на улицу. За ней последовали остальные. Только Света осталась в домике. Она устала сильнее всех, ведь ей было всего во18 лет. Со слов Лены, сёстры босиком и голышом в сумерках отправились по дороге. Шли медленно, чтобы не свалиться в канаву. Небо было чистое и всё усеяно звёздами. Из – за леса выглядывала луна. Через полчаса было довольно светло и можно спокойно разглядеть дорогу. Кто – то предложил прогуляться до трассы, это километра четыре и все согласились. Было очень тихо, лес спал, и лишь изредка дальний шум проходящего поезда нарушал эту тишину. Дойдя до трассы, сёстры молча, постояли несколько минут, провожая из темноты проходящие машины, и отправились в обратный путь. Лёгкий ветерок обдувал обнажённое тело девчонок, лаская их бёдра, грудь и остальные оголённые части тела. Запах помойки постепенно рассеялся, и чувствовалось дыхание весны.
– «Как здорово!» – сказала Лена,
– «И всем этим наслаждалась одна Марина, а мы просто не понимали её. » – продолжила она и раскинув руки в стороны закружилась перед сёстрами.
Часа через три все вернулись в домик. Света уже спала и тихонько, чтобы не разбудить её, все легли, кто где, нашёл место.
Проснувшись рано утром, отправились за моим телом. Я лежала там, где меня и положили, утопленная вся в дерьме. Лишь часть лица, измазанная в мазуте с открытым носом, торчала наружу. Вытащив моё тело и привязав к машине, отправились в обратный путь. К домику подъезжать не стали, что бы, не притащить туда кучу дерьма. Оставив моё тело на дороге, сёстры стали таскать воду из колодца и плескать на меня, чтобы смыть основную грязь.
Затем решили отмывать меня дома и завернув плотно в целлофан, положили в багажник. Отмыв ноги и руки все сели в машины и поехали к Юле и Олесе домой. У них был частный дом, но полностью благоустроен. Там было всё, и сауна, и душ, и ванна.
Заехав во двор и вытащив меня из багажника, девчонки перенесли моё тело в душ. Затем Юля и Олеся, отмыв с себя все запахи, уехали в магазин и привезли полную коробку всяких моющих средств. Как только им удалось отмыть моё лицо и голову, что стоило им больших усилий, ведь что только не было затёрто в волосах, Юля принесла нашатырь и смочив ватку стала тереть мне виски и давать нюхать. От резкого запаха, я зачихала и стала кашлять. Юле и сёстрам понадобилось больше часа, чтобы я хоть немного пришла в себя и сама держала свою голову. После этого все упорно взялись отмывать моё туловище ниже шеи. Вечером Юля и Олеся уехали на работу и Лена с Аней, Яной и Светой до утра отмывали мою нижнюю часть. Тяжело было отмывать влагалище и задний проход с прямой кишкой. Оттуда выскребли кучу грязи, сажи и мазута, который и затруднил отмывание слизистой оболочки. Приходилось использовать не едучие и не раздражающие средства. С большим трудом закончив мытьё моего тела, они привели меня в сауну. Я, получая сухой пар, постоянно потела и вместе с ним выходили неприятные запахи, которыми я пропиталась почти насквозь. Ополоснувшись после сауны под душем, сёстры отвели меня под руки в комнату, и усадили в кресло. Юля принесла немного поесть и попить соку.
Три дня девчонки кормили меня и отмывали в душе и ванной остаточные запахи, но тело моё было по прежнему в таком виде, в каком оно было в лесном домике. Груди, как лепёшки свисали до бёдер, что их можно было завязать на спине. Прямая кишка просто не держалась внутри и постоянно вываливалась наружу, свисая до колен, на что было страшно смотреть. Такое бывает у старых и больных после тяжёлого физического труда. Влагалище тоже было по прежнему растянуто и под воздействием того, что туда только не толкали, матка опустилась и тоже выпадала наружу. Я передвигалась, как кавалерист, а все эти внутренние органы болтались между ног.
С каждым днём самочувствие становилось всё лучше и лучше. Со мной почти постоянно находилась Лена. Аня и Яна уехали на работу, а Света на сборы. Юля и Олеся периодически помогали Лене, но часто были заняты на работе. Никто не думал, что со мной будет такое, но они не выгоняли меня и не бросали одну. Я очень уставала и просила их не будить меня, пока сама не встану.
В ночь с двадцатого апреля на двадцать первое, годовщина смерти моей мамы, я уснула как обычно. По словам Лены, я во сне что – то бормотала и постоянно ворочалась и успокоилась только под утро. Проспав весь день и следующую ночь, я проснулась рано утром двадцать второго апреля. Встав с постели, сходила в туалет и пошла на кухню попить воды. В дверях я столкнулась с Леной. У неё глаза были по пять копеек и рот открыт, как будь то, она что – то кричала. Но было совершенно тихо. Лена смотрела на меня и не могла сказать ни слова. Я, то же не могла ничего понять. Я чувствовала себя, как будь то, ничего не случилось и я просто нахожусь в гостях. На свою наготу я даже не обратила внимания. Лена молча, подвела меня к зеркалу, и я увидела себя совершенно голую.
– «Ой! Извини. Забыла одеться. » – сказала я.
Лена не могла ничего понять. Ей показалось, что у меня отшибло память. Она попыталась мне объяснить и я напрягая мозги начала кое что припоминать, как я выглядела два дня назад. Подойдя к зеркалу, я ещё раз, посмотрела на своё обнажённое тело и убедившись, что мне не мерещится, закричала. На крик прибежали Юля и Олеся. Увидев меня видоизменённой, а мою фигуру красивой как прежде, они все трое подбежали ко мне и обняв, чуть не уронили на пол. Они обнимали меня, а потом отходили в сторону и убедившись, что им не мерещится, подбегали снова и обнимали ещё сильнее. Мы все радовались и веселились. Я вернулась в своём теле, и мне казалось, что оно стало ещё красивее. Тонкая талия, округлые, красивые бёдра и грудь всё того же четвёртого размера, такая же упругая и сексуальная. Волосы, отмытые сёстрами, лежали на моих плечах. Я тут же предложила отпраздновать это событие и поблагодарив маму и бабушку, побежала собираться.
Через пять минут. Я была готова и мы все поехали в магазин. Целый месяц я не была в городе и не ходила по магазинам. Я радовалась этому и сходила с ума. Настроение было отличное, а рядом со мной ехали мои сродные сёстры, такие же симпатичные и красивые. До поздней ночи мы праздновали счастливый исход нашего дела, в результате которого мы приобрели то, что нельзя приобрести ни за какие деньги.
Через неделю выписывали из госпиталя дедушку, и мы все вместе поехали навестить его и увезти домой, а заодно и я мечтала быстрее с ним познакомиться. Всё прошло как нельзя лучше. Дедушка Степан очень обрадовался и рассказал мне, как он познакомился с моей бабушкой. Я же представила всё, что случилось как сон, и рассказала, как всё узнала. Мне помогли мои подруги, которые впоследствии, оказались моими сродными сёстрами. Ещё я показала дедушке мамины фотографии, ведь он её совсем ни разу не видел. Поздно ночью Юля и Олеся вернулись домой, а я с Леной осталась на ночь в домике с дедушкой. Мы с Леной ещё раз обошли всё вокруг в поисках случайных следов, оставленных нами полмесяца назад. Всё было нормально. Болтали всю ночь и не заметили, как дедушка уснул. Мы с Леной вышли на улицу, и она мне сказала,
– «Сегодня так же тепло, как и в тот день, когда мы уезжали отсюда. Так же тихо и светло от луны. Мы тогда, Юля, Олеся, Аня, Яна и я бродили по этой дороге голышом и думали о тебе и о том, что нас ждёт завтра. Было так здорово. »
Я быстро предложила Лене,
– «Давай прогуляемся, как вы тогда, пока дедушка спит. » и Лена согласилась.
Отойдя от домика, мы скинули не большое количество тряпок, висевшее на нас, и пошли по дороге до трассы. Мы шли не спеша и ветерок обдувал наши обнажённые тела. Нам было так хорошо, что мы совсем забыли о том, что мы совсем голые. Мы чуть не вышли на трассу и не попали в поле зрения ночных водителей. Вовремя опомнившись, мы повернули обратно. К домику пришли на рассвете. Дедушка ещё спал и мы, тихо болтая, сидели до рассвета на ступеньках крыльца у домика, где совсем недавно лежали мои груди и по ним ступали ножки моих сестёр.
Вскоре приехали Юля и Олеся, и попрощавшись с дедушкой, мы вернулись в город. Шло время. У всех всё стало налаживаться в лучшую сторону. Юле и Олесе вскоре предложили работу в ансамбле танца, и они с радостью согласились. Ездили много по разным городам и за границу. Лена часто приезжала ко мне в гости, и мы с ней иногда вместе просматривали записанные диски, и она мне многое поясняла. Было много ужасного и страшно было смотреть на своё тело со стороны, как над ним издеваются, но это того стоило. Мы с Леной часто навещали дедушку и чем могли, помогали ему. Аня и Яна вышли замуж и снимались для журнала очень редко, а когда у них родились первые девочки с разницей в два месяца, занялись полностью их воспитанием и домашними делами. Света стала мастером спорта и перешла на тренерскую работу в спортивную школу. Жила в гражданском браке несколько лет, пока не родился мальчик, а после расписались и уехали к нему на родину, в Хабаровск.
Осенью Лена пригласила меня в гости к их родителям, и я узнала от неё, что у Лены с Юлей и Олесей одна мать, а отец разный. За Лениного отца её мама вышла во второй раз и сейчас они живут в пригороде. Когда мы приехали к ним, нам очень обрадовались. Мои тётя и дядя были хорошими и добрыми людьми, и мы долго обо всё беседовали. В разговоре выяснилось несколько совпадений. Оказалось, что мой отец и старший брат Лениного отца были убиты бандитами в один и тот же день и звали их одинаково. Получилось, что отец Лены был родным братом моему отцу и стал мне дорог вдвойне. Лена очень обрадовалась этому совпадению. Прогостив у меня два дня, Лена открыла мне один свой секрет. Она сказала, что начинается вторая зима, как она одевает на себя только пальто на голое тело, как и я. Эта общая черта нас ещё сильней сплотила и объединила. У нас была одна кровь по линии отца и матери. Поэтому нам передалось по наследству, ходить голышом.
Теперь мы не шокировали прохожих и не рисковали зря, а вели скромный образ жизни. Только для своей души и закаливания тела мы вместе с Леной делали небольшие вылазки весной или в тёплую зимнюю погоду. Вот уже несколько лет мы убрали из списка своей одежды всё нижнее бельё. Зимой, надевали на себя минимум, и бродили по магазинам. Я довольно часто ходила на работу голышом и переодевалась у себя в кабинете. Там у меня всегда висел комплект одежды, а затем снимала её и уходила домой. Иногда мы с Леной брали с собой две видеокамеры, очень компактные, уезжали за пределы города и пряча свою одежду, где – нибудь, проходили по несколько километров, снимая друг друга во время пути. Это были прикольные и интересные кадры, которые мы впоследствии, собрали в кучу и записали на несколько дисков. Они вместе с остальными сейчас хранятся в моём архиве, в специальном тайнике.
Через шесть лет Лена встретила парня, который ей понравился, и вышла за него замуж. Теперь мы встречались раз или два в год и то не долго. Я осталась одна, согласившись на встречу с одним сослуживцем, он мне раньше нравился, но он был женат, забеременела от него. После этого я с ним рассталась. Сейчас моей дочке уже четыре года и когда она спит, я решила написать обо всём, что со мной случилось. В силу своего состояния я многие эпизоды своей истории описывала со слов своих сестёр.
Эти события я начал писать основываясь на реальной истории одной своей знакомой из г. Челябинска. А там как всегда меня понесло на фантазии и ужастики которые я сам не могу понять откуда берутся в моей голове.
Продолжение дальше….
230