Лестница в небо
— Пора! — Женский голос гулко отзвучал в объёме зала.
Уже несколько минут она стоит ивнимательно смотрит на меня, стоящего на коленях в центре зала, голого с завёрнутыми назад руками в наручниках и ошейнике. Женщина медленно вошла около четверти часа назад из боковой двери, цокая стальными каблуками и шурша кожаной одеждой. Моя, склонённая перед ней голова, взирает на лежащую передо мной плётку. В зале полумрак, дрожащий от десятков разномерных свечей черного, белого и красного цветов. Завораживающая атмосфера готики.
Женщина одета в длинный черный кожаный плащ с поднятым объёмным капюшоном, скрывающим её лицо. Мне видны изящные белые с черной отделкой остроносые полусапожки на шпильках. Один из них поднимается и движется к моему лицу. Я покорно целую острый носок. Она не спешит убрать его от моих губ и, опираясь на мою голову, вводит носок в мой рот. Видно, что ей нравится этот процесс моего преклонения и она его продлевает по максимуму. Ножка опускается на пол и я целую второй носок, сгибаясь всем телом, и стараюсь удержать равновесие со скованными руками. Потом беру зубами плётку с черно-белым плетением хвостов и поднимаю голову вверх. Женщина, помедлив, принимает её за рукоятку. Мне видны её руки с явно накладными ногтями длинной почти на половину пальца с красивым лаком черного и серебристого сочетания. На каждом ногте свой орнамент. На левом мизинце — в контраст — лак чисто золотой. Отступив, она несколько раз бьёт меня по спине и заведённым рукам. Удары средней силы, для взбадривания раба. Потом наклоняется, отстёгивает наручники и они падают на пол.
— Ты — раб Госпожи. Я — её служанка, будешь обращаться ко мне «Леди». Я поведу тебя к Госпоже.
— Слушаюсь, Леди!
Она пристёгивает к моему ошейнику карабином тонкую стальную цепь и гроздью бросает её на пол, удерживая в руке другой конец. Потом поворачивается и подставляет мне для облизывания свои длинные каблуки. Почтительно лижу, сначала один, потом — второй.
— Пора!
Леди плавно шагает вперёд, несколько шагов и цепь натягивается. Цепь длинной более двух метров, специально, чтобы вести раба как животное за спиной женщины. Дополнительное унижение. В одной руке Леди пестрая плётка, опущенная кожаными лентами к полу, в другой — лямка цепи. При натяжении цепи, я на четвереньках следую за служанкой. Наш маршрут проходит по дорожке между свечами, запах горения которых заполняет воздух. Выходим из зала и движемся между свечей по длинному коридору, поход сопровождают мерный металлический цокот каблуков, позвякивание звеньев цепи, шуршание кожи, глухой топот моих коленей. Наконец мы прошли один коридор и поворачиваем в другой, а когда и он заканчивается, дорожка, обставленная свечами, выводит в просторный вестибюль, в центре которого расположена лестница на второй этаж.
Лестница покрыта ковром, на верхней площадке стоит огромное кресло-трон. На троне сидит, закинув ногу на ногу, прекраснейшее из земных созданий — моя Госпожа!
Леди останавливается и её стан склоняется в почтительном поклоне, в ответ — легкий кивок Госпожи. Леди подтягивает меня к своим ногам, её пальцы ощупывают горловину и переднюю планку плаща, расстёгивая застёжки. Внезапно она распахивает плащ и он падает за её спиной. Леди — молодая смуглая женщина с красивым лицом остаётся в белом с чёрной отделкой кожаном корсаже без лифчика, полусапожках и белых сетчатых чулках на круговых резинках под ягодицами. На левой руке широкая черно-белая кожаная с блестящими шипами манжета на шнуровке. Серебристый парик-каре, под которым лицо с фантастическим макияжем — накладные серебристые ресницы, стального цвета густо и ярко нанесённые до скул тени, перламутровая помада, всё открытые участки тела покрыты сверкающим гелем с серебристым напылением, как чешуя или тончайший скафандр. Короткая стрижка на лобке в виде вертикальной полоски того же серебристого цвета. Маленькие золотые колечки вдеты в её посеребрённые соски, золотой пирсинг в пупке и клиторе. Когда плащ упал и обнажилось тело Леди, воздух наполнился горьковатым запахом дорогого парфюма.
Служанка подходит к лестнице и изящной походкой на красивых ногах плавно поднимается по ступеням. Звуки шагов тонут в покрытии, цепь натягивается и я то же поднимаюсь вверх, переставляя колени. Всё ближе объект моего поклонения.
Госпожа сказочно хороша! Волосы покрыты золотым гелем, золотинки сверкают по всему телу. Одежды нет. Она одета только в драгоценности и золотистые туфли-шпильки. Из волос на лоб спускается золотая диадема, гирлянды блестящих цепочек и колье на шее и груди, цепь на талии, браслеты на запястьях. Золотые огромной длины накладные ресницы, золотые тени и помада. Соски густо позолочены краской. На руках лак цвета тёмного золота со стразами того же цвета. Прекрасные ноги с педикюром червонного золота обуты в босоножки с золотыми тонкими цепочками, обнимающими стопы и, крестообразно извиваясь, поднимающимися до коленей, пальчики одеты во все колечки, ножки — все браслеты. Понятно, что и вагина её украшена соответственно. Не женщина — залп золотого света, мечта сумасшедшего фантазёра, картина художника, у которого кончились все краски кроме золотой. Полный отпад!!! Я стою перед Госпожой. Я восторженно ощущаю её аромат, обалденная ножка у самого лица. Леди опускается на одно колено рядом с троном.
— Госпожа, по Вашему приказу я, Ваша верная служанка, явилась для выполнения Ваших желаний.
Госпожа кивает ей и протягивает руку для поцелуя. Леди с почтением её целует.
— Госпожа я привела к Вашим ногам Вашего преданного раба. Примете ли Вы его? Какие будут указания?
Ножка Госпожи медленно опускается подошвой на мой лоб. Подумав, она толкает носком мою голову от себя и я заваливаюсь на бок. Служанка с разворота бьет меня плёткой по спине, я, как могу быстро, спускаюсь на корячках вниз по лестнице, вдогонку получаю еще удар по ягодицам. Леди осталась на верху, у трона Госпожи, я, несчастный, не принят! Изгнан! Опозорен! Я у подножья лестницы смиренно жду дальнейшего развития событий. Через некоторое время служанка делает мне знак, чтобы я приблизился. Звеня цепью, лезу наверх лестницы. Стараюсь делать это как можно раболепнее. Заискивающе смотрю на свой кумир. Увы! Результат тот же. Пинок в лицо раба прекрасной ножки, два удара плётки и я у подножья лестницы. Третий подъём я совершаю, уже почти распластавшись на брюхе, жалобно поскуливая. Дойдя до Госпожи, несколько минут стою, ожидая её решения. Ножка задумчиво скользит подошвой туфельки по моей физиономии, и я уже решаю, что меня приняли, но резкий пинок и обжигающий за ним удар разбивают вдребезги мою самоуверенность.
Я снова внизу лестницы. Болят колени. Меня постепенно охватывает отчаяние. Чуть не плача, трясясь всем телом, я предельно покорно поднимаюсь к Госпоже. И её ножка опускается на мой лоб. Секунды переходят в невыносимо длинную минуту. Сейчас я снова с позором полечу вниз, ненужный и отверженный. Ножка снимается с моего лба и, о счастье! Опускается под мои губы! Как я её целую, это не поцелуи, это какой-то животный экстаз! Я принят! Целую взъём стопы, божественные пальчики, переливающиеся золотом колечек и педикюра. Ещё и ещё!!! Какой вкус, а какой запах! Как же я их люблю, как же они прекрасны! Время остановилось, я прямо зашёлся в своём восторге.
Gоld &аmp; Lаdy
Пока я наслаждаюсь ногами Госпожи, Леди встает в полный рост и наклоняется к нашей Повелительнице. Она начинает гладить руками её восхитительное тело, целовать её руки, плечи, шею. Госпоже это нравится, она сладко изгибает свой стан под поцелуями и ласками. Потом обхватывает руками лицо Леди и притягивает своему. Леди покрывает поцелуями её лицо и они сходятся в страстном поцелуе губ. Мне видно как активно заработали их мокрые языки, скользя в рот друг другу. Вот они, высунутые, трутся кончиками, а вот Леди лижет и сосёт язык Госпожи. Теперь сама входит в её ротовую полость. Все движения необычайно чувственны и грациозны. А какие звуки! Какие сладостные постанывания!
Леди покрывая поцелуями тело Госпожи, её подбородок, шею, спускается к её прекрасным грудям, массирует это чудо обцеловывает и обсасывает золочёные соски. Очевидно, что Служанка сама завелась от похоти, а Госпожа явно готовится встретить оргазм. Лицо Леди уже у живота Госпожи, покрывая его поцелуями, она забрасывает на меня свою ножку и садится верхом мне спину. Да простит меня мой кумир, но какое у неё горячее тело, как приятны мне её прикосновения! Ножки Госпожи расплетаются, раздвигаются всё шире, она массирует свои груди, щиплет сосочки. Леди, двигая тазом, смещает меня под собой, готовясь нырнуть в промежность Госпожи.
После развода ног в стороны я могу целовать только одну ножку, что и делаю. Леди ёрзает на мне, я чувствую жар и влагу её промежности. Леди уже облизывает, обсасывает волоски лобка Госпожи. Я мельком вижу её распалённое страстью лицо со смесью собственного серебра макияжа с золотом, стёртого и слизанного с тела Госпожи. Она пальцами с серебристо-черными ногтями-крючьями раздвигает сочащиеся губки лучшей вагины на свете и, спустя мгновение, следуют два откровенных вопля: один — Леди, которая всосалась губами в клитор Госпожи, другой — самой Повелительницы, приявшей это блаженство в свой оргазм! Стоны, подёргивания, вскрики и, наконец, бурная дрожь во всём теле, включая ножку, которую я целую, свидетельствуют о долгожданном оргазме! Что я, жалкий раб, могу к этому добавить? Чем усилить этот яркий кайф? Моей никому ненужной эрекцией? Страстнее страстного впиваюсь в объект своего доступного почитания! Пусть ей будет оргазм хоть на йоту слаще, хоть на крупицу посильнее, хоть на секунду подольше!!!
Стоны и дрожь двух женских тел объятых совместным кайфом продолжаются. Я как-то не у дел. Но Госпожа — Великая Женщина, она всегда контролирует всю ситуацию! Я слышу тихий, сдавленный оргазмом любимый голос:
— Раб! Она мне делает так хорошо и ты должен сделать ей лизет, пусть она меня догонит!
Приказы не обсуждаются, лизет другой женщине для меня с известных пор невозможен. Внутренне невозможен. Но Госпожа велит! Я в растерянности... Я изворачиваюсь между ног Леди и припадаю лицом к её вагине! Теперь уж я точно знаю, что у каждой киски свой неповторимый вкус и запах! Я спинным мозгом чую, что лижу чужую, именно чужую вагину, что сосу чужой клитор! Как все-таки быстро привыкаешь к любимой женщине, прирастаешь к ней кожей с мясом! Лизет Госпоже это как поцелуй распускающейся розы.
Лизет для Леди — работа моего языка и губ во влагалище чужой женщины. У Леди сочная, сексуально разработанная, крупная вагина, по-своему красивая и для кого-то она — предел мечтаний. Еще несколько лет назад я бы сошёл с ума от радости и так бы ей насладился, такой бы кайф поймал, вогнал бы её обладательницу в классный долгоиграющий оргазм!! А сейчас... и вкус и запах чужой... Откровенно чужой...
Но Леди нет дела до моих сентенций, она с готовностью оделась вагиной на мой язык и с силой вмяла свои мокрые губки в мой рот, колечко её клитора страстно уперлось в мою верхнюю губу. Я изловчился и подхватил в рот её пульсирующий клитор. Во-первых, я выполнил приказ, во-вторых, Леди доставила блаженство моей Госпоже и должна быть вознаграждена! Её вагина, на совесть обрабатываемая моим ртом, всё больше размягчалась и таяла, превращаясь в сексуальное желе. Потоки соков заставляют меня периодически их сглатывать. И вот её оргазм! Мощный, животный, с дёрганьем всего молодого женского тела с каким-то детским плачущим воплем нарастающего блаженства!
Только затих трепет Леди, как Госпожа устремилась вдогонку за своими оргазмами. Она резко встала. Отстранила нас со служанкой и установила свою очаровательную ножку на подлокотник кресла-трона. Голову Леди повела спереди под свою вагину, а мою — сзади, себе под упругую попочку. Два языка моментально стали обрабатывать мякоть её киски и ануса, буравя её несравненные, сладкие дырочки, два рта — сосать её соки, массируя всю эту негу. Вновь у меня во рту до боли знакомый, так любимый мною сексуальный сок моей красавицы-Госпожи. Она сначала оглаживает свои прекрасные груди, мнёт, оттягивает и щиплет чувственные сосочки, а затем, постанывая, обхватывает наши с Леди головы, ритмично вжимая их в себя сзади и спереди. Красивый и страстный оргазм не заставил себя ждать — дрожь в теле, крики, потоки сока нам в принимающие рты.
Как хочется, подстроясь, кончить с ней вместе, но моя очередь еще не наступила. Леди отходит от Госпожи и возвращается к ней под вагину с огромным «удавом» — телесного цвета дилдо размером более метра и толщиной с палку копчёной колбасы. Вид его шокирует, но Леди знает что делает, она, стоя на колене тщательно облизывает головку и осторожно вводит его в киску Госпожи. Руки служанки двигаются очень плавно, подталкивая и подкручивая эту «анаконду», а когда она упирается, притягивает мою голову и мы, вместе с ней, лижем клитор и губки с двух сторон, касаясь языками. Вагина в ответ на наши ласки размягчается и пропускает дилдо глубже. Ведено примерно сантиметров двадцать и Леди очень осторожно, под неустанной работой наших ртов вокруг, начинает двигать дилдо, добиваясь истечения соков, плавного скольжения внутри полости.
Проходит время и дилдо уже гладко скользит в киске Госпожи, выходя почти полностью и вновь ныряя в её сочную мякоть. Леди даёт мне облизать вторую «голову» «удава» без проблем глубоко всаживает её в себя бесстыдно откидываясь назад как бы на мостик. Я поддерживаю дилдо по середине, лижу анус Госпоже, в то время как женщины, извиваясь сами как змеи, входят в раж. Начинается сумасшедшая оргия. Вопли, крики, стоны, дергающиеся тела. Госпожа зависает над Леди засовывая ей в рот язык, та неистово сосёт его, руки Госпожи мнут соски служанки, та падает на бок и хватает груди моего Сокровища. Всё это движется как в фантасмагории. Уже отброшены всё: приличия, ранги, всё доведено до предельного экстаза. Царство разврата!!! Апогей секса!!! Эверест оргазма!!!
Я уже где-то затёртый, задавленный горячими телами, стараюсь быть полезным обеим, трясущимся от сериальной похоти телам, в воздухе висит плотный истошный женский визг, откровенный животный рёв. Но вот финал: Госпожа лежит на Леди, её руки на грудях служанки, та обнимает её гибкое тело, у неё во рту сосок женщины, который она, чавкая, сосёт, их ноги переплетены, лоснящаяся от пота кожа с перемешавшимся, а местами стёртым золотисто-серебристым напылением, мокрые волосы, раскрасневшиеся лица залиты слезами оргазма. Их тела всё еще трутся друг об друга, ловя остывающие сексуальные вспышки наслаждения. Дилдо покачиваясь, еще свидетельствует о сладких спазмах в их влагалищах. Женщины что-то мурлыкают друг другу, затихая. Я — рядом на коленях, жду.
Когда-нибудь я опишу градацию оргазмов моей любимой Госпожи, они такие разные и все ослепительно красивые, но, начиная с шестого уровня, я жутко боюсь за её здоровье. И на то есть причины. Сегодняшний — твердая пятёрка, даже пять с плюсом. И я рад за неё и спокоен. Есть такая профессия!
Госпожа тяжело поднимается на подкашивающихся ногах, я подхватываю её на руки и бережно несу в комнату с огромной застеленной шелком кроватью. Укладываю на шелк её восхитительное тело. Нежно целую её уставшие от напряжения ножки. Золотой педикюр очарователен! Пусть она отдохнёт! В дверях появляется Леди и же валится на кровать в ногах Госпожи. Её я, конечно, не понес, я не её раб, я люблю другую... Пока дамы отдыхают можно быстро покурить. Сделано! И я снова на коленях у кровати. Первой очнулась Леди:
— Ваше Величество, какие будут указания?
— Мне нужно ещё... и ещё... — Сквозь дрёму говорит Госпожа с прикрытыми глазами.
Я целую её ноги, а Леди, лаская, удобно укладывает Госпожу на шелковом «аэродроме». В результате Госпожа с распахнутыми для наслаждения и согнутыми в коленях ногами оказывается у края ложа. Леди без церемоний за волосы подтаскивает меня к её очаровательной вагине и, разведя своими ногтями-крючьями её губки, тыкает меня в это нежное, горячее влажное чудо. Я лижу и обсасываю её губки трепетный клитор, вращаю язык в сочной пещерке. Мои усилия вознаграждаются легкими постанываниями. Леди уверенно руководит моими движениями, одной рукой, вцепившись мне в волосы, двигает моё лицо к нужной области, а другой растягивает складочки губок, зажимает в щипке клитор, способствуя максимальному эффекту лизета.
Убедившись, что киска Госпожи достаточно размякла, раб, т. е. я, достаточно нежно и страстно её лижет, Леди отходит от нас, но скоро возвращается с, о, ужас!, двумя страпонами. Один, черный, уже пристегнут к её лобку и нагло топорщится. Второй, ярко-розовый, любимый страпон Госпожи, положен на кровать. Меня поражают чёткие и уверенные движения Леди. Ни одного лишнего жеста, всё эффектно и изящно. Что значит профи! Она берет мою руку, я чувствую её шикарные крючья, выделяет мой средний палец, на секунду оторвав меня от лизета, суёт мне его за щеку. Разворачивает мне руку и буравит моим же пальцем мою бедную задницу, вот он уже полностью в анусе. Несколько поворотов моей кисти, рука отбрасывается и страпон с ходу вгоняется до упора. Всё сделано быстро, четко и потому без боли. Служанка, прогнувшись, вдавливает руками мою голову в киску Госпожи, а сзади уже пошла работа. У Леди длинные ноги и по прошествии времени она решает вдавливать мою голову в лон Госпожи своим сапожком, упираясь мне в затылок ножкой и стоя, точнее пружиня, на полу другой ногой. Шикарное по оформлению, должно быть, зрелище.
Я смотрю на Госпожу, она прищурила свои прекрасные глаза и с блаженной улыбкой наблюдает, как её раб страстно лижет её вагину, обсасывая клитор, а этого раба сзади трахает стройная Леди, упираясь ногой в голову того же раба. Всё классно, только от долгой эрекции ломит распухшие яйца, эх, кончить бы и можно дальше продолжать неистовство.
Понаслаждавшись, Госпожа отводит мою голову в сторону, привстает и жестом указывает, чтобы я одел на неё страпон. Исполняю. Какая же она всё-таки потрясающая женщина! Как ей идёт это розовое безумие! Но Госпожа не дает опомниться, ускоряет процесс, вгоняя мне страпон в рот до упора. Она даже привстала и обхватив меня за голову стала ритмично меня на него насаживать. Потрахав меня в рот, она продолжила процесс, изящно взяв кончиками пальчиков мои уши. Забавляясь, она растянула их от головы до моей боли и продолжила вилять попочкой, скользя шероховатым «членом» по моим губам. На ушах точно останутся её ноготки. Теперь она выделила мочки ушей и всё это, не преставая траханье моего рта. Я нанизан на два страпона, ощущения сзади, забиваются зрелищем и действием спереди. Я раздвоен!
Дамы явно забавляются! Длинные руки Леди подхватывают и дополнительно к манипуляциям Госпожи оттопыривают мои уши, поступательные толчки в мою задницу становятся более жесткими, Госпожа, заливаясь смехом, зажимает мой нос, отпуская, когда у меня глаза лезут на лоб от нехватки воздуха. Госпожа щелкает меня по носу, а Леди — по ушам. Леди дерёт меня за волосы, болтая мою сношаемую голову, Госпожа трясёт её за мой подбородок. Им весело! Крючья Леди впиваются в мои ягодицы, царапая, проезжают от лопаток до зада, цепко до нестерпимой боли врезаются в мои соски. Я стоически всё выношу. Но, когда красивые, но опасные руки Леди нырнули под мою промежность и сжали яйца, мои распухшие многострадальные яйца, я заорал благим матом!!! Вопль обрадовал Леди и прессинг отёчных яиц продолжился, лучше бы я стерпел, смолчал! Теперь это стало её главной игрушкой! Источником её извращённого веселья. Змея подколодная!
Но есть на свете моя любимая Госпожа! Она — моё спасение!
— Всё, кончай его! — Её слова звучат как музыка.
— Слушаюсь, Госпожа!
Рука Леди обхватывает одервеневший от напряга жил ствол моего члена, супер-ногти ласково царапают головку члена, сдвигая и одевая кожицу. Ноготки сладко скоблят уздечку члена, я чуть не плачу от нарастающего кайфа, Обе дамы, понимая друг друга по взгляду, по незначительному жесту, с полуслова, с полунамёка, всаживают свои страпоны каждая в свою, точнее мою, секс-дырку и в этот момент меня разряжают фонтаном белой лавы. Беспредел ощущений! Что значит профи!!!
Страпоны вынуты, женщины томно целуются, заглатывая и обсасывая языки, рука Леди сцеживает из меня последние капли увядающего органа. Я в сладкой истоме падаю к их великолепным ногам. Как я им благодарен! Дамы, наигравшись с рабом, устало закуривают, я приношу им напитки и сам жадно затягиваюсь сигаретой поодаль от них, сидящих на кровати. Прав был герой Г. Вицина: жить, как говорится, хорошо!!!
Но перерыв окончен, Госпожа и Леди явно дают понять, что их милость не бескорыстна! Я вновь призван на службу, точнее — в услужение.
— Ваше Величество, несравненная Госпожа, простите за дерзость, но, мне кажется, Вам требуются услуги туалетного раба!
— Пожалуй ты права, это было бы кстати.
— Как бы Вы хотели, чтобы раб принял Ваш нектар, спереди или сзади, или как-то по — особенному?
— Пусть начнет спереди, а там — я решу!
Меня на коленях устанавливают перед Госпожой. Она встаёт и Леди опирает её ножку на моё плечо. Ножка, пролетев в воздухе, сверкнула сказочным педикюром, её каблучок — моя боль в плече. Я обхватываю вторую ножку под бедро, прижимаясь лицом к ароматному лобку. Неожиданно Леди за волосы оттягивает мою голову, быстро пережимает пальцами нос и смачно плюёт в мой рот! Какая наглость! Госпожа делает ей внушение!
— Это моя привилегия плевать в рот раба!
— Ваше Величество, но моя обязанность следить, чтобы Вы, Госпожа, писали в достойных условиях, а не в грязную клоаку. Вот и осмелилась помыть как могла, простите, если не угодила!
— Продолжай, я не сержусь.
Леди, стоя сбоку, почтительно наклонясь, разводит своими черно-серебряными когтями её сочные губки. То ли Леди поддалась магии красоты вагины Госпожи, то ли она захотела ей как-то по-особому угодить, но служанка, грациозно согнувшись, облизывает и посасывает великолепный клитор Госпожи. Кончик её языка увлечённо играет с его колечком с брюликом.
Она отводит мою голову и втискивается между ней и киской Госпожи, всасываясь в её мочевой канал. Госпожа с интересом наблюдает за головой Леди, но профи не нуждаются в подсказках. В воздухе появляется новый запах — аромат мочи Госпожи. И вот нектар струйкой осторожно льется в рот Леди. Наполнив рот, служанка, запрокинув голову, полощет мочой горло, гоняет жидкость во рту, между зубов, раздувая щеки и играя губами. Потом наклоняется и очень бережно выпускает горячий от тела Госпожи и рта Леди нектар мне в рот, едва касаясь меня губами. Я порциями, без потерь его сглатываю. Леди набирает следующую порцию и после аналогичных действий я получаю её уже с небольшой высоты. Эрекция снова со мной.
Госпожа останавливает процесс нашего с Леди наслаждения. Она становится коленками на край кровати и лихо оттопыривает дивную попочку. Я ныряю под промежность с жадно раскрытым ртом. Сбоку становится Леди с плёткой в руке. Её нога забрасывается на мой загривок и подошва туфельки, покачиваясь с носка на каблук, вдавливает мою голову в вагину Госпожи. Но Леди этого мало! Её садистские желания очевидны! Нектар еще не полился, а эта стерва уже раз пять стеганула меня по спине. Ощущения от сочащегося нектара бесподобной Госпожи обострены по максимуму! Но вот животик моего Сокровища опорожнился и она, Мисс Совершенство, готова к новым оргазмам!!! Тем временем, ненасытная Леди, отстегав меня и оттоптав мой затылок, надела на себя какой то странный пояс, подхватила мою голову двумя кожаными лямками через лоб и подбородок пристегнула меня затылком к себе.
— Раб — ты сплошной член и сейчас мы будем удовлетворять нашу Госпожу! Язык вперёд!
И Леди, двигая бедрами, подводит меня между ног Госпожи и вгоняет мой язык до зубов в её благоухающую фантастически вкусную мякоть. Я уже никто, член на ножках, Леди всё делает сама, плавно и ритмично вгоняя язык в Госпожу. После нескольких минут, служанка добавляет в процесс ласки грудей Госпожи, а когда та начинает входить в оргазм, откровенно валится на мою голову сосать божественные груди! Проходит время и Госпожа уже забилась в дрожи оргазма, а мой рот благодарно захлёбывался её женскими соками. Не давая Госпоже остыть, Леди быстро цепляет на меня два фаллоса на лямках, один мне на затылок и сразу насаживается на него со стоном кайфа, второй — спереди на подбородок и он ныряет в киску Госпожи. Изгибаясь телами как змеи, зажав лонами мою двучленную голову, лаская руками груди, обсасывая высунутые до предела языки, заводя друг друга стонами, обе женщины то по переменно, то вместе бурно, с потоками соков оргазмируют. Неистовый процесс взаимной индукции не дает расслабиться ни одной из них!
В ходе сексуального безумства фаллосы периодически выворачиваются из вагин, не обращая на них внимания, женщины просто бьются и трутся мокрыми от похоти губкам от мою голову. И, чёрт побери, меня это так заводит! Внезапно Госпожа соскакивает, швыряет навзничь Леди на кровать, усаживается ей на лицо и бурном азарте бьётся на её языке. Мне жестом указано лизать вагину служанки, бросаюсь к её клитору и вот уже лежащее тело дёргается под моими губами. Оргазмы сменяют друг друга, только мой член застыл в ожидании. Госпожа вскакивает с безумными глазами, требует принести презервативы. Я выполняю. Она резко задирает ногу лежащей перед ней служанки и махом натягивает резинку на длинный каблук сапога. Чуть подгибая ногу, вводит каблук себе сзади в вагину, я бросаюсь к клитору Госпожи и лижу его, фиксируя ногу Леди двумя руками за щиколотку. Госпожа сладко постанывая приседает, облизываемая мною. Её движения, конечно, очень осторожны, ведь каблук-шпилька в нежном влагалище дело не шуточное. Но лицо светится изощрённым сладострастием.
Вдоволь поёрзав, Госпожа осторожно вводит каблук себе в анус, чуть-чуть, не глубоко и я, стоя на коленях на шелке кровати, могу свободно обработать ртом всю киску. Но и этого ей мало! Она отбрасывает затёкшую от напряжения ногу Леди в сторону, берёт другую, нахлобучивает презерватив на острый носок и, встав на колени, и, разведя ноги, вводит его в преддверье вагины, потирая клитор. Я тщетно ищу себе занятие, но Госпожа плечом отталкивает меня, давая понять, что мне можно только любоваться! Одна её рука до предела разводит губки, выворачивая вход в сочную пещерку и клитор, вторая — двигает носок сапожка по обнажённой мякоти. Леди остаётся только томно улыбаться и радоваться за Госпожу. Очередной оргазм заваливает её на бок, она бьётся на носке и, сильно прогнувшись телом, замирает. Обе женщины постепенно приходят в себя, обмениваются мало значащими репликами. Я подношу напитки и сигареты.
— Вот это класс! — Говорит Леди. — Будет, что вспомнить. А телу-то как приятно. — Она сладко потягивается.
— Ноги не сломала? — Улыбается Госпожа.
— Может каблуки спилить? — Ехидно парирует Леди.
— Я тебе спилю! Мне — до дна надо, а у тебя какие-то скромные!
Похоже по манере разговора, они уже на выходе из сеанса. Но всё еще — Госпожа и служанка. Госпожа встает, поглаживает животик. Лицо её мрачнеет.
— Похоже у меня проблема!
— Пришли дни? — Спрашивает Леди.
— Да не должны бы, ещё неделя впереди. Что-то вне плана.
— Бывает!
Я вижу смущение Госпожи, её досаду, не учесть месячные да еще при другой, приглашённой домине, это непрофессионально.
— Сейчас пойду в ванну, разберусь, макияж только жалко.
— Да, ладно, переживём. — Говорит Леди, но в глазах её светится досада.
— Так, без соли на рану, ещё ничего не известно, а уж ты свои недостающие оргазмы посчитала, получишь по полной программе, когда я вернусь и раб постарается за двоих. Отдыхайте, если приду с макияжем — продолжим втроём, если нет — вы двое оторвётесь под моим чутким руководством.
Она обращается ко мне. — Проводи гостью в зимний сад, там есть что выпить и закусить. Будь предельно галантен и во всём её слушайся; пока меня нет, она — старшая! Будь умницей! Но тебе надо кончить и кончить хорошо. Впрочем, ты со мной никогда плохо не кончал!
Что, правда, то — правда!
Змея на груди
— Госпожа, а можно я его оттяну?
— Это как?
— Вам понравится! Milking оn thе strаpоn!
— Ну, рискни, только мне нужно участвовать, а то ему кайф — в облом!
— Как прикажете!
Леди хватает розовый страпон Госпожи.
— Стоп! Это мой!!
— Ой, извините! — Служанка одевает свой, черный.
Леди укладывает меня на пол, встаёт на колени, забрасывает мои ноги себе на плечи и вводит страпон мне в анус. Подвигав несколько раз, она начинает двумя руками в такт движениям своих бёдер меня мастурбировать. Госпожа носком туфельки нажимает мне на подбородок, открывая рот. Аромат её дивной ножки с золотым педикюром и украшениями восхитителен. Лучше бы я их поцеловал и сам бы выдрочил, а то эта мегера всю задницу разворотит. Но выбор не за мной! Бери, что дают! Я чувствую, как наливаюсь оргазмом. Однако, голос служанки-стервы его приостанавливает.
— Госпожа, он Вам ножки сейчас обольёт!
— Обольёт — вылижет! Ты не отвлекай моего раба! На, тебе для завода!
Она пускает слюну с высоты прямо мне рот, еще и еще. Сперма летит мне в лицо, в рот, обливает ногу Госпожи. Меня кончили. Страпон убран, я разворачиваюсь на полу и облизываю самые лучшие ноги на свете!
— Спасибо, Госпожа!
— Получил? Будь умницей!
Госпожа с озабоченным лицом уходит. Она полностью уверена во мне и не напрасно. Леди нагло подхватывает цепь от моего ошейника. Но мне — по барабану: Госпожа не она!
— Ну, веди меня, о, таинственный незнакомец!
— Прошу!
Мы выходим из комнаты, у двери я пытаюсь накинуть на себя халат.
— Не надо, — Препятствует мне Леди — Раз будет продолжение, нужно оставаться в теме, а то потомзаводиться по новой, время терять.
Ну, в теме так в теме. Топаю рядом с ней голый, в ошейнике с цепью в её руке. И вот мы в зимнем саду. Оранжерея такая. Плетёные кресла, камин, столики с выпивкой и едой. Усаживаемся. Я стараюсь быть галантным и обслуживаю гостью. Мне очень не достаёт моей Госпожи. Я привык, что она здесь царит.
— Да, такой конфуз с месячными. Не профессионально как-то. Смазала кайф. — Говорит Леди.
Я внутренне возмущён. Какое твоё дело! Ну, случилось, что такого? Госпожа — тёплая, живая женщина. Хочется нахамить, но я должен быть обходительным, да и Госпожа приказала мне вести себя прилично, так что разговор стараюсь переключить на другое. Леди расшнуровывает свою шипастую манжету и бросает её на стол.
— Посмотри внутрь.
Внутри — отбеленная пластина кожи с татуировкой.
Нет, я не дорожу мятежным наслаждением,
Восторгом чувственным, безумством,
Исступлением,
Стенаньем, криками вакханки молодой,
Когда виясь в моих объятиях змией,
Порывом пылких ласк и язвою лобзаний
Она торопит миг последних содроганий
— Знаешь, что это?
— Да, Госпожа рассказывала легенду о фурнитуре из рабской кожи.
— А может это я — та самая госпожа?
— Нет. Это, я думаю, было ещё до Вашего рождения!
— А хотелось бы. Это такие нюансы заводят моих рабов. Надо что-нибудь такое выкинуть, войти в историю BDSM.
Поцеплявшись за разные пустые темы, типа «о погоде». Задели одну, мною любимую.
— Слушай! — Говорит Леди. — Ты ведь большой любитель и тонкий знаток педикюра?
— Вовсе нет. Просто я по жизни им любуюсь. А техника исполнения, лаки... инструменты...
— Я как раз о внешнем эффекте. Зацени, как он тебе.
Она подёргивает ножкой, затянутой в белый сетчатый чулок и красивый черный с белым сапожок, закинутой на колено другой. Намёк ясен. Я встаю и приседаю рядом с её ногами. Начинаю расстёгивать молнию сапожка.
— Мужчина, где ваши манеры? Перед вами дама! — Она с улыбкой давит на моё плечо и вынуждает меня встать на колени. Госпожа велела слушаться и я уже сижу на пятках. Замок у сапожка по задней линии через пятку, молния разъехалась и я уже держу снятую обувь в руках. Однако! Белая сетка чулка под сапогом серого явно грязного цвета, к тому же насквозь мокрая от женского пота!
— Что удивлён? — Затягиваясь сигаретой, спрашивает Леди. — Да, грязные, мокрые ноги госпожи. Я ведь авторитетная домина, сама устанавливаю правила и все мои рабы в восторге от фетиша именно грязных ног с запахом. Три дня специально не мою ноги и стирать чулки не даю. Пот в носке сапожка и сейчас хлюпает. Итак, педикюр?
Конечно пальцы у неё изумительной красоты, а черный блестящий лак с серебряным крапом бесспорно красив, о чём я сообщаю Леди.
— Вы с Кавказа или солнечная Молдавия?
— Отец — осетин, мать — русская.
— У южан очень красивые пальчики, ровные, у северян — часто проблемы со вторым и третьим пальцами, загибаются или выбухают.
— Ты зацени ножку домины в целом. — Леди неожиданно тыкает пальцы ноги мне в губы и вдавливает их.
— Чувствуешь влагу и запах?
Моя Госпожа в пикантной ситуации и нужно компенсировать эту неловкость, подставить мужское плечо, так что я терплю чужие грязные и вонючие ноги на своём рте. Она тараторит:
— Это — запах женской ноги, вспотевшей от секса! Пряно-сладкий с кислинкой! Смотри, как у тебя сразу член вздёрнулся! Я же тебя как знатока прошу дать комментарий.
Пальцы нагло пробуравили мой рот. Терплю. Язык машинально облизнул солёную сетку чулка.
— А вкус? Маслины и персик! Соль и сахар, и чуть-чуть пряности для шарма! Чувствуешь?
Я осторожно, чтобы её не обидеть отстраняюсь от ноги.
— Да, всё прекрасно. Сексуальные ножки. А педикюр — блеск.
— Дело даже не в этом. Это секс! Настоящий грандиозный Fеmdоm! Мечта любого раба, сейчас и в будущем!
Я пытаюсь встать, но Леди меня удерживает. Её мокрая нога мазнула меня по щеке, остался влажный потный след.
— Ну, куда ты с такой эрекцией? Знаешь, почему Вы, мужики торчите от запаха женских ног и нашего пота? Это — из вашего первобытного прошлого, когда питекантроп обнюхивал и облизывал свою самку! Вот и осталась генетическая память. Когда уж совсем эрекция пропадёт, не ешь виагру, а полижи потную, «с душком» ножу дамы, развратницы какой-нибудь, поможет, поверь! Так, что, мужики, лижите наши потные ноги, подмышки и промежности, нюхайте наши какашки, пейте женскую мочу и ваше животное естество выручит вас в трудную минуту! Давай пососи ножку и кончи, пока нет Госпожи! Как там всё дальше сложится не известно!
— Извини, не могу. Это не от того, что Госпожу боюсь. Я очень берегу наш хрупкий и прекрасный мир с Госпожой. Извини,... ты красивая, у тебя куча рабов... На фиг я тебе нужен? А эрекция... куда она денется... подождём, Госпожа — Великая Женщина, всё получится, может чуть-чуть позже...
Я усаживаюсь в кресло. Сапог стоит у её разутой ноги. Леди явно раздражена.
— Ну и дурак. Это хорошо, что ты мне тыкаешь. Поговорим начистоту! Что в ней великого? Живет старым шармом, тело дрябнет. Сидит сейчас, манду свою изучает, где у неё там течка!
— Повежливей, пожалуйста!
— Ладно, не злись. Посуди сам, без эмоций. Я молодая, красивая, страстная, в сексе искуснее её!
— Ну, уж! Ты прекрасна, спору нет, но царевна всё ж милее, всё ж румяней и белее...
— Да что ты от неё имеешь? Одна моя грязная, но магическаяножка даст тебе сотню оргазмов! Твоя Госпожа — прекрасный торт, а я — ароматный огненный шашлык, но настоящий мужчина всегда выберет мясо!
— Знаешь, слушаю тебя и вспоминаю роман С. Моэма «Театр». Там молодая вертихвостка пытается опустить зрелую театральную супер-звезду Джулию Ламберт. И как Джулия её профессионально делает! Просто и элегантно. Прочитай, многое поймешь! Госпожа — моё солнце, мой воздух, я живу ею. Скажи прямо, зачем тебе я... или она?
— Давно ты с ней?
— Всю жизнь. Только встретил не сразу.
— Слушай и запоминай. Ты, всё равно приползёшь ко мне на брюхе и будешь моим рабом, рабом моих ног, туалетным рабом, моей скотиной, половой тряпкой, пепельницей, плевательницей, унитазом... всем, что скажу! Ты обречён. Успокойся и смирись с этой мыслью. Я то же приведу тебе литературную ссылку: то ли И. Бунин, то ли А. Куприн утверждали, что мужчина со временем может забыть имя женщины, её облик, голос, но запах её он обречён помнить всю жизнь. И запах этой женщины будет его преследовать! Ты знаешь запах и вкус моей вагины и ножек моих, как я пахну во время оргазма и будешь меня искать. Искать, как самец ищет самку с течкой. Целуя Госпоже ноги, будешь вспоминать мои, а куннилинг ей будет ассоциироваться с соком моей киски. Ты уже несколько часов как сменил хозяйку, сам того не зная!
— Не верю. Исключено. Я обожаю моё Сокровище. Она — Супер! Кроме того, у нас особая связь, намертво!
— Ха-ха!"Пьедестал»?, глупости, сказки, а ты, вроде, взрослый мальчик, то ли тебя накачали чем-то, то ли гипноз... скорее всего глюки. К психиатру не ходил? Расскажи ему о «Пьедестале», вместе посмеетесь, заодно и полечишься!
— Итак, зачем тебе надо нас развалить? Только без вранья!
— Зачем? А вот надо мне и всё! И дело уже сделано! Ты знаешь кто я?
— Практикующая, молодая домина, в авторитетах ходишь, хорошая знакомая моей Госпожи, тусуешься в центре BDSM.
— А имя?
— Знаю, что Леди — это для сеансов. У всех рабов домины то Леди, то Мадам, то Госпожа, то Хозяйка... Ну, а ты известна как... извини, Гингема!
— Почему «извини»? Да я — Гингема. Горжусь. Злая волшебница, пожелавшая уничтожить род людской.
— Она плохо кончила. Её замочили в самом начале эпопеи. Дом на голову свалился. Даже не литературный герой. Так, завязка сюжета.
— Я думала ты умнее! Да если бы не Гингема, ничего бы вообще не было, никто бы не узнал о Волшебной Стране и Дороге, вымощенной Желтым Кирпичом! Гингема как курок для выстрела! Бикфордов шнур бомбы! Но давай о главном. Ты знаешь кто твоябывшая госпожа, её реальное имя?
— Во-первых, она — моя единственная Госпожа. Во-вторых, за столько лет я, конечно, знаю и её имя, и девичью фамилию, и имидж в ваших кругах. Ваша братия называет её Чёрной Королевой.
— Да, уж эта мне Чёрная Королева. Страшная шахматная фигура! По мощи страшная. Легенда, которую почти никто не видел. Наш старый бисексуал-извращенец Спикер сообщества BDSM, что проводит наши сессии и форумы, утверждает, что когда-то знал её плётку и целовал её сапог. Ему многие верят. Верят, что Чёрная Королева порет первых лиц. Купается в бриллиантах, моет ноги только шампанским, имеет все предметы из кожи рабов, а оргазмы от её плётки сильнейшие в мире. Она — богаче королевы Британии. Много всяких сказок.
— «Да, всё правда! — думаю я про себя. — Чёрная Королева, Живая Легенда отечественного BDSM, которая живёт со мной под одной крышей, курит чёрные длинные сигареты «Данхилл», любит шампанское, хорошее красное и токайские вина, прожаренный стейк, сладкую черешню, ансамбль Thе Bеаtlеs и Джо Коккера, музыку 70-х, фильмы с участием Шона Коннери, сок манго и горячие блинчики с вареньем из крыжовника, а терпеть не может виски, джинн с тоником, дешевую попсу и телевизионное «мыло». Великая и Ужасная Чёрная Королева, которая спит на кровати по диагонали, высунув ножку из-под одеяла для вентиляции. Ножку с самым красивым педикюром на свете, которую по утру и на ночь самозабвенно обцелует влюблённый в неё раб. Раб — далеко не олигарх, ну очень-очень далеко.»
>Всё как в старом еврейском анекдоте: «Абрам, правда, что ты выиграл 20 тысяч баксов в рулетку?». «Правда! Только не 20, а пять и не в рулетку, а в карты, и не выиграл, а проиграл. А так всё — чистая правда!»
Но я молчу, а Гингема продолжает:
— Я — по жизни разрушительница, это мой дар и мой кайф. С детства разбивала любовные парочки! Лучше мне не попадаться на дороге! Ходят там, милуются, он ей — стихи, цветы, поцелуи, подарки; всем свою любовь демонстрирует, какой он ухажер, какой романтик! И тут я — неотвратимая как атомная война! Бац! И он мне уже ноги лижет, а я на него мочусь! А эта дура смотрит, ревёт и скулит! А потом — забирай своего ухажёра! Кто следующий? А самоубийств из-за меня сколько было! Я чуть в маньячку не превратилась. Первый раз вышла замуж (я вообще часто замуж выхожу, но не надолго!). Он влюбился, ходил, ныл, бросил жену с детьми, «хочу тебя в жёны», говорит. Я ему, дураку — «ты же знаешь, я — птица вольная, только свободный секс»! Нет, всё равно, «трахайся хоть с кем, но будь моей женой». Ладно, в — ЗАГС. На свадьбе, отлучаюсь, хватаю классного, здоровенного мужика и прямо в фате — в спальню. Он меня в тюлевом платье раком тянет, тут новобрачный заходит, крик, слёзы, а я ему — дорогой, а ты что до свадьбы не знал? Подожди, встань в очередь! Мужики — в драку, муженьку — челюсть сломали, свадьба — всмятку. Я — к себе домой. Явился он через месяц, весь трясется, «люблю», говорит. А я заставила его стоять на коленях и просить прощения, ноги мне всю ночь целовать, быть моим туалетом. Потом стала трахаться при нём, он мне киску лижет, ёбарям, члены дрочит. А когда трах идет, он мне он пятки целует. Мужики на него спускают, а мне всё мало! Как-то он заходит, а я, его поджидая, сосу у своего мастино наполитано, пёсик такой, член — до пола. Я вообще люблю зоосекс, собачки — кайф, но лошадь — это супер и чтобы рабы и рабыни меня при этом лизали. Ну вот. Я ему — «Ну-ка! Полижи у меня, а потом я с собачкой потрахаюсь». Он дико заорал, собачку испугал и убежал, недалеко, до середины моста. Так, на похоронах у меня все соки из письки вылились. Такой был кайф! Мужика — в рабство, до смерти! Или вот ещё. Соседи мои — такая влюбленная пара, супруги, грёбанные. Ходили красовались передо мной, скромной девушкой. Ладно, сначала я жену себе в лесбос по уши вогнала. А потом подстроила, что она заходит, а муженек — у меня под плёткой, мой каблук у него в спине до крови. С ней истерика, а у него — сердце остановилось. Так, она мне после похорон куннилинг делала, я заставила. Побрыкалась, но сделала, я сладко тогда кончила, а потом её повешенной нашли!
— Ты — некроманка!
— Сам извращенец! А вот хрен тебе! Я потом раскусила, что самоубийствами госпоже гордится не стоит. Рабы ведь таким образом избавляются от меня, это — моё поражение, а не победа! Вас, сукиных детей, надо через колено ломать, но чтобы жили рабами и служили нам!
— Ты от нас-то с Госпожой, чего решила добиться? Сразу скажу, лошадей своих мы тебе на ёблю не дадим!
— Нет, какие лошади? Тут серьёзный интерес, судьбоносный. Чёрная Королева — это супер-пупер! Понимаешь?
— Нет!
— Да она же — Мистресс намба ван! А ты — её раб, значит ты — слэйв намба ван!
— Не понимаю!
— Смотри, в BDSM есть разные имена: страстные — «Плазма», «Тайфун», «Дьяволица», «Цунами», хищницы — «Чёрная пантера», «Розовая пума», «Каракурт», «Бенгальская тигрица», «Рыжая рысь», «Голубая кобра», потом — именные «Госпожа такая-то... Диана, Валерия, Саманта, Марина, Полина, Алла, Стелла и дальше — все мыслимые и немыслимые женские имена, особняком стоят — всевозможные титулы, но заметь, не то как домина представляется потенциальным рабам, а как её зовут другие доминирующие женщины и мужики, как её окрестило сообщество BDSM! Вот что важно!!! Я знаю одну «Графиню», она, по-моему, и впрямь из Шереметьевых, одну «Баронессу», «Маркизу Де Сад», есть «Лорд», «Князь» и, наверное, всё! Да! Есть еще «Снежная королева», но это трансвестит и его (или её) погонялово — для балдежа. Даже Спикер без титула. Всё очень не просто! Тут одна засранка, без году — неделя как плётку в руки взяла, а заявила, чтобы мы её звали «Шахиня», на что Спикер ехидно отцедил: «Деточка, мы тебя лет n знали как «Щека», которая голосовала на трассе, ловила дальнобойщиков, потом ты перебралась в «Интурист» и стала «Моль», а теперь ты — «Шахиня»? Может тебя ещё и целкой объявить?» Тут её подруга в зал вошла: «Хай, кто Моль видел?» — Ржал весь SM-народ! Сабы чуть не описались! Так, что, сам понимаешь, назваться можно по-разному, а звать-то будут — как прилипнет! А Чёрная Королева — есть! И она — на троне! Царствует, но не правит BDSMом. Её имя стало нарицательным, вошло в обиход! Тут, как-то на сессии один авторитет обкурился и стал требовать себе запредельных почестей, так Спикер ему едко сказал, а тон у него был как у Николы Питерского из «Джентльменов удачи», когда он лже-доценту, рекомендует занять место возле параши: «Сэр, а может вам еще и саму Чёрную Королеву позвать, чтобы она вам миньетик сделала? Так мы за ней, наверх, быстренько сгоняем...» И всем понятно, что зашкалил мужик!
— И что из этого?
— Всё очень-очень просто. Мне повезло, что Госпожа подпустила меня к себе и тебе! А ты насосался и нализался моей шармовой наркоты! Я увожу у Чёрной Королевы её единственного, на сегодня, раба, ломаю ваш марьяж. Я — в шоколаде, она — низвергнута. Я — супер! Мне везде — триумф, вхожу в анналы истории, навсегда! Можно и титул утвердить, скажем — «Императрица Гингема» или просто «Императрица». Нет, Гингему не отдам, это — родное. «Гингема, разбившая легендарный «Пьедестал»!, которая сделала Чёрную Королеву!». Слушай — это же фанфары славы!!!
— А не боишься, что я сейчас всё выложу Госпоже и тебе, гадина, пиздец придет?
— А ты не боишься, что когда приползёшь ко мне лизать ноги и пить мою мочу, я тебя в живых не оставлю, не пущу на фурнитуру! Слушай, давай не ссорится. Жизнь долгая. Время всё расставит на места! Госпожа велела тебе быть обходительным со мной, выполняй, голубчик. А уж потянет ко мне, так «Не виноватая я, он сам пришел»! И не расстраивай Чёрную Королеву раньше времени, мы — почти подруги, она тебе не поверит, только больно ей сделаешь... значит, ты не хочешь сам ко мне в рабы?... значит, веришь в свой «Пьедестал»?... Вольному воля! Вон мобильник звонит, Госпожа — на троне, пошли и будь умницей!
И треснул мир напополам!
— Должна Вас обрадовать, тревога ложная! Продолжение следует... Надеюсь, ты хорошо себя вел, не обижал гостью, а Леди?
Госпожа в прежнем макияже, сверкающая и желанная на троне, спокойная и властная.
— Спасибо, Госпожа он такой обходительный, такой галантный... Даже слишком!
— Ты был навязчив?
— Нет, Госпожа, я только...
— Он только хотел поймать маленький мужской оргазм... Ну, я ему разрешила... Простите, милости ради...
— То есть?
— Да, всё нормально Госпожа, чудесный раб, приятный собеседник! Всё отлично!
— Подожди, ты что, кончил... там... без меня?
— Нет, Госпожа, Вы же меня знаете...
— Ну, ладно, что было, то прошло. Госпожа простите нас.
— Я должен Вам сказать...
— Замолчи! Говори, Леди!
— Госпожа, Вы ведь знаете, что Ваш раб тонкий ценитель педикюра. Ну и упросил посмотреть мой... вариант.
— Это ложь, Госпожа!!!
— Заткнись!!! Или я кляп тебе засуну, дальше!
— Бухнулся на колени, разул меня, проказник, стал ножки мои рассматривать, потом восхитился, ну, и пошло там лизание, поцелуи. Он, оказывается, очень любит женский ножной пот, грязные чулочки, ну понюхал, ну пососал, ну, подрочил, но с разрешения! А я подумала, что Вы не будете возражать, выпустил, пока Вы были заняты и всё тут. Как на порножурнал или секс-сайт, это ведь не рабская измена? Правда? Вы же меня за себя оставили или я оплошала? Кстати, он такой у Вас ненасытный, очень любит женский нектар, но я ему отказала... не хорошо как-то в Вашем доме, мне мочиться в рот Вашем рабу! Не наказывайте его, пожалуйста, он меня сегодня так классно облизывал, по Вашему же приказу! Пожалуйста, давайте продолжим!
Гингема подошла к оцепеневшей от гнева Госпоже, явно желая ласкать её.
— Госпожа, это неправда! Это гнусная...
— Я, по-моему, велела тебе замолчать. — Тихо сказала Госпожа.
— Госпожа, будьте снисходительны, ну, что делать из мухи слона! Ну, он же фетишист, а фетишисты всегда любят свой фетиш, а не женщину, обладательницу этого фетиша! Так, что не его вина, что он такой...
— Замолчите оба. Ты целовал ей ноги, да или нет?
— Нет, Госпожа!
— Говори правду, иначе произойдёт непоправимое. Ты потеряешь всё!!!
— Правда, нет!
— Ой, Госпожа, он такой утончённый шалун, скажи, только честно ты касался губами моих пальчиков на ногах, только правду!
— Да, но...
— Ты брал их рот?
— Это было не...
— Ты их нюхал?
— Да, но всё было не так, а...
— Ну, видишь нужно говорить правду, тогда Госпожа, может быть и простит! А запираться — ещё хуже, мы с тобой немножко о ней забыли...
— Это...
— Замолчи! Ты разувал её, стоя на коленях?
— Увы, да.
— А, на твоей щеке был пот моих ног? — Вмешивается Гингема.
— Был, но...
— Вкус ног был сладко-солёный?
— Да, такой вкус...
— Ноги были с запахом от пота?
— Да, извините, вонь была...
— А золотой дождь, а сперма, которую ты лил на пол? — Тараторит Гингема.
— Этого не было!
— Всё это было, Госпожа, он дерзец ещё и трус к тому же! Ну, не дала я тебе мочи, ну, что мне мстить-то за это! Просто я очень уважаю Госпожу!
— Заткнитесь!!!
Госпожа встала и величаво пошла в зимний сад. Мы с Гингемой семенили за ней, споря и ругаясь наперебой, но лицо Госпожи уже было отрешённым. Зайдя в зимний сад, она оглядела комнату, нашла на полке свои сигареты, закурила:
— Где вы сидели?
Гингема рукой указала на два плетёных кресла. Госпожа, демонстративно брезгуя, села в третье, не тронутое нами. Мы тараторили, перебивая друг друга. Я клялся всем, что мне дорого и свято, Гингема просила прощение за нас обоих, якобы увлекшихся сексом. Мы стояли вокруг её ног на коленях.
— Молчать. — Очень тихо сказала Чёрная Королева.
Мы осеклись и от её голоса у меня по спине побежали мурашки. Тишина была гробовая. Как и Джулия Ламберт она мастерски умеет держать паузу! Длинные, страшные минуты. Только слышно как потрескивает огонёк её сигареты. Она сходу закуривает вторую.
— Будет так. Я ухожу. Навсегда. Он — твой, она — твоя. Мы более не знакомы! Делайте, что хотите.
— Нет! — ору я.
— Нет! — кричит Гингема. — Я не могу Вас потерять! У меня этих рабов хоть жопой ешь, а Вы, Вы — одна такая!
— Решено! Сейчас ты, Гингема, Леди или как там тебя зовут, проведешь при мне классный, профессиональный сеанс с этим рабом, своим рабом, а ты, если я тебе хоть чем-то дорога, выполнишь всё как она скажет! Она будет твоей госпожой. Я буду смотреть!
— Нет, Госпожа. Я не сделаю этого. — Я кричу в безумии!
— Сделаешь, раз я, твоя Госпожа, тебе приказываю, это моё тебе последнее указание. Или не выполнишь мой приказ?
— Я сделаю все, что вы пожелаете! Но...
— Исполняй, раб! И ты госпожа Гингема — то же! Я требую обоих уважать мои решения!
— Что делать-то?
— Мне тебя, профи, учить? Маленькая что ли?
— Можно мы с ним покурим, настроимся?
— Курите, пейте, ешьте, что хотите делайте, но не тяните! Всё, ко мне больше не обращайтесь. Я — безмолвная статуя.
— Закуривай раб, предстоит, работёнка!! — Гингема говорит лживо-обречённым голосом, а искоса кидает на меня откровенно победоносный взгляд: «Как я вас сделала! То-то!»
Сигарета выкурена, глоток воды и сцена задвигалась. Гингема резко встает и выходит в центр комнаты. Она эффектно сдёргивает серебряный парик, обнажая абсолютно бритую голову. От темени на шею спускается яркая татуировка, изображающая метлу, ступу и вылетающие из под метлы вихри звёзд. Она явно наслаждается моим шоком от её демонического шарма! Это тот редкий случай, когда бритая голова женщины — не уродство, а жуткий, сексуально-потрясающий вид. Её рука властно поднимается и указательный палец тычет в пространство у её ног. Я затравленно смотрю на Госпожу, но она полностью ушла в себя. Делать нечего и я на корячках ползу под ноги этой дьяволицы. Гингема, смакуя, рассматривает своего раба и начинает:
— Так, хватит соплей! Решение принято. Принеси мне манжету!
— Слушаюсь!
На коленках семеню за кожаной накладкой и почтительно подаю бывшей служанке. Та быстро одевает её. Опускает руку, я закрепляю шнуровку и получаю мощнейшую пощечину.
— Это — для знакомства. Я — твоя госпожа, госпожа Гингема. Ты мой раб. Ты — меня любишь, кличку тебе я придумаю позже. Вникай! У меня другие принципы, чем те, что были здесь. Я госпожа 24-часа в сутки, я — госпожа утром, днём, вечером и ночью, ты — раб 24-часа в сутки, утром, днём, вечером и ночью. Я живу с двумя постоянными рабами: мужской раб по кличке Урфин Джюс, «качок», дебил, бисексуал и зоофил, он мой водитель, телохранитель, если надо — вышибала. Рабыня — Элли, китаянка, бисексуалка и зоофилка, трахается как машинка «Зингер» 23 часа в сутки, час — на то чтобы поесть, поспать, сходить по нужде. Уникальна в тонком восточном садизме, даже Урфин её боится. Они меня полностью обслуживают. От уборки в доме и приготовления пищи до приёма ртом моих испражнений. Унитаз только для рабов. Я мочусь и какаю в них. Каждый раз я решаю кто спереди, кто сзади. От 15 до 20 приходящих рабов. Урфин и Элли обеспечивают график моих приёмов, контролируют оплату, курьерские функции и т. д. Элли и Урфин, кроме того, зарабатывают мне деньги, обслуживают клиентуру, снимаются в порно, для моей забавы — трахаются друг с другом, с моим псом Гудвином, в любых орально-анально-вагинальных вариантах, индивидуально или группой. Табу нет, все мыслимые и немыслимые девиации садомазохизма. Вот так. Тебе будет отведена общая с ними роль, никаких гарантий и привилегий, на всё — моя воля и прихоть, а там я решу, что дальше. А сейчас — морда в пол, зад — вверх.
Я становлюсь в позу «пьющего из ручья», Гингема уходит, но скоро возвращается. В руках у неё тот самый здоровенный дилдо. Она опускает один конец к моему лицу.
— Целуй!
Целую его голову.
— Лижи половину длины!
Вылизываю этого «змея».
Гингема размахивается и бьет меня по спине этим чудовищем. Боль — шоковая. Если кого-то пороли резиновым шлангом, тот меня поймет. Синяк — 100%. Удар по ягодицам, наверное, кожа лопнет, а звук — оглушительный! Ещё удар и я падаю на живот, поднимаюсь, еще и ещё удары! Я то падаю, то поднимаюсь. Боль дикая, слёзы ручьём, помрачнение рассудка. Она сейчас меня убьёт! Гингема останавливается, суёт мне дилдо для поцелуя.
— Что надо сказать?
— Спасибо.
— Спасибо, кто?
И удар сокрушительной силы.
— Спасибо, госпожа Гингема! — Говорю я, поднимаясь.
— Так-то!
Гингема отходит к стене и прижимается к ней спиной. Раскидывает руки в стороны, сгибает одну ногу, упираясь в стену каблуком.
— Ползи ко мне под ноги, раб!
Ползу к ней. Поднимаю голову и получаю мощный пинок в губы. Кровь течёт по подбородку.
— Разуй меня и утрись!
Разуваю ногу на весу. Вытираю кровь ладонью.
— Соси мои пальчики.
Обхватываю ртом её пальцы в серых мокрых от пота чулках. Она вставляет ногу мне до упора и вертит стопой. Я, задыхаясь от объёма ноги, сосу её пот, глотаю свою кровь и весь этот кошмар. Она любуется зрелищем и вращает стопу.
— Теперь обуй эту ножку и то же самое — с другой!
Исполняю. Кровотечение вроде уменьшается.
— На пол с воронкой в зубах!
Я вопросительно смотрю на Гингему, она кивает на стол, где лежит большая пластиковая воронка. Ползу за ней, возвращаюсь и ложусь под её ноги. Гингема деловито расставляет ноги и с высоты роста мощно мочится в воронку. Я, захлёбываясь, пью. Это — не нектар Госпожи, а соки ненавистного монстра. Горько-солёная, огненно-жгучая, но Гингема, к сожалению, права, это вызывает сильную эрекцию. Стряхнув в воронку последние капли, она наступает каблуком мне на член.
— Кончать только по моёму велению. Узнаю, что дрочешь или тайно трахаешься с кем-то из моих домочадцев, яйца оторву, нет лучше — СВТ!! Понятно?
— Да, госпожа Гингема!
— Ваше Величество, мне его здесь в рабы посвятить или же на месте, дома? — Она торжествующе обращается к Госпоже.
— Всё, хватит с меня! Уроды! Забирай его. Гингема, пойдём со мной, я возьму кое-что на первое время. За моими вещами — пришлю кого-нибудь. — Сквозь зубы говорит Госпожа.
Я вскакиваю. Чёрная Королева подходит ко мне, защелкивает мой ошейник на замок и, подведя меня к трубе отопления, наручниками ошейник закрепляет к ней.
— Давай без дури и по-взрослому. Не вышло у нас... Посиди здесь, мы скоро придём.
Я реву и что-то выкрикиваю, но меня никто не слушает. Женщины выходят из комнаты. Я понимаю, что не могу отсюда вырваться и не могу уйти в рабство этой гадине. Дотягиваюсь рукой до куска электропровода от подсветки одного из кустов оранжереи, обматываю его под подбородок и зацепляю к трубе. Всё! Нужно только успеть кинуться на пол и провод захлестнёт горло. Времени в обрез. Надо успеть!"Не доставайся же ты никому!!!» Прощай моя жизнь, прощай моё Сокровище, ни в чём я перед тобой не виноват, но уж так случилось... Прости... Последнее, что проплывает в отключающемся сознании моя первая встреча с Госпожой на далёком юге: я стою на коленях у её великолепных ног с потрясающим педикюром и прошу быть моей Госпожой, я ещё не знаю про «Пьедестал», она — то же... Темнота.
Вся Королевская Рать.
Неясные блики света. Надо мной склонилась Гингема, шлёпает по щекам. Поодаль — Чёрная Королева задумчиво вертит в руках кусок провода. Я уже пришёл в себя, обморок был коротким. Королева подходит к столику, бросает на него провод и берёт свою красно-чёрную плётку. Слава богу, пусть она, моя истинная и единственная Госпожа, меня запорет на хер и всё. Я буду её рабом в вечности! Госпожа что-то ковыряет в торце рукояти и едва заметно, оглядываясь на Гингему, выдёргивает золотыми ноготками белёсую пластиковую ленточку. Подходит к бывшей служанке и что-то ей тихо говорит, вроде что-то у Гингемы расстегнулось сзади, а когда та заводит руки за спину Чёрная Королева в мгновение ока обхватывает её запястья и затягивает пластиковую ленту, ту, из плётки. Оказывается это — пластиковый зажим как для фиксации рук больного во время операции. Амбал — не разорвёт. Глаза Гингемы лезут на лоб. Осознав, что её повязали как жертвенного агнца, она невинно спрашивает:
— Госпожа желает поиграть? Что я должна сделать, вроде мы всё уже закончили!
Не смотря на тон, она явно испугана и обескуражена происшедшим. Госпожа за плечо подводит её и толкает в кресло. Бриллианты на диадеме Госпожи блеснули каким-то колдовским, голубым огнём. Или свет так упал?
— Сядь! И молчи! Тут что-то не так... Ты, висельник-неудачник, то же садись...
Госпожа подходит к противоположной стене, отодвигает горшок с цветущим кустарником и вытягивает укреплённый на шарнире монитор внутреннего наблюдения. Берет пульт, возвращается и, закуривая, садится в кресло. Щелкая пультом, высвечивает данные с разных камер. Вот — подъезжает машина с Урфином за рулём и выходит Гингема. Вот — вестибюль, встреча с Госпожой, обе ещё без макияжа, обсуждают сегодняшний день. Вот — я в центре готического зала со свечами и моя подготовка к аудиенции у Госпожи. Вот — лестница и мои подъёмы по ней. Всё изучается на промотке. Далее — грандиозный секс, все стадии. Промотка. Комната с кроватью. Промотка и, наконец, зимний сад. Госпожа останавливает ленту и внимательно всё слушает и смотрит, щёки её розовеют. Я знаю — это злость!
— Ой! А я не знала, что у Вас видео. — Лепечет Гингема.
Второй раз за день воцаряется жуткая тишина. Знаменитая пауза! Наконец Госпожа встает, подходит к Гингеме. Боже! Вот это удар! Майк Тайсон позавидовал бы...
— Дрянь!!!
— Простите, Ваше Величество, дура была, дура, сука последняя...
— Заткнись!!!
Гингема похожа на раздавленную жабу.
Госпожа возвращается в кресло и подзывает меня. На ватных коленях, я с рёвом радости бросаюсь к её ногам. Она молчит, её рука гладит мою голову. Это — счастье!!! Я, заикаясь, начинаю ей всё объяснять, она не прерывает, зная, что мне нужно выговориться.
— А знаешь, ведь всё заслуженно. Как говорил капитан Жеглов: «Наказания без вины не бывает!» Не будешь перед чужими бабами на коленях ползать и чужие вонючие ноги в рот засовывать, тонкий ценитель педикюра! Еще легко отделался. Я еле смогла палец между проводом и шеей просунуть и ножницами чикнуть. Кстати, надо худеть, провод сразу шейным жиром оплыл! Ну, соберись дурачок! Всё позади. Ну, чем тебя успокоить?
— Целовать Ваши ноги!!!
— Ты как всегда оригинален! Всегда отказывался, а тут захотел. Конечно, конечно будешь целовать, а то, как же!
— Если бы не ваша камера слежения... — Шипит Гингема.
— Хорошо, что потратились на мониторинг... — Подхватываю я.
— Мониторинг — не панацея, я отходчива и когда адреналин растаял, я вернулась за твоей спермой, якобы, на полу. Сперматозоиды фломастером не нарисуешь, да есть и другие факты несоответствия... Женщина всегда должна трезво оценивать ситуацию. Это природное. Известный научный факт: котик с кошечкой занимаются любовью, вбегает мышь. Кот — весь в кайфе, ничего не замечает, а кошка сдёргивается с члена, ловит жертву и нанизывается дальше снова — в любовь! Женщина всегда всё держит под контролем!
А вообще-то дело не в уликах, меня, когда я вышла из оранжереи, словно за руку кто-то потянул назад. Я уже за дверью ясно поняла, что такого не могло быть... Внутренний голос... Магия «Пьедестала»... Иди, хорошо прополощи рот!
— Госпожа, я Вас так люблю, так люблю...
— И я тебя люблю, стала бы я так рвать и метать, если бы ты был просто очередной раб... Тут уж весь мой адреналин фонтаном вылился...
— Прямо идиллия, сейчас заплачу. — Голос суки-Гингемы. — Ну, сорвалось, ну, простите... чего там...
— Конечно, дорогая, прощу, конечно, только вот смоешь свой позор и прощу. — Ласковый голос Госпожи не сулит ничего хорошего. И краска бросается ей в лицо. — Встать, гнида!!! С тобой говорит Чёрная Королева!!! На колени, мразь!!!
— Простите... Никогда больше. Я просто... всё разыграла... чтобы Вы насладились пропастью, бездной между Вами и мной, убогой... Вы ведь в Величии своём нас, отребье, не замечаете...
— А он?
— А он — раб, ему все унижения — в кайф. По-моему, это он так, для вида, повеситься хотел.
— Для вида?
— Госпожа, можно, я её убью?
— А что? Принеси-ка мне мою плётку. — Она вытаскивает ноготками из рукояти еще одну стяжку.
— На, затяни-ка ей на шее, «для вида»...
Я бросаюсь исполнять, Гингема орёт благим матом, но Госпожа не отдает мне стяжку.
— Как говорят в Одессе-маме — «есть два варианта один — хороший, другой — тоже хороший, но тебе он не понравится», но начну я с последнего. Ты, наверное, слышала об азотной кислоте? В гараже есть немного, со стакан, тебе хватит. Ты её получишь в рожу на далёкой загородной трассе, а перед выездом на природу — по два кубика клофеллина и морфина гидрохлорида в чудесную ягодицу!
— Вы не посмеете! Это статья...
— Очнись! Вот тебе типовая сводка: на загородном шоссе обнаружено обезображенное тело размалёванной девицы, бритой, с агрессивной татуировкой и следами секса. В крови — выявлено высокое содержание опиатов... Надо продолжать? Или сама поймёшь, что будет дальше? И кого это событие хоть капельку будет интересовать?
— Вы побоитесь, сообщество страшно отомстит...
— Ну, ты, деточка, совсем рехнулась. Сообщество — садисты мужского и женского пола, только подрочат или поёрзают на твоём «красивом» лице, пока будешь в моде, а дальше — подземный переход и жалостливые таблички... А уж если, в BDSM кто-то и дёрнится, во что я абсолютно не верю, придётся дать Спикеру ещё раз поцеловать мой сапог!
— Мои рабы...
— Тут кто-то так красиво излагал, что любят фетишисты. Не помнишь, кто? Твои рабы побегут искать себе новую плётку, новый мочевой пузырь и новую прямую кишку! Вот он. — Госпожа кивает на меня. — Действительно за меня жизнь отдаст, но это уже другая история, не твоя...
— Понятно. Пиздец полный!
— Полнейший. Но есть первый вариант! Ты извиняешься передо мной и моим рабом! Сексуально извиняешься!
— Перед Вами — да, хоть копро Вам делать... очень-очень продолжительное время, хоть... Что прикажете! Ну, а раб-то, ему-то с какой стати? Я — Госпожа! Я — Гингема!
— Во-первых, ты сейчас — говно зелёное. Во-вторых, знаешь, принцип: «кто смеется над конём, тот смеется над всадником»? Это — не раб! Это — мой раб! Почувствуй разницу!!!
— Всё, я готова, спасибо, что простили... Оба.
— Ещё нет! Моему рабу ты сделаешь классный профессиональный меньет! А со мной — особый разговор!
— Не надо, Госпожа. — Прошу я.
— Так, я — твоя Госпожа, говорю — ты, раб, делаешь. Или что-то у нас поменялось?
— Но она... ещё откусит!
— Не откусит, ей сейчас нужно отсюда задницу целой унести! Так что получи заслуженное.
— Не буду, я ему миньеты делать! — Миндалевидные газельи глаза дочери Кавказа выстрелили яростью, но этот неистовый заряд бесследно исчез в феноменальной тёмной лазури глаз славянки.
— Пререкаться? Со мной? Тогда — добавлю! Сделаешь так: «вокруг света», он — на четвереньках и миньет без рук! Но чтобы — супер! Ты же — профи! Всё! Работаем!
Гингема явно польщена. Я — в растерянности. Госпожа — у штурвала!
— Ясно, сделаю, Ваше Величество. Легко! — наглый голос этой гарпии.
Госпожа устанавливает меня на четвереньки у кресла, садится в него и две красивейшие ножки, переливающиеся золотом драгоценностей и лака ногтей у моего лица! Я их целую и лижу! Гингема со связанными руками встаёт сзади меня. Моей задницы, которую она била плёткой, чудовищным дилдо, сношала страпоном и беззащитная слизистая ануса ощущает её горячее дыхание. Страх уходит, когда я целую эти ноги уходит всё плохое! Сзади мне обцеловывают ягодицы, язык кружит вокруг ануса, затем осторожно прикасается к слизистой, продолжительное лизание и сосание, затем — нырок внутрь. Ощущения классного блаженства. Животный экстаз! Уж как она там крутилась, сколько слюны извела! На совесть!
Затем, бритая голова перевернулась лицом вверх и плавно от ануса по шовчику промежности стала подбираться к мошонке, которая сморщилась от касания, а потом доверчиво распустилась и женский язык стал страстно катать «ядрышки в мешочке», жаркий рот захватил всю область, я зажмурился от страха и кайфа, но горячий язык и сосущие губы ясно дали понять, что профессиональный секс доминирует над оскорблённым самолюбием. Наслаждение оглушительное!! Я полностью беззащитен и уязвим перед этим жадным ртом, но он меня так страстно ласкает! Жар мокрого сосущего и лижущего рта, сменяется холодком от испарения слюны с тех мест, которые он, этот рот, оставил в покое!
Ну а я? Целую и лижу самые желанные ноги в мире, отвожу душу как одержимый. Я поднимаю лицо, Госпожа ласково улыбается и одобрительно кивает головкой. Отработав под мошонкой, женская голова ездит языком по стволу трепещущего члена, сминая кожицу, то, обсасывая уздечку, то, щекоча её накладными ресницами, кончик языка буравит дырочку члена и, наконец, наигравшись, верхняя губа женщины замыкает сферу. Рот в засосе захватывает головку. Несколько страстных минут лизания члена языком внутри рта, я дёргаюсь вперёд, всасываюсь в любимый педикюр Госпожи и извергаю с истошным воплем сперму в жаркий мокрый рот. Дикий восторг до визга, до судорог! Я заваливаюсь на бок, освобождая голову Гингемы, а она добросовестно высасывает остатки. Я влюблёно смотрю на свой Кумир. Госпожа продолжает улыбаться и на секунду одобрительно закрывает глаза.
Я затихаю, уткнувшись лицом в ножки Госпожи. Гингема встаёт перед ней на колени и отрывает рот, демонстрируя свою добычу — мою сперму у себя во рту.
— Хорошо! Можешь проглотить. — Говорит Чёрная Королева. Закуривает сама и разрешает мне, у своих ног конечно. Гингема — естественно в опале. Потом покурит, если заслужит.
— Ну, вот девочка! Я, уходя, обещала тебе оргазм, так что ты кончишь здесь и сейчас! И — в расчёте! Но учти, я симуляцию не приму, настоящий оргазм и пошла вон!
— Что, просто кончить? Легко. Развяжите руки.
— Нет. Кончишь так с руками за спиной, изощряйся как угодно!
— Подождите! А фаллос-то дайте или вот этот дилдо.
— Ничего.
— Я не смогу, хоть каблук свой выставьте!
— Нет!
— А как?
— Не знаю. Об косяк трись, дверную ручку трахай. Только цветы не трожь, не для тебя они.
Гингема встала медленно обошла с завернутыми назад руками оранжерею, осмотрелась и вдруг с истошным плачем бросилась в ноги Госпоже, обливаясь слезами, едва не сшибив меня.
— Госпожа, ну простите Вы меня. Пожалуйста! Ну, нет мне названия. Что, хотите со мной делайте, только простите...
Такое отчаяние разыграть просто невозможно. Госпожа медленно встала.
— Такая уж моя Королевская доля — казнить и миловать подданных. Запомни всё! Ну, что будем дальше любовью заниматься? Нам с тобой ещё по оргазму причитается!
Не веря своим ушам, Гингема оторопело кивает головой.
Для меня нет тебя прекрасней...
Госпожа устанавливает её в уже знакомую позу — на четвереньки и подходит спереди. Гингема как ребёнок кидается лицом к её вагине, судорожно зарываясь в пространство между величаво расставляемыми ногами. Весь лобок Госпожи мокрый от слёз трущегося лица. Госпожа снисходительно гладит голову и теребит её уши:
— Ну, вот всю башку себе обрила, балда, госпоже взяться, чтобы потянуть на себя, не за что! Что ж буду за ушки тебя тянуть!
Мне велено встать с колен. Становлюсь рядом и, по приказу, служанка одной рукой мастурбирует мне наливающийся член. Получена приличная эрекция, мне указано место сзади. Ввожу член Гингеме в анус, она помогает мне рукой, не отрываясь от лона Госпожи. Госпожа изящно двигает бёдрами, одеваясь на язык и фиксируя принимающую голову руками за уши, делает мне знак, чтобы я тоже двигался. Двигаюсь. Но Госпожа делает неожиданный и очень приятный ход. Она отпускает уши служанки, снимает мои руки с зада Гингемы и устанавливает на прежде запретную для меня область, свои груди. Моё Сокровище мнет через мои руки эту прелесть, затем берется одной рукой поочерёдно за мои соски и пощипывает их. А указательный и третий палец другой руки опять же попеременно она вводит мне в рот для нежного и чувственного обсасывания. Красивые пальцы с длинными золотыми ногтями у меня в сосущем рту. Я продолжаю ласкать её груди. Я мял её грудь только на далёком юге, который я сегодня вспоминал... Вагина у Гингемы расхлябана, а вот анус — контактный и цепко держит добычу. Мы смотрим без улыбок в глаза друг другу, проходит время и вот знакомая поволока красивых глаз и расширение зрачков, внизу осатанело забилась Гингема и тут слепну я. Что это было? Обыкновенное чудо.
Мы прощаемся с Гингемой. В глазах её светится неподдельная благодарность и очумелое восхищение моей Госпожой, Чёрной Королевой — Великой, Ужасной и Великодушной. Она даже пытается шутить. Это у неё — защитное.
Госпожа протягивает ей свёрток и конверт.
— Конверт — тебе. Свёрток, не бойся не гексоген, — Спикеру. Привет ему от меня, там деньги ему на операцию и кое-что из моего белья. Ты так красочно сегодня описывала кайф от памяти запаха женщины. Как-нибудь позвоню ему. Надеюсь, ты поняла многое, учти: лично тебя — проткнул каблук Чёрной Королевы, а твою жабью интригу — раздавил «Пьедестал»!
— Не возьму деньги! — Гингема бухается в ноги Госпоже. — Не добивайте меня насмерть. Такой урок! Прошу не говорите Спикеру про сегодняшнее! Спасибо Вам Ваше Величество, храни Вас Бог!
Она целует руку Госпожи, а потом — её колено. Целует, как гости целовали колено Маргарите на балу Воланда! Потом весело обращается ко мне:
— Хотя ты — мог бы заплатить немного... Миньет-то был хай-фай!
— «То, что сделал предъявитель сего, сделано по моему приказу и на благо Франции»! Всё! Береги себя! — Госпожа подталкивает её к выходу.
Я закрыл дверь. И остановился как вкопанный лицом к двери. Тёплые, сказочной красоты руки обняли меня за талию, великолепное тело прижалось, голова уткнулась мне в затылок. Мы так стояли целую вечность.
Госпожа резко развернула меня и схватила моё лицо руками, впившись губами в мой рот, её язык скользнул... Так,... это вообще никого не касается!!! Никого!!!
— На пятницу ничего не планируй, пойдём на концерт Юрия Антонова?
— Класс! А билеты?
— У меня — контрамарка на двоих, позвонила — он прислал.
— Ну, ты даешь! Он, что — тоже?
— Никогда и близко не было! Просто друзья, лет n не виделись. Цветов купи, деньги Гингемины просадим, да посидим потом за кулисами, душу погреем.
— Слушаюсь Ваше Величество, Королева!
— Не называй меня Чёрной Королевой! Ты просил быть твоей Госпожой, вне сеансов я — (прекрасное женское имя Госпожи). Чёрная Королева — из другого мира, мира без нас...
«Для меня нет тебя прекрасней, но ловлю я твой взор напрасно, как виденье неуловима, каждый день ты проходишь мимо. А я повторяю вновь и вновь: «Не умирай любовь!»... « — Подпеваю ей.
У меня есть новость — подвернулся вариант заработать. — Говорит моя Госпожа. — Интересный. В Дании. Мне по электронке приглашение пришло.
— Не понял, какое приглашение?
— В Данию. Когда-то, до тебя, ко мне повадились две семейки датских свингеров. Меняются жёнами и всё такое, но садо-мазо — это у них на первом месте. Ну, я их порола: по очереди, вместе, раздельно — мужиков, раздельно — баб, короче, по-разному — с каблуками, золотым дождём... Вся атрибутика. Но порка у них — главное. До крови! Потом — к ним ездила, пару раз, так они там по 6—7 пар собирались, деньги заработала, Копенгаген, Кронборг, Амалиенборг, Зеландию посмотрела. Платят щедро... Ну, и вот они снова зовут...
— Так, на что тебе эти деньги? Я буду вкалывать, по ночам баржи разгружать... Заработаю.
— Там — то же труд ещё тот. Я когда назад летела, всё плечо было в пластыре от боли. Порка — это труд госпожи... Тяжкий труд.
— И что?
— Написала ответ. Они ждут. Приглашение уже пришло.
Я молча раздеваюсь догола, достаю плётку, беру её в зубы и ползу на корячках к входной двери.
— Далеко собрался?
— К Гингеме, в туалетное рабство, сдаваться!
— Вали, вали! Рукавички только шерстяные захвати!
— Зачем?
— Погреешь гениталии, пока ждать будешь.
— ???
— Она сейчас штурмует Датское посольство за гостевой визой, а это — дело долгое. Что уставился! Я её рекомендовала, они согласились. Она резвая, талантливая, пусть заработает, мир посмотрит, себя покажет!
— После всего, что она натворила?
— А что такого она сделала? Молодая провинциалка, всего сама добилась. Типаж — Госпожи, всё налету схватывает. Пошла на штурм вершины. На то они и вершины, чтобы штурмовать! Она — талант! Редкий! Техника исполнения — прекрасная. Она — не бесхребетная шушара. А где по-другому? В бизнесе? На эстраде? В науке? Модели, поп-звёзды, актрисы, аспиранты, бизнесмены давят друг друга! Молодец, что рыпнулась, в следующий раз получится. Или ждать, когда зады наверху подвинутся: «заходи, Гингемочка, садись в красный угол, вот тебе большой сладкий кусок». А Гингемочке — уже 60 лет. Когда такое было?
— А её ранние дела? Весь этот содом?
— «Собака бывает кусачей, только от жизни собачей». Я её давно тихонько опекаю. Заметил, что мой первый приказ, унизительный, но профессионально соответствующий — она исполнила, а второй, непрофессиональный — нет? В ней профи доминирует над шелухой самолюбия. Мощная, классная будет домина! Я чуть-чуть в ответе за отрасль! А размеренность и величие придёт!
— Ты — как тетя!
— Я — не похожа на тетю. Гингема — не похожа на меня. Клонирование — путь к деградации. Конкуренция, возможность выбора — вот что нужно, в том числе рабам!
— Ну, чего они наших баб к себе тянут? У них ведь садо-мазо-индустрия!
— Во-первых, славянки — самые красивые женщины на этой планете. На других планетах — не знаю, а на этой — они. Во-вторых, мы в сексе — на совесть! С душой! Немка, итальянка, француженка — те всё посчитают, не переработают, мы — с лихвой. В-третьих, славянки — всё ещё экзотика. Идут, скажем, два датчанина, один говорит: «меня вчера фрау Фантастиш так классно выпорола», второй: «А меня — русская мистрисс жутко страпонула как на вертеле!». И всё, дальше — интерес только ко второй, потому, что фрау уже весь Копенгаген по второму кругу прошла, а наша изюминка — в новинку! Здоровья — много, страсти — завалом, а изощрённость и изящество — уже схвачено — возьми наших на зарубежных порносайтах! Слюнки текут от таких домин, хоть сейчас под плётку! Те же дамы ОWK из Чехии или Dоminа из Словакии — тоже ведь наши, в Западной Европе — половина славянок снимается, если покопаться в генеологии Tаllgоddеss и Kаrin vоn Krоft, то уверена — без славянской крови не обошлось, а какой сейчас серьёзный Fеmdоm-sitе без Russiаn mistrеss?
Так, что снимай штаны Европа!
— Кстати! Ты — тоже не метиску себе отыскал!!
— Славянки — thе bеst! Бедные потомки Принца Датского... Гингема им даст просраться...
— В новейшей истории Дании будет два периода: благополучный — до визита Гингемы, и второй — после...
Мы вместе смеёмся.
Ибо сказано: «Быть или не быть — вот в чём вопрос!».
130