Так прошли два безумных дня, когда нам пришлось узнавать друг друга, в бесчисленных постельных "погонях". Где мне была отведена роль преступника а доблестная майорша, одев свой полицейский китель с погонами, успешно " ловила" молодого воришку. А на третий день, Ольга ушла на работу, оставив меня дома отсыпаться перед " делом". Вечером, должны приехать мать с Пашкой и сегодня мы будем грабить, бывшую подругу моей возлюбленной. Этот день я оттягивал как мог, мне жутко не хотелось заниматься криминалом, но у меня не было выбора. Иначе я стану изгоем для матери и её подруги, которую я любил безумно и не мог пойти против её воли.
– – Дорогая! Я не понимаю тебя? Зачем же необходимо становиться на преступный путь? Ведь у тебя все есть, хороший дом, машина, работа. И всего этого можно лишиться, если нас поймают и мы сядем в тюрьму на долгие годы за разбой?
– говорил я Ольге Владимировне, сидя с ней на кухне вечером, ждя звонка от моей матери. Она с моим армейским корешом, должна была приехать в Орел из Малоархангельска на последнем автобусе и он был уже в пути. Я пил чай с бутербродами, единственная еда которую могла готовить хозяйка дома, а Ольга чистила свой служебный " пм", внимательно осматривая дуло пистолета заснув туда специальный ершик. Оружие я любил, но вот стрелять из него по людям и вообще использовать в преступных целях, не хотел и с тревогой смотрел на пистолет в руках своей возлюбленной, который она готовила для разбоя.
– – А у меня ничего нет милый. Этот дом и машина на которой я езжу на работу, принадлежат моему супругу. Только " нива" моя и кое что из вещей в доме, остальное имущество в собственности моего благоверного. Я ведь из бедной семьи сельских учителей, а муж у меня бизнесмен. Но я его не люблю и никогда не любила, а замуж за него вышла только из за денег.
– ответила мне Ольга Владимировна с грустью в глазах и закончив чистить пистолет, ловко зашёлкнула в него обойму, битком набитую, желтыми словно жёлуди, патронами.
– – Думаешь мне самой приятно быть преступницей? Но у меня нет выбора, я желаю вырваться из этой " золотой клетки" в которой у меня есть все, но ничего не принадлежит лично. А я хочу свободу и деньги, чтобы быть независимой ни от кого.
– Ольга положила ладонь на мою руку лежавшую на столе и нежно погладила, смотря мне в глаза.
– – Не бойся милый нас не поймают, а когда мы " заработаем" достаточно денег, уедем из России на ПМЖ в Европу. На родину моих предков в Голландию, в страну где жила моя бабушка в которой я никогда не была.
– сказала мне майорша, нежно смотря в мои глаза. И я поверил ей, потому что глаза женщины которую я любил, выражали непоколебимое спокойствие и мне стало стыдно за свою трусость. Она женщина не боиться, а я парень прошедший армию испугался.
– – На ПМЖ в Европу? В Голландию???
– удивленно, переспросил я майоршу, думая что она шутит. Не веря её словам, что бабушка моей симпатичной собеседницы, с чёрными как смоль волосами, родом из страны " ветряных мельниц и тюльпанов".
– – Да, да, не удивляйся милый, я не совсем русская. Моя бабушка по матери Берта, чистокровная голландка, родилась и выросла в городе Дусбург на востоке Нидерландов. В годы войны молодая Берта пошла на фронт, как и тысячи голландских девушек и стала медсестрой. Воевала моя бабушка в составе добровольческой дивизии " СС Ландштурм Нидерланды", защищала Бельгию от англо – американских войск.
– Ольга Владимировна закурила сигарету и выпустив красиво табачный дым к потолку из губ, продолжила свой рассказ поглядывая на часы, вот вот должна позвонить моя мать, которая уже была на пути к Орлу.
– – В начале мая сорок пятого года, остатки дивизии в которой служила моя бабушка, сдались в плен американцам. Но те выдали её и еще с сотню солдат, советским властям. Дивизия где служила Берта, была не простой а эсэсовской, причем добровольческой, янки посчитали юную голландку ярой нацистской и передали её в руки советскому командованию.
– майорша докурила сигарету, затушив окурок со следами губной помады на белом фильтре, в пепельнице и встала изо стола, время поджимало нужно было одеться и ехать к автовокзалу, встречать Надю с Пашкой.
– – Ну а из Европы мою бабулю отправили в Россию, в лагерь для женщин военнопленных в Мордовию, где она сидела несколько лет. Но когда разобрались что Берта не была эсэсовкой а служила обычной медсестрой, её выпустили на свободу.
Да уж везет мне как утопленнику на боевых " родственников". У моей матери прадед цыган конокрад, а у Ольги бабка эсэсовка. Подумал я рассматривая симпатичное лицо майорши, пытаясь найти в нем черты голландки или немки, но не находил. Типичная славянская внешность, да и волосы чёрные как у представительницы южных народов, но не как у фламандцев. В моем представлении все голландки и немки, в обязательном порядке белокурые красавицы, у которых локоны волос спадают на плечи. И что эту Берту бабку моей возлюбленной, понесло служить в дивизию " СС"? Могла же она, в ряды сопротивления пойти? Хотя нет вряд ли, они ведь считали немцев своими союзниками, да и язык у них схожий. Не случайно что немецкие солдаты которые первыми вошли в Голландию, говорили на голландском языке. Гитлер не собирался уничтожать голландцев, как другие покоренные народы. Если солдаты Наполеона, вторглись в Голландию и грабили страну, то немцы напротив старались сберечь культурное наследие голландцев, построив для картин Рембрандта защищенное хранилище. Да и по моему, бывший германский канцлер Вильгельм Второй, до самой войны жил в Амстердаме и встречал немецкие войска, вошедшие в столицу Нидерландов. Так что выбор молодой Берты как и тысяч её сверстников, был вполне очевиден, вступить в ряды защитников от англо – американского вторжения в их страну.
– – Ну а что твоя бабуля после освобождения из лагеря, не поехала домой в Голландию?
– спросил я у Ольги, не совсем понимая почему её боевая родственница, осталась в России? А то что её бабка осталась у нас, говорит факт рождения самой Ольги не в Голландии а в СССР.
– – Да и куда ей было ехать? Город где жили её родители Дусбург, усиленно бомбили союзники, все её родственники тогда погибли под бомбежками. Да и к тому же она в России в Мордовии где сидела, познакомилась с молодым парнем, которого полюбила всей душой. Но вот уехать без него к себе в Голландию она не смогла, ведь советских граждан не отпускали за границу. Так и осталась в далёкой заснеженной стране, молодая голландка. Где вскоре родила девочку мою маму, а потом и я на свет появилась. Но к сожалению я не застала свою бабулю живой, она умерла за год до моего рождения, сказались раны полученные ею на фронте. Да и родители мои тоже умерли, я одна осталась. Но у меня есть надежда что кто то из родственников Берты, все же остался жив в войну и живет до сих пор в Голландии. Вот и отправила запрос на передачу " Жди меня ", в надежде что кто – то из них отзовется.
– грустно сказала мне Ольга Владимировна, от волнения закуривая новую сигарету. А мне стало жалко свою возлюбленную, я подошёл к ней и обнял эту милую моему сердцу женщину за плечи.
– – Дорогая, теперь у тебя есть я, а вдвоём с тобой мы не пропадем и родственников Берты обязательно найдем.
– сказал я майорше, прижимая женщину к своей груди. А про себя подумал что неплохо было их разыскать. Тогда шанс уехать на ПМЖ в Нидерланды, увеличивался. Да и Голландия, одна из самых развитых стран мира, с высоким уровнем жизни и с минимальной преступностью. Жить в стране каналов и тюльпанов, сказочное удовольствие, не то что в России где приходиться не жить а выживать, в суровых реалиях российской действительности.
– – Люблю тебя милый, люблю, счастье мое и как же я раньше жила без тебя?
– Ольга тоже прижалась ко мне, по матерински гладя волосы на моей голове, своей теплой ладонью. А вдыхал запах шедший от милой моему сердцу женщины и у меня кружилась голова. От майорши шел удивительный запах моего далекого детства, вкус горькой полыни и парного молока, в вперемешку с тонким ароматом французских духов. Кто она мне? Любовница, мать, или жена? Я был поражен, умом, красотой и мудростью этой удивительной женщины, волею случая повстречавшейся на моем пути.
– – Вот Костя возьми эти вещи, в них ты будешь малозаметен, не то что в своих джинсах и армейском бушлате.
– Ольга Владимировна принесла мне из гостиной, комплект не броской камуфляжной одежды с маской для лица, при виде которой у меня сердце екнуло. Ведь в этой маске мне придётся грабить и бить женщину, что до смерти не хотелось.
– – И мамаше твоей с кавалером, такую же одежду приготовила, она в машине лежит, чтобы не светились особо перед моей бывшей подругой когда её грабить начнёте.
– Ольга вновь стала деловой и жесткой, в глазах женщины больше не светились любовь ко мне, они как бы потухли. Период ласк и любовных признаний прошел, пришло время суровой реальности. Для того чтобы в будущем наша жизнь была счастливой, пришло время взять в руки оружие и встать на преступный путь.
– Как и договаривались, моя мать с Пашкой, ждали нас недалеко автовокзала в Орле. Надя была одета в камуфляжный костюм который купила в Малоархангельске, еще до встречи с Пашкой, а мой кореш был в джинсах и в куртке ветровке, в ней он приехал с Москвы. Другой одежды у него не было, Ольга по телефону описала им свою машину и увидев черную " ауди, " они замахали нам руками стоя на тротуаре.
– – Ни фига себе подруга, на какой " крутой" машине ты ездишь?
– сказала Надя, садясь с Пашкой на задние сиденье "ауди". Мать и мой кореш, выглядели отдохнувшими и посвежевшими. По их счастливым лицам, было видно что они в мое отсутствие не давали скучать друг другу. Но бухать они точно не бухали, да и не пахло от них перегаром.
– – Это не моя а мужа, у меня только " нива" на которой я к в деревню приезжала. Вы "ствол" с собой взяли?
– спросила у моей матери Ольга ведя машину по вечерним улочкам Орла, потихоньку выезжая в пригород, где жила её подруга.
– – Да взяли тетя Оля, только не боевой а Надин травмат
– ответил за мою мать Пашка и показал Ольге Владимировне большой чёрный пистолет, вытянув руку с ним с заднего сиденья. Он все еще побаивался нашу новую атаманшу, да и сейчас она была в полицейской форме, что наводило на моего друга тоску. Ольга посмотрела на него в зеркало заднего вида и усмехнулась краем губ.
– – Для пугала сойдет, а вообще его после " дела, " нужно выбросить. Возможно он " паленый" и находится в розыске. Не известно что с ним делали до того, как он к Наде попал? Может из него человека убили или нескольких? Вот попадешь с ним Павел в руки полиции и тебе повесят статью за убийство.
– сказала Ольга Владимировна не поворачивая головы назад, внимательно смотря на дорогу, останавливаясь на светофорах. Машин на улицах было много, и попасть в дтп ей не хотелось. Тем более на кануне " дела", деньги моя возлюбленная любила не меньше моей матери.
– – Да не пугайся ты парень. Сходишь сегодня с этим стволом на "дело" и выкинешь его в Оку. А я тебе другой пистолет дам, " чистый" не засвеченный. У меня есть дома "левый" ствол, из него даже ещё не стреляли.
– сказала Ольга Владимировна моему другу, видя что он испугался её слов про травмат который он держал в руке. И то что из этого пистолета, возможно кого – то убили а отвечать за убийство придётся ему. А я ещё раз поразился уму и дальновидности нашей атаманши, ведь никто из нас и не подумал, что пистолет который забыл в машине, один из ухажеров моей матери в Москве. Может иметь криминальную историю? Попади такой " ствол" в
руки полиции и там быстро определят, " чистый" он или " грязный"?
– – Ну вроде приехали, сидите пока в машине я вам одежду дам, переоденетесь.
– обратилась Ольга Владимировна к Наде и Пашке, когда мы подъехали в район дома где жила Вера. Близко подьезжать она не стала, остановив машину, метров за двести от объекта нашего грабежа, свернув на заснеженную обочину.
– – Вот держи Надя, одень сама и парню дай одеться, в вашей одежде ни к чему светиться а эту потом сожжем.
– Ольга Владимировна достала из багажника, аналогичные моему, камуфляжные комбинезоны с масками и дала их моей матери в салон автомобиля.
– – Ну все родные, пошли к дому а то Вера скоро домой приедет.
– скомандовала Ольга Владимировна, посмотрев на часики у себя на руке.
– – Перчатки маски не забудьте одеть, Вера вас не должна видеть, иначе в полиции по её словам, составят фоторобот и я не смогу вам тогда помочь. Когда она к дому будет подьезжать я позвоню. Всё Надя, веди своих парней и ни пуха вам!
– Ольга тревожно смотрела на меня, в глазах любимой, опять засветились чувство нежности ко мне.
– – К чёрту Оля, к чёрту, парни за мной, веди нас Костя.
– мама подтолкнула меня и я повел их к дому Веры, поскольку один знал к нему подходы. На улице было темно, всё – таки зимний вечер, но дорогу перед коттеджами освещали уличные фонари, мы её из перелеска примыкающего к дачным домам, преодолели перебежками. Пашка запрыгнул с разбега на забор особняка, где жила Ольгина соперница. Забор был из железного зелёного профлиста, выставленный для красоты, в тумбы из облицовочного кирпича. Вот и мой армейский кореш и забрался на одну из таких тумб, от туда он протянул руку Наде, я присел, мать наступила мне на спину и Пашка затащил свою жену на забор. Ну а я сам забрался без помощи друга, в армии на отлично преодолевал полосу препятствий, так что двухметровый забор для меня плевое дело.
– – Милый, постарайся дорогой?
– просила Надя, моего друга, когда он начал копаться отмычками в замочной скважине дверного замка. Если у меня по началу и были сомнения, что Пашка сможет открыть входную дверь дома где наверняка стоит " хитрый" замок. То глядя на уверенные действия с отмычками армейского кореша, они быстро развелись, провозился Пашка с дверью с минуту и она открылась а мы вошли в дом.
– – Умница!!!
– Надя принялась целовать Пашку, но я быстро охладил ее благие порывы.
– – Мам, дай ему дверь обратно закрыть и вообще на работе, не место личным отношениям, вернетесь в деревню там и целуйтесь.
– одернул я Надю и она обиженно отошла от своего гражданского мужа. Дверь в доме Ольгиной подруги и изнутри закрывалась на ключ, по этому Пашке опять пришлось провозиться, с её уже теперь закрытием с обратной стороны. Вера не должна ничего заподозрить, иначе она не пойдет в дом а позвонит в полицию. Хорошо что дорожки к дому, были выложены плиткой на которой не было снега и наши следы если были видны, так только возле забора. Туда вряд ли пойдет хозяйка дома, тем более она приедет на машине.
– – Все парни, нужно прятаться сказала нам Надя, после того как Пашка закрыл входную дверь. Коттедж у Веры, был двухэтажным но не большим и чем то напоминал дом Ольги Владимировны, на второй этаж тут вела винтовая лестница, как и в коттедже у моей взлюбленной. Посовещавшись, мы решили спрятаться в гостиной, где в ряд стояли несколько больших кожаных кресел и такой же диван. Надя с Пашкой спрятались за спинками кресел, а я за диваном.
– – Блин, скорее бы она приезжала, в туалет хочу сил нет.
– заныла из за своего кресла Надя.
– – Мам, тебе вечно невтерпеж, дома нужно было в туалет ходить, а сейчас потерпи?
– сказал я матери и в этот момент, коротко пискнул Надин телефон, это был знак нашей атаманши в погонах, что Вера подъезжает к дому. Хитрая Ольга Владимировна, не стала говорить по телефону прекрасно зная, что в полиции где она работает. Могут запросить у операторов сотовой связи, все телефонные переговоры в этом районе и тогда выйдут на владельца телефона. Но наверняка у неё и сим – карта " левая" как и телефон, достать их в наше время не проблема.
– – Парни, объект к дому подъезжает, тихо всем.
– скомандовала Надя, держа в руке пистолет, моя мать в отсутствии Ольги, руководила нами взяв на себя обязоности атаманши. Мы все были в одинаковых чёрных масках, с прорезями для глаз как у спецназа, на руках перчатки, следуя наказу Ольги Владимировны. Следов не оставлять, свидетель должен быть остаться живым, по этому на нас одеты маски. Из криминальных историй и фильмов я знал, что если преступники идут на " дело" без масок, значит они заранее знают что не оставят свидетеля их преступление живым. Но для нашей группы, подобный вариант даже не рассматривался, убивать мы никого не собирались и применять оружие тоже. Только пугать брать на понт, как говаривала Ольга Владимировна.
– – Хорошо, хорошо дорогой, я уже дома и жду тебя к одиннадцати, как договаривались. Я ужасно соскучилась милый, жду тебя, приезжай скорее...
– Вера зашла в дом, разговаривая с кем то по телефону, из её слов можно было понять, что собеседник мужчина, вероятно её любовник и что он приедет к ней в одиннадцать вечера. А сейчас было начало десятого и нам нужно было спешить, чтобы " поработать" с подругой Ольги Владимировны, пока она одна дома. Было слышно как Вера закрыла входную дверь и зашла на кухню, там загорелся свет который был виден из прихожей. Звякнули бутылки, видно хозяйка дома привезла с собой набор продуктов и выпивки для своего бойфренда и доставая их из пакетов, ставила в холодильник.
– – Деньги гони овца, быстро, или я тебя пристрелю.
– рявкнула Надя, направив на хозяйку дома, большой чёрный пистолет. Мы не стали ждать пока Вера выйдет из кухни и поднимется на второй этаж, чтобы переодеться. Там была её спальня и в ней по словам Ольги Владимировны, находился сейф с деньгами и драгоценностями, вмонтированный в стену. Тихо на цыпочках, вышли из за своих укрытий в гостиной и зашли в открытую дверь кухни, застав хозяйку дома в врасплох.
– – Я что не ясно сказала? Деньги и золото живо...
– моя мать приставила к голове несчастной пистолет а Пашка, достал из чехла приклепленного к поясу, немецкий штык нож, найденный мною вместе с оружием на церковной колокольне. Огромный фашисткий нож с надписью на лезвии " Got mit Uns". Его он прижал к горлу Веры и сказал что он отрежет ей голову, если она сейчас же, не отдаст ему все ценности в доме. У меня не было оружия, я стоял возле дверей страхуя выход, на случай если жертва ограбления вздумает бежать. Но судя по побледневшему от страха лицу хозяйки дома, увидев перед собой троих вооруженных преступников, в чёрных масках. Она и не пыталась бежать, просто стояла от страха и неожиданности открыв рот, не в силах сказать слово. Бутылка дорого судя по этикетке вина, выпала у неё из руки и упав на пол разбилась, по паркету кухни, тут же, растеклась красная лужа.
– – Сейчас, сейчас я все отдам, только не убивайте... Деньги на вверху в сейфе..
– к Вере наконец вернулся дар речи, после того как Пашка сильнее надавил ей лезвием штык – ножа на горло, а Надя, больно схватила рукой её за волосы.
– – Умная девочка, мы не станем тебя убивать, если ты отдашь нам всё! Веди на верх, живо..
– произнесла Надя и слегка ткнула стволом пистолета хозяйку дома в бок, для быстроты действий.
– – Да, да пойдемте на верх, я открою сейф, только не убивайте меня, я не стану заявлять в полицию.
– жалобно заплакала Вера, глядя на мою мать, безошибочно опредилив в ней главную в нашей троице. Нужно справедливо сказать, что хозяйка дома не зря опасалась за свою жизнь, ведь если почитать российскую криминальную хронику. То там в большинстве случаев, грабители убивали хозяев, ограбленных ими домов, чтобы не оставлять свидетелей.
– – Заткнись овца, никто тебя пальцем не тронет, если ты нам сейф откроешь. Я тебе это обещаю, да и нам " мокруха" не нужна.
– успокоила моя мать, насмерть перепуганную женщину, поднимаясь вслед за ней по лестнице на второй этаж, держа пистолет у бедняжки возле затылка. А я шел за ней следом и винил себя что не проверил травмат, стоит ли он на предохранителе или нет? А то Надя, может случайно нажать на курок и выстрелить в шею хозяйке дома и все труп обеспечен. С близкого расстояния из " Гранд – Ровера" можно убить. И тогда мы в жизнь не отмоемся, на нас будет висеть убийство.
– – Вот здесь все, больше у меня ничего нет.
– трясущимися руками, Вера набрала номер на кодовом замке небольшого сейфа в стене своей спальни и нашему взору предстали деньги, банкноты крупных достоинств, по тысяче и пять тысяч рублей. И судя по пачкам, тут лежало минимум на полмиллиона рублей. В отдельной коробке, находились золотые ювелирные изделия в виде колец, цепочек и перстней с " камушками". Увидев разом столько денег и золота, глаза у моей матери загорелись и она не хуже запуганной Веры, открыла рот от удивления.
– – Ну ты же умница, никто тебя не тронет, но мне надо тебя связать для безопасности. Чтобы ты не наделала глупостей. Вытяни руки перед собой, живо!
– скомандовала Надя, перепуганной насмерть женщине и долбанула несчастную, рукояткой пистолета по плечу, чтобы та быстрее пошевеливалась. И когда хозяйка дома с ужасом смотря на мою мать в черной маске с пистолетом, вытянула руки вперед. Надя ловко замотала их скотчем, вынутым из бокового кармана комбинезона. Я мысленно похвалил мать за сообразительность, ведь Ольга наша атаманша, забыла про скотч, а Надя вспомнила. Хотя связать руки жертве, можно было бы, обычными колготками или чулками, которые есть в гардеробе любой женщины и чулки как раз лежали поверх кровати, на которой сидела связанная жертва ограбления.
Собрав в заранее приготовленный пакет, деньги и ювелирку, мы было собрались уходить, как Надя показала нам глазами на связанную по рукам и ногам, хозяйку дома сидящею на кровати. И я понял её взгляд, Ольга Владимировна просила как следует излупить свою подругу в наказание, за то что та "перешла ей дорогу" но нам с Пашкой недавним солдатам, не очень хотелось бить беззащитную женщину, тем более симпатичную. А Вера была хороша собой, блондинка с кукольным личиком и неплохой фигуркой. Заметив нашу нерешительность, Надя усмехнулась и с размаху залепила Вере пощечину, да сильно так что у бедняги даже голова дернулась а из разбитого носа, потекла кровь.
– – Оййй.., не надо, не бейте меня, я никому ничего не скажу, заголосила женщина от боли. Рот мы ей не стали заклеивать из опасения, чтобы она не задохнулась. Вдруг у неё нос заложен?
– – А это тебе овца, за то что ты заставила нас ждать.
– сказала Надя и принялась колотить связанную женщину, руками и ногами, не особо разбирая куда бьёт. По голове, телу и лицу, как того требовала Ольга, излупить свою соперницу, чтобы впредь не переходила ей дорогу. Хорошо стоявший рядом Пашка смог унять свою женушку, не на шутку разбушевавшуюся. Он с силой оттащил мою мать, от избитой в кровь Веры и мы пошли вниз к выходу.
– – Мам, что на тебя нашло? Ты ведь её чуть не убила?
– выговаривал я Наде, пока Пашка возился с входной дверью, закрывая её отмычками. Ключей от дома на кухне не было, а подниматься за ними, на верх к избитой Вере, нам не хотелось.
– – Да пошел ты куда подальше сынок, трусы вы, с вами на "дело" нельзя ходить.
– Надя пнула своего муженька ногой, со злости что Пашка не дал ей как следует излупить Веру. А я ещё раз мысленно покрыл трехэтажным матом, её прадеда конокрада, передавшей своей правнучке бандитские замашки.
– – А знаешь Паш, давай не будем её через забор обратно подсаживать, пусть тут остается, за свой язык поганый.
– сказал я своему армейскому корешу, когда тот закрыл дверь в доме и мы уже уходили от дома к ограде.
– – И ты Павел на это способен? Бросить меня тут одну?
– вопросительно спросила Надя у своего гражданского мужа и увидев ответ в его преданных глазах. Моя мать злорадно ухмыльнулась глядя на меня, мол чья взяла? Павел мой и побежит за мной, как телок на веревочке. Хотя и я был не лучше, тоже вот подчиняясь воле своей возлюбленной в погонах, граблю людей. Подумал я подставляя спину под Надину ногу, помогая своей матери перелазить через забор.
218