Целительница так не считала, но не рискнула спорить с душевнобольной, просто делая вид, что со всем согласна. Мало того, она утверждала, что ребёнок будет не человеком, а существом, вроде тех, которые носят здесь еду, а беременность обычно длится не одиннадцать месяцев, как обычно, а всего неделю. Риуена почувствовала ещё большее омерзение по отношению к Аринталу — так запудрить бедняжке мозги. На последок Линария заверила, что целительнице нечего бояться, чему ни капли не верилось, и что нельзя выходить из комнаты, пока муж не разрешит. Риуена изо всех сил надеялась, что этот так называемый муж будет вспоминать о ней пореже, но увы, он явился в тот же день.
— Это бесчестно, — воскликнула целительница, как только он вошёл в комнату — пользоваться наивностью этой девушки ради удовлетворения своих желаний.
— Ты о ком?
— О Линарии! Она думает, что её ребёнок от вас.
— Ах, вот как. Я, кажется, понял ход твоих мыслей. Не вижу смысла сейчас с тобой спорить. Пройдёт время, и ты всё увидишь своими глазами.
— Не верю ни единому слову. — дерзко ответила она.
— Не важно. Я пришёл сюда не для разговоров. Мы познакомимся поближе, когда ты привыкнешь ко мне, к этому месту и к своей роли здесь. Пока что мы будем только заниматься сексом, наши отношения ещё не доросли до полноценного общения.
— Вы ради этого пришли? — обречённо спросила девушка.
— Да. Вчера моё семя не достигло цели. Нужно попробовать ещё раз.
— Я всё равно не могу сопротивляться. Делайте со мной, что хотите. Не утруждайте себя объяснениями.
— Хорошо. Теперь перестань закрываться от меня. Твои груди — твоё богатство, которое нельзя прятать.
Риуена обречённо опустила руки, избегая смотреть на Аринтала и его набухающее достоинство.
— Чтобы вы знали, я никогда не стала бы делать это добровольно. Вы мне в высшей степени отвратительны.
— Устраивайся как тебе удобно, чтобы я мог попасть в нужное место.
Целительница оперлась руками на спинку кровати и выставила свою попку по направлению к мужчине. Она надеялась, что так его устроит. В таком положении не нужно будет смотреть на него и вдыхать его запах. Может быть, будет не так противно. Половые губы раздвинулись, чтобы в очередной раз впустить внутрь мужчину.
Мягкие, тёплые руки прикоснулись к бёдрам. Мужчина придвинулся, прикоснувшись пенисом к интимным губам девушки. Не медля, он ввёл свой орган внутрь. Риуена почувствовала себя осквернённой. Мизара, за что? Три совокупления с мужчинами за два дня, а ведь она давала обет безбрачия! Она почти стала падшей женщиной. Даже её тело, предавая все принципы, всё громче сигнализировало о том, что ему нравится новая жизнь, но Риуена скорее умерла бы, чем открылась для низменных удовольствий. По мере того, как Аринтал наращивал частоту движений, девушка прикладывала всё больше усилий, чтобы сопротивляться нахлынувшему наваждению. Ненавистные руки сжали её бёдра, не давая отстраниться. Горячий мужской жезл был не очень велик для неё, но достаточно удобен. Женская смазка обильными каплями стекала по ногам на пол. Волосы закрыли ей лицо, массивные груди колыхались в такт поступательным движениям мужчины. Девушке никогда не нравилась эта деталь её внешности. Жестокая природа наделила её огромными молочными органами, словно она какая-то корова. Из-за этого начиная с подросткового возраста к ней постоянно клеились наглые самцы, вынашивая похотливые планы на счёт неё. Отшивать их было ужасно утомительно. Даже в Ордене многие смотрели на неё с греховными мыслями. В результате она попала в плен к озабоченному самцу. В конце концов мироздание заставило её выполнять свою биологическую роль.
Вдруг, Аринтал последним, мощным движением впрыснул в женское тело то, что полагается. Он постоял несколько секунд, удостоверяясь, что ни одна капля семени не вытечет и не прольётся. На его лице отразилось спокойное удовлетворение. Сегодня его партнёрше достался полный заряд животворящей спермы. Можно было быть почти уверенным в результате. Девушка была рада, что всё наконец закончилось. Ещё немного, и она потонула бы в греховной страсти, как это было с её самым первым мужчиной. Если в следующий раз Аринтал будет делать это помедленнее, то она не сможет сдержаться.
— Сегодня ты была лучше, чем вчера. В тебе есть что-то особенное, чего нет в остальных. Я рад, что ты стала моей женой.
— Если вы закончили, то прошу выйти из меня.
— Я хочу дать тебе немного привыкнуть ко мне. Самое важное привыкание — телесное. Теперь эти места — самые главные в твоём организме.
Аринтал вытащил свой член и отстранился. Орган уже уменьшался в размерах. Риуена села на кровать, обхватив себя руками. Аринтал ещё раз поругал её за то, что она стесняется его и ушёл. Пусть убирается подальше со своими советами.
Целительница какое-то время сидела, пытаясь убедить себя в том, что мужской запах, оставшийся с ней после соития тошнотворен, а не наоборот. Он её ни капли не привлекал. Конечно же, в время соития она текла так сильно вовсе не потому, что её тело давно хотело мужчину, просто такая у неё природная особенность.
Шло время. Было скучно, но девушка не пыталась покинуть помещение, но не потому, что ей запретили. Ей было стыдно. Она чувствовала, что умрёт от унижения, если кто-то увидит её в таком виде, после всего, что с ней случилось. Любой мужчина точно набросится на неё и изнасилует на месте. Они просто не умеют себя контролировать, без одежды им нельзя показываться. Целительница твёрдо решила для себя — если она отсюда освободится, то уйдёт в монастырь до конца жизни. Только так можно очиститься от того, что произошло с ней за последние два дня.
Вдруг, она почувствовала, что с ней что-то произошло. Риуена не могла объяснить, на основе чего она сделала такой вывод, она просто поняла это. Что-то изменилось внутри неё и это случилось внизу живота. Неужели она забеременела? Только не это! Только не от Аринтала! Если родится ребёнок, то она будет до конца жизни привязана к этому ужасному человеку. Придётся в самом деле стать его женой. Воспитывать ребёнка самой — это страшный позор, так она никогда не сделает, придётся мучиться всю жизнь. Только бы не ребёнок!
Целительница взмолилась, обращаясь к своей богине — Мизаре. Она не хотела ребёнка и искренне попросила покровительницу предотвратить такой исход, избавить её от жизни в бесчестии.
Внезапно, она почувствовала ещё большие изменения, словно внутри неё происходило что-то, что не должно происходить с человеком. Это было ещё больше, ещё масштабнее, словно менялась сама внутренняя сущность. На мгновение она ощутила огромную похоть, желание заняться сексом со всеми мужчинами мира, но тут же исчезла, сменившись холодным равнодушием к всему связанному с этим. Вскоре странные ощущения прекратились так же быстро, как начались. Внешне она не изменилась, но была уверена в одном — никаких детей больше не будет, уж точно не с Аринталом. Платой за избавление от кошмарной участи был голод. Ей захотелось есть и, о чудо, сразу же пришло порождение и принесло еду, как будто его заранее предупредили. Потом оно принесло ещё, а потом ещё больше вкусностей (голодному всё вкусно).
Сколько бы она не ела, наесться было невозможно. Мясо, овощи, фрукты, хлеб — всё быстро уничтожалось. За этим занятием она не заметила, как наступило время сна.
Риуена проснулась почти что с хорошим настроением. Она по-прежнему была в плену, но от самого худшего она была волшебным образом избавлена. Если Мизара не оставила её вчера, то не оставит и в будущем. Девушка встала с кровати и потянулась. Было как-то тяжеловато двигаться, словно она внезапно прибавила в весе. еtаlеs Ещё бы, столько съесть! В комнате никого не было, так что она не стеснялась своей наготы. У порождений не было ни мужских особенностей, ни женских, поэтому не надо было опасаться приставаний с их стороны. За вчерашний день она к ним привыкла. Даже Аринтала не очень опасалась. Её грела мысль о том, какое разочарование ждёт его в будущем, когда он узнает, что она от него никогда не забеременеет. Пусть приходит и делает с ней что угодно, она уже выиграла.
В тот день он не пришёл, но пришли порождения и принесли много еды, так что бесконечный пир продолжился. За весь день ей так и не удалось утолить всепоглощающее чувство голода. Сколько бы она не съедала, порождения приносили ещё. Зря она считала их уродливыми. Они казались ей почти что милыми, несмотря на каменные выражения лиц. Никто никогда о ней так не заботился, как они.
На следующий день Риуена встала с отчётливо ощутимой тяжестью в животе. Всё, пора прекращать чревоугодие! Целительница осмотрела себя, ожидая повсюду увидеть новые напластования жира. Невозможно столько съесть и не растолстеть. Оказалось, возможно. Увеличился только живот. Девушку стали одолевать сомнения на счёт того, что произошло два дня назад, но она поспешила успокоить себя. Такое бывает, что жир больше откладывается в одном месте, чем в остальных. Не было оснований для паники.
В тот день она не смогла перебороть свой голод. Порождения были всё так же услужливы. Аринтал опять не пришёл.
Следующее утро не было добрым. Борясь с дурнотой, встревоженная Риуена с трудом поднялась со своего ложа. Сомнения переросли в уверенность. Опять вырос только живот, в остальном фигура не изменилась. Были и другие плохие новости. Грудь вдруг стала болезненно чувствительной, соски набухли, как это происходит с женщиной, которая совсем
скоро должны стать матерью. Целительница испугалась. Невозможно забеременеть от игрока, но это случилось. Невозможно было пройти много месяцев беременности за четыре дня, но объем живота говорил об обратном. Наверно, еда в таком количестве нужна была для того, чтобы помочь плоду развиваться с такой огромной скоростью. Судя по разгоравшемуся утреннему аппетиту, процесс пойдёт дальше до самого конца.
Она осознала жуткую правду. Её служение Мизаре закончилось, теперь она вынуждена существовать совсем для другого. Девушка почувствовала себя самкой, которой создали все условия для того лишь, чтобы оплодотворить и позволить природе ускоренными темпами делать свою работу. Вот, оказывается, что имел в виду Аринтал, когда говорил о том, что она должна привыкнуть к своей роли. Роли самки для оплодотворения. Ещё он говорил о том, что это повториться много раз. Какой позор! Она осквернена навсегда, никакой монастырь не поможет. Лучше бы она попала в бордель. В этом было бы больше чести, чем служить средством для размножения. Проститутки хотя бы остаются людьми, а её низвели на один уровень со свиноматками и слугами Тёмного Властелина.
Деваться было некуда. Теоретически, можно было сбежать из подземелья, но нельзя скрыться от того, что внутри тебя. Больше всего будущую мать тревожила форма живота. У нормальных беременных женщин живот круглый и мягкий. Её живот был бугристый, внутри утолщений прощупывалось что-то твёрдое. Что же развивалось внутри неё?
В тревожных ожиданиях прошло всё утро. Наконец, пришла Линария. К тому времени живот увеличился ещё больше и Риуена стала опасаться, что если так дальше продолжится, то её в конце концов разорвёт. У Лины явно не было таких проблем. Со времени их последней встречи она успела родить и, судя по малозаметному вздутию, забеременеть снова. Аринтал времени не терял. Вот почему он не приходил все эти дни — у него было с кем развлечься.
— Милая, как ты тут? Извини, не было ни минуты, чтобы к тебе зайти. Мы, как он говорит, «эвакуировали верхние уровни». Вещи таскали. Порождения копают не разгибаясь. Они очень устали, я так думаю. Конечно, они никогда не устают, но мне кажется, что ни устали. — доброжелательно начала Линария.
— Что со мной происходит? — чуть не плача спросила Риуена.
— А что такое? — Линария пригляделась повнимательнее — Как-то у тебя всё слишком быстро. Мы же почти в одно время начали, у меня почти ничего нет, а ты вон какая круглая.
— Вот именно! Как так может быть?
— Ну, иногда бывает, что оно рождается быстрее или медленнее, чем обычно.
— Что рождается?
— Порождение, конечно же. Я же тебе объясняла. Нельзя забывать такие важные вещи.
— У меня в животе что-то твёрдое.
— Всё, иду за мужем, пускай он сам с тобой разбирается.
***
В шахте было сыро и жарко. Сокрамент на короткое время остановился, отёр пот со лба, ещё больше размазывая по лицу вездесущую грязь, и продолжил махать киркой. А ведь дело было — верняк! Этот грёбаный Аринтал так красиво всё для них распланировал, что никто не заподозрил подвоха. Потом оказалось, что их попользовали втёмную. Сокрамент только во время следствия догадался какой был замысел у их руководителя. Он хотел похищенных баб оставить себе, а всю ответственность переложить на них троих. Так оно и получилось. Теперь они отбывают наказание в шахте, добывая неведомое нечто, по виду похожее на земной уголь, только не горючий. Меньше всех повезло Нагебатилю. Из-за ограничений своего аккаунта он даже сисек не увидел, при этом получил самое суровое наказание, потому что Сокрамент и Буг во время допросов валили всю вину на него. Этот идиот следователь, похоже, даже не поверил, что главным был какой-то там Аринтал, поэтому крайним сделали Нагебатиля. Подход к правосудию везде одинаковый — лишь бы дело побыстрее закрыть, а кто на самом деле виноват — какая разница?
Ещё раз помянув Аринтала недобрым словом, он вгрызся в каменную твердь остриём кирки. Рядом надрывался Буг. Нагебатиль изображал из себя обиженного и больше не хотел иметь никаких дел с ними двоими, поэтому вызвался работать совсем в другом месте. Рядом было ещё много незнакомых каторжан. Умом Сокрамент понимал, что сейчас было бы полезно завести связи в уголовной среде, но брутальные, светящиеся недовольством морды осуждённых преступников не располагали к непринуждённой беседе. Он сосредоточился на работе, с каждым ударом представляя, что бьёт не по скале, а по черепу Аринтала.
— Здравствуй, друг. — послышался голос сзади. Сокрамент обернулся. Двое каторжан. На лицах улыбки, но глаза холодные, оценивающие. С такой же доброй рожей можно и глотки резать.
— И вам не хворать.
— Мы тут случайно услышали ваш разговор. Правильно ли я предполагаю, что вы знаете некоего Аринтала?
— А если и так, то что? Кем вы ему приходитесь?
— До этого разговора я вообще думал, что это вымышленный персонаж.
— Не понял.
Разговор принял странный оборот.
— Ну, он как сокровища драконов или карта Красного Пирата. Все об этом слышали, но никто не видел. Легенда.
В разговор вмешался Буг:
— Аринтал точно настоящий. Мы его встречали и говорили с ним.
— А где это было?
— А ваше какое дело?
— Спрошу о другом. Как сейчас до него добраться? — несмотря на дерзкий ответ, собеседник продолжал изображать дружелюбие.
— Не поверите, я бы сейчас что угодно отдал за ответ на этот вопрос! Я с наслаждением сломал бы ему все кости, одна за одной. — вспылил Сокрамент. Буг просто кивнул, показывая, что думает примерно то же самое.
— Но что-то о нём вы знаете? Как выглядит? Где он может быть?
— Допустим. Вам то что?
— Нам интересно, а ещё мы хотим заработать. Аринтала ищут так усердно, что я ни за что не поверю, что у него нет кучи денег или ценных артефактов.
Убедившись, что его готовы слушать, незнакомец продолжил:
— Была с нами одна занятная история. Мы с другом захотели вступить в Организацию. Думали, будем грести золото горстями и грабить караваны. Пришли на вступительное испытание. Нас, вместо обычной проверки, отвезли в некое место и заставили откапывать Аринтала.
— Его кто-то закопал? Зачем его откапывать?
— Я бы его закопал даже живым. — вклинился в разговор Буг.
— Он был под землёй и, чтобы до него добраться, нужно было раскопать завал из камней. Как вы шахте, когда она разрушена изнутри. Нам так сказали. Мы были близки, но докопать не успели. Пришло раскачанное мудило и слило всех под ноль. После этого мы свалили оттуда, но всё ещё хотим узнать, что там было на самом деле.
— Это всё интересно, но мы вам зачем?
— Ваши знания плюс наши знания — это ключ к успеху. Объединим наши силы и найдём Аринтала.
— Согласен. — без промедления ответили Буг и Сокрамент.
— Отлично. Здесь ничего секретного обсуждать нельзя. Все вокруг только претворяются, что ничего не слышат. Встретимся...
— Работать! — властный крик надзирателя прервал разговор. В отличие от заключённых, одетых в быстро рвущиеся лохмотья, он мог похвастаться качественной кожаной бронёй и обувью. Разумеется, плеть и короткий меч каторжанам тоже не полагались. Усатый стражник сурово обвёл взглядом толпу мужчин, старательно имитирующих бурную деятельность, ища самого нерадивого для примерного наказания.
***
Я аккуратно ощупывал живот моей новой жены. Испугавшись за свою жизнь, она уже не пыталась строить из себя неприступную гордячку и спокойно переносила моё внимание. Потрогать было что. Живот неравномерно раздулся в разные стороны, образуя неровности в нескольких местах. Внутри прощупывалось что-то твёрдое и круглое. Для четвёртого дня беременности живот слишком большой, даже по меркам осеменителя. Разгадка была проста и очевидна:
— Это яйца.
— Что? — в один голос воскликнули женщины.
— Там внутри яйца. Несколько больших круглых яиц.
— Откуда они вообще там взялись? — тихо спросила Риуена. Похоже, моя догадка её шокировала. Ещё бы, не каждый день узнаёшь, что вместо рождения детей ты будешь, как птица, откладывать яйца.
— Они произошли от моего семени, других вариантов нет. По неизвестной мне причине твой организм перестроился с нормального режима размножения на откладывание яиц.
— Пусть он перестроится обратно! Меня разорвёт, если они станут ещё больше. — заныла целительница. Куда делась вся спесь и бесстрашие? Наверно, гормоны ударили в голову. Пришлось её успокаивать:
— Уже поздно что-то менять. Я даже не знаю, насколько далеко всё зайдёт. Одно могу сказать точно — это тебя не убьёт. В природе никогда не бывает так, чтобы вынашивание потомства убивало мать. Даже если яйца станут совсем большими, твой организм приспособится. Это может быть неудобно, но не смертельно. Теперь это твоя судьба, твоё предназначение, смысл жизни — выращивать моё потомство внутри себя. Ты не сможешь это изменить, всё зашло слишком далеко.
Короткая мотивационная речь в этой ситуации как никогда кстати. Небольшая ложь пойдёт ей во благо. У девушки относительно большой уровень для её возраста. Не знаю, сколько у неё выносливости, но ясно, что во время этой беременности она вся ей понадобится. Судя по объёмам, её организм работает на пределе возможностей. На этот раз моё семя превзошло само себя.
Насколько мне известно, в природе есть два вида яиц. Яйца птиц имеют твёрдую оболочку, яйца пресмыкающихся — мягкую. Есть ещё несколько фантастических вариантов, например, яйца драконов, которые нужно варить, чтобы они вылупились или яйца демонов, которые пытаются съесть того, кто к ним приблизится, но это всё не мои случаи. Здесь я ощущаю твёрдые яйца, значит моя новая жена в плане деторождения является птицей. Будет забавно, если ей придётся высиживать свои яйца, чтобы они вылупились. Интересно будет посмотреть на результат, а сейчас есть более насущные проблемы.
Меня снова откапывают. На этот раз всё очень серьёзно. Раньше я слышал большое количество тихих ударов о камень, теперь удары громкие и, самое важное, равномерные. Если бы это случилось в реале, я бы сказал, что меня откапывает робот, в Андорре речь идёт об искусственных существах — големах. Голем — штука дорогая, но очень полезная в хозяйстве. Копает он быстро, особенно если это модель, специально предназначенная для горных работ. Кому-то очень-очень хочется ко мне. Надо срочно готовить достойную встречу для дорогих гостей.
219