— Соскучился? — София выглянула в люк, обозначив в полусумраке кухни проём люка, в котором виднелась её белая грудь с кружочками сосков, волосы, рассыпавшиеся волнами вниз. — Давай, поднимайся. Мы ждём.
— Иду. Сейчас. — Я встал, ничего не понимая. Холодок желания стал терзать мой низ живота, заставляя часто сглатывать. София. Прямо магия какая-то, так тянет к ней. Стоп, а почему мы? Что они там удумали? Если она будет рядом, в соседней каюте, то услышит всё, что у нас с Софией? Как потом быть с ней? С Валерией. С Софией было всё понятно. Два половых акта, первый для зачатия, второй контрольный. Хотя, где второй, там и третий, и четвёртый. Я был согласен и на цифру большую, чем десять. Но столько времени у нас не будет. Расстояние до первого нормального городка, где мы с Валерией смогли бы позвонить, совсем ничего. Пару дней пути, как сказал Барт. К тому же, Ло не станет уступать свои права мужа. Так, что теперь с Валерией-то делать? Хотя, она взрослая девушка, может сама придумать вариант решения вопроса. Может лежать за стенкой и, например, онанировать, слыша, как стонет подо мной София. А та стонать громко любит. Мне так кажется. Очень чувственный у неё рот, грудь, низ. Я чувствовал, когда она поднималась, как она пахла. Так пахнет женщина, когда внутри неё загорается желание. Я уже знал этот запах хорошо.
— Так, где ты? — София стукнула чем-то, заскрипела. — Мы соскучились.
— Да, соскучились. — Чуть дрожащим голос поддакнула Валерия. Ого? Мы?
— Иду.
Стенки между каютами, оказывается, могли складываться. Когда я вступил на верхнюю ступеньку лестницы, то оказался в широком помещении, образованным из двух кают. На одной кровати, закутавшись в халатик Софии, сидела Валерия. Платье аккуратно висело на плечиках на стенке у шкафа. Улыбаясь только кончиками губ, она отводила глаза, явно смущаясь ситуации. София же, в тончайшей сетке мелкими ячейками, накинутой на тело, раскладывала, то, что было раньше диваном, а теперь превращалась в широкую кровать. Через сетку проглядывали все аппетитные части её тела — от груди до ягодиц, с манящими складками под ними.
— Помоги? — София потянула подушку, диван захватил край подушки, потянул на себя. Как же не помочь? Диван в моих руках присмирел, отзывчиво и послушно открывался, закрывался, щёлкал замками. — Сильный какой. Где так накачал мышцы?
— Так во время работы «трюмным» пришлось работать в открытом космосе, на внешней обшивке. — Я напряг мышцы, заставляя пройтись их волной под майкой, фокус для глупышек с платформ. — А там требуется сила.
— Ого! — София приложила ладонь к моему животу, прощупывая движение мышц пресса. Ладонь у неё была тёплая, даже можно сказать жаркая. И от этого жара мой помощник двинулся вверх, начиная оттопыривать ткань.
— Уже? — София смешливо-удивлённо подняла брови, а я притянул её к себе, обхватил, впился губами. — М-м-м-м-м-м-м!!! — Вот это м-м-м-м-м послужило таким катализатором, что шорты, стянутые руками Софии, с трудом преодолели горделиво торчавший член.
Валерия пододвинулась на угол кровати, словно желая рассмотреть ближе наши с Софией ласки. Достаточно было мельком взглянуть на неё, чтобы понять, как она возбуждена. Глаза широко открыты, грудь стоит торчком, по сохнущим губам пробегал её аккуратный язычок. От чего руки мои стали ещё более активны в исследовании тела Софии. Вот они нырнули вниз по спине, подхватили её под попку, приподняли, прижимая к себе. Женщина жарко выдохнула, ухватила губами мочку уха, стала посасывать, словно сосок, урча от удовольствия. Удерживая её на весу, я пальцами двинулся дальше, к «началу вселенной», которое уже было мокрым и смазывало моих первопроходцев.
Первое прикосновение к губам вызвали стон. Протяжный, зовущий к себе, стон, потом перетёк в громкое сопение. Она замерла, так как пальцы, чуть поиграв со складками, нырнули в жаркую щель между ними, заскользив в несложном лабиринте складок.
— Да! — София задрожала, сжимая мне шею закинутыми руками. — Давай! Ещё.
— Сейчас! — Мой член уже управлял мною. Валерия как бы отошла на дальний план, вытесняемая Софией с её диким желанием, рвущимся из самой глубины её живота. — Сейчас, милая.
Член упёрся ей в лобок, потом легко раздвинул губки, проскочил обильно увлажнённый вход, проскочил, чуть касаясь стенок, туннель, уткнулся во что-то мягкое.
— А!!! — София взвилась, запуская когти в мои плечи. — Да! — Она вытянулась, откидываясь назад. Как бы не уронить её! На кровать!
— Да! — Я чуть отодвинул её ногу, прихватил её за бёдра, сделал первый мах, звучно чмокнув мошонкой о мокрую промежность.
— Так! — Она выдохнула, потянула меня на себя. — Как в первый раз, так сделай!
Я чуть приподнял её попку, вновь нырнул глубже — до чего-то мягкого, отозвавшегося спазмом стенок влагалища.
— Так!!! — Она как обезумела. — Не останавливайся!
Я не останавливался. Несколько минут я просто утюжил её, наполняя рвущейся из меня неудовлетворённой энергией, совершенно забыв о Валерии. Когда же вспомнил, то обнаружил её сидящей на нашей кровати-диване у стенки, откуда ей было видно, как я вхожу в Софию. Халатик был распахнут, руки её теребили соски, а глаза! Глаза были пьяными, даже можно сказать, что это были глаза человека находящегося в полном бессознательном состоянии, близком к оргазму
— Иди ко мне! — София, выгнув спину, поменяла позу. — Иди! — И протянула руки к Валерии. Та, чуть поколебавшись, на четвереньках подползла к нам.
— Дай я тебя поцелую! — София чуть двинулась вверх, член мой выскочил из неё. — Ты такая божественная! — С этими словами женщины слились в поцелуе.
Я вновь вошёл в неё — резко, толчком, возвращая себе ощущение властности. София охнула, отпустила Валерию, откинулась на спину, подставляя мне себя всю. Валерия, не смотря на меня, сбросила халатик, наклонилась, припала губами к соскам груди Софии, колышущейся в такт моим махам. От чего я понял, что мне надо двигаться помедленней. От такой картины я могу не успеть довести до оргазма Софию, как кончу.
Насладившись первыми ласками, женщины, не разговаривая, приняли позу. Валерия встала на колени, нависла над лицом Софии, та обхватила руками её бёдра, подтягивая себя к её губкам, чуть видневшимся на конце полоски рыжеватых волосиков. Мои махи стали медленней, плавней, отчего получалось, что язычок Софии сам скользил по губкам, бугорку клитора громко сопящей Валерии. В искажённом отражении полировки шкафчика было видно, как она сжимает губы, сдерживая себя. Крутившая попкой, не менявшая положения, в какой-то момент она не выдержала, застонала, откинулась назад, взметнув вверх волны волос. Они ударили меня по плечу, на которое вскоре оперлась затылком выгнувшаяся в тумане наслаждения Валерия. Ещё немного и оргазм ударит её, закружит. Уже не в силах сдерживать себя, я отпустил бёдра Софии, повернул лицо Валерии к себе, занялся её губами. А потом, обхватил ладонями её груди, чувствуя, как ритмично бьётся в её груди сердце, уловившее ритм наших с Софией движений. Валерия охнула, застонала, а я чуть прижал её соски между пальцами. Она открыла глаза. Какие же они! Никогда не видел таких!
Судороги, сначала мелкими волнами прокатились по её бёдрам, а потом пошли широкими, резкими волнами по её телу. Девушка рухнула вперёд, выставив вперёд руки. Стоя на четвереньках, удерживаемая нашими руками от падения, она собирала ткань простыни в комки, наваливаясь на лицо Софии, продолжавшей свои ласки. Громко всхлипывая, Валерия отвечала на каждую новую волну кивком головы, словно соглашалась с аргументом, что оргазм незабываемые ощущения внетелесного существования человека. Наконец, София отпустила её, разжав руки. Валерия нырнула вперёд, отползла в сторону, еле двигаясь, скрутилась в позу эмбриона. Часто дыша, девушка облизывала губы, сжимала коленки, вздрагивала, втягивая воздух со всхлипом. Похоже, что она была в состоянии прострации. На освободившимся красном и мокром лице Софии было выражение, вместившее в себя счастье, удовлетворение, жажду, желание. Я наклонился к ней.
— Она чувственная девушка. — София впилась в мои губы, передавая мне вкус Валерии. Ох, сейчас взорвусь в ней! — О такой только мечтать. — Добавила она, неожиданно улыбнувшись хищно, с азартом. И вызовом.
— А вот сейчас посмотрим кто лучше! — Я налёг на неё, вкладывая все свои силы в эту атаку. София заскулила, заёрзала подо мной, попробовала как-то вывернуться, но я, зажав её крепко поставленными по бокам руками, не останавливаясь, делал своё дело. Женщина подо мной внезапно обмякла, а потом взметнулась вверх, выгибаясь. А потом вновь и вновь рвалась на свободу — вскидываясь, подбрасывая меня, вытягиваясь в струнку. В какой-то момент, я прижал её к кровати, меняя положение рук, отчего она вцепилась губами в мою руку, завизжала тонким голосом. И обмякла, став послушной. Я посмотрел на Валерию, приглаживающую свои растрёпанные волосы. Наши взгляды встретились, я увидел в них себя на Софии, удовлетворение, радость, стеснение и какое-то новое для меня чувство. И от этих глаз меня прорвало. Мир вокруг сузился, сконцентрировался в одной точке, из которой весь мир, вся вселенная нырнула в тёмные глубины «начала вселенной» Софии, уводя за собой всего меня и мои мозги.
Несколько минут мы все лежали тихо. И в нашей тишине не было звуков дикой природы из-за ограды, звуков цивилизации, выплёскивавшейся из дверей бара с каждым выходившим и входившим в
него. В ней было только дыхание трёх людей, какие-то вздохи, слабо слышимые в обычной жизни, шорохи от прикосновения тел. Невольно мы прижались друг к другу, словно старались не упустить тепло тел, не остывших после всплеска эмоций, тихого затаённого дыхания. Но вот София вздохнула глубоко, словно скомандовала « начинайте оживать», зашевелилась. (Порно рассказы) Я приподнял голову, глазами ища уже отползшую от нас Валерию. Она лежала в голове кровати, ещё пьяными глазами смотрела на нас, как-то по-детски приминая волосы. Невольно в голове промелькнула мысль, что после такого уже точно можно считать нас не попутчиками. После такого любовники держатся друг за друга всеми руками и ногами. Определённое время, конечно.
Пьяная от ощущения пережитого оргазма, София подтянулась, поцеловала в пятку Валерию, которая вздрогнула от прикосновения.
— Ты прекрасна. Спасибо тебе. — София улыбалась, даже было похоже, что свет исходил из её глаз. — И тебе Николас тоже. Давно мне так не было хорошо. Вы какие-то особенные. — Тут, заметив что-то на подошве, она подхватила ступню Валерии. — А что это у тебя?
— Ничего. — Валерия, враз ожившая, вырвала ногу, стараясь натянуть на свои ноги что-нибудь. — Ничего. — Такой испуганной я видел её только в челноке при старте с Горгоны.
— Похоже, какая-то татуировка. С цифрами. — София наклонилась, сдёрнула натягиваемую подушку. — Дай посмотреть.
— Нет! — Валерия забилась в угол кровати. — Не дам смотреть!
— София, — встрял я, отвлекая внимание на себя, — ты, погоди,...
— Ты рабыня? Так... — София опёрлась на руки, приподнялась, внимательно посмотрела на неё, потом на меня. — Вы меня не бойтесь. Я ведь с вами... Мне доверять можно. Мы теперь не чужие.
***
— Так она — рабыня? — Ло, Марта, Барт, София сидели напротив нас, внимательно рассматривая каждую черточку на наших лицах.
— Рабыня. — Валерия подняла ногу, показала на подошве несколько маленьких точек. — Код моего нового хозяина. Просто добавлены несколько черт к старой татуировке.
— Понятно. — Они переглянулись. — А как вам удалось бежать?
— Капитан его судна помог. — Валерия кивнула на меня. — Они просто выкрали меня, он привёз на своём челноке в порт. А там наёмники, полиция — все искали меня. Пришлось искать возможность бежать, минуя всех. Вот его друг помог нам. Последнее что он смог сделать, так это высадить нас на эту дорогу. Где вы нас и подобрали. — Слово в слово как я говорил. Марта сразу увела Валерию, после Ло и Барт допрашивали меня, заставляя вновь и вновь пересказывать историю побега.
— Мда. История. — Ло кивнул головой Софии, Барту, приглашая выйти в пилотскую кабину. — Нам надо поговорить.
Марта осталась сидеть, рассматривая Викторию. Там, за ней, остальные о чём-то говорили, бросая взгляды на нас. Я же думал, что смогу рывком подняться к сумкам, в одной из которых лежал парализатор этого наёмника. А там посмотрим, кто кого. Четверо против одного с парализатором. Даже если они навалятся сразу — женщины на Валерию, мужчины на меня будет шанс отбиться.
— Слушай, а мне твоё лицо знакомо. — Она повернула её лицо в профиль. — Красивые лица я запоминаю. Только сейчас вспомнить не могу, где видела.
— Я всё жизнь была на Территории. Никуда не выезжала. — Валерия пожала плечами. — Не знаю. Может быть на кого-то похожа, просто.
— Да? — Марта что-то вспомнила. — Ну-ка, я сейчас.
Валерия наклонилась ко мне.
— Парализатор у тебя в сумке? — Волосы её приятно щекотал мне щёку. — Я тебя прикрою, на них брошусь, а ты туда. Может отобьёмся? — Храброе сердце у этой золотой рабыни!
— Сиди спокойно. — Я поцеловал её в губы. Позволил себе поцеловать. Они были восхитительного сладкого вкуса. Даже не знаю, как их описать. За такие губы готов драться не только с этими сторонниками естественности.
— Значит, так. — Ло сел напротив нас, за ним встали остальные. — Принимая во внимание несколько ваших вариантов истории появления на шоссе, у нас к вам доверия нет. Но вы не местные — это точно. Действительно, он может быть пилотом с корабля, ты, — он замялся, — невольницей, очутившаяся на свободе. Благодаря ему или кому другому, но на свободе. Это факт. — Мы кивнули головами. Куда он клонит? — Поэтому, мы вас довезём до большого города. В маленьком вас быстро арестуют. У нас тут не очень жалуют чужаков. Тем более, если у них такие сумки. — Он ухмыльнулся. Вроде, как ничего опасного для нас?
— А же говорила! — Марта слетела, а не сошла со второго этажа. — Вот! А я думаю, откуда её лицо мне знакомо!
В воздухе повисла голова новостного репортёра. Быстро оттараторив конец какой-то новости про фермеров, он повернулся к нам. В следующую минуту позади этой головы пошли кадры челнока с «Лупина», окружённого полицией порта, лица капитана, моё, старпома. И, конечно же, целый ушат всякой информации, где процентов шестьдесят враньё. Сделав паузу, голова, с каким-то торжеством, чуть ли не выкрикнула:
— А теперь та, за которой устроили погоню полиция, наёмные детективы, свободные наёмники — Валерия, рабыня, принадлежащая одному из состоятельных работорговцев Территорий Валиусу! Только на нашей станции эксклюзивные материалы. — Вслед за изображением в полный рост Валерии, появилась картинка с толстым неповоротливым человеком, прогуливающимся с большой собакой. Потом вновь изображение Валерии в форме официантки.
— Но мой хозяин Титус! — Валерия непонимающе посмотрела на нас. — Робин Титус.
— По непроверенным данным, — голова продолжала речь, моргая от напряжения, — эта рабыня является прямой наследницей миллиардного наследия торгового дома, выжившая в космической катастрофе. И получается, что «золотая», в прямом и переносном смысле, рабыня в бегах и её ищут все. От хозяина, старающегося вернуть её по Конвенции, до сторонников Либерти, которые, конечно, постараются использовать беглянку в своих целях. И страсти, поверьте нам, с каждой минутой накаляются. К нам всё поступает и поступает новая информация, которую мы обрабатываем и будем готовы сообщить вам в следующем выпуске. Вот некоторые из вопросов, которые мы осветим в следующем выпуске — что делают опекуны-распорядители наследства? Какова их позиция по этому вопросу? Верят ли они в чудесное спасение наследницы? И какие сети ставят, чтобы поймать эту золотую рыбку, с Территорий? И смогут ли, вообще, поймать её? И кто сможет поймать? Об этом мы вам расскажем в следующем выпуске. Оставайтесь с нами, оставайтесь со станцией «Стаут — свободный голос», и мы расскажем вам правдивые подробности даже о том, о чём не знают официальные власти. Эксклюзив наше кредо! — Выступление закончилось громким звуком, словно кто-то открыл воду на полную силу.
— Мда. — София откинула стул, села, бросая взгляды то на меня, то на Валерию. — Что скажите?
— Ничего. — Отрезал я. Реакция их была мне непонятна.
— Какое-то недоразумение! — Валерия прижалась ко мне, я обнял её рукой, словно прикрывая от всех. Родная. — Последнего моего хозяина звали Робин Титус — средней руки торговец, имеющий с десяток ферм, пару кафе в порту Горгоны, Римуса. И он не такой жирный. И собаки у него нет. Это ошибка. И никогда у меня не было ничего. Я рабыня, дочь рабыни. Жила до недавнего времени на ферме.
— Долго ли перекупить рабыню? — Барт усмехнулся. — Но это не меняет сути дела.
— Что с нами делать? — Уточнил я. Марту повалить на пол очень даже удобно, сидит на скамейке. Удар по ножке, она на полу, дорога наверх свободна. Успеет ли Валерия? Я оглянулся в поисках того чем можно было бы запустить в голову Барта, стоявшего близко к нам и способного ухватить её.
— Верно. — Марта встала, отошла к Софии, стала шептать на ухо, поглядывая на нас.
Молчание прерывалось доносившимися извне звуками. Ночные звери осмелели, стали подходить ближе к стоянке, затевали свои своры на границе стоянки. Из соседнего трейлера стукнул выстрел, ночь ответила издевательским воплём-смехом.
— Значит, так. — София хлопнула Ло по плечу. — Ты ложись тут внизу. Марта, бери Валерию к себе. Барт...
— В пилотской посплю. — Он встал, поправил ремень. — Заодно покараулю, чтобы кто-то не выскочил наружу. А то с испуга высунуться, а там их и слопают.
— Дверь просто заблокируй. — Ло повернулся ко мне. — Ты, парень, не бойся. С вами ничего не случится. Главное, что вы не конфедераты какие-нибудь. А там разберёмся.
— Разберёмся. — Согласился я с ними. — Разберёмся. — Как бы они ночью нас не связали, а на первой же полицейской станции не сдали. Сумма вознаграждения, пульсирующая на изображении Валерии, была значительной. На многое хватит.
— А ты идёшь со мной. — София потянула меня за собой. Я не сопротивлялся. Нас подвозят, я расплачиваюсь довольно-таки приятным способом. При мысли, что София снова окажется у меня на... ну, со мной, внутри стала подниматься волна желания. Вступая на первую ступеньку лестницы, я отметил, что дверь демонстративно заблокировали. Что ж, в этой ситуации главное, что сумка с парализатором стояла у них в спальне. Или у нас?
София, обнявшись со мной, подразнив своей близостью, заснула, шепнув мне на самое ушко «Не будем дразнить остальных. Да и девочке твоей требуется отдохнуть». Я же не спал. Лежал, слушал тишину в трейлере. Вот София — спит спокойно, дышит ровно, Валерия спит нервно, прерывисто дышит, что-то неспокойное видится во сне, Марта подхрапывает, вторя Ло. За оградой животные продолжали свою возню, ни на минуту не останавливая течение своей невидимой жизни. Кто-то прошёл между трейлерами, грубым голосом матеря всю эту собачью жизнь, конфедерацию, непутёвых проституток, самого себя. Такая милая ночная какофония спящей стоянки грузовых трейлеров посреди полупустыни. На многие километры вокруг дикая местность, хищные животные, готовые воспользоваться твоей оплошностью, полиция, патрулирующая даже ночью трассы, отсиживаясь в своих дирижаблях-домах. Красота! А она страшная сила.
Но что же будет с нами дальше? Я вздохнул, поправил руку Софии, лежавшую на моей груди. Не знаю, но мне, почему-то именно сейчас, захотелось, чтобы она была моей женщиной. Именно женщиной или женой, с которой мне ничего не страшно. Тьфу! Придут же такие мысли! Ну, капитан, скотина! Ну, удружил! Но надо спать. Завтра или сегодня наступает и нужны силы
187