Ладно, обо всём по порядку. Живём мы с ней вдвоём в квартире. Мама женщина в прекрасной форме, выглядит хорошо, немного веса, который у других мог оказаться лишним, у неё ушёл в нужные места. Впрочем, это я сейчас вижу, раньше я на эти подробности внимания не обращал, не видел в маме женщину. Но однажды всё изменилось. Изменилось быстро, внезапно.
Собрался я вечером в душ, взял чистое бельё, вспомнил, что полотенца в шкафу в маминой комнате. Открыв дверь, сделал шаг в комнату и увидел мать перед зеркалом. Мать стояла перед ним в одних трусах — она принимала душ до меня — и расчёсывала волосы. В зеркале чётко отражалась её высокая, с крепкими широкими бёдрами, соразмерной талией и тяжёлыми, словно молоком налитыми грудями. Ничего особо страшного не было в том, что я её такой увидел — ну, бывает. Я отвёл глаза, заметив, что мама, продолжая расчёсываться, смотрит на меня через зеркало, прошёл к шкафу и достал полотенце.
— Пойду искупнусь, — буркнул я, стараясь не смотреть в её сторону.
Но краем глаза я видел, как мать повернулась. Груди её качнулись.
— Спинку потереть? — спросила она.
Я уже закрывал дверь, поэтому не стал отвечать.
Включив воду в душе, разделся, встал под струи воды. И вздрогнул, когда услышал рядом мамин голос:
— Так, что? Потереть?
— Что потереть? — не понял я.
— Спинку, — мать уже накинула на себя халатик, но завязывать его не стала. Видно было пространство, ограниченное с двух сторон окружностями грудей и светлая полоса трусиков.
— Да нет, не надо, — я отвернулся. — Мам, я уже не маленький.
— В каком это месте ты не маленький? — ехидно спросила она.
— В нужном. Мам, ну выйди уже.
— Почему?
— Я купаюсь.
— И что?
— Ну... Я голый, купаюсь. Тебя это не смущает?
— А должно? Ты мой сын, что я тебя, голым не видела? Писюльку твою не мыла? — мать неожиданно протянула руку и схватила меня за член, слегка потрепав его.
Я аж подпрыгнул от неожиданности.
— Мам!
— Что мам? — она сжала мой член крепче. — Ты, что, матери смущаешься? А ну-ка, покажи, что там у тебя выросло.
Она требовательно потянула меня за член. Я вынужден был повернуться, но прикрылся руками.
— Мам...
— Что «мам, мам»? Я же должна беспокоиться о твоём развитии, твоём здоровье. Кстати, а у тебя что, проблемы с потенцией?
— Нет у меня никаких проблем, — ответил я, окончательно смущённый.
— А почему у тебя не встаёт, когда я его глажу? — она сделала несколько движений пальцами и я почувствовал, что он действительно начинает наливаться крепостью.
— Ну... Ты же не женщина... — промямлил я.
— Что? — кажется она рассердилась. — Я не женщина? В каком таком месте я не женщина?
Мама отпустила мой член и сбросила халат. Я вблизи увидел её грудь — два круглых тяжёлых шара с большими крепкими сосками. Она провела по ним ладонями.
— В этом?
— Нет, мам, — я окончательно сконфузился, не зная — отвести глаза или не стоит. — Ты, конечно, женщина... Везде... Ну, в смысле, вообще... Просто ты мама, поэтому я на тебя не до
лжен как на женщину... Ну, ты понимаешь?
— Ну, а ты представь, что я не мама, а просто посторонняя женщина. На женщину у тебя встаёт?
— Встаёт...
— Покажи.
Я закрыл глаза и попытался представить вместо мамы кого-то ещё. Но представлял только её — в трусах, с голой грудью, стоявшую передо мной.
— Вот, теперь вижу, — услышал я её голос и почувствовал прикосновение пальцев к своему уже твёрдо дыбившемуся члену.
Я открыл глаза. Мама слегка улыбалась, поглаживая и ощупывая меня.
— Хороший, твёрдый, — оценивала она.
И меня просто прорвало. В голове зазвенело, горячая волна захлестнула меня.
— Да, мам, ты права, нам с тобой нечего стесняться друг друга, — сказал я, протянул к ней руки и начал откровенно поглаживать и мять её груди. С полминуты она молча поглядывала на мои ладони, гладящие её.
— Не поняла? — сказала она голосом, в котором проскользнули какие-то новые, волнующие нотки. — Что это ты мамочку родную за сиськи лапаешь?
— А что, я твоих сисек не видел, что-ли? — я нахально похлопал по ним снизу. — Ты меня голым видела, писюлька моя тебе не в новинку, так и твои сиськи мне не в новинку. Я ведь их сосал, да?
Я встал в ванной на колени, притянул мамашу поближе и впился в сосок правой груди губами, втянул его в рот, слегка пожевал. Мама не оттолкнула меня, только едва слышный стон сорвался с её губ.
— И вторую, чтоб ей не обидно было, — сказал я и перешёл на левую грудь, засосав сосок и обработав его языком.
Оторвавшись от маминой груди, я встал во весь рост. Мой член вызывающе торчал в её сторону. Мать, неровно дыша, смотрела на меня.
— Ладно, — слегка хрипловато сказала она, — купайся. Мы с тобой потом поговорим... об этом.
— О чём? О том, что нам с тобой не стоит стесняться?
— Да, — мать сделала шаг назад, не сводя глаз с моего члена. — Не стоит... Совсем...
— Мам!
— Да?
Она уже не была такой напористой, но напористым стал я. До безумия.
— Мам, а как же моё здоровье?
— Я вижу, у тебя всё в порядке... Со здоровьем.
— Мам, ну так же нельзя. Видишь, как я возбуждён? — я сжал пальцами член, направив на неё багровую головку. — Что мне теперь с этим делать? Оставлять так нельзя, яйца потом болеть будут. А дрочить — говорят, что это вредно.
— Помойся и приходи в спальню, поговорим о твоей проблеме, — мама сделала ещё шаг, собираясь уходить.
— Мам, ну постой! Ну помоги мне!
— Чем это я тебе помочь должна?
— Ну, сбросить. Я понимаю, ты мама, мне с тобой нельзя ничего такого... Ну, я про секс. Но просто если в ротик, то это же и не секс, а так... баловство. Я же у тебя сосал? Сосал. Ну и ты можешь... Чисто так, по матерински.
— В спальне поговорим, — мать вспыхнула и ушла.
Только теперь я пришёл в себя. Обалдеть! Я только что лапал маму за грудь и предлагал ей у меня отсосать! Да она меня теперь убьёт... Или нет? Она ведь первая начала. И потом — что там про спальню? Приходи в спальню, поговорим о твоей проблеме? Что это — приглашение? Впрочем, узнать можно только там. Ладно.
Я вымылся, вытерся и не одеваясь, обернув бёдра полотенцем, пошёл в спальню...
128