А потому выбор жизненного пути особо и не стоял. Вика хотела быть военной! И первое время после поступления в академию была просто счастлива. Потом, конечно, счастье немного пошло на убыль, так как жизнь оказалась, мягко говоря, не сахар. Но все равно девушка упорно преодолевала все трудности, и не падала духом. Заодно и подруг завела, чуть ли не впервые в жизни! Как-то скучно ей всегда было с девочками. Они же дуры все! А оказалось, что и нет. Оказалось, что в мире существует масса достойных девушек, с которыми можно весело проводить время. А плюс ко всему еще и секретики разные обсудить, чего с парнями уж точно не сделаешь! В общем, жизнь складывалась! И за всеми перипетиями Вика даже и забыла, про медосмотр, о котором их предупреждали полгода назад. Быть здоровым — это же очень важно для военного! Но и страшно, конечно. После истории с собакой девушка дико не любила врачей. Причем всех вместе взятых, как класс! При поступлении, конечно, тоже надо было предоставить справку, но там все прошло рутинно и буднично, а тут их предупредили о каком-то полном медосмотре, и стало немного страшно. Потом вылетело из головы, и вот как раз вчера им напомнили, и сообщили, что они едут завтра, то есть уже сегодня. Вика два часа ворочалась, и не могла уснуть.
Ведь помимо общей не любви к врачам еще жутко не хотелось перед ними раздеваться. А это ведь не исключено! Раз осмотр полный — значит в него все-все входит. А она, между прочим, вполне здорова! И крутить сиськами, или чем там еще, перед незнакомыми людьми ей не очень-то и хотелось. Но вы же знаете армию! Или не знаете? Так вот, на случай, если не знаете — такого понятия, как «не хочется», в ней не существует. Вообще! Мало ли, что ей тут не нравится! Ей и физические нагрузки может быть тоже не нравятся, и кого это вообще волнует? Так что всей группой в пятнадцать человек организованно погрузились в автобус, и поехали. Через некоторое время, — Вика была не в курсе, сколько именно они ехали, так как предпочла вздремнуть, пользуясь случаем. Хоть какая-то польза это этого дрянного медосмотра, — они прибыли в больницу, как им и обещали. Девушка скривилась от ностальгических воспоминаний. Но по-настоящему она насторожилась, равно, как и подруги, это было видно, когда их повели в душевую. Значит дело серьезно. Значит раздеваться действительно придется! Иначе тогда на кой дьявол им принимать душ?! Но вы знаете, что такое армия? Верно, уже знаете — все пошли принимать душ. Даже кто был чистый. Кого вообще волнует, насколько вы грязная, если пришло время принимать душ?! Хорошо хоть шапочку дали, и велели под нее убрать волосы, а то куда она с мокрыми волосами-то?
Мытье, меж тем, проходило как-то хмуро. Никто не дразнился и не плескался, как это бывало у них обыкновенно. Очевидно, предчувствовали недоброе. А вы знаете, если столько человек одновременно предчувствуют недоброе, то это, как правило, неспроста. Раздеться действительно пришлось. Причем даже раньше, чем все ожидали. В душевую без приглашения вошли. Вика даже подскочила!
— Так, девочки, здравствуйте. Быстрей заканчиваем мыться, и подходим ко мне, — объявила высокая женщина лет тридцати пяти с длинными светлыми волосами, заплетенными в косу, и одетая в белый халат. — Меня зовут Наталья Владимировна, и мне поручено курировать ваш медосмотр. Мы уже довольно давно сотрудничаем с вашим учреждением, так что не волнуйтесь, это не в первый раз, накладок быть не должно. Сейчас вам нужно будет надеть халаты, и идти за мной. Арина, Сережа, заходите!
Последние слова женщина выкрикнула так, чтобы ее было слышно в раздевалке, и после этого в душевую вошли двое, девушка и парень, оба в халатах. Их появление произвело фурор! Все дружно, как по команде завопили. Вот если все вместе маршируют, то это нормально. А если вопят? Слаженность действий потрясала, но пользы это принесло мало. Крик на вошедших не произвел никакого впечатления.
— Так, что за визг, что за истерика, я не поняла?! — Наталья Владимировна повысила голос. — У вас сегодня проходит медосмотр, вас должны были предупредить.
— П-парень, пусть он выйдет!
— Эх, вы! — Женщина саркастически усмехнулась. — А еще курсантки! Вы Сергея испугались? Не нужно, он медик, и его не нужно стесняться. А ну, давайте по-военному! Построились в шеренгу, девочки! Давайте-давайте!
Наталья Владимировна захлопала в ладоши, поторапливая, и пришлось волей-неволей подчиниться. А какие еще были варианты? Просто стоять закрывшись руками? А может еще и визжать дальше при этом? Глупо, правда? Поэтому, после некоторых колебаний, все действительно встали в шеренгу ровно, хоть и закрывались при этом руками. В конце концов все заранее предполагали, что надо будет раздеваться, так что же теперь кочевряжиться? Врачиху, однако, такой подход не удовлетворил, и она велела всем встать смирно, а перед этим еще снять шапочки, которые сама же у всех собрала. Деваться снова было некуда, а потому вскоре пятнадцать абсолютно голых девчонок стояли в душевой, и позволяли себя разглядывать. Наталья Владимировна же никуда не торопилась. Она еще раз рассказала о важности осмотра, не обращая особого внимания на смущение публики, и только после этого разрешила одеться. Ну как одеться... Врач зачитывала фамилии из списка, и кто услышал себя должен был взять полотенце у девушки, вытереться, и только после этого можно было взять халат у парня. А кого пока не назвали — те так и должны были стоять голышом по стойке смирно. Кое-кто пытался закрываться, но их Наталья Владимировна строго одергивала. Да так и смысла-то закрываться особого не было, все равно уже все всё видели. Просто девочкам было стыдно, и руки сами тянулись. К тому же было совершенно не понятно, чего ради они здесь стоят в таком виде. Но начинать спор голышом, и в итоге выставить себя дурой, не хотелось никому, поэтому приходилось терпеть. Особенно, когда перед глазами замаячила перспектива получить халат.
Но что это был за халат! Когда первая девушка его взяла в руки — по всему строю разнесся вздох разочарования. Ведь троица, с позволения сказать, врачей пришла в нормальных халатах, а им что дали?! Из тонкой ткани, он чуть ли не просвечивал! И при этом едва доставал до середины бедра! И при этом застегивался всего на три пуговицы! И надевался на голое тело! Девочки были в шоке. И, выходя из душевой, с грустью смотрели на шкафчики, куда была сложена их одежда. Наталья Владимировна, проследив взгляды, заверила, что их вещи никуда не пропадут, так как все ключи от шкафчиков она возьмет с собой. Но перед этим велела собрать все разбросанное по раздевалке, и запереть в шкафчиках. А таких вещей было немало, поскольку никто же не планировал уходить отсюда в одних халатиках, так что пришлось собирать. Поначалу было стыдно наклоняться в подобном одеянии, и девочки старались делать это аккуратно. Но потом, видимо вспомнив, что только что они стояли вообще без ничего, стали подбирать вещи более смело, становясь в ракурсы, которые многим показались бы весьма пикантными. Было вообще ужасно унизительно самим прятать свои собственные вещи, когда напротив ужасно хотелось их надеть! Вика с грустью смотрела на свой носок, когда клала его в шкафчик. Даже такую малость она сейчас не могла себе позволить. Как бы то ни было, переборов свой страх, девушка закрыла дверцу, и вручила ключ надзирательнице. В голове мелькнула мысль, что теперь они полностью в ее власти.
После этого все одели приготовленные для них тапки и пошли по коридору. Вокруг были люди! И они отлично видели, что на девушках нет ничего кроме халатов! Потому как трудно, знаете ли, было это не заметить! Особенно не повезло тем, кто плохо вытерся. Вика отлично видела, как у подружек то тут, то там, действительно что-то просвечивает. И с ужасом думала, что то же самое может быть с ней самой! Да и немудрено, всем ведь хотелось побыстрей получить халатик, а потому о качественном вытирании никто особо не думал. И теперь очень об этом жалели. Особенно тяжело было подниматься на третий этаж. Вика покрепче ухватила низ халата и следила, чтобы он не развивался, и не открывал лишнего. Так же поступило и большинство ее подруг. И еще девушка придерживала перед своей немногочисленной одежды, застегивающейся всего на три пуговицы. Оно в принципе и так ничего не открывало, но мало ли? Вика решила подстраховаться.
Причем люди глазели! И причем вполне откровенно! специально для bеstwеаpоn.ru И причем это были вообще непонятно кто! Нет, в некоторых отчетливо угадывались медработники, в других пациенты, но третьи, в совершенно гражданской одежде — они-то кто? То ли родственников пришли навестить, то ли тоже здесь работают, то ли вообще непонятно что! Особенно добил старик уборщик, который настойчиво просил не мусорить, и увязался следом за ними, якобы для того, чтобы проследить, что они не будут мусорить, а сам пялился во все глаза! Да чем бы, интересно знать, они могли намусорить, даже если бы и хотели?! Наталья Владимировна, правда, его быстро прогнала, но осадок, как говорится, остался.
Так или иначе, но процессия все же пришла к нужному кабинету, и всех попросили внутрь. За столом сидела комиссия из трех человек, о чем-то переговариваясь между собой, и еще четыре человека по бокам от них. Причем так, чтобы между главной троицей и остальными было некоторое расстояние. Чтобы, как рассудила Вика, было видно, кто здесь главный. Погон-то ни у кого нет! А как еще гражданским людям понять, кто главный? Вот и мучаются, изобретая различные способы. Погоны гораздо честнее! Там сразу видно кто главнее, и кто кому подчиняется. Впрочем, мысли о погонах сразу вылетели из головы, как только всем велели снять халатики. Семь человек! И что, перед всеми нужно раздеться донага? Пять мужчин и две женщины! Даже нет, три женщины, поскольку Наталья Владимировна также села за стол, присоединившись к комиссии. Хорошо хоть двое младших врачей, бывших с ней в душевой, сюда не попали. Не по статусу им, видимо. Хотя, с другой стороны, они рассмотрели все даже раньше столь почтенного собрания.
Председательствовал некто Марк Яковлевич Панюков, заведующий терапевтическим отделением, как явствовало из таблички на столе. Весьма солидного вида человек, лет пятидесяти. Именно он и велел снять халатики. Были тут, однако, мужчины и помоложе, и перед ними было уже стыдно. Поняв, что все медлят, женщина, сидевшая рядом с председательствующим, велела поторопиться. Куда деваться-то? Не помня себя от ужаса, Вика по очереди расстегнула три пуговицы, — самые трудные три пуговицы в ее жизни, — и сняла халатик, продолжая им прикрываться. Такой подход, разумеется, абсолютно никого не удовлетворил, и им велели повесить халаты на вешалку, стоявшую неподалеку.
Далее всех вызывали по одной, и нужно было пройти вперед, и встать метрах в двух от комиссии. Разумеется, по стойке смирно! Марк Яковлевич особо подчеркнул, что раз военные, то иначе им и не престало. Дальше смотрели медкарту вышедшей, у кого не было в руках медкарты, те смотрели на саму вышедшую. А женщина, видимо вторая здесь по старшинству, и медкарты были именно у нее, зачитывала оттуда какие-то выдержки, Марк Яковлевич задавал какие-то вопросы по состоянию здоровья, и все это в абсолютно голом виде. Были также и стыдные вопросы. Ведете ли вы половую жизнь? Вике пришлось сознаться, что нет, она еще девственница. Об этом, конечно, знали близкие подруги, а вот теперь знает и вообще вся группа. И вообще чужие люди! Даже слово это, «девственница», и то было сложно произносить в подобной ситуации, а уж когда оно означает публичное признание! Да вам вообще какое дело?! Но никто не спрашивал, хочет она об этом говорить, или нет. Зато удалось выяснить, что у них всего девять девственниц, включая Вику. Вот зачем, скажите на милость, им нужна подобная информация друг о друге?! Неужели нельзя было спрашивать как-то индивидуально?! Сволочи!
После разговора с председательствующим, некоторых подзывали люди, сидевшие слева, или справа от него, и тоже задавали какие-то вопросы. Вика так и не смогла понять, по какому принципу определялось, кто куда подойдет, и просто радовалась, что лично ей не пришлось этого делать, и ей разрешили сразу возвращаться к своим в конец, вернее в начало, кабинета. Но так везло не всем. Вика с ужасом наблюдала, как некоторые беседуют с молодым врачом, лет двадцати четырех, стоя перед ним навытяжку. Она бы сквозь землю провалилось! Да, может ее участь не на много лучше, но все же стоять голой перед молодым парнем, и отвечать на его вопросы...
Наконец последняя девушка была отпущена, и что вы думаете? Всех снова поставили перед комиссией, на этот раз строем. Марк Яковлевич вышел из-за стола, надел стетоскоп, подходил к каждой и прослушивал, смотрел горло, щупал грудь. Причем даже не спрашивал на это разрешения! А к Викиной груди, между прочим, сегодня впервые прикасался мужчина. Но разве она могла отказаться?! Вопрос риторический.
После этого всем позволили одеть халатик, и вывели в коридор. Это конец? Ах, если бы! Здесь их всех разобрали какие-то врачи, и повели поодиночке. Вике стало ужасно страшно! Видя рядом боевых подруг девушка чувствовала определенный прилив сил. Хоть и тяжело, но тяжело всем вместе. А тут... Одна, совсем одна! В незнакомом месте, с незнакомыми людьми. Мужчина, лет тридцати пяти, представился Макаром Дмитриевичем, и сразу повел девушку по коридору, потом они спустились на этаж ниже, и снова на них глазели все встречные. Наконец они зашли в один из кабинетов.
Глаза Вики расширились так широко, как это только было возможно в принципе. Семь человек ее возраста! Четыре парня и три девушки! Врач пояснил, что это его студенты, и они пригласил их наблюдать за ходом осмотра. Что все здесь врачи, и что стесняться не надо. И велел снять халатик. Вика вцепилась в пуговицы обеими руками! И пролепетала что-то в том духе, что она просто на осмотр, и ничего такого не планировала. Макар Дмитриевич спокойно пояснил, что все в порядке. Каждый год в академию поступают новые курсанты, а к ним каждый год приходят новые врачи. И что военные не возражают против присутствия студентов на медосмотре. И что это очень удобный бартер, так как где-то же молодым дарованиям нужно учиться, и что военные, соглашаясь на подобные условия, оказывают очень большую услугу их университету и системе образования в целом. А также напомнил, что в уставе есть пункт 12.29, по которому курсантам оказываются необходимые медицинские процедуры, на которых, если учащиеся того желают, могут присутствовать только медработники. Вика знала этот пункт! Самый неприличный пункт во всем уставе! Потому что, хоть ничего и не было сказано прямо, но было же совершенно очевидно, для чего этот пункт нужен. Вот только девушка и не подозревала, что его можно использовать даже таким образом! Выходило... выходило... Формально выходило, что все в рамках правил, и она обязана раздеться! Вот только... неужели вы думаете, что это так легко?! Да какие они к дьяволу врачи, они же школьники еще, мать их! Вика стояла в нерешительности. Хотелось бросить все и убежать. Может даже зубы кому выбить на прощание. Щуплые они все какие-то, врачи эти, она вполне может одолеть и всех разом. Но вот только что потом? По головке за это не погладят. Да и если бы сразу... не после того, как ее уже видело столько народу... Что уж теперь-то? Трясущимися руками Вика расстегнула пуговицы. С еще большим трудом сняла халатик, и снова зарылась им же. В конце концов лучше побыстрее. Побыстрее сделать, и забыть, как страшный сон. Макар Дмитриевич, однако, халатик отобрал. И велел встать по стойке смирно. Руки, однако, не слушались, и сами тянулись к интимным местам. Но в итоге Вика все же смогла подчиниться, и встать ровно.
— Да, вот это голая девушка, да, так она выглядит! — Обратился врач к студентам, которые до сих пор стояли молча, а тут вдруг оживились. — И нечего мне тут галдеж устраивать! Врачи вы, или кто? Вика пришла к нам на осмотр, и сегодня я покажу вам, как он проходит. Вчера рассказывал, а сегодня покажу. Вика курсантка, и мы все должны сказать спасибо нашим военным за предоставленную возможность. Цените это! А кто позволит себе лишнего — того сразу выгоню за дверь, заранее об этом предупреждаю! И вот будете мне потом проситься обратно! — Макар Дмитриевич погрозил пальцем. — Так, теперь ты, Вика. Встань снова ровно, руки опусти, и не закрывайся больше. По-военному! Вот, умница. Начнем, пожалуй.
Следующие две минуты врач что-то говорил, Вика стояла на всеобщем обозрении, опустив глаза в пол, а студенты на нее глазели, и переговаривались между собой. И даже закрыться нельзя было! Девушка пару раз пыталась, но врач ее одергивал. Потом измерили рост и вес. Вроде бы рутинная процедура, но не когда ты
абсолютно голая! А ведь при измерении роста нужно выпрямиться! А это сложно, действительно сложно в подобных обстоятельствах. Так что вышло всего лишь 174, вместо привычных 175. Но это еще ничего, потом девушку заставили делать различные упражнения: наклоны, приседания, и прочие. Каждый раз врач объяснял, что это за упражнение, и зачем оно нужно, акцентируя внимание главным образом на развитии позвоночника. У Вики оказалось все в порядке, хотя в данный момент это было для нее весьма слабым утешением. Если все в порядке, то чего она тогда тут прыгает?
А затем началось что-то невообразимое! Врач велел выпрямиться, и положил руку на ее грудь. Вика бы отпрянула, если бы другой рукой мужчина не придержал ее за спину. Успокоил, что все в порядке, и данное действие также необходимо выполнить. Что же, второй раз за день, и опять придется терпеть. На этот раз, правда, все проходило куда основательней, продолжительней, и каждое свое действие врач объяснял студентам. Примерно на середине Вика кончила. Прямо перед всеми. Она чувствовала, что это вот-вот наступит, и изо всех сил оттягивала неизбежное. Даже прикусила губу, чтобы не застонать. Но это действительно было неизбежно, когда ты голая посреди толпы, и когда тебя трогают, то как вообще можно не кончить? Вот вы смогли бы? Да никто не смог бы! Вот и Вика не смогла. Хотелось провалиться сквозь землю! Кто она теперь такая? Дешевая шлюшка? И особенно стыдно было почему-то перед девушками. Никто из них не кончал прилюдно! Только Вика! Хотелось просто застрелиться.
Врач, впрочем, легко вышел из положения, предложив салфетку. Где он ее вообще взял? Сколь не позорное было положение, но такая мысль тоже мелькнула в голове у девушки. И врач даже сам ее вытер, хотя ему, конечно же, абсолютно никто этого не разрешал! А попутно пояснил и студентам, и самой Вике, что это абсолютно нормально, и что не случилось абсолютно ничего такого, из-за чего можно было бы переживать, нормальная физиологическая реакция. Ему-то легко говорить! Ублюдок! Это не он опозорился публично! Да, этот день Вика запомнит надолго! А самое противное при этом было слышать смешки девушек. Весело им, твари! Они-то одетые стоят, и вовсю ее фигурку с парнями обсуждают. А потом что? А потом продолжился осмотр груди. Никто его ведь не отменял только на том основании, что кто-то тут кончил. Так что пришлось терпеть новые прикосновения.
Спустя же несколько минут врач предложил проделать то же самое одной из студенток, Алене. Что?! Вика даже вскрикнула и закрылась руками. Макар Дмитриевич ничуть не смутился, и спокойно объяснил, что это нормально. Ведь на ком-то же студентам нужно учиться! Все врачи когда-то с чего-то начинали. У самого у него в свое время не было подобной практики, а потому со своей первой пациенткой он ужасно волновался, и конечно же все напутал! Именно поэтому для него важно, чтобы его студенты получили подобную практику сейчас, когда он стоит рядом, и все контролирует. А потому врач еще раз велел встать смирно. Вика словно в каком-то полусне убрала руки с груди, и тяжело задышала.
Было ужасно ощущать, как абсолютно одетая девушка с надменной улыбочкой трогает тебя за грудь посреди толпы зрителей. А ты стоишь абсолютно голая, и не смеешь возразить. Макар Дмитриевич даже скомандовал завести руки за спину, что бедной Вике и пришлось проделать. Алена же оказалась девушкой бойкой, и, ни капли не смутившись, принялась ощупывать чужое богатство. Причем явно наполовину развлекалась, и только на вторую половину работала. Сделала комплимент, что отличная грудь, и что не всем так повезло. Вике пришлось молча это проглотить. Но отмолчаться не получилось. Студента, на манер своего преподавателя начала задавать вопросы, и на них приходилось отвечать. Хотя не было у Вики никакого желания беседовать с тварью, которая ее лапает! Но кого это волнует, приходилось отвечать. Потом Алена сказала поднять руки, и пришлось выполнить и это. После чего студентка еще раз проделала все те же самые действия, но уже с поднятыми руками.
А потом был парень, что было еще более мерзко! Никогда Вика даже подумать не могла, что она позволит какому-то парню прилюдно лапать ее грудь! Причем тот явно наслаждался процессом. Он вообще впервые это делает, или как? Затем и все остальные студенты подходили и лапали бедные Викины грудки. А она стояла, не смея возразить, и то поднимала, то опускала руки. Причем некоторые студенты смущались даже не меньше ее. Так одну из девушек врач чуть ли не силой заставил взять Вику за грудь. В голове курсантки даже успела мелькнуть надежда, что может хотя бы вот эта не будет ее трогать, но куда там! Врач ее взял за руку, подвел к экспонату, и просто положил ее ладошку на сосок. После этого, правда, та быстро втянулась, и в дальнейших понуканиях не нуждалась, шаря руками вполне себе по-хозяйски. Тварь!
После этого врач объявил, что осмотр закончен, и Вика сразу же закрылась. Она сама не знала зачем, смысла в этом уже не было ни малейшего, но скорее чисто инстинктивно сделала, чем из какого-то практического соображения. Но Макар Дмитриевич заметил, что еще рано, и велел снова встать смирно. После чего поделился соображениями, что для всех это был, безусловно, ценный и полезный опыт, и что абсолютно все сегодня что-то приобрели. Студенты — знания и практические навыки, Вика, безусловно, стала менее застенчивой, а сам он был просто рад передать свои знания новому поколению. Попросил высказаться и остальных. Алена, которая первой лапала Вику, согласилась, что это занятие было весьма ценным для нее, как для врача, и что она сегодня начала совершенно иначе относиться к человеческому телу. Как-то более просто что ли, менее сакрально, и более научно. И что смена этой установки для нее была может быть даже более важной, чем полученные практические навыки. И посетовала, что такие занятия не проводились у них раньше. Один из парней признался, что сегодняшний день был самым волнительным в его жизни, и что даже когда он терял девственность, то так не переживал. Послышался дружный гогот, и другой парень подхватил, что для тех, кто еще не терял девственность день, должно быть, выдался еще более волнительным. Тут уж заржали все! Кроме Вики. Впрочем и ее врач спросил, что она думает обо всем случившемся, и что он лично хотел бы знать и ее мнение. Вот что ему ответить? Да что тут вообще в принципе можно было отвечать?! Курсантка сказала что все нормально, она понимает, что студентам нужно учиться. Причем две студентки прыснули на это заявление, а Макар Дмитриевич разрешил одеваться.
Но сразу же добавил, что еще не все, закончился только студенческий медосмотр, а Вике нужно будет пройти еще нескольких врачей. Как раз для военных выделили 308 кабинет на третьем этаже, где их и осмотрят. Чтобы девушки никуда не бегали. Там уже будет только самое необходимое, и ничего лишнего. Вручил курсантке новую, только что заведенную медкарту их больницы, куда он уже записал все со своей стороны, и отпустил восвояси. И даже успокоил тем, что ничего плохого не обнаружил.
Очутившись на свободе, курсантка пребывала в нерешительности. Чего точно не хотелось делать — так это идти на новый осмотр. Даже без студентов! Но и у двери оставаться не хотелось, поэтому девушка просто пошла вперед по коридору. Очень быстро, однако, обнаружилось, что Вика в своем халатике привлекает ну очень много внимания, и просто погулять ей совершенно точно не удастся. Туалет в крыле, где она находилась, был мужской, так что логично было предположить, что женский находится в противоположной стороне, и девушка, стараясь не обращать внимания на окружающих, поспешила туда. Это впрочем, было не просто, один гад, явно пациент, поинтересовался, куда бежит такое сокровище. Отвечать ему, конечно же, никто не собирался, а больше никто не докапывался, так что до туалета Вика добралась без проблем. Но еще на подходе услышала веселые голоса внутри, и решила не входить. Она как раз уединиться надеялась, а больше никакой нужды у нее не было. Разве что еще раз разрядиться, но не при всех же! А куда тогда идти? В раздевалку душевой, где и выломать замок своего шкафчика? Очень хотелось! Но только... Уехать после всего, что она уже вытерпела? Глупо будет. Еще выгонят из академии за такое поведение! Нет, Вика и сама ушла бы, если б знала все заранее, но теперь... Да, ее прилюдно раздели, облапали, и унизили. Сверстники! А еще собственное руководство. По словам врача все это готовилось заранее, и, более того, происходит уже давно. Хотелось заплакать. И остановило от этого только то, что этим она бы привлекла внимание вообще всех в зоне видимости. Кто-нибудь наверняка подошел бы, и захотел утешить. Этого еще только не хватало! Не собирается на объяснять толпе мужиков, что она здесь делает в одном халате! А куда идти тогда? Нужно решать, и желательно быстрее! Можно было все же вернуться в раздевалку, но... А что, если там моются мужчины? Вот этого ей точно не надо! Быстро перебрав в голове все имеющиеся варианты, девушка решила все же идти на медосмотр.
Несколько подруг уже ждали у кабинета. Вика подошла, и встала рядом. Были тут и скамейки, но ими никто не воспользовался. Сидеть в таком одеянии — удовольствие ниже среднего. И говорить тоже совершенно не хотелось, поэтому все стояли молча. Полминуты.
— Вик, тебя тоже? Ну...
— Да.
На этом разговор закончился, и еще минут пять ждали отстающих. Мимо ходили люди, но редко, и только врачи. Хоть это успокаивало. Пациентам бы Вика сразу дала ногой в пах. И ей было абсолютно все равно, кто и что при этом увидит. А потом из кабинета вышла Наталья Владимировна. Та самая, из душевой.
— Так, ну что у нас тут, все в сборе? Нет, не все. — Врач пересчитала по головам. — Одиннадцать человек, четверо еще где-то ходят. Ну ладно, присоединятся позже. Пять человек прошу заходить: Антонова, Гаврилюк, Филиппова, Быстрова и Кузьмина.
Вику не назвали, но одна из девушек отсутствовала, а потому кому-то пришлось идти на замену, и выпало именно ей. Врач просто пальцем показала, и поманила пятерку в кабинет. Хотелось, конечно, остаться в коридоре, но ладно. Быстрее отстреляется — тоже неплохо. А что нужно было первым делом сделать в кабинете? Ни за что не догадаетесь! Снять халатик! Зато далее сразу к врачу, без унизительного стояния голой по стойке смирно. Кабинет был просторный, и всего принимало пять врачей разной специализации, к которым отправили пятерых девушек, и Вике выпало идти к окулисту. Девушка даже набралась наглости и спросила, зачем нужно быть голой, на что мужчина лет сорока спокойно ответил, что лично ему без разницы, но вот его коллегам уже разница есть, а потому все раздеваются при входе. И даже разрешил надеть халатик, при условии, что это будет быстро, и при условии, что она потом так же быстро разденется снова. Вику не нужно было уговаривать! Пулей метнулась к вешалке, взяла халат, надела, и застегнула по пути назад. Вот что значит военная выучка, ни одной потраченной зря секунды! Но, вообще говоря, медосмотр, после всего пережитого, ничем особенным не выделялся. Да, в кабинете, кроме врачей, были еще трое младших сотрудников, лет по двадцать, но они большую часть времени работали, и ни на кого особо не глазели. Нет, бросали, конечно, любопытные взгляды, не без этого, но пристально не рассматривали, времени у них на это не было. Девушка поймала себя на мысли, что ее это почему-то успокаивает. Хотя еще вчера она пришла бы в ужас от подобного надругательства!
Но даже и после этого осмотра ничего не закончилось. Хоть и не было уже ничего интересного. Их тестировали на каких-то сложных приборах, из которых Вика узнала только томограф, и рентген, а остальные для нее так и остались тайной. Где-то нужно было снимать халатик, где-то нет. И каждый раз ведь как дурочка радовалась, когда говорили, что не обязательно! Вика даже еще раз кончила, и женщина, лет двадцати пяти, дала ей вытереться, улыбаясь в ладошку. А мужчина подбодрил добрым словом, хоть и ему, — это было видно, — пришлась по вкусу пикантная ситуация. А вот подруги даже не думали подтрунивать! Сами были в той же самой ситуации.
В конце же приключения пришлось еще пройти гинеколога. В кабинете принимали двое, мужчина и женщина, и Вике выпало идти к мужчине. Она попыталась спорить и что-то доказывать, но ее только поставили на место, и велели залезать в кресло. Хорошо уже то, что кроме двух врачей в кабинете больше никого не было. Даже странно, что им решили сделать такой подарок, так что пререкаться Вике точно не хотелось. Бог знает, чем это могло бы закончиться. В общем самый стандартный поход к гинекологу, за исключением того, что в соседнем кресле лежит подружка, а врач мужчина. Да, в первый раз Вика открывает мужчине свое лоно, раньше она всегда выбирала женщин, и идти к мужчине отказывалась наотрез. Ну вот, все бывает впервые. Тяжело, конечно, а что делать? И конечно в не засунули руку, кто бы сомневался! Судя по ощущению, в перчатке. Смотреть на врача девушка совершенно не хотела, и вообще предпочитала лежать с закрытыми глазами. Наконец и эта пытка кончилась. И подружка, вошедшая, пока Вика слезала с кресла, также начала проситься и женщине. И разумеется ее тоже никто не стал слушать. Кто бы сомневался!
Дальше пришлось ждать, пока осмотрят всех. Девушки сидели у кабинета гинеколога, и шепотом, но гневно, жаловались на жизнь. Вике же не хотелось участвовать в дискуссиях, и она, когда к ней обращались, вяло соглашалась. Да, действительно, все сволочи. И врачи сволочи, и командование сволочи, и да, действительно, их самих следовало так осмотреть. И да, студентов — тех вообще убить мало. И да, они напишут жалобу. И да, конечно ее никто не станет читать. И да, они все-таки будут настаивать. Все это Вика подтверждала вяло, и без интереса. Очень хотелось побыть одной, но было совершенно непонятно, когда такой случай представится. Наконец к ним присоединилась последняя курсантка, осмотренная с ног до головы, и, особенно тщательно, посредине, и их повели в душевую.
Вроде и грязным никто не был особо, но всем очень хотелось вымыться. С мылом. Вика вот терла себя особенно тщательно! И даже решила не надевать шапочку, а вымыться полностью, вместе с волосами. Также поступили и все остальные. Их никто не торопил, наоборот, как ни тщательно мылись девушки, а им все равно пришлось ждать, пока принесут полотенца и ключи от шкафчиков. Пришла та же Наталья Владимировна. Почему-то одна.
— Вы молодцы, девочки. Знаю, некоторые из вас на взводе, но поверьте, осмотр проводится для вашего же блага! Обратите внимание, что вас осматривали на самом современном оборудовании, так что где-то через неделю, после анализа данных, мы будем знать абсолютно всю картину, по вашему состоянию...
— Студенты! Зачем здесь были студенты?! — Взревела одна из девушек, наскоро вытираясь полотенцем. — Вы не имеете права! Вы за все ответите!
— Да, понимаю. Мы давно сотрудничаем с вашей академией, и обычно именно это больше всего волнует курсанток. Но понять должны и вы нас. Где-то же медикам нужно учиться...
— Учиться?! Да надо мной все просто ржали, что я одна стою голая им на потеху!
— Ты преувеличиваешь. Мы жестко следим за дисциплиной, и ничего подобного не допускается! Я, конечно, сама не видела, но больше чем уверена, что ты преувеличиваешь. Да, они хоть и врачи, но некоторые и впервые видели женское тело! И это только лишний раз показывает, на сколько им необходима подобная практика. Если была какая-то естественная импульсивная реакция, то я считаю это нормальным. И выражаю вам всем признательность за согласие на участие в осмотре.
— Я не соглашалась!!!
— Ну, силой точно никто никого не заставлял. Смотрите...
— Да почему мы голые все время были?! — Крикунья не успокаивалась, и Вика даже начала беспокоиться, что их будет слышно в коридоре. — Все время! Даже когда это совершенно лишнее! По какому праву?!
— Опять ты преувеличиваешь, не все время. Только когда это было необходимо. Да, может такие моменты и можно было свести к минимуму, но это бы затянуло процесс на постоянные одевания и раздевания, а вы и так пробыли здесь весь день, темно уже на дворе. И мой обычный рабочий день уже закончен, сегодня я работаю по удлиненному графику, и именно в связи с вами.
— Да почему нам халаты такие дали?! Они же маленькие, все просвечивает, всего три пуговицы!
— Да опять ты выдумываешь, не сильно там и просвечивает. Совершенно стандартные халаты, для осмотра. И три пуговицы там как раз, чтобы не возиться с ними долго. Вообще, девочки, — Наталья Владимировна подняла голос, — вы пришли в больницу! И здесь лечат не одежду, а людей! И диагноз ставят тоже людям. Надо же понимать такие вещи! А свою стыдливость нужно было оставить за дверью! Вас не видел голыми никто, кроме врачей! А им это необходимо, хоть может быть вам это и непонятно! Все, если ко мне больше вопросов нет, то я пойду, — Наталья Владимировна повернулась, но ее остановили.
— У меня есть вопрос, — сказала Вика. — А почему вы себя не предоставили студентам для осмотра? Вы же врач, подход к наготе у вас чисто медицинский, свою стыдливость вы оставляете за дверью, почему вы не разделись для них?
Девушка и сама не знала, как она смогла сказать вслух все это. Просто за день она уже устала бояться, и было уже в высшей степени все равно. Но что тут сделалось с врачом! Она посинела. Потом позеленела. Потом хотела что-то сказать, но закрыла рот. Потом все же собралась.
— Дрянь! Да как ты смеешь?! Я врач! Я авторитет для них. А вот тебе бы следовало вымыть рот с мылом! — После чего Наталья Владимировна развернулась, и покинула душевую.
244