* * *
Всё началось с того дня, когда на уроке физкультуры я случайно обнаружил одно скрытое от посторонних глаз место. Это была маленькая комнатка, спрятанная за плотной шторой в конце полутёмного подсобного помещения, служившего складом спортинвентаря. На первый взгляд там не было ничего интересного: с одной стороны находились умывальник и шведская стенка с деревянными перекладинами, а к противоположной стене был прикручен турник-уголок. Сделав на нём выход силой (я регулярно занимался этим во дворе), я увидел перед собой давно не мытое узкое окошко, расположенное под самым потолком, которое открывало вид на... преподавательскую душевую?! Да, это определённо была душевая типично советской планировки: вдоль стены располагалось несколько «мойко-мест», разделённых перегородками. Я мог довольно хорошо видеть все кабинки, но внутри никого не было. Спрыгнув с турника, я пожал плечами и вышел из комнатки. Даже если та душевая и использовалась, у меня не было никакого желания подглядывать за старухами вроде крикливой Зои Петровны, которая сейчас заведовала спортзалом.
По дороге домой я припомнил имена всех четырёх школьных физкультурниц: Зоя Петровна, Марья Сергевна, Елена Витальевна и... Господи, Елена Витальевна! От столь внезапной и авантюрной мысли по моей коже забегали мурашки. Елена Витальевна четыре года вела у нас физкультуру и все наши пацаны были буквально влюблены в неё. Тем удивительнее, что по нашим меркам она была уже не молода, лет тридцати трёх. Высокая и сильная, она обладала какой-то особенной, строгой красотой. Правильное лицо, стальной взгляд и роскошная атлетическая фигура делали её чем-то похожей на воительницу Зену из популярного тогда сериала. Ходили слухи, что до прихода в нашу школу она работала медсестрой, и я много раз пытался представить, как она выглядела в медицинском халате. Так или иначе, от перспективы увидеть её обнажённой у меня перехватывало дух.
Около недели я ежедневно заглядывал в спортзал, но ни разу не смог застать там Елену Витальевну, хотя время от времени встречал её в кафетерии. Видимо, она больше работала в школьных секциях и с продлёнщиками, чем вела обычные уроки физкультуры. В конце-концов, я решил, что веду себя словно какой-то маньяк, и оставил попытки подкараулить свою бывшую учительницу. Тем более, что на дворе была середина мая и для учащихся выпускных классов наставали нелёгкие времена. Я бы так и закончил школу без всяких приключений, если бы не Его Величество Случай.
После сдачи школьных экзаменов, в один невыносимо жаркий июньский день, мне позвонила староста и вежливо сообщила, что завтра мне не выдадут аттестат, если я сейчас же не досдам нормативы по физкультуре. Переборов лень, я надел футболку, шорты и отправился налегке в как будто уже не родную мне школу. На моё счастье, в спортзале как-раз шла отработка — Зоя Петровна принимала зачёты у отстающих учеников. Без проблем сдав стометровку и тройной прыжок, я начал собираться домой, но вдруг заметил на учительском столе смутно знакомый мне предмет. Это был свисток. Металлический и тонкий, на сине-зелёном атласном шнурке — он, я был почти уверен, мог принадлежать только Елене Витальевне. С минуту постояв в раздумьях и ещё раз мысленно посмеявшись над своим «коварным планом», я продолжил путь к выходу и в дверях буквально столкнулся со своей бывшей учительницей.
«И ты здесь, Славик?» — добродушно обратилась она ко мне — «Как экзамены? На медаль не идёшь?»
«Н-нет, у меня там четвёрок много» — ответил я, решив не вспоминать о тройке по пению. Елена Витальевна была сегодня просто ошеломительно красива. Её тёмные волосы были собраны в аккуратный хвост, а уже успевшая загореть кожа пахла сиренью и летом...
«Лена, задержи-ка этого!» — послышался окрик из глубины спортзала. Я обернулся. Зоя Петровна энергичным жестом подозвала меня к себе: «Так, отстающий! Давай помоги маты сложить, у девочек вон сил не хватает!»
Пока я, сняв свою белую футболку, возился с тяжёлыми пыльными матрасами, время урока подошло к концу и зал практически опустел. Закончив работу, я машинально поднял два лежащих рядом баскетбольных мяча, чтобы отнести их на склад. Оказавшись рассказы эротические среди полок и ящиков, заполненных спортивным инвентарём, я вновь вспомнил о комнатке за шторкой. Она по-прежнему пустовала, но, заглянув внутрь, я расслышал тихое журчание воды. «Кто-то принимает душ!» После непродолжительной борьбы со страхом, моё любопытство одержало верх. Аккуратно ступая, я поднялся по шведской стенке и «упал» руками на турник, прикрученный к противоположной стене. Получился своеобразный «упор лёжа», только мои руки находились на турнике, а ноги — на деревянной перекладине. Устроившись таким образом, я осторожно поднял голову и заглянул в окно душевой... Моя учительница была там.
Я мог видеть обнажённое тело Елены Витальевны совершенно ясно. Обзору не мешали ни заложенные за голову руки, ни откинутые назад волосы. Игривые ручейки струилась по каждому изгибу её невероятного тела, охватывая тугую грудь с напряжёнными сосками и скатываясь вниз по упругим бёдрам. Время от времени она грациозно меняла позу, а я жадно ловил каждое её движение. Удивительно, но живое наблюдение за раздетой женщиной давало совсем иные ощущения, нежели те, что я получал от просмотра порнографических видео. Мой член стоял колом.
Через некоторое время окно начало запотевать. Я инстинктивно попытался протереть его, оторвав одну руку от турника, но, увы, стекло всегда запотевает с более тёплой и влажной стороны. Оставив бесполезные попытки очистить окошко, я внезапно обнаружил, что кабинка Елены Витальевны пуста... В тот же миг кто-то взял меня за лодыжки и с силой потянул назад. Чтобы не упасть, я ухватился руками за турник и, прогнувшись, повис между ним и шведской стенкой. Я почувствовал, что не могу высвободить ноги — они были зафиксированы между двумя деревянными перекладинами. Отпустив турник, я рисковал бы просто сломать себе голень. Кое-как обернувшись, я (о, ужас) увидел Елену Витальевну. Мокрая и босая, с распущенными волосами и в одном лишь полотенце, она, прищурясь, смотрела на меня. В её взгляде читались обида и какой-то мстительный огонёк. Как она тут оказалась? Наверное, я не приметил дверь, которая соединяла преподавательскую раздевалку с моей «секретной» комнатой. Впрочем, сейчас меня гораздо больше заботил вопрос о том, что делать дальше.
По-прежнему не говоря ни слова, Елена Витальевна одним махом стащила мои шорты и трусы до самых носков и, уперев руки в бока, деловито и с укором посмотрела на мой стоящий член, будто говоря самой себе «Что у нас тут? Ну так и есть — эрекция!» Повернувшись к умывальнику у стены, моя учительница выдавила на руки жидкого мыла и начала быстро его растирать. Едва собравшись с мыслями после ошеломительного вторжения, я решил действовать немедленно, надеясь на хо
ду придумать хоть какое-то оправдание.
«Елена Виталь... « — начал было я, но тут же почувствовал её скользкую руку, обхватившую мой эрегированный член. Без прелюдий и тени стеснения она принялась мастурбировать его так энергично и умело, будто бы он был её собственным. Через секунду к делу подключилась и прохладная от крем-мыла ладонь второй руки, начавшая перекатывать мои яички как теннисные шарики.
Мне было невероятно стыдно. В какое-то мгновенье я хотел закричать, но мне вдруг стало страшно, что кто-нибудь заглянет за шторку в подсобке и увидит меня в таком положении. Я притих. Елена Витальевна всё прекрасно понимала и, взяв в заложники мою юношескую робость, теперь не спеша наслаждалась своей властью, то до мучительной боли сжимая мошонку, то растирая чувствительную область под шляпкой.
Вскоре я почувствовал, что мой ослабший было от волнения член вновь наливается силой под настойчивыми ласками Елены Витальевны. Время шло, и, несмотря на жгучий стыд, моё возбуждение постепенно нарастало, становясь критическим. Не знаю, каким образом, но моя учительница прекрасно чувствовала момент, когда я был близок к эякуляции. Каждый раз, когда я находился на грани, Елена Витальевна как-то по-особому скручивала мои яички и оттягивала член за уздечку вниз. Это сопровождалось пульсирующей болью, но оргазм отступал и я мог сделать пару глотков воздуха, после чего наш «урок» продолжался. Судя по всему, Елену Витальевну изрядно забавляла эта своеобразная игра. Она мастурбировала мой член уверенными, размашистыми движениями по всему стволу, то задерживаясь рукой у основания, то ускоряя темп. Мои изнывающие яички теперь желали только одного, но Елена Витальевна своими искусными действиями раз за разом предотвращала семяизвержение.
Неожиданно я осознал, что после каждого оргазменного приступа мой член выдерживает всё больше фрикций, а своей правой рукой Елена Витальевна всё меньше помогает мне с удержанием спермы. Она будто бы тренировала меня. Случайно качнувшись, я посмотрел под себя: между моих ног больше не висел пенис мальчика — теперь там покачивался настоящий член взрослого мужчины, большой и каменно твёрдый, с проступающими венами и багровой, рельефной шляпкой. Внезапно появившееся чувство какой-то непонятной гордости говорило мне держаться. «Вот не буду кончать и всё» — упрямо подумал я. Мне даже показалось, что, хотя Елена Витальевна ещё чувствовала свою власть над ситуацией, сейчас она удивлённо приподнимает бровь, отдавая должное прекрасному детородному органу своего бывшего ученика.
Но, увы, мой опыт был несоизмерим с её. Елена Витальевна, по первому образованию будучи врачом, несомненно, знала о моём теле гораздо больше, чем я сам. Быстрым движением она вставила скользкий палец свободной руки прямо мне в зад. Я отчаянно сжал ягодицы, но было поздно — ловкий пальчик моей учительницы уже был ТАМ. Несколько секунд он терпеливо исследовал меня изнутри, а затем, видимо, что-то нащупав, принялся ритмично нажимать на одно и то же место. После этого со мной начало происходить нечто странное: я ощущал всего лишь неприятное давление, но вместе с тем чувствовал, что моё возбуждение неумолимо нарастает. И не возбуждение члена — он и так был каменно твёрд, а где-то ниже, между яичками и анусом. Тяжело описать это словами. Я словно изнутри наливался какой-то эротичностью. Я вдруг почувствовал свои голые, напряжённые ягодицы, ощутил твёрдость своих сосков. Моя эрогенная зона теперь будто бы не ограничивалась одним членом, и всё моё тело чутко реагировало на каждое прикосновение. Елена Витальевна, похоже, этого и добивалась. Она больше не мастурбировала мой член, лишь слегка покручивая его головку, и делала упор на массаж простаты.
Наконец я понял, как коварен на самом деле был замысел моей учительницы. Она не просто хотела, чтобы я кончил на её глазах. Она хотела, чтобы я испытал оргазм от стимуляции ануса, а не члена. Где-то в интернете я читал про такое, но никогда и представить не мог, что мне придётся испытать это лично. И как я ни старался перевести своё внимание обратно на член, «попа» начинала всё отчётливее брать верх. Похоже, Елена Витальевна всерьёз желала поквитаться со мной за то, что я увидел сегодня в преподавательской душевой. Она, конечно, знала, как я наслаждался видом её голого тела и уж наверняка догадывалась, насколько пошлые мысли крутились при этом в моей голове.
Ещё через несколько секунд моего бесплодного сопротивления произошло то, чего со мной ранее никогда не случалось. Мой анус вдруг начал рефлекторно сжиматься, яростно пытаясь вытолкнуть проникший в него палец. Палец, однако, оказался упрям. В следующий момент удовольствие накрыло меня с головой. Я погрузился в какую-то загадочную нирвану. Наслаждение исходило от всего вокруг: от запаха вымытого тела Елены Витальевны, от борьбы моих ягодиц с её напористым пальцем, от умелой и сильной руки, массирующей головку моего члена, от всеобщей невероятности происходящего. За этим чувством последовал оргазм, какого я не испытывал ни до, ни после в своей жизни. Я понял, что сейчас буду кончать «передом» и «задом» одновременно.
Заметив это, Елена Витальевна крепко обхватила мой пенис под головкой большим и указательным пальцами левой руки. Руку она держала твёрдо и неподвижно, оставив всю инициативу за мной. Она не ошиблась: почувствовав крепкий обхват, я тут же начал практически самопроизвольно двигать бёдрами, бросаясь членом в это тугое кольцо как лев в огненный обруч дрессировщика. Точно в такт моим фрикциям, умелый палец Елены Витальевны надавливал сзади, и мои яички, резко подпрыгивая, заставляли член с силой выбросить новую порцию мужского семени. Раньше я и не представлял, что можно кончать с такой силой — тугие струи спермы задевали даже мой подбородок.
Сейчас Елена Витальевна стояла не позади, а сбоку от меня, окольцевав ствол моего члена одной рукой и массируя простату другой. Моя учительница... Сильная и властная, прикрытая тонким полотенцем. Но даже строгие волевые черты её лица не могли скрыть практически девичьего ликования, с которым она наблюдала за собственноручно доведённым до сексуального безумства учеником. Мне должно было быть ужасно стыдно, но мне было слишком хорошо, чтобы думать об этом. Я просто изнемогал от наслаждения.
В какой-то момент (я сам не понял как) мои пальцы перестали держаться за турник. Мимолётное ощущение невесомости — и я почувствовал, как сильные руки подхватили меня, не дав упасть и пораниться. Последнее, что я помню — слетевшее с роскошного женского тела полотенце, налитую, пахнущую клубничным мылом грудь прямо перед моим лицом и мой член, предательски стреляющий спермой в напряжённый пресс поддерживающей меня на весу учительницы...
* * *
Я проснулся от бесцеремонного наезда швабры на мой кроссовок. Уборщица в пустом спортзале проворчала что-то наподобие «валяются тут, лодыри» и принялась остервенело топить тряпку в ведре. Я лежал на стопке спортивных матов, которую сам же недавно складывал. «Хм, а недавно ли?» Судя по свету из окон, солнце уже клонилось к закату. «Как я сюда попал?» Мои воспоминания вышеописанных событий были настолько туманными, что я практически не сомневался в том, что просто получил тепловой удар, а остальное было лишь моими юношескими грёзами. Подсобка, где хранился спортивный инвентарь, была закрыта. «Ну не могло же этого быть на самом деле. Какая ерунда!» Попытавшись, на всякий случай, ощупать свою промежность, я понял только то, что невыносимо хочу в туалет.
Взлетев по лестнице к ближайшему санузлу и расстегнув на ходу ширинку, я вдруг застыл на месте: мой член у самого основания был перевязан сине-зелёным атласным шнурком.
187