Настоящее было куда занятнее. Чтобы учиться нужно было где-то жить, а с общежитиями, как известно, в Москве всё сложно. Спасительным случаем была удачная дружба с местным парнем по кличке Сухой. Звали его Колькой, а кличку дали за упорное нежелание пить спиртное крепче сухого вина. На этой-то почве мы и сдружились ещё на подготовительных курсах. Я, благодаря суровому бабушкиному воспитанию, тоже спиртное не жаловал. У Кольки была, как говорится, хата, доставшаяся от бог весть какой родни. Хатой было полностью убитое получердачное помещение, официально называвшееся однокомнатной квартирой. На приведение этого клоповника в жилое состояние мы потратили несколько месяцев. Но в итоге всё же добились сносного результата. По крайней мере у нас были электричество, интернет, газ, водопровод, туалет и кровати. Даже душевую себе сделали.
Так я жил у Кольки, на птичьих правах, пару лет. Потихоньку учился в вузе на инженера, а дома на программиста. Последнее позволяло фрилансить, зарабатывая деньги не выходя из хаты. В основном я делал флэш игры, поскольку на что-то более серьёзное пока не хватало опыта. Колька больше нажимал на учёбу и на то, что он называл светской жизнью — таскание по клубам и завязывание важных знакомств. Последнее действительно оказалось эффективнее в финансовом отношении чем мой фриланс. Машину он себе таки купил, почти без помощи родителей. Периодически то у одного из нас, то у другого появлялась подруга сердца и более интимных органов. Но ничего кроме проблем из этого не получалось, поэтому я так и не собрался полноценно от Кольки съехать на собственное съёмное жильё, хотя уже мог себе это позволить. Сэкономленные деньги тратились на апгрейд техники, помощь бабушке и просто откладывались на черный день.
Это всё была присказка. Сама сказка началась, когда Колька подрядился оказать услугу одному «важному человеку». Нужно было помочь с переездом какой-то старухе. Почему не годились обычные наёмные грузчики я понял сразу, как мы приехали. Старуха оказалась не просто с вещами, а с персональным музеем. Чего нам только не приходилось таскать. И картины, и всякие тяжеленные золотые штуковины, и какие-то хитрые деревянные штуки с вставленными в них стеклянными бутылочками. Даже сушеные крылья летучей мыши были, как у настоящей ведьмы. Хорошо хоть мебель везти было не нужно, обошлись Колькиным драндулетом. На третьей ходке старуха не вышла нас встречать. Меня это насторожило, и я бросился в её квартиру. Так и есть, она лежала на полу и то ли уже умерла, то ли как раз собиралась. Нет ещё живая. Я, не раздумывая, бросился делать искусственное дыхание.
Как ни странно, всё у меня получилось. Старушка пришла в себя ещё до приезда скорой, которую догадался вызвать Колька, услышав мои крики. Так что через несколько дней, помогая старушке расставить её барахло по новой квартире, пришлось мне терпеть её попытки меня отблагодарить. На мои слова, что так бы поступил каждый, она только усмехалась, что старым ведьмам искусственное дыхание делают только очень хорошие мальчики. А был бы девочкой, тогда б она меня сразу в ученицы взяла. В итоге просто всучила мне пакетик с чаем, и потребовала, чтоб через два месяца к ней заехал, когда она из поездки на Алтай вернётся. Мол, тогда смогу сам выбрать. Тогда я её словам значения не придал. А зря. Лучше бы вообще на мобильник записал, всё что она говорила.
Но я просто вечером чаю из её пакета заварил. Не стала бы она ведь своего спасителя травить? И не отравила. Только стало мне с того чаю худо - словами не передать. Даже скорую не вызвать было, так горло сдавило. Потом вообще скрючило. Сколько раз сознание терял не помню. И Кольки, как назло, не было. Приехал он только когда начало меня отпускать. Бросился сначала ко мне, мобильник вытащил, уронил. Потом как заорёт. И креститься начал. Я ему хриплю, что мне уже лучше, а он от меня только пятится. Потом на кухню убежал, возвращается с зеркалом, которое от стены оторвал. Я в зеркало смотрю, и вижу не себя, а девку какую-то в моей одежде. Взгляд дикий, сиськи торчком. Руками лицо трогает. И видно, как на голове волосы растут, быстро-быстро так. Я аж прорезавшийся было голос потерял. Вот тебе и «был бы девочкой, ученицей взяла бы». Карга старая. Баба-Яга.
Выпил Иван-дурак из копытца — сестрицей Алёнушкой стал. Меня пробило на истерический смех от этой мысли. Так и залипли оба. Я сижу на полу и смеюсь, а Колька с зеркалом рядом стоит и смотрит на меня, как на Вия.
— Саш, это ты, или уже не ты? - Наконец спросил он.
— Я б знал. - Выдавил из себя я. Голос был явно не моим.
— Это колдовство, да?
— Ну не сам же. - Пожал я плечами. От этого движения моя горемычная майка лопнула, и мои свежеотросшие сиськи вывалились наружу. Я инстинктивно прикрыл их рукой. Или теперь правильнее говорить прикрыла?
— Так, сейчас разберёмся. - Колька уже взял себя в руки и пополз искать по полу свой мобильник. - Сейчас я ей позвоню. Или нет. - Он остановился. - Мы к ней поедем, и она тебя расколдует.
— Уверен? А вдруг это навсегда-а? - На последнем слоге голос у меня сорвался. Я залез рукой в шорты. Члена там, разумеется, не было. Была самая натуральная вагина.
- Идти сможешь?
— Вроде да. - Я поднялся (поднялась?) и неровной походкой поплёлся (поплелась?) к шкафу. Одеться оказалось непросто. Пропорции тела изменились. Я стал (стала?) немного ниже, шире в груди (мягко говоря), бёдра тоже немного раздались. Влезть удалось только в универсальный спортивный костюм.
— Пошли. - Он безуспешно терзал телефон, но там очевидно не отвечали.
Приехали мы быстро. Благо, время было уже позднее и пробок было не как днём. Но толку от поездки оказалось немного. Баба-Яга уже уехала на этот свой Алтай или куда она там собиралась. Её соседка по лестничной площадке передала записку «девушке, которая может меня искать». Записка была короткой.
Я приеду через пару месяцев. Пока освойся. Если не понравится - верну, как было. Не бойся - не помру. Не злись на старую актрису. Отвару больше не пей. Без толку.
Вот так вот. Получается, что я теперь на два месяца девушка. Ну хоть не навсегда. Если старуха не солгала про свою живучесть. Хотя может и не солгала. Не зря ведь её врачи выпустили сразу. Симулянтка, чертова. И что же со всем этим делать?
Вместе с Колькой мы полночи думали о том, как быть дальше. Особо много придумать не смогли. Посвящать в историю, разумеется, никого нельзя. Да и не поверит никто в такое. Ясно, что в вуз я толком ходить не смогу. Только если на лекции, где народ целым потоком сидит. С работой проблем никаких. По переписке без разницы какой у меня комплект половых органов. Главное, работу вовремя сдавать. Знакомым всегда можно сказать, что я уехал к бабушке из-за её здоровья. С мобильной связью там всё плохо, так что проверить будет непросто. В вузе эта отмазка тоже сработает на какое-то время. К счастью зачеты ещё только через четыре месяца. А так посижу дома, ничего страшного. К счастью ни у кого из нас сейчас не было пассии. Единственное, что за Колькой может опять цепляться Оксана, но меня ей, да или любому другому, можно будет представить, как Сашину сестру.
Отдалённое сходство с самим собой у меня осталось. Вот с кем такой фокус не пройдёт, так это с милицией. Придётся покупать липовые документы, что дорого, но осуществимо, если не придираться к качеству. Главное не доводить до подробной проверки. А одежду подходящую можно будет докупить, благо, много её не нужно. Так что фатальных проблем не предвиделось. Даже имя мне менять не нужно. Не так уж мало женщин называют Сашами.
Вариант с поиском целителя мы, подумав, признали неосуществимым. То что кто-то ещё может вылечить меня мы, теперь верили, но вот как такого чудо-доктора найти, представляли себе слабо. Особенно если учесть, что искать придётся, не сообщая подробностей моего превращения. Так что искать будем, но осторожно. На тот случай если ведьма всё же обманет.
В общем, пару дней я привыкала к новой жизни. В ней были свои приятности. Например, не надо было брить лицо каждое утро. И на порносайты лезть не хотелось. К девушкам меня больше не тянуло, к парням, к счастью, вроде тоже. Сложностей было гораздо больше. Выяснилось, что приличный вид теперь соблюдать гораздо сложнее. Я понятия не имела ни о макияже, ни о маникюре, ни о подборе женской одежды, ни об уходе за длинными волосами, которые почему-то жутко не хотелось стричь. Это ладно, я ведь не собиралась никого соблазнять. Хотя выглядеть уродиной почему-то было безумно стыдно. Что-то не припомню такого стремления к красоте в бытность мужчиной. Наверное, это встроенная женская потребность. Оставалось радоваться современной моде унисекс, позволяющей мне носить многие привычные мужские вещи. А то ещё ноги пришлось бы брить... Гораздо хуже были обычные житейские проблемы, о которых раньше думать не приходилось. Тот же менструальный цикл пришлось срочно изучать в подробностях. Я рассудила, что мне это и потом пригодится.
Начинать сейчас сексуальные приключения, как это пишут во всяких порнорассказах, я не собиралась. Это было бы верхом идиотизма в такой непростой ситуации. Хотя любопытно было жутко. Поэтому я ограничилась подробным изучением своего изменившегося тела. Грудь у меня отросла если не на третий размер, то уж на второй точно. Что меня порадовало. Не люблю огромных сисек. И с этими-то справиться оказалось не легко. Вагина оказалась тоже вполне в моём вкусе. Вполне скромный «цветочек», что соответствовало моему не слишком богатому интимному опыту. Сюрпризом оказалась девственная плева. Клитор оказался чертовски чувствительной штукой. При первой попытке помастурбировать я чуть не взвыла от боли, случайно задев его ногтем. Не менее впечатляющими оказались и другие изменения. Хорошо это было видно по лицу, которое без привычного адамова яблока на шее стало выглядеть каким-то... беззащитным что ли. По всему телу изменилась кожа. Она стала гораздо чувствительнее.
Хотя все шрамы, что я успел собрать за свою недолгую жизнь, остались на месте. Теперь я лучше чувствовала любое прикосновение, температуру и, как выяснилось, боль тоже. Обострилось обоняние. Изменилось даже дыхание. Тело так и норовило начать двигать при дыхании только верхней частью диафрагмы. Зрение напротив не то чтобы ухудшилось, но как-то непривычно перефокусировалось. Стало сложнее отмечать детали. Скажем, при просмотре фильма стало сложнее ориентироваться на субтитры. Но больше всего проблем доставили ноги. Пришлось учиться новой походке. Если хоть сколько-нибудь долго пройтись моей привычной мужской, то нещадно натирало половые губы. К счастью, тело словно подсказывало другую походку. И здесь, в отличие от дыхания это оказалось полезно. В целом я получилась если не красивой девушкой, то уж точно симпатичной.
Может слишком мальчиковатой, но в нынешнем обществе это в рамках нормы. Мне самому такие нравились. И уж во всяком случае две мои ипостаси, мужскую и женскую, абсолютно невозможно было перепутать. Обидно было только, что существенно проиграла в физической силе. Не то что бы я раньше сильно качался и всё такое, но уж полным дрыщем не был. А теперь я стала замечать сложности даже с теми гантелями, что раньше были верными спутниками каждой зарядки. О привычном количестве отжиманий и вовсе говорить не приходилось.
Разумеется, при первой же возможности уединиться, я проверила разницу между мужским и женским оргазмами. Они оказались так похожи, что я даже разочаровалась. Я когда-то читал про множественные женские оргазмы, но воспроизвести не сумела. Вообще достичь оргазма оказалось несколько сложнее, чем раньше. Но никаких критических трудностей я не обнаружила. И после нескольких опытов выяснилось, что после некоторой подготовки тело может переживать оргазм более ярко. Но, судя по всему, самомассаж наука хитрая, и я в ней пока не преуспела. Зато теперь я поняла, каким дураком выглядел, когда вгрызался в женскую грудь во время секса. Ни фига это не приятно девушке, по крайней мере той, которой я стала. Вот под грудью — другое дело.
С изменениями в мышлении было разобраться сложнее. Мои основные интересы никак не изменились. Я продолжала любить компьютерные игры, смотреть футбол, слушать ту же музыку, что и раньше. Т. е. превращения в блондинку из анекдотов не произошло. Я справлялась с написанием программ
и роликов. С другой стороны, изменения всё-таки были. Я стала менее терпимой к любым недостаткам, как людей, так и вещей. Мне стало проще смотреть на вещи общим, окидывающим взглядом и куда сложнее следить за деталями. Причём чем дальше, тем больше. Ещё я стала более эмоциональной чем раньше. Теперь я могла долго смотреть на какую-нибудь компьютерную обоину и восхищаться пейзажем. Раньше же такая обоина моего особого внимания могла удостоиться только при наличии голой тётки.
Колька вёл себя со мной скованно. С одной стороны я был его другом уже больше двух лет, с другой в него было железно вбито джентльменское отношение к дамам. Он деликатно выходил из комнаты, когда я переодевалась и, как всегда при наличии девушки в квартире, ограничивал нецензурную лексику. Но когда мы привычно крошили врагов в какой-нибудь игре, его прорывало и он забывал о моём «девичестве». На улице дела были не сильно лучше. Одну он меня не отпускал, немедленно отказав мне в праве принимать взвешенные решения, шовинист проклятый. С другой стороны, без его помощи у меня действительно были отличные шансы влипнуть в какую-нибудь жуткую передрягу. Например, с той же милицией, не говоря уже про всяких клейщиков, пикаперов и просто маньяков. Социального опыта в новой роли у меня не было никакого. И если скромно одетый третьекурсник типичной русской внешности мог спокойно избежать внимания даже гопников, то у симпатичной девушки шансов не было. Нужно было учиться либо этим вниманием управлять, либо как-то мастерски его всё-таки избегать. Я, конечно, ничего такого не умела.
Да и сама я была вполне скована, особенно при общении с людьми, которых давно знаю. С лекторами удалось договориться довольно легко. Все они согласились помочь Саше, который срочно уехал к больной бабушке. И даже приняли моё объяснение, что я сама поеду к его бабушке, когда он приедет на экзамены, чтобы ему не надо было брать академический отпуск. С ребятами в группе было сложнее. Валька, конечно, сразу начал меня клеить. Женька чуть не допрос устроил по моей автобиографии. Хорошо, что я подготовилась. О том как девчонки наверняка перемывали кости этой лимитчице-мужитчице даже подумать было страшно. Хотя, казалось бы, какое мне до этого дело? Раз уж удалось на время уладить все вузовские дела, то видеть ребят теперь совершенно не обязательно.
Так я бы наверное и просидела в квартире почти безвылазно все два месяца, если бы не случай, произошедший через полторы недели. Среди прочих моих задач были несколько эротических флэш игр. Писать их было не нужно, они были уже готовы. Зато нужно было их перевести на русский язык с японского. Ничего особо сложного там не было, да и какие особенные сложности могут быть в такой игре? С помощью онлайнового переводчика, логики и толики воображения я без проблем вписывала тексты. Но тут выяснилась одна проблема - озвучка этого текста и всяких постельных стонов-воплей. Если раньше я обычно оставляла озвучку как есть, добавляя свой голос с эффектом гнусавости, то теперь это выглядело бы недостаточно стильно. Гнусавый женский голос мог заказчику не понравиться. Я мгновенно нашла решение — сделать полноценный дубляж своим голосом. Тексты я наговорила легко, а вот со стонами у меня ничего не получалось. То ли озвучивавшие игру японки были гуру постанываний и повизгиваний, то ли я не могла толком управлять своим новым голосом. Отчаявшись издать стоны хоть сколько то похожие на естественные, я решила попробовать записать настоящие. Слегка помассировав свою грудь, я залезла рукой в трусики и начала мастурбировать, не сдерживая стонов. Всё под запись, конечно.
Так увлеклась, что отвлёк меня от занятия только громкий стук двери туалета. Очевидно это вернулся Колька. Оттуда я различила придушенный стон. Скоро он появился в комнате, красный как мак.
— Что случилось? - Невинно спросила его я.
— А то сама не знаешь. - Буркнул он. - Я же не железный.
— А что такого? Это же женщины ушами любят. - Не выдержала и подколола его я.
— Ничего себе! - Взвился он. - Я захожу, а тут бесстыдная девчонка онанизмом занимается и стонет как десять блядей.
— Да ладно тебе. Неужели не слышал как порнофильмы озвучивают? Там вообще старушка божий одуванчик стонать может. И ничего.
— Так ты что порнофильм что ли озвучиваешь?- Оторопел он.
— Не, порноигру, по заказу. - Улыбнулась я.
— Так ты не это, не... - Замялся он.
— Ну, немного вжилась в роль, честно говоря. - призналась я.
— Извини. - Выдавил он из себя. - Сложно помнить, что ты парень, когда вот такой вид. А уж со стереозвуком...
— Проехали. - Согласилась я.
— А что за игра?
Пришлось показывать. Обычная японская хентайщина не вызывала у меня эмоций и раньше, теперь тем более, а вот Колька такие штуки любил. Даже помог мне нарезать звук и оценить результат. Сказал, что очень понравилось. Даже себе скопировал. А я приступила к следующей игрушке. Женские стоны у меня уже были (оказалось, что я записала аж полтора часа), но в этой игре были ещё мужские. Вспомнив звук, издаваемый дрочащим в туалете Колькой, я решилась.
— Коль, будь другом, помоги мне с озвучкой второй игры. Тут мужской голос нужен, а заказчик два месяца ждать не будет.
— Это че, мне стонать, типа?
— Ага. И это тоже. Но вообще больше текст наговаривать.
— Ну текст это ладно.
Со стонами у него действительно сходу не вышло. Он, видите ли, был уверен, что мужики не стонут вовремя секса. Пришлось дать ему послушать оригинальную японскую озвучку. По идее можно было оставить его нелепые потуги, но меня одолел идеализм.
— Черт, не годится. Вживись в роль. Работы-то на десять минут.
— Как я вживусь? Я ж говорю, при сексе визжать не обучен.
— Ни фига, я слышала как ты в туалете стонал. - Выпалила я.
— Правда что ли? Не может быть. - Запротестовал он, покраснев.
— Жаль на микрофон не попало.
— Так мне что под микрофон что ли вздрочнуть? - Вспылил он.
— Ну если никак иначе не можешь. Ничего, я могу выйти. - Пожала плечами я. - Можно подумать я твой член не видела. - И ведь действительно видела. Мы с Колькой пару раз измеряли, у кого длиннее. Длиннее, увы, был у него.
— Ты ведь так и стонала? С рукой в промежности?
— Для дела ведь.
— Хорошо. - Коля вздохнул и запустил руку в спортивные штаны, которые теперь всегда носил при мне, вместо привычных шорт.
В этот раз у него наконец получилось то, что нужно. Только остановиться вовремя он не смог.
— Вот ёб. Стирать теперь.
— Ну так иди, машина свободна. Я как раз звук обработаю. - Спокойный тон дался мне неимоверным усилием воли. Мысли мои метались как зайцы. Ох зря я поверила себе, что не привлекают меня парни. Надо было учесть, что тело-то у меня теперь женское. И по барабану этому телу мои интеллектуальные установки. Сама же Коле говорила, что женщины ушами любят. Вот дура. Только сейчас заметила, что уже начала мысленно называть его именно КОЛЕЙ. К счастью, он ушёл, и я смогла сесть и попробовать привести мозги и чувства в порядок. Ни о какой игре речь идти не могла. У меня и так текло из киски. Надо было успокоиться. Это всего лишь плоть. Ух. Бля.
В итоге я всё же смогла заставить себя заняться работой. Хорошо всё-таки, что она не ограничивалась порноиграми. Весь вечер мы с Колей не говорили на щекотливые темы. Даже за ужином. Но я не могла не заметить, в его шортах очертания стоящего члена. Хотя старательно делала вид, что не замечаю. А ночью я смогла оценить всё неудобство одной комнаты.
Коля не выдержал и нарушил наш негласный уговор.
— Слушай Саш. А как это вообще, быть женщиной?
— Непривычно.
— А что поменялось?
— Почти всё. - Неожиданно для себя ответила я. И ещё более неожиданно продолжила — Хотя оргазмы вроде почти такие же. И не такие
— Ух ты! А в чём разница?
— Пока рано говорить. Онанизм ведь не всё показывает, сам знаешь.
— Ты что, собираешься в таком виде настоящим сексом заняться? - Изумился он.
— А почему нет? - В слух начала размышлять я. В конце концов, мало кто может проверить секс с обеих точек зрения. Нельзя упускать такую возможность.
— Два дня назад ты говорила ровно противоположное.
— Два дня назад меня не привлекали мужики.
— А сейчас?
— А сейчас похоже начали привлекать.
— И я привлекаю?
— …
— Ты меня точно привлекаешь. Какого черта эта карга превратила тебя в девчонку точно в моём вкусе? Это невыносимо. - Признался он.
— А что потом?
— Ну это ведь нельзя считать гомосятиной, если ты девушка?
— Наверное нет.
— И потом я точно никому не расскажу.
— И мне ведь не надо для кого-то там хранить свою девственность — усмехнулась я.
— Так ты ещё и девственница?
— А то. Ладно, по-моему, мы просто пытаемся убедить себя, что нам можно трахнуться. Я думаю можно. - Решилась я. Коля тут же спрыгнул со своей кровати и буквально влетел в мою. Даром, что через полкомнаты.
— У меня ещё ни разу не было девственницы.
— Ничего. Я за сегодня так натекла, что всё должно получиться без проблем — успокоила его я. Хотя мне самой было страшновато. Про дефлорацию чего только не писали в интернете.
Мы быстро избавились от одежды. Коля буквально присосался к моей груди. Мда, не мог он похвастаться богатым интимным опытом. Издержки воспитания. Как и у меня. Хотя какой у меня сейчас вообще опыт? Но тело само отвечало на его неумелые ласки, и когда он в меня вошёл, единым ударом пробивая девственную печать, я почти не почувствовала боли. Так, легкий укол. А потом сразу снова кайф. От мысли, что я сейчас лежу на кровати в классической миссионерской позе, а член моего друга быстро-быстро двигается в моём влагалище, меня будто пробивало разрядами тока.
Но хватило Коли ненадолго. Наверное не прошло и минуты, как он вытянулся в струну и издал почти тот самый стон, что я записывала сегодня днём. О пытался держать член как можно глубже во мне. Я почувствовала в себе струйку его спермы. И в этот момент меня пронзило внезапным страхом. Мы ведь не предохраняемся, придурки! Я ж залететь могу. От этой мысли во мне что-то замкнуло, и я наконец испытала тот самый оргазм, о котором многословными эпитетами пишут в рассказах.
— Боже, я и не думал, что возможен такой классный секс. - Коля всё ещё лежал на мне, не вынимая член.
— Ага. Особенно без презерватива-то. - Ядовито ответила я.
— А ты разве можешь залететь? - Беззаботно отмахнулся он.
— Откуда я знаю? Мне ведьма на эту тему разъяснений не оставила.
— Вообще-то я читал, что те, кому операцию по смене пола делают, рожать не могут. - Попробовал аргументировать свою позицию Коля. И попробовал с меня встать, но не смог. Только сейчас я поняла, что сама держу его, обхватив ногами, как пальму. Пришлось отпустить.
— Так то операции. А я жертва колдовства.
— Бля. Но ты же через меньше чем два месяца обратно станешь... Надо ли беспокоиться? - Засомневался он.
— Наверное ты прав.
— Расскажи лучше, как оно?
— Было ли мне хорошо?
— Я серьёзно. Интересно же.
— Было просто охрененно. Будучи мужчиной я ни разу такого кайфа не испытывал. Когда говорят «волной накрыло», то ни фига не приукрашивают. Так оно и есть. Не знаю как это иначе описать. … У меня словно всё тело стало одним большим членом. Нет не так. … И, ну всё тело тут работает, а не один хуй.
— Я так и понял, что оргазм ты не симулировала. - Улыбнулся Коля.
— Слушай, зачем мне тебя обманывать?
— А боль?
— Да фигня.
— Значит ты хочешь ещё?
— Конечно. А ты сможешь?
— У меня от твоего описания опять стоит.
— У тебя член не отвалится, половой гигант?
— Не, мне как раз легче стало. Хотя что я рассказываю, уж ты-то должна знать как яйца переполненные болят.
— Так пихай скорее. Лечись. Чего молчал?
— Погоди, давай по собачьи...
— Извращенец, так и знала, что ты мечтаешь трахнуть своего друга сзади. - Не удержалась я от шпильки, но в позу раком всё-таки встала.
— Эй, это не то о чём ты думаешь... - Запротестовал было Коля, но услышав мой смех просто шлёпнул меня по заду. - Чертовка. Я ведь в тебя влюблюсь теперь.
— Ты дело делай.
И Коля сделал, хоть и попав в мою переполненную выделениями щёлку не с первого раза. Он покрывал мою шею поцелуями, гладил волосы. А уж когда он протянул руки к грудям, я сама аккуратно направила их пониже. В этот раз всё было нежнее и медленнее. Только в этот раз у меня оргазма не получилось. Коля всё таки кончил раньше. Да ещё и опору потерял, так что придавил меня к кровати. И спермы я на это раз не почувствовала, так во мне было влажно. Но мне всё равно очень понравилось.
Так мы и заснули. Даже в душ не пошли.
189