Ну, прямо, беда, какая то. И почему она, так на меня взъелась? Вроде бы уже все по дому делаю. Андрей сходи в магазин. Молчком собираюсь и иду, день ли ночь ли, теща попросила! Андрей надо мусор вынести, бегом бегу. Андрей то, Андрей сё! Андрей, с улыбкой делает. Другой бы на моем месте, послал ее подальше, а я нет. Не хочу жену, расстраивать. Я обратил внимание, что даже в мыслях я передразниваю жену, ее интонации и голос. Мы у нее одни, ей не на кого опереться... А мне есть? Ох Вера, ах как же я тебя люблю, готов на любые жертвы идти, но сейчас... Терпение лопнуло! Последняя выходка, это что то! Без стука, ворваться в ванную, когда я там стою голым и вытираюсь после душа. Да это бы ничего, оказывается, я сам виноват! Завлекаю ее своими «прелестями, тьфу бы на них!». И плюнула ведь, правда на пол. Но я-то видел, как она на меня смотрела! Не удивлюсь, если она подслушивает или подсматривает, когда мы с женой сексом занимаемся! После этого у нее всегда вид, как лимон съела.
Глава 1. Семейная жизнь. Андрей.
Все начиналось как обычно. Встретились двое, разговорились, сходили в кино, потом в ресторан... Потом начали встречаться постоянно. Признались в любви, а они и правда, друг друга любили. Поженились. Купили квартиру, работают и живут себе помаленьку. Только белая полоса кончилась. Началась черная. Умер тесть. Теща отказывается жить, в своей старой квартире, где прожила n лет. Не может, после смерти мужа. Решила продать или поменять на другую. А пока суть и дело, переехала к нам, по настоянию дочери. Тут все и началось!
До этого женщина была как женщина. Нарадоваться не мог. Андрюша у нас «золотце», хозяйственный, какой мужчина... И вдруг, я буквально за неделю превратился: бездельника, и «руки то из жо... ы растут», ни чего не могу... А стоило прийти с работы, после дня рождения с запахом, еще и алкашом! Все сил моих больше нет. Придет жена с работы, будем решать!
Тут мысль перескочила на тещу, заставляет звать себя Любовь Николаевна! Только так, и ни как иначе. Правда, Вере иногда можно звать Мамочка, но на Вы! А раньше, звал ее просто мамой, иногда мамой любой, Вериной мамочкой, и ни чего, нравилось. А нынешние наряды, что стоят? Только темное, застегнутое на все пуговки, подол, на ладонь ниже колена... А ведь она красивая. Высокая, статная, рост 173 см, хорошо сложена. Красивые груди размер так 3—4, тонкая талия, не осиная, но при таком росте и бюсте, в самый раз. Широкие бёдра, красивая попа, длинные, стройные ноги. И возраст, сорок с хвостиком. Нет, чтобы найти себе мужчину, спутника жизни, ведь жить еще, и жить! Так нет, жизнь кончилась. И я то, врагом стал, когда по дурости, и желанию помочь, попытался с ней поговорить на эту тему. Теперь еще этот, сегодняшний случай! Мелькнула мысль, а не пойти ли и не выпить ли пивка, в «Подвале»? Это за углом кафе у нас. Но как представил: «Вот, алкаш! Опять нажрался! Житья от тебя нет! Ни мне, ни дочери! Когда напьешься?» Прямо ушат, холодной воды, за шиворот. Ладно, до вечера терплю, а потом... Только, для себя все решил, звонок. Верочка звонит:
Милый, у меня все получилось!
Что все?
Я еду. Подписали командировку, в Питер! Уже и билеты взяли, на пять вечера, сегодня!
Я скоро буду дома, надо собраться. Еду на две недели! Жить будем в ведомственной гостинице. Прибегу домой расскажу подробней. Целую. Надо документы оформить. Пока!
И бросила трубку. Вот так то! Дела швах. Она уедет, а я останусь с ее ма... Любовью Николаевной! Две недели, плюс дорога, итого двадцать дней! И кончатся, эти двадцать дней — «смертоубийством»! Правда, что радует, не меня.
Потом прибежала Вера, сборы, то надо, другое, бегал в магазины, не до разговоров было. Ну а на вокзале, и поднимать тему не стал. Зачем перед дорогой расстраивать. Она эту командировку, полгода выбивала! Посадил в поезд, дождался, когда он ушел с вокзала, и поплелся домой. Про себя решил: буду ее игнорировать, а просьбы, захочу, сделаю, не захочу, так и послать могу! Для храбрости зашел перед, домом, в «Подвал», и выпил, два по сто, коньяка. Домой шел во всеоружии!
Глава 2. Перипетии жизни. Андрей.
Как я и думал, теща, затянула ту же песню. Вот только проводил жену, уже напился, а дальше что? Шлюх притащишь? Действую по плану, молчу, игнорирую. Иду на кухню, делаю себе кофе, и сажусь перед видиком, кино смотреть. Не унимается. И не понятно, что ее бесит больше, то, что молчу, или то что внимания, не обращаю? Ладно, вышла. Ну, думаю, сработало! Ан нет. Опять приперлась, теперь ей срочно надо, что бы я в магазин сходил! Я сижу, уже делаю вид, что кино смотрю. А у самого внутри, «все закипает». Я так то, человек, спокойный. В детстве, когда понял, что силой не отличаюсь, а ростом и телосложением на шкета похож, стал заниматься борьбой. Сейчас бросил, некогда. Вид у меня, конечно не шкаф, но уважение, фигурой вызываю. И навыки не растерял, раз в неделю занимаюсь, правда, только для себя. Да и ума понабрался, трезвый расчет на ринге, первое дело. И надо вам сказать, меня с десяти лет, ни кто пальцем, не тронул. И тут Любовь Николаевна вышла из себя! Она затопала ногами, что то стала кричать про загубленную жизнь, ее и дочери, и даже попыталась меня чем — то огреть по голове! Я потом рассмотрел, и смех, и грех, скалкой, как в дурном анекдоте!
В общем, она замахивается, я ставлю блок, ловлю руки и провожу прием. Она падает, я ее подтягиваю к себе, что бы она на пол не грохнулась. И оказывается она в интересном положении. Во время падения, подол завернулся на талии, попочка на голе, и лежит она «милая», на животе, у меня на коленях, «тыковкой» кверху! Соответственно лицом вниз. Я вижу, что под «строгим костюмом», одеты «легкомысленные, полупрозрачные, бежевые» стринги, не закрывающие даже ягодицы. Черные, чулки, на высокой резинке, доходившие почти до промежности. Ниже колен, они были просто черные, от колен и выше шел замысловатый узор. И такое меня зло взяло, что хватаю ремешок, лежащий рядом. (Видимо жена при сборах забыла, а я еще не прибиралс) Прижимаю ее крепче к коленям, и начинаю, по «булочкам», проходить ремешком.
Был бы трезвым, вряд ли это сделал. А так получилось: «И он, Сидоров младший, драл ее, Сидорову старшую, как Сидорову козу!» Выдрал я ее, по почти, голой попе. Слово выдрал, конечно, звучит натянуто. Как можно это сделать, когда он такой маленький и легкий! Она сначала сопротивлялась, потом пыталась кричать, и вдруг заревела. Заревела, как маленький ребенок, ревет от безысходности, не справедливой, по его мнению, обиды. Навзрыд, размазывая слезы и «сопли», по лицу. (Отступление от темы. Ну подумаешь, какая то ваза разбилась, причем «САМА»! Прим. Автора). И вдруг, я увидел, как стали намокать, в районе промежности, ее кружевные трусики! Она, возбудилась, во время экзекуции! Мне стало, ее жаль. Я поднял ее, посадил на колени, и стал успокаивать. Гладил по голове, спине, говорил ласковые слова, прижимал к себе. Ну, в общем, пытался успокоить, как ребенка. Она прижалась к моей груди, зарылась в рубашку и всхлипывала.
Дальнейшее, было предсказуемо. Здоровая, физически привлекательная женщина, с прекрасными формами. Сидит, на коленях молодого мужчины, который знает, выражаясь медицинскими терминами: «Что она, находится в состоянии полового возбуждения». И гладит, ее прекрасное тело, а расстояние между их губами, составляет едва ли «десяток дюймов». Я и сам почувствовал, как кровь приливается к моему органу. Прижатый не легким телом, да еще и находясь, в застегнутых штанах, он пытался выпрямиться. Я чуть наклонился, и поцеловал, такое прелестное, женское ушко, на прижатой, к моей грудной клетке, голове. А потом еще, и еще. Всхлипывания, стали перемежаться тяжелым дыханием. Тогда я поднял, прижатую ко мне голову, и, взяв, ее за подбородок, поцеловал в губы. Ее словно током ударило. Она всхлипнула, обхватила меня за шею, и подарила мне второй поцелуй, длящийся, как мне показалось, вечность. Потом ее тело содрогнулось, выгнулось невообразимой дугой и расслабилось, мелко дрожа.
Можно было подумать, что она «кончила». Еще чуть помедлив, отпрянула от меня, и сказала: «Дай мне подняться, надо привести себя в порядок». От неожиданности, я ее отпустил, она встала, поправляя платье, и подарив мне улыбку, вышла из комнаты. Кстати, последний раз я ее видел улыбающейся, еще до смерти мужа. Она ушла, скрипнула дверь в ванную, а я, сидел обескураженный, не зная, что и думать. Толи готовиться на отсидку, 15 суток она мне точно обеспечит; то ли к горячей ночи с тещей, в одной постели? Глаза смотрели телевизор, но что там показывают, я не понимал.
Минут через пять, она вышла из ванной, прошла в свою комнату, и вернулась на кухню. Стала там чем-то греметь, и даже напевать! А потом, когда я себе уже «сломал» голову, позвала меня на ужин?! Меня, которому час назад, и кусочка хлеба, маслом, не намазала бы! Ошеломленный. Я помыл руки, и зашел в кухню. Судя по сервировке стола, 15 суток мне не светило, а вот второй вариант, принимал четкие очертания! Как всегда, сервировка была безупречной. Но посреди стола, стоял графинчик, судя по цвету, с коньяком. Присутствовали и два бокала, низкие, с широким горлышком. Присутствовал и нарезанный лимон. Это конечно пошло, закусывать коньяк лимоном. Ведь лимон своим вкусом перебивает всё послевкусие, ради которого так и ценится коньяк. Но в данном случае, главным было наличие их на столе, а не то, подходит лимон к коньяку, или нет! Мы сели. Я разлил напиток, а Любовь Николаевна положила на тарелочки закуску. Выпили, не чокаясь и без тоста. Закусили. Честно говоря, я был еще в смятении, и не знал, как начать разговор. Она то же молчала. Ужин прошел в молчании.
Стук вилок, о тарелки, бульканье наливаемого коньяка, и приглушенные звуки дыхания. Когда ужин закончился, Любовь Николаевна, была около раковины, мыла посуду, а я убирал ее со стола, и относил к ней. Отнеся последние тарелки, я встал у нее за спиной и положил свои руки на ее талию, а потом и попку. Она вздрогнула, но не перестала работать. Наклонившись, я стал целовать ее в шейку. Она, чуть откинула голову назад, и глубоко, и тяжело задышала. А потом, полуобернувшись ко мне сказала: «Молодой человек! Вам надо освежиться, после длинного дня. Вечер, вряд ли, будет короткий!» Честно говоря, я ожидал, что то такое, но не в такой форме. Галантно кивнув даме, я пошел принимать душ. Раздевшись, и встав под душ, я с удовольствием ощущал, как горячая вода смывает усталость и тревоги. Этого длинного, и богатого на события дня. Взяв мочалку, и намылив ее, стал тереть себя, оттирая остатки пережитого. Но едва я начал мыть член, то почувствовал, что мой, и так уже возбужденный, «друг», вытянулся в стойке, указывая в сторону кухни...
Глава 3. Забота, доверие, любовь. Любовь Николаевна.
Внутри все пусто. Так, что хочется выть от тоски; так что холодеет сердце, и деревенеет тело. Я осталась одна. Это странное чувство, одна одинешенька, в толпе людей! Да именно так! Нет, рядом есть люди, дочь, зять, наконец. Какие, ни какие, друзья. Но все равно, я одна. Одиночество души порождает неуверенность, неуверенность мать страха, а СТРАХ, это агрессия. Агрессия ко всему, что я считаю, не приемлет меня. Внутреннее чувство пустоты. (Эротические рассказы на любой вкус) Мне чего-то не хватает, мир непредсказуем и недобр, и сама я, видимо, не представляю особой ценности, и любви не стою. Я не могу жить в старой квартире, и не хочу в новой. Живу с дочерью, но не могу найти той опоры, в которой нуждаюсь. Сочувствие есть, но удовлетворения потребности в любви, внимании и заботе, нет. У нее своя жизнь, муж, семья. А я где то в стороне, не могу пересилить себя и приблизиться. Постоянно воюю, то сама с собой, то с дочерью, то с зятем.
Вот и сегодня, влетела в ванну. А там Андрей, вытирается полотенцем после душа. Как увидела его обнаженным, его сильное тело, так во мне все перевернулось! Я просто не могла отвести глаз, от его большого и мускулистого члена. Мне захотелось, подержать в руках, ощутить его в себе, как он сильными толчками входит в меня... Я потекла. И просто кончила, от одних мыслей об этом! А когда, подняв глаза, я поняла, что он понял мои желания, я испугалась. Страх породил агрессию, я накричала на него, обвинила чуть ли не в изнасиловании... Я вышла, хотя мне хотелось, броситься на него, и что бы он сорвал мое платье, и взял меня! Прямо там. У меня до сих пор, дрожат колени и низ живота, разрывается от желания... А потом прибежала дочь, быстрые сборы в командировку.
А я с ужасом думаю, что мне придется остаться, один на один, с ним, на долгие три недели. Они уехали на вокзал, а я осталась дома. С трудом, привела свои мысли в порядок. А потом он пришел, и просто игнорировал меня. И опять внутренняя неуверенность переросла в агрессию, я просто накинулась на него. Каким то образом, он уронил меня на свои колени, задрал платье, и просто нашлепал меня каким то ремешком. Это было не больно, но до ужаса обидно. Все бы ни чего, но от его прикосновений, меня опять «заколотило», и я потекла. Я почувствовала, как у меня мокнут трусики, по ним расплывается пятно, а потому как вздрогнул, он, поняла, что он это увидел. И я сорвалась, разревелась, как плакала, последний раз в детстве. Мне было все равно, я ни чего не видела и не чувствовала.
А потом, сильные руки, как у моего отца, подняли меня, прижали к груди. И я, как бывало в детстве, зарылась в складки рубашки. Отгородилась от мира, за этой хлипкой «броней». А руки гладили меня, успокаивая, и чей-то голос, говорил простые и добрые слова, успокаивая меня. Чьи-то мягкие губы, нашептывающие нежные слова, поцеловали меня в ушко, еще и еще... А потом, кто то поднял, мою голову, я увидела, что это он. И он поцеловал меня в губы. Не сильно, но во мне все «взорвалось». И я, «потеряв голову», просто «бросилась», ему на шею. И наши губы опять слились, в долгом поцелуе. Я просто «растворилась» в нем! Его язык ласкал мое нёбо, перекатывался по зубам, облизывал губы. Бедром, я почувствовала, как встал, его член. Сильны и желанные руки, ласкали шею, спину, гладили ягодицы. И я, содрогнувшись опять «кончила». «Кончила», сидя на его коленях! Поняв, что сейчас, я просто «потеку», вскочила и убежала в ванну. Там, уставившись на себя в зеркало, попыталась успокоиться. Наскоро подмылась, прошла в комнату и переоделась. Надела самое красивое, что есть у меня, и «полетела» на кухню готовить ужин.
О том, что будет потом, я даже не думала. Жизнь сама покажет, и расставит все точки над « i ». Мы поужинали, почти в полном молчании, чуть выпили. Я стала мыть посуду, спиной ощущая «голодный» взгляд Андрея. Он как будто раздевал меня глазами. Давно я не чувствовала такой взгляд. Это было, как ни странно звучит, приятно и возбуждающе. И я, наконец, почувствовала, что здесь я не лишняя. Все бывшее до этого, недоразумение и ошибка. Надо было открывать «новую страницу жизни, и писать ее, с чистого листа». Я так глубоко задумалась, над этой проблемой, что не услышала, как Андрей подошел ко мне сзади, и положил руки на талию. Очнувшись от мыслей, я вздрогнула, но поняв, чьи они, расслабилась. А он, как «ласковое дитя» стал нацеловывать меня в шейку, а руки скользнули к ягодицам. Я почувствовала, как в моей груди стал «разгораться костер» страсти, внизу живота все окаменело, я едва сдерживала дрожь! Горячая, и такая желанная истома стала разливаться по телу.
Груди, живот, да вообще все тело стало покрываться пупырышками, как от холода. Соски затвердели, и уперлись в мягкую ткань бюстгальтера. Ноги, отказывались держать меня. Найдя в себе силы, я отправила его принимать душ. А когда он вышел, мне хотелось броситься за ним, и прямо в коридоре, сорвать с него одежду и... Но сил не было. С трудом держась на ногах, и привалившись, к навесному шкафу головой, я осталась стоять около раковины. Когда я пришла в себя, Андрей, судя по звукам, уже помылся и собирался выйти из ванны. Я не знала что делать! Больше этой пытки я не вынесу. Встряхнув головой, и сполоснув водой горевшее, от прилива крови лицо, я выпрямилась и собиралась сесть на стул. И тут вошел он. В банном халате, с еще влажными волосами и явственно видным, по бугру в паху, вставшим членом. Я поняла, что все! Пропала!
Глава 4. Вечер. Андрей.
Кое-как, домывшись, и наскоро вытершись, я набросил на себя банный халат, и, не пряча вставшего «на дыбы друга», зашел в кухню. Она так и стояла около раковины, ее лицо горело, а глаза прямо таки светились, от предвкушения чего-то запретного, но приятного. Не размышляя, я подошел, развернул к себе лицом, и впился в горячие, и такие податливые губы. Мои руки прижимали ее к себе. И она, буквально «таяла», от моей ласки и поцелуя. Я чувствовал, как в возбуждении дрожит ее тело, набухшие соски, буквально пронзали одежду, впиваясь, в мою, оголенную грудную клетку. Ее живот, терся о мою вставшую плоть, а руки срывали с меня халат. Когда халат свалился с плеч, я, не раздумывая поднял ее на руки и понес в спальню. Она молчала, обняв меня за шею, и только тяжелое дыхание выдавало ее возбуждение. Бережно посадил ее на край кровати, и, нагнувшись, стал целовать ее, зардевшееся лицо. Она отвечала на мои ласки, гладя мое обнаженное тело, куда только могла дотянуться.
Ее губы шептали: «Андрейка, милый, ну как же... Ох, как мне хорошо». Потом встал на колени. Я целовал каждый доступный сантиметр ее лица, и шеи. Руки в это время расстегивали у нее кофточку, чтобы предоставить взору к ее великолепные формы. Распахнув, кофточку, я увидел прекраснейшее в мире зрелище. Боди с мягкой чашкой из эластичного кружева и тонкой микрофибры. Причем, если само боди, было ярко белое, то кружева, снизу вверх меняли цвет, от белого до черного. Бретельки были отстегивающиеся, и я избавился от них. Я провел руками от плеч, до грудей, пока еще скрытых, приятным на ощупь, материалом. Даже сквозь ткань я ощутил, какие твердые к нее соски. Они виднелись небольшими бугорками на чашечках. Не в силах дольше сдерживаться, я прихватил материал чашечек за верх, и потянул вниз. Они довольно легко соскользнули вниз, открыв моему взору две белые, пышные груди с темно розовыми сосками, стоявшими как маленькие члены. Я припал лицом, к ее грудям, стоя на коленях, как припадают к самому дорогому на свете.
Они были теплыми, мягкими, и такими нежными на ощупь, что я, далеко не первый раз, ласкающий женские груди, вдруг понял. Все эти литературные»бредни«: мягкие как бархат, нежные как шелк, очень далеки от истины! Они, женские груди, представляют собой, что то невообразимое. Воспринимающиеся мужчиной как, некий эталон: красоты и нежности, практичности, и восхищения. Мы воспринимаем это с молоком матери, которая кормит нас, той же грудью, а может быть и на генном уро
вне.
Я, прислонил к ним лицо, так маленький ребенок, прячется на груди матери. Мне было так спокойно и хорошо! Благодать, нахлынувшая на меня, требовала выхода. И я, начал ласкать, эти прелести. Мои руки поглаживали нежную кожу, а язычок ласкал набухшие соски и обрисовывая контуры ореолов. Потом я взял один из сосков в рот и нежно придавил его губами. Раздалось «Ох-х». Губы, милого личика, приоткрылись. Взгляд, и без того затуманенный, выражал, полную прострацию, от возбуждения, уводившего ее из реальности. И тут же ее тело содрогнулось. Я продолжал крутить пальцами ее второй сосок, и сосать первый. Она возбужденно застонала, и крепко прижала меня, к своим грудям! Как это было приятно, вот так бы, всю жизнь и сидел! С трудом оторвавшись, я поцеловал ее в губы, и стал расстегивать юбку. Мне не терпелось, узреть и все остальные, временно скрытые от меня, прелести!
Глава 5. Продолжение вечера. Любовь Николаевна.
И вот он пришел. Я не могла, и не хотела ни чего делать. Он взял меня на руки, и унес в спальню. Я, вся отдалась его ласкам. Эти губы, такие мягкие и нежные, что целовали меня, большие и теплые руки, нежно сжимающие мое тело, они лишали меня воли и сознания. Я словно сплю, нет, я все вижу, и понимаю происходящее, но ни чего не могу сделать. Он поднял меня на руки. У меня хватило сил, только держаться за его шею. И он понес меня в спальню, нет, я полетела, на его руках. Не отрывая губ, от моего лица, он снял с меня кофту, и оголил груди. Низ живота стал наливаться теплом, а в голове «застучало». А он, откровенно любовался ими, пробуя их на вкус и ощупь. Его язык прошелся по самим грудям и переключился на соски. Когда он начал лизать их, я думал, что потеряю сознание, от удовольствия. Каждое его прикосновение языка, вызывали у меня содрогание, а груди, стали «гореть», внутренним огнем. Я взлетала наверх блаженства, и падала «вниз», когда он отрывал его!
А когда он сдавил сосок губами, я почувствовала, что мои груди, как будто увеличились в размере. Они стали плотными, и будто, заняли собой, всю грудную клетку. Жар, опускающийся сверху, и поднимающийся снизу, объединились. Моё влагалище набухло и «загорелось». По нему пробежала пульсация. Она то становилась сильнее то тише, из вагины потекло. Я чувствовала, как намокают мои трусики, как пульсация передается матке, и выше, по всему телу. А его губы и пальцы продолжали ласкать соски и груди... Высшая степень сладострастного ощущения, затопила меня. Я вся отдалась ему. Мои руки, прижали его лицо к груди, содрогающейся от накатывающих волн блаженства.
... Мой муж, был хорошим человеком, но он ни когда не был, пылким любовником. Мне с ним было хорошо и спокойно, но он не умел, и не хотел учиться, что бы удовлетворить и мои потребности в сексе. И я, ни когда, не отказывалась от предложений, пока однажды, пять лет назад, мой муж, не застал меня, за этим занятием. Мы поговорили, он понял и простил. Я, прекратила встречи, на стороне. Это было нелегко, но я всегда держала слово, если его давала. А мне всегда нравился секс, с молодыми мужчинами. Даже не опытными, а опытными и подавно! Они были более приспособляемыми, темпераментными. Могли заниматься сексом, несколько раз подряд, с небольшими перерывами. А опытные, они доводили меня до таких стадий возбуждения... Что я, и «мяу», сказать, в тот момент, не могла! Андрей, похоже, был, из последних. Только на стадии игр, он дважды довел меня до оргазма, что будет дальше? А ведь он, практически, еще не начинал, сам секс! Уже сейчас я была готова подставить ему не только мою вагину, но и... И еще я хотела ласкать его член, такой большой и твердый. Добраться до которого пока не могла!...
Потом, он поцеловав меня в губы, стал расстегивать юбку. Его пальцы дрожали, но он справился. Чтобы ему помочь, я с трудом встала, и юбка скользнула вниз, обнажив мой живот и ноги. Я всегда гордилась своим телом! Хотя и не прикладывала к этому больших усилий. Довольно высокая, с красивой, полной грудью, почти четвертого размера. Несмотря на возраст, грудь упругая и не обвисшая. Плоский живот, почти без складок, талия, широкие бедра. Попа и бедра, были моей особой гордостью. Еще ни разу, ни один мужчина, не прошел мимо, не оглянувшись, на меня, (мою попу), если быть точнее. В чем бы я ни шла, хоть в юбке, хоть в брюках! Длинные ноги дополняли остальное.
Мне ни когда, не составляла труда, найти партнера для секса. Но почему то, только не сейчас. Словно я потеряла, или сломала в себе какой то стержень... А сейчас, вдруг, я чувствовала, как это возрождается во мне. Я видела, восхищенный взгляд Андрея, на мое тело. Понимала, что я нужна, даже более того, желанна! Это восхитительное чувство, перерождало меня, заново. А эти оргазмы, от еще не состоявшегося секса, показывали, как это необходимо мне, и моему телу! Тело еще не забыло, как благотворно, все это, отражалось на мне и моем самочувствии, и соответственно реагировало.
А Андрей, уже целовал мой живот и опускался все ниже. Я опять чувствовала, как тело наливается теплотой и желанием. Мне хотелось, кричать от восторга, и в тоже время ругать его, за медлительность. За то, что он «мучает» меня, своими ласками. Вместо того, чтобы овладеть мной, прямо сейчас. Он дошел до трусиков, и стянул их с меня. Теперь, он просто стоял на коленях, передо мной, и смотрел. Я видела, что «зрелище» ему нравится! Для его удобства, я раздвинула ноги. Но видя, что он не спешит, приступить к ласкам, сама5 стала одной рукой ласкать свои груди, а второй вульву, играя с клитором. Бедный, как только он не заработал косоглазие, пытаясь уследить за моими манипуляциями: вверху и внизу.
Глава 6. Четвертая стадия. Андрей.
Упавшая, бесформенным кольцом, вокруг ее ног. Юбка, позволила увидеть всё ее тело. На ней были одеты, почти прозрачные трусики, типа шортиков. Они плотно облегали ее высокий, волосатый лобок и вульву. На бедрах же, висели свободно. Широкие складки, наружных половых губ, и выступающие внутренние губы, четко обрисовывались ими. Нижняя часть трусиков была мокрой. Что не удивительно, с учетом только что прошедшего оргазма. Я приник губами к ее, матово белеющему животу, и, целуя его, стал опускаться к верхнему обрезу трусиков. Дойдя до них, я подцепил их с двух сторон пальцами, и потянул вниз. Они, пройдя ее широкие бедра, упали вслед за юбкой. Я смотрел, и не мог насмотреться, на ее прелести. Высокий лобок, с аккуратно подбритыми, в виде правильного треугольника, кучерявыми волосиками. Широкие, чуть разведенные в стороны, большие половые губы, чистые со стороны бедер. Влажные, красноватые лепестки, малых половых губ, «выглядывающих» изнутри больших. Капюшон клитора, четко вырисовывающийся над верхней часть больших половых губ. И, конечно же, этот самый, интригующий бугорок похотника, чуть краснеющий, под капюшоном. Это зрелище, далеко не новое, для меня, как всегда, вогнало меня в оцепенение. Я смотрел, и не мог насмотреться, каждый раз, открывая нечто новое для себя...
А, Любовь Николаевна, видя мое внимание и оцепенение, чуть переступив, развела в стороны ноги, и стала ласкать своя вульву. Одновременно он еще ласкала и груди, гладя их и крутя соски. Ее пальцы, заскользили, между мокренькими от смазки, половыми губами, разведя их в стороны, и я увидел под, капюшоном, красный клитор, размером с горошину. Прикосновение к нему, доставляло ей, огромное удовольствие, так как при касании клитора, все ее тело пронзала дрожь. Мой член, и без того находившийся, в «боевом положении», задрожал от возбуждения и желания! Я приник губами к ее лону, и она руками сильно прижала меня к себе. Ее губы простонали: «Давай же! Войди в меня! Хватит ласк, я хочу, тебя в себе! Сейчас же!». И я, положив ее на кровать, развел, прелестные ножки в черных чулках, вверх и в стороны, осторожно проник в нее своим членом.
Он легко, проскользнул в вагину. Внутри было горячо, и очень влажно. И тут же, лежащее подо мной тело, содрогнулось. Я почувствовал, как влагалище пульсировало, обжимая, мой член; как прокатились, по бедрам и животу, ритмические спазмы; тяжело заколыхались, большие груди... И раздался не сдерживаемый ни чем крик: «Да. Как я этого ждала! И стоны оргазма наполнили комнату». Она кончала, уже, который раз, за вечер, с дрожью тела и голоса, с криком. А я, чуть выждав, когда судороги уменьшаться, начал делать фрикции. И тогда, вторая мощная волна оргазма, накрыла ее. Длинный и громкий крик: «А-а-а...», огласил комнату. Пульсация влагалища, была такой сильной, что я, буквально «протискивался», в ее лоно! Для меня, такое поведение партнерши, было внове. Когда, чуть ли не каждая фрикция, то ли приводит ее к новому оргазму, то ли усиливает старый. Но очень понравилась получаемая в результате этого дополнительные ощущения, сжатия члена, пульсирующей вагиной.
Минут через пять, я понял, что такими темпами, я продержусь не долго! Но в мои планы, не входило, такое вот окончание вечера. Поэтому, я стал делать, не глубокие, только на глубину головки, фрикции. Люба, маленько успокоилась, стала стонать тише. Потом, я вышел из нее совсем, но продолжил стимуляцию, только теперь использовал губы и язык. Я приник к ее вульве, вылизывая ее прелести. Разведя, большие и малые губы, в стороны, я языком, стал ласкать вход во влагалище, время от времени засовывая его внутрь, как мог глубоко. Стоны сменились глубоким и прерывистым дыханием. Вовремя одного из таких погружений, ткнулся, кончиком носа, в горошину клитора. Люба застонала. (Похоже, стоит, этот прием взять на вооружение!).
Глава 7. Взаимность. Люба.
Догадывался Андрей или нет, что попал мне в «Зону G», я не знаю. Но и без того возбужденная, я «улетала», при каждом прикосновении его члена, к этому месту. Он начал глубоко и трудно дышать. Нет, хотелось сказать мне! Я знаю этот звук, сейчас он кончит, а я хочу еще! Но опытный «самец», похоже, тоже не собирался заканчивать вечер, вот так. Он стал входить в меня не глубоко, сдерживая себя. Я была готова, расцеловать его, за это. Потом он и вовсе покинул мое лоно, но не успела я запротестовать, как он приник к нему губами и стал ласкать меня языком. О, это было, что то! Особенно, когда он проникал языком, в вагину. Мягкий, а когда надо и твердый, до невозможности язык, доставлял не меньше удовольствия, чем член внутри вагины. А когда он, еще умудрился, кончиком носа ласкать клитор, я опять задрожала! Не произвольный стон, вырвался из горла. Я сжимала свои груди, «терзая» соски, а он «обрабатывал» мою киску. Когда он оторвался от меня, настала и моя очередь, принести ему удовольствие. Я протянула руку, и попросила помочь мне встать. Поднявшись с кровати, я встала перед ним на колени, и начала гладить член и мошонку.
Внутри «свербело», от желания и нетерпения. Я так долго, этого ждала! Он еще был влажный и блестящий от смазки. Головка была полуобнажена. Прихватив член рукой, я повела ее вниз, и оголила головку полностью. Вот он, «мой красавец», предстал перед моими глазами, во всей красе. Посмотреть было на что! Довольно толстый. Средней длины и правильной формы. Ствол чуть загнут вверх, с четкими прожилками вен на нем. Напряжен, чуть подрагивает, красная глянцевая головке, с выступившей капелькой на макушке. Я высунула язык, и слизала ее. Вкус обалденный. Потом я стала вылизывать головку полностью. Он глубоко задышал, пальцы сжались в кулак. Под языком, чувствовалась напряженная плоть. Нежная, но не податливая. Внизу живота начало разливаться тепло. Я поцеловала кончик члена, и прихватила головку губами, чуть сжав их. На этот раз, Андрей не выдержав, застонал. Тело отклонилось назад, а когда головка освободилась из «плена» моих губ, опять двинулось вперед. Его руки, опустились, мне на голову, и стали гладить мои волосы. Он медленно двигался вперед и назад. Головка, преодолевая сопротивление моих губ, то проскакивала в рот, то выходила наружу. Когда она была внутри, я ласкала ее языком, вылизывая и теребя напряженную плоть, вибрирующим кончиком.
Вторая рука, в это время, захватив мошонку, перекатывала в ней, приличные по размеру, яички, ноготки слегка царапали кожу. Стоя на коленях, я усилено ерзала попой, пытаясь унять, «зудевшую» вагину. Когда член покинул рот, в очередной раз, я стала вылизывать его ствол, трепеща от возбуждения. Потом прихватила ртом, одно из яичек и покатала его языком. То же сделала и со вторым. Андрей млел! Глаза были прикрыты, руки судорожно сжимали мне голову. Я приоткрыла рот и стала медленно, лаская член языком, заглатывать его. Мои губы, сложенные в кольцо, скользили по стволу, чуть сдавливая его. Он тоже двинул телом вперед, пытаясь ускорить движение, но я рукой, упершись в его, твердый, живот остановила движение. Мне, хотелось, все сделать самой, слишком долго я ждала! Я ни когда не умела заглатывать, член глубоко, да это мне и не нравилось. Выглядеть подавившейся дурой, счастье еще то! Поэтому, я сразу ограничила погружение члена, зажав его ствол в кулаке. А в качестве возмещения, чуть подрачивая его.
Я стала нанизываться на ствол, губами, усиленно работая языком. Время от времени запуская его между щекой и зубами. Андрею это нравилось, как ни странно, мне то же. В очередной раз, вытащив член изо рта, я развернула его спиной к кровати, и легонько подтолкнув, заставила лечь на спину. Сама же, облокотившись и уложив груди на его бедра, продолжила ласки. Он сразу же, вытянув руки, стал ласкать мои груди и соски, которые тут же, в ответ на ласку, опять затвердели, а кожа стала покрываться пупырышками. Тепло в промежности превратилось в жжение. Желание настолько обострилось, что мне захотелось кричать. Видимо уловив мое состояние, он потянул меня к себе, и с придыханием произнес: «Иди ко мне. Садись. Я хочу тебя. Хочу быть в тебе! Скорее!». И опять потянул, уже нетерпеливо. Но я уже была готова! Я тоже хотела, мне это было надо, не меньше чем ему!
Глава 8... Андрей.
Не мешкая, она влезла на кровать, и стала пристраиваться на мне, в позе наезднице, лицом к лицу. С легким чавканьем, она села на мой разгоряченный орган, и я почувствовал как, горячая плоть обволакивает член. Поерзав, и наконец, определившись с позой, она стала приподнимать, и опускать свою попку, нанизываясь на член. Когда она шла вниз, я бёдрами подавался вверх, что глубже войти в нее. Ритм и скорость движения, она задавала сама. На мои попытки их изменить, она просто попросила: «Лежи спокойно. Я все сделаю сама. Дай и мне насладиться коитусом!». Я сдался, тем более она все делала прекрасно, а нетерпение, можно и сдержать. После этого, кроме вертикального движения, она добавила, чуть скручивающие движения бедрами и поясницей. В результате мой член, как бы поворачивался в вагине, вокруг ее оси, вправо и влево. В свою очередь, я стал играться ее прелестными грудями, которые раскачивались, прямо перед моим лицом. Возглас: «Да-а-а!», и стоны были мне ответом.
Потом протянул руку, и стал гладить ее клитор. Стоны стали интенсивнее и громче. Люба откинулась назад и, заведя руку за спину, стала играться с мошонкой и находящимися там яичками. Была моя очередь оглашать спальню вздохами и звуками страсти. Отпустив мои причиндалы, наклонилась, и мы стали «сражаться» языками и целоваться. Она победила, ну кому, какое дело, если я поддался! Она навалилась на меня сверху, и мне пришлось убрать руки с груди и вульвы. Зато я обхватил ее за гладкую и теплую попку, и, надавливая на нее, увеличивал глубину: вхождения члена и область соприкосновения наших гениталий. Еще чуть вытянув одну из рук, я пальчиком, стал массировать колечко, ее анального отверстия. Постепенно вводя его внутрь.
Потом стал имитировать им фрикции. Когда, палец стал проскальзывать легко, добавил еще один. Мои манипуляции заставили ее усиленно крутить попой и вызвали, более похотливые, звуки стонов. Она была не против, заниматься со мной и анальным сексом. Потом она, не слезая с члена и не вытаскивая его наружу, развернулась ко мне спиной. Ощущения были приятные, но не знакомые. У меня складывалось впечатление, что моя тёща, очень подкована, в сексуальном плане. Гораздо, сильнее, чем я. Развернувшись, она снова «заскакала» на мне. Ну а я, продолжил разрабатывать «черный вход»! Наши стоны, шлепанье обнаженных тел, быстрое, но тяжелое дыхание, создавали бурную атмосферу прелюбодеяния. Прямо сидя на члене, она бурно кончила. Ее затрясло, спина стала выгибаться, я почувствовал ритмические спазмы вагины, и крик! Так кричат, только если рожают или в порыве сильнейшего оргазма. Громко, сильно, с подвыванием и захлебываясь! Когда она успокоилась, мы поменялись местами.
Она легла на живот, разведя в стороны ноги, а я сверху. Введя член во влагалище, и сделав пару фрикций, для смазки члена, я вышел из нее и нацелился в колечко ануса. Приставив головку к центру анального отверстия, надавил. Мой «боец» довольно таки спокойно проскользнул внутрь прямой кишки. И я не раздумывая больше, стал, увеличивая темп, входить и выходить из нее. Она только охала, когда я с разгона вгонял свой орган в попку! А пока я, в нее входил и вытаскивал член, еще и покручивала задом. Разгоряченный сексом, я провопил: «А можно, буду тебя иметь, попеременно в обе дырки!».
Не отвечая, она просто кивнула, или мне это показалось, так как в этот момент я вошел в нее. Не откладывая в долгий ящик, я стал менять места вхождения, то в вагину, то в анус. Еще минут десять, и я понял, что не удержусь и сейчас кончу. Об этом я и поведал вслух. В ответ она простонала: «Давай в меня, кончай! Сейчас можно!». Я не стал ждать, и переключившись на классический секс, вскоре, залил ее влагалище, до самых краев, спермой. Вообще то, мы кончили одновременно, едва я стал выплескивать в нее сперму, как она опять затряслась в оргазме.
Послесловие. Люба.
Мы лежали без сил, после нашего, бурного с Андреем секса, и тихонько разговаривали. Он, чуть приобняв меня, поигрывал моими, так ему понравившимися, грудями и время от времени теребя соски. Которые в ответ на его действия, стояли как крохотные членики. Я понимала, что вот этот молодой парень, мой зять, только что начал мое излечение. Он доказал мне: что я женщина; что я привлекательна; желанна; и до сих пор, могу нравиться, даже молодым мужчинам. Он снова показал мне, как быть самой собой. Он доказал, сто в этом мире мы нужны только самым близким людям, своей семье! А моя семья это: Я, дочь и ее муж, Андрей. И если мы не будем помогать друг другу, то ни кто нам не поможет. И пусть недалекие и завистливые люди говорят, что это не хорошо, не морально, и прочую чепуху. Но я то знаю, что это не так. Это просто сеанс физиотерапии, и психотерапии, в которой я нуждалась, и при необходимости Андрей снова проведет его со мной! Процесс излечения начат, но не закончен, и делают его близкие мне люди!
2013 год. Молох.
124