Который многое изменит. Результат, который пока не давался.
— Что строчишь? — слышу я голос из-за спины.
Стас, мой друг, хлопает меня по спине и садится рядом на лавку университетской аудитории. Заглядывает через плечо в монитор ноутбука.
— Да так, программулина одна, — отвечаю я, не отрывая глаз от компа. Мысль, которую я все пытаюсь зацепить, снова куда-то ускользает, оставляя мне лишь запах разочарования. Я вплотную подошел к решению придуманной собой же головоломки, но не хватает последнего точного штриха. Удара клавиш. Но каких?
— У тебя аж очки запотели, — усмехаясь замечает Стас, вальяжно развалившись на скамье. — Выдохни пар, «Билл Гейтс». Лента начинается.
Стас не называет меня «очкариком», как это делали все еще в школе, не дает подзатыльников для подчеркивания моего невысокого, мягко говоря роста, и не позволяет прикалываться надо мной остальным сверстникам. Высокий спортивный парень, он был любимцем противоположного пола и внешне — моей полной противоположностью. Стас всегда одет в модные вещи «по брендам», что мог себе позволить при своих родителях, выглядел как «мачо» со всех этих тинейджерских журналов, был душой молодежных компаний. Образцовый бой-френд для современных девушек.
Ничего такого о себе заметить я не мог. Маленький, щуплый, в очках, я не претендовал на успех у сверстниц. Девчонки без смешка, пусть даже мысленного, не смотрели в мою сторону. Стас же заметил меня с начала курса, еще когда я помог ему решить его первую контрольную. Он тогда был в явном тупике. Мы подружились, он стал водить меня по всяким тусовкам, вводить в свой круг — подростков из числа «золотой молодежи», а я в остальное время подтягивал его по учебе. Никогда не понимал, почему Стас, этот счастливчик, рожденный с серебряной ложкой во рту, для учебы выбрал факультет программирования. Из желания соответствовать моде или еще из-за чего? Задатки программиста в нем были так себе, средненькие. Вот только амбиций выше крыши.
В аудиторию зашел Колобов, преподаватель по программированию. В данной науке в университете он имел репутацию «второго после Бога». Во всяком случае, на уровне нашего ВУЗа. Я захлопнул крышку ноутбука, и начались занятия. Лекция уже заканчивалась, как тут Колобов решил сделать напоследок какое-то объявление.
— Внимание, ребята! Это очень важно для нас.
В аудитории настала тишина, все слушали преподавателя.
— Наши коллеги из университета Техаса, США, предложили проект по обмену студентами. Они объявили для нашего курса тендер по написанию компьютерных программ. Студент, придумавший самую интересную, на их взгляд, программу, поедет на обучение в США, сроком на полгода, с последующей стажировкой в МайкроСофт. Программы предоставляете мне до конца месяца. — И Колобов добавил в завершение объявления. — Подходите, смело консультируйтесь. А сейчас все свободны.
Аудитория восторженно загудела. Все присутствующие баловались составлением программ, как и положено будущим программистам, а выиграть тендер на обучение за рубежом было круче, чем полет в космос. Студенты, переговариваясь, покидали аудиторию.
— Ну что, Влад, блеснешь какой-нибудь своей программкой? — с задором спросил меня Стас. Я молчал. Задумался о том, что мне никак не удается код. Идея последней программы, над которой я работал уже три месяца, мне казалась необычной, но успеха еще не было. Я вдруг представил себя в Америке, в Майкрософт, и сердце заныло от уколов тщеславия. Занятия закончились, мы вышли из корпуса, и от размышлений меня снова отвлек Стас.
— Давай сейчас ко мне, — предложил он. — Сегодня хата пустая, родители уехали, собирается моя компаха. Попьем пиво, потусим, танцы и все такое.
И тут Стас махнул кому-то рукой. Я не особо хотел идти тусить, но увидев, кто его ждет возле универа, на уровне инстинкта переменил свое решение. В какую-то секунду понял, почему Стас выбрал в качестве карьеры программирование. У него все в жизни шло по четко откатанной, согласованной с самим собой программе. Эта программа давала ему все. Настоящий везунчик.
Именно такого парня и должна была выбрать Майя.
Месяц назад Стас познакомил меня со своей новой девушкой.
— Майя, это Влад. У него мозги круче любого компа, — представил меня Стас.
В момент знакомства я посмотрел на нее и понял, что стою на краю пропасти, которую мне никогда не суждено перепрыгнуть. С белоснежными волосами, голубыми глазами и утонченной, божественно грациозной фигуркой, Майя была похожа одновременно и на ведущую с какого-нибудь MTV, и на принцессу из детских фильмов. Я смутился, когда пронзенный копьем ее красоты насквозь, рассматривал девушку с ног до головы. Скользнул взглядом по идеально ровным ножкам в коротком платье, проскочил холмики выпуклых грудок, торчащим из-под глубокого выреза, и замер на ее безукоризненном лице. Глаза Майи с легкой надменностью в ответ прошлись по мне, и показалось, будто компьютерный вирус заполз ко мне в голову, вцепился и стал ломать мою привычную систему. Стас мою реакцию на свою даму заметил. Лишь самодовольно улыбнулся. Девчонка с такой внешностью была под стать моему другу. Он привык получать лучшее.
Вот и сегодня яркая, дышащая красотой и уверенностью, Майя ждала Стаса после занятий. С ним, в качестве дополнения, подошел и я.
— Привет, — они обнялись, и я стал свидетелем легкого поцелуя. — Привет, Влад, — обратилась Майя уже ко мне. Она воспринимала меня просто, как некий аксессуар своего парня, типа АйПада, и, мне казалось, относилась ко мне хорошо.
— Идешь с нами? — спросил Стас.
Тут зазвонил мой мобильник. На экране высветилось милое сердцу фото. Оля.
— Я приду поздно, Олечка, — отвечаю я в трубку. —. .. Да, со Стасом...
— Твоя девушка? — уточнила Майя, когда я отключил телефон. Она словно удивилась, откуда у меня будет может быть подружка. — Так пригласи ее с собой.
— Это звонила сестра, — отвечаю я. Оля уже дома. Знаю, она не ляжет спать, пока я не вернусь. Старше меня на пять лет, она беспокоилась обо мне, будто я еще маленький. Мы жили вдвоем с тех пор, как умерла наша мама. И Оля по-своему смогла заменить мне мать.
Майя берет Стаса под руку и разворачивает в сторону, а я мельком пробегаю глазами по ее попке и ножкам. Мысленно вздыхаю. До чего же хороша девушка моего друга.
... Собралось несколько пар девчонок и парней. Веселье было уже в самом разгаре, когда Стас предложил:
— Сыграем в бутылочку. Целуемся только с противоположным полом. Если парень попадает на парня, то целует девчонку, которая в круге по часовой стрелке — девчонка, соответственно, парня.
Правила объявлены и разгоряченная выпитым компания их поддерживает. Все расселись вокруг стола, Стас на правах заводилы крутанул первым. Попал на Таню, и крепко, под аплодисменты и возгласы, поцеловал ее взасос.
— Целуемся в губы, — объявил он. Никто не был против. Мое сердце застучало от воображаемой картинки застывшей на мне бутылки. Я никогда не целовался в засос. Пошли следующие поцелуи и вращения бутылки по столу. Подлая бутылка, стеклянная пустышка, постоянно меня избегала, давая возможности другим ребятам. Мне нужен был один поцелуй, только один и только с одной. И бутылка меня услышала.
Игорь, симпатичный студент, закончил целовать Майю, с наслаждением пройдясь по ее губам. Она открыла их ему для поцелуя. Стас лишь улыбался. Он совершенно ее не ревновал.
— Крути, — объявил Игорь, и передал очередь Майе. Девушка привела бутылку в движение, и я замер, когда она замедлила ход, а затем и вовсе остановилась. На Тане.
Рядом с Таней был я.
Веселые возгласы и комментарии со стороны.
— Давай, Майя, — с удовольствием скомандовал Стас. — Влад сегодня еще не целованный.
А равно как и нецелованный вообще, подумал я. Сердце, казалось, выскочит из груди. Только бы никто не вычислил, как я ждал этого момента. Я пытался поймать ее взгляд, но Майя даже не посмотрела в мою сторону. Она посмотрела куда-то в потолок.
— Мы ждем, — повторил Стас.
— Не буду, — вдруг, неожиданно для всех заявила Майя. Воцарилось молчание. Подвыпившая компания переваривала услышанное.
— Ты чего? — недовольно заметил Стас. Он нахмурился. — Правила есть правила. Целуй, Владик ждет.
Я ощутил, будто наливаюсь свинцом, а ладони вспотели.
— Этого... ? — указала на меня Майя. Она не уточнила кого, проглотив последнее слово, но изменилась в лице, и я считывал на нем что-то пренебрежительное...
Отвращение?
— Не буду, — с жестким спокойствием повторила девушка. Все молчали, будто в квартире кто-то умер. Стас попытался на Майю надавить, но я не мог больше терпеть этого.
— Я забыл сказать... Мне пора, Стас, — осипшим от внутренней боли голосом произнес я. За секунды оказался в коридоре, обулся, Стас догнал меня и попробовал остановить, но я вырвался и оказался за дверями. Выскочив на улицу, встретил весенний дождь. Он окатил меня свежестью и холодом, таким необходимым в этот момент. Я словно сгоревший компьютер, полезный, но никому не нужный. Уже поздним вечером вернулся домой. Не мог ключом попасть в двери, но тут она открылась изнутри. Олечка.
— Ну наконец-то, — радостно сказала она. В легком домашнем халатике Оля стояла на пороге. Со смытой косметикой и распущенными белыми, как и у Майи, волосами, она выглядела прекрасно. Почему я не красив, как она? Мы же брат и сестра.
— Ты похож на папу, а я — на маму, — говорила как-то она. Отец ушел от нас еще когда я был маленький. Потом он появился на похороны матери, грустный и чужой. Я с ним практически не общался тогда, а он после похорон заперся в комнате с Олей. Они долго о чем-то разговаривали, уже после я узнал, что он хотел снова жить с нами, но реакция Оли была жесткой. Обозленный отец покинул квартиру, а Оля сумела отстоять меня от помещения в интернат. Как она договорилась с соцслужбами, я так и понял. Но с тех пор растила меня она. Рано пошла работать в какую-то фирму, и, к удивлению многих, у нас не было недостатка в деньгах, во всяком случае на самое необходимое. Оля же и купила мне мой первый компьютер. Этот подарок на день рождения определил мой жизненный путь. Я буквально заболел хайтек-технологиями и вскоре уже писал свои программы. Поступил в универ на соответствующий факультет.
— Здорово, Влад, — дал оценку одной моей программке Колобов, когда я решился показать ему свои работы. — У тебя талант. Только не разбрасывайся им попусту.
На курсе я считался перспективным студентом. Но с абсолютно бесперспективной мечтой, просто безнадежной. Потому что я встретил Майю.
— Ты что, плакал? — обеспокоенно спросила Оля, когда я вошел в квартиру. «Тебя обязательно полюбит достойная девчонка», вспомнил я слова старшей сестры.
— Нет, это дождь, — отвечаю я, стараюсь, чтобы она не видела моего лица. Оля распознает мое настроение лучше всякого сканера.
— Что случилось, рассказывай? — она не собиралась отстать от меня.
Это было очень личным — Майя, отношение к девушке, да еще занятой другом, и этот неполученный поцелуй. Но Оля была самым близким для меня человеком. Кому мне излить свою обиду, как не ей. Она всегда умела меня слушать.
— Говоришь, отказалась тебя поцеловать? — с легкой улыбкой спросила она. — Сам то ты целоваться умеешь?
Я потупился в стену, как маленький. Мне стало неловко. Я искал у сестры утешения, а тут она загнала меня в очередную волну краски. Но вдруг Оля подвинула табуретку и села совсем рядом. Приблизилась вплотную. Меня накрыло ее тепло, запах, такой близкий и родной. Ее волосы заслонили мне комнату, когда она обняла меня.
— Вот так? — услышал я. Почувствовал, не веря самому себе, как ее губы вошли в мои, а язык Оли, тонкий, острый как стрела, оказался внутри. Я даже пикнуть не успел, настолько быстро она вторглась в мой рот и ласково затеребила в нем своим лепестком. Шок от неожиданности всей ситуации, быстро сменился удовольствием. Искры волнения прошлись по телу. Мокрый язык, нежные губы сестры создавали первое подобное наслаждение.
— Отвечай мне... — шепчет она оторвавшись, и я стал действовать. Неловко, но настойчиво заводил уже своим языком у нее во ротике, крепче обхватив губами. — Мягче, Влад... — Оля была близко, и я заметил, что сестра почему-то закрыла глаза.
— Ты все понял, — усмехнувшись, сказала она, завершив этот поцелуй через несколько минут. — Целоваться в губы — это первое впечатление на девочку. Старайся всегда, как сейчас.
И добавила еще одну фразу:
— Никому не отдавай то, что считаешь своим по праву.
Это она обо всем или о Майе? Вот и случился первый в жизни поцелуй. Подаренный мне родной сестрой. Заметил, как распахнулся ее халатик во время объятий, обнажив половинку голой груди. Я не успел отвернуться, но Оля быстро его поправила, поцеловала меня уже в щеку, и ушла спать к себе в комнату. Я же долго не мог уснуть. Ворочался, перед глазами попеременно были Майя — красивая, но чужая, и Оля — с распущенными белоснежными волосами. «Белоснежка», мелькнуло у меня. И тут будто удар в голову, в самую важную точку мозга, нанесенный откуда-то свыше. Настоящее прозрение, которого я ждал. Буквально подскочил с кровати и схватил в руки ноутбук...
* * * * *
Утром я вышел из кабинета Колобова, когда меня догнал Стас. Поговорив о том-о-сем, Стас вдруг сказал:
— Влад, извини Майку за вчерашнее. Она вообще хорошая девчонка. Только мнит о себе много.
Ага, настолько, что целовалась со всеми кроме меня, определив как человека второго сорта. Я промолчал, не передавая Стасу своих впечатлений. После вечера с Олей меня как-то отпустила вчерашняя обида. Мы зашли в аудиторию, до ленты было время, и я решил показать работу Стасу. Открываю ноутбук.
— Смотри.
Показываю программные файлы, вижу, как лицо Стаса застывает, становится увлеченным и даже растерянным. Он наблюдает, как на экране начинают появляться картинки с персонажами.
— Это компьютерная игра? — переспросил мой друг.
— Нет, Стас, это кое-что другое. Программа, которая пишет компьютерные игры.
— Ты о чем? — Стас выглядел пораженным. — Как такое возможно? Не ты, а прога придумала эту игрушку?
— Именно — объявляю уже торжественно.
Ночью я доделал работу последних месяцев и создал программный продукт, за несколько часов написавший первую свою компьютерную игру. Машина креативит вместо человека. Я заложил лишь название и запрос. «Белоснежка и семь гномов» — таков был сюжет, придуманный моей программой. В этой игре гномы должны были спасти Белоснежку, проходя различные уровни препятствий. Игрушка примитивная как для геймеров, но факт, что она написана программой, был действительно незаурядным.
— Чувак, ты вообще понимаешь, что ты придумал? — словно подтверждая мои мысли проговорил Стас. Он был восхищен, но вместе с тем опечален одновременно. Я понимал почему. Стас, при всех его ярких качествах не смог бы сделать ничего подобного.
Через два дня Стас позвал меня после занятий в бар, выпить пива. Он выглядел серьезным и сосредоточенным. Я понял, что будет разговор, и предложил ему не тянуть, переходить к делу.
— Я о твоей программе, — наконец, почему-то оглянувшись по сторонам проговорил Стас. — Влад, отдай ее мне.
Я чуть со стула не упал от такого предложения.
— Как отдать? — удивленно, тихо произнес я. Хотя догадка уже сквозила в мозгу. Это был Стас, парень, который привык получать лучшее.
— Твоя прога — это прорыв в программировании, — сказал Стас, уже хмурый и даже грустный. — Должен сказать, что я по сравнению с тобой как программер — никто. Думаешь, мне приятно это признавать?
Я молчал.
— И все равно я хочу поехать в эту чертову поездку в Техас, — продолжил Стас. — Да, хочу, — он говорит уже громко. — Для меня это шанс научиться чему-то новому, вырваться из этой страны, получить новые возможности.
Я не хотел объяснять другу, что у него и так все есть, а возможностей и в этой стране навалом. Стас был одержим.
— У этой проги все шансы выиграть тендер. Отличить ништяковую программу от обычной я могу. Пожалуйста, отдай ее мне. Мы же друзья, сочтемся. А ты со свой башкой этих прог напишешь сотни, — закончил свой монолог Стас. Вцепился взглядом, ожидая моей реакции.
Пора расставить все точки.
— Нет, Стас, — уверенно ответил я. — Дружба дружбой, но программа слишком тяжело мне далась. Это лучшее, что я написал.
Стас словно ждал моего отказа. Он выглядел к нему готовым, и явно приготовился доставать свои козыри.
— А если мы договоримся? — многозначительно произнес он.
— Ты о чем? — если он о деньгах, то разговор можно заканчивать. Я не продам «Белоснежку», так я назвал программу. Но Стас был оригинальней, чем я мог даже представить. Он был нацелен сплагиатить прогу, и готов был стрелять до последнего патрона. Ему нужен был только один выстрел. Идеально точный. И он его сделал.
— Ты Майю ХОЧЕШЬ?
Будто смерч влетел в бар, подхватил меня и закружил голову.
— Ты в каком смысле? — нашел в себе силы спросить я.
— Чувак, в ТОМ самом, — уже с насмешкой произнес Стас. — Смысл здесь может быть только один. Думаешь, я не вижу, как ты на нее запал?
Это внезапное предложение выбило меня из колеи, от мысли о Майе у меня все задрожало, а внизу начался прилив сил. Возбуждение... Я не мог уже думать логически. Стас добился главного. Он вырубил мне мозг, открыв чувства.
— Она не согласится. Стас, это смешно. Не гони.
— Не парься об этом. Я все устрою, — мой друг говорил уверено. — Согласен? Ты с ней переспишь, а прога моя.
Он протянул мне руку. Пожав ее, я потеряю программу и дорогу в Техас, но получу другое, волнительное и фантастическое, то, что не дает мне спать. Девушка с белоснежными, как у моей сестры, волосами предстала перед глазами. Дерзкая, но сногсшибательная красота. И Стас собрался со мной ею поделиться? Неужели моя программа, пусть классная, того стоит? Представляю, как пошлет его Майя, когда он подъедет к ней с этой темой. Как минимум пощечина, а как максимум... Она откроет о Стасе много нового. Горькая усмешка в мозгах. Я хлопаю товарища по руке.
— Завтра после лент заезжаем за Майкой, и ко мне. Там все и случится, — уверенно сказал Стас. Он улыбнулся, зная, что это у меня будет первым разом. — Да я бы мечтал потерять девственность с такой как Майя. Ты — счастливчик, Влад.
... Только один человек может мне дать сейчас совет.
Следующий вечер. Мы уже в квартире Стаса. Майя выглядит раскованной, словно ничего и не должно произойти, Стас раскован и весел как всегда, а меня чуть ли не трясет внутри. Если она поехала, значит согласилась? Я зажат, невпопад отвечаю на вопросы и ничего не говорю сам. Майя, в коротком топике и такой же короткой юбке выглядела соблазнительно. Заставляю себя отрываться взглядом от ее длинных ножек. Сегодня она прекрасна как никогда. Стас поставил медленную музыку и объявил.
— Мне нужно отлучиться, важный телефонный звонок. Я на кухне. — И обратился уже к своей девушке. — Майя, пригласи Владика потанцевать. Не скучайте.
Он многозначительно смотрит на меня и уходит в другую часть своей огромной квартиры. Майя улыбается и подходит ко мне.
— Разрешишь?
Она поднимает меня с кресла. Ощущаю ее теплые ладони у себя на плечах. Дрожащей рукой обнимаю изящную тонкую талию, и мы танцуем, если это можно назвать танцами в моем исполнении. Она снисходительна, слегка улыбается, а вскоре композиция заканчивается. Тут Майя аккуратно снимает с меня очки.
— Можно?
Я только нахожу в себе силы кивнуть. Она кладет помешавшие ей чем-то очки на стол, потом обвивает мне плечи, и ее лицо вплотную приближается к моему. Я обнимаю ее в ответ. Губки девушки, слегка припухлые с идеально очерченной линией, раскрываются, обнажая белоснежные зубы, из-за которых я замечаю тоненький розовый язычок. Вся эта красота приближается ко мне, и я раскрываю свои губы в ответ. Мы сливаемся в глубоком нежном поцелуе, и мозги не верят, что целующая меня девчонка — Майя. Я ласкаю ее язык своим, и она поддается, прильнув плотно губами. Это было великолепно. Отмечаю, как напрягается член внизу, наливается страстью и нетерпением. Майя не может его не почувствовать, ведь мы стоим, обнявшись вплотную. Вот оно, началось.
И тут она резко отталкивается, отходит в сторону и громко зовет:
— Стас! Мы закончили.
Мой друг появляется с кухни с выражением удивления на лице.
— Так быстро? Майя, ты чего?
Она непонимающе смотрит на него.
— Я обещала только поцелуй... — уже тихо говорит девушка.
— Ты прикалываешься? — серьезно и недовольно заявляет Стас. — Я же просил удовлетворить Влада по полной программе.
Майя побледнела, растерянность, граничащая с разочарованием, читались на ее лице. Я молча наблюдал ситуацию между ними со стороны.
— Так, — хмуро сказал Стас, — А ну давай-ка поговорим.
Он вывел Майю в другую комнату, бросив мне:
— Влад, подожди пока здесь.
Через стенку я слышал громкий голос Стаса, что-то объяснявший жестко и эмоционально, и, как мне показалось, всхлипывания Майи. Их не было долго, и я отрешенно ждал, когда они или договорятся, или нет. Наконец, пара вышла из комнаты.
— Оставляю вас, — спокойно сказал Стас. И снова ушел.
Я посмотрел на Майю. Ее лицо было разгоряченным, она выглядела подавленной. Настроение девушки передалось и мне. Мы молчали, я не знал, что сказать, лишь ловил звуки тиканья настенных часов. Она смотрела куда-то в стенку, как и в тот вечер, когда отказалась меня поцеловать. Но сейчас я ощущал на губах след ее поцелуя.
— Ну что, ты и будешь так сидеть? — с раздражением в голосе вдруг спросила она.
Чем же Стас надавил на нее? Почему она согласилась? Я подошел к кровати, где уже разместилась Майя. Что мне делать дальше? Картинки с порнороликов — единственное, откуда я мог почерпнуть сексуальный опыт, в эту минуту показались мне неуместными, и я мысленно отгоняю их. Майя, наконец, посмотрела на меня, и мы встретились глазами. В небесной голубизне я вижу грусть и сожаление, соединенное с решительностью. Она резким движением стягивает через голову топик, обнажая великолепную по форме грудь. Прикипаю взглядом к огромным коричневатым соскам. Они будто звали меня к себе. Внизу все снова стало подниматься вверх.
— Иди ко мне... — еле слышно поизносит она. Я сажусь рядом, совсем близко. Нахожу в себе
смелость обнять ее.
— Подожди, — говорит она, отстраняется, стягивает с себя нитку трусиков и ложится на спину. Не снимая юбки, а лишь подняв ее выше до талии, раздвигает стройные ноги.
— Ну, давай же... Бери меня, — шепчет Майя. В ее голосе слышится нетерпение, желание поскорей все закончить. Майя сейчас, как компьютерный алгоритм, обреченный быть выполненным. Член в брюках уже ноет, и только необычность самой ситуации отвлекала меня от его желания.
Она передо мной с раздвинутыми ногами, и я вижу ее выбритое, открытое для меня влагалище. Как же она там красива. Надо лечь сверху, понимаю я. Подбираюсь вплотную, касаюсь руками ее голой груди, вбираю волнующую теплоту. Глажу ее, головой наклоняюсь и нежно целую белую шейку. Неловко расстегиваю ширинку брюк. Она закрывает глазки, член уже буквально вопит от пытки возбуждением, и я ладонью нахожу внизу ее дырочку. Запускаю в нее указательный палец, глубже, Майя охает в ответ и обнимает меня. Пальцы орошает теплая влага, и тут происходит то, чего я боялся больше всего.
Член разряжается потоком спермы, прямо в трусы. Его испытание закончилось. Полным провалом.
Я, тяжело дыша от пережитого первого оргазма, сползаю с Майи в сторону, на другую половинку кровати. Расслабление внизу, но обида и злость на себя в душе. Первый секс завершился ничем. Готов расплакаться. Почему я такой неудачник?
Лежу на боку в убитом состоянии и чувствую, как Майя гладит меня по голове. Так делала Оля, когда мне было грустно. Майя целует меня в щеку. Жалеет. Что ж, хоть ее жалость я смог получить.
— Почему ты согласилась на секс со мной? — вырвалось у меня.
— Потому что я человек, — спокойно отвечает она. — И хочу, чтобы ты жил.
— О чем ты? — переспрашиваю я.
Майя приподнимается на кровати на локти. Совершенно серьезно говорит:
— Стас рассказал мне... что ты хочешь меня.
Еще как!
—. .. И что если я не пересплю с тобой, — продолжала она, — ты покончишь жизнь самоубийством. Что у тебя такая навязчивая идея. А Стас хочет тебя спасти, он уговорил меня... Я не могу допустить, чтобы из-за меня кто-то погиб... Влад, не делай глупостей, прошу тебя.
Я чуть с кровати не упал, услышав эту чушь от Майи. Ах вот оно что. Встаю на ноги, надеваю очки, застегиваю ширинку. Не обращаю внимание, что там мокро. Я разозлен. Стас!...
— И ты не поняла? — обращаюсь я к Майе.
— Что я должна была понять, Владик? — недоуменно отвечает вопросом она.
— Что это все вранье... Про самоубийство, все ложь. Кроме одного.
Майя переваривала услышанное. Ее глаза хлопали в такт мыслям.
— Кроме чего? — спросила девушка.
Любуюсь ее пока еще голым телом. Я не получил его целиком, но теперь это уже не имело значения. Есть вещи более важные.
— Кроме того, что я люблю тебя, — вымолвил я и вышел из комнаты. Надоело держать свое чувство в себе. Стресс помог мне выплеснуть его наружу. Маленький очкарик-гномик признался красавице Белоснежке в своей любви. Сказка окончена.
В соседней комнате сидел Стас. Он ждал меня.
— Ну что, малыш, получил свое? — слышу от него.
Я смотрел на него с презрением.
— Зачем ты так? — жестко спросил я.
— А что? Тебе не понравилось? — с иронией уточняет он.
Но я не обращаю на нее внимания.
— Почему ты такой, Стас?
Он тем временем берет в руки мой ноут. Терпеть не могу, когда без меня в него лезут.
— Одна сторона обязательства выполнила, — объявляет Стас и открывает комп. — Теперь дело за второй. Извольте предоставить за удовольствие расчет.
Вставляет флешку, находит известный ему файл. Начинает качать, я не мешаю ему. Пусть подавится. За спиной появляется уже одетая Майя, наблюдает и осмысливает картину.
— Файл я, естественно удаляю, — констатирует Стас, убедившись, что «Белоснежка» сохранилась на его флешке. — Лишние копии мне, как автору, в чужом компе ни к чему.
Он отдает мне ноут. Моей программы на нем уже нет. Стас выглядит веселым, даже торжественным. Майя ничего не понимает.
— Теперь доволен? — холодно спрашиваю.
— Ага, — улыбаясь, кивает Стас. — Как и ты, чувачок. Как она тебе? — он кивает в сторону Майи.
Я иду в коридор, обуваюсь. Чувствую холод этой квартиры. Пора навсегда ее покинуть.
— Ты спросил, какой я? — слышу я вдогонку от Стаса. — Что ты имел ввиду?
— Я имел ввиду, почему ты такое дерьмо, — сухо ответил я, и захлопнув дверь, спускаюсь вниз. В неоднозначных чувствах прихожу домой. Олечки нет, она еще на работе. Что это за работа, с которой сестра приходит поздно, порой под утро? Парня у нее на данный момент не было, этого она не скрывала бы от меня. Я не лягу спать, пока не дождусь ее, сегодня она как никогда нужна мне.
Оля приходит глубокой ночью. В черном коротком платье, ярко накрашенная, она выглядит настоящей красавицей. Любой мужчина позавидовал бы мне. Самая близкая для меня женщина. Еще одну девушку я хотел сделать близкой, но не получилось. Наверно, кроме создания компьютерных программ мне ни в чем не добиться успеха.
— Ну что? — участливо спросила она.
Я все рассказал ей. Даже про свой неудачный финиш. Она успокаивающе улыбнулась.
— Мальчик мой, так бывает. Ты просто перевозбудился.
Она обнимает меня, целует в щеку. Ласки сестры успокаивают раненное сердце, и я прижимаюсь к ней, зарыв лицо в белых волосах. Они натурально светлые, а не крашенные, как у Майи. Запах Олиных духов, смешанный с естественным ароматом женского тела, пьянит меня и заставляет забыть о всех неприятностях. Потеря друга компенсируется близостью любимой сестры. Подростки с моей судьбой так нуждаются в том, чтобы их любили.
Тут Олечка снова целует меня. В губы, как тогда. Неожиданно для себя не сопротивляюсь и отвечаю на этот, уже второй поцелуй за день. Губам хорошо. Она идет дальше и запускает руки мне под футболку, гладит по спине. Мурашки проходят по телу, она прижимается ко мне грудью, теплой даже сквозь тонкое платье, и я ощущаю волнение, такое же, как и Майей. Это ново и странно для меня, я никогда не возбуждался на Олю, хотя и приходилось ее видеть полуобнаженной часто. Ведь мы жили вместе. Но сейчас все происходило по-другому, будто кто-то убрал, устранил барьер между нами. Снова отмечаю нешуточную эрекцию. Она замечает ее. Отрывает губы и шепчет:
— Идем...
Мы оказываемся в ее спальне. Она садится на кровать и снимает с себя платье. Голое тело в одних черных трусиках блестит во мраке комнаты. Как же красиво и эротично! Ни один компьютер не создаст подобной картины. Глубокая ночь делает интимную прелюдию более очерченной, тяжело дышу от возбуждения и отмечаю Олечкин горящий взгляд. Она меня хочет! Сейчас я получаю вторую в жизни сексуальную попытку.
Стаскиваю с себя майку, освобождаюсь от брюк. И очки — предмет насмешек в детстве, занимают место на столике. Я раздет и готов к продолжению. Ложусь на кровать рядом с Олей. Мы обнимаемся, и она подтягивает меня наверх. Я ловлю ее мысли и занимаю нужную позицию. Чувствую, как сестра спускает мне трусики и берет в руку эрегированный конец. Я готов застонать от прикосновения ее рук. Она подо мной, с разведенными в стороны ногами, одной рукой обняла за торс, а другой аккуратно, трепетно потянула к себе вниз мой член. Он уперся во теплую мягкость ее женского тела и за секунды оказался внутри. Ловлю взглядом ее закатившиеся глаза, а член, охваченный горячей плотью, ловит наслаждение. Сестра стонет, когда я, поддавшись вперед, завожу его глубоко вовнутрь.
— Да-а-а... — шепчет она, а я целую ее мокрые губы и продолжаю толчки. Руки возбужденно гладят ее грудь и попочку, Оля делает встречные движения, выталкивая меня на новую вершину удовольствия. Смотрю вниз и еще больше завожусь от вида ее дырочки, распираемой моим концом. Трения двух близких тел... Я ускоряюсь, и слышу от нее:
— Глубже, Владик... еще...
Выжимаю из себя все, что могу, стараясь доставить сестре удовольствие, ее стоны вселяют в меня уверенность, что ей, как и мне, хорошо. Она прикусывает губу, когда я резким толчком вогнал член на максимум его длины. Я отмечаю, что мои стоны становятся громче, и снова приближается то, что было сегодня с Майей. Конец напрягается, словно ток проходит по нему, и волна семени, высвобождаясь, втекает сестре во влагалище. В глазах потемнело, а тело охвачено приятной истомой.
Оля не отпустила меня. Обхватив еще плотнее, она стала делать толчки снизу, каждый подтверждая стоном, переходящим в крик. Я, разбитый удовольствием, практически не помогал ей, когда она жестко заталкивала в себя еще напряженный член, плотно сжав меня ногами. И в тот момент, когда эрекция уже начала падать, я ощутил, как она замерла, еще крепче прижалась ко мне и протяжно застонала... Мы обнялись и замерли оба, отдавшие друг другу все, что у них было. До капельки. Последняя капля стекла с моего конца, когда я его вытащил.
— Тебе было хорошо? — спросил я, когда мы продолжали лежать в постели.
— Ты умничка, — ответила Олечка, улыбнувшись и чмокнув меня в губы. — Но в следующий раз, когда почувствуешь начало оргазма, вытаскивай. А так, быстро учишься.
— Что толку то? — опять меланхолично заметил я.
— Брось комплексовать, Владик, — уверенно говорит сестра. — Скоро любой девчонке будет за счастье встречаться с таким, как ты. Ты умный, талантливый и красивый.
— Красивый? Да ладно, — реагирую на ее утешения.
— Точно-точно. Просто растешь и развиваешься телом медленней сверстников. Будешь высоким как отец, он рассказывал, что тоже поздно вырос. — И добавила. — Еще хочешь?
Хотел ли я Олечку? Даже не ответил, лишь потянул ее голое тело к себе.
— Погоди-ка, — останавливает меня она. — Давай вот так.
Она вдруг наклоняется ко мне, прямо к паху. Берет член в свои ручки и подводит к своему изумительному ротику. Обхватывает его губами и начинает всасывать. Он входит глубоко, заставляя меня выгибаться и стонать от первого в жизни орального секса. Оля водила по нему губками и одновременно теребила пальцами яички. Волосы белым дождем рассыпались и заслонили картину. Этот минет от родной сестры был лучшим завершением ночи. Вскоре я кончил, она не дала мне его вытащить, проглотив всю сперму.
— А теперь приласкай меня, — возбужденным голосом попросила она. Я понимал, чего она хочет. Наклонился головой к разведенным ногам сестры, коснулся языком ее блестящего от мокроты влагалища, перешел к бугорку. Олечка протяжно застонала, обхватив мой затылок ладонями... За окном наступал рассвет.
... Она, по-прежнему голая, курила, усевшись на подоконнике — месте, где часто, задумавшись, проводил минуты и даже часы. Будто ждала кого-то у окна, думал я раньше. Любуюсь ее аккуратной красивой грудью, оттопыренной попкой. Волосы, белоснежные, как у героини моей программы, сбились на плечо.
— Можешь признаться, Олечка?... Кто был твоим первым мужчиной?
Мне показалось интересным задать ей этот вопрос в ночь, когда мы стали особо близки. Я не думал сейчас о морали, о том, что сексуальные контакты с сестрами в нашей среде — табу, и обо всем остальном. Я знал, что буду ломать себе этим голову завтра весь день в соответствии со своей мнительностью. Может, буду терзать себя этим грехом всю оставшуюся жизнь, а может сохраню в памяти тела как первое и самое лучшее наслаждение. Не знаю. Но сейчас сестра стала для меня кем-то еще более значимым. В конце концов, моей первой женщиной.
— Хочешь знать? — вдруг с тоном волнения и даже горечи переспросила она. Я кивнул. — Что ж, имеешь право. Ты же мой брат. — После некоторой паузы она продолжила.
— Мне четырнадцать. Мама уехала к бабушке и оставила нас под присмотром отца. Именно тогда это и произошло...
Я напрягся от такого предисловия. Неужели?... Холод охватывает мое тело.
— Отец тогда взял меня силой, — уже сиплым голосом продолжила Оля. Я не видел ее глаз, закрытых длинными волосами. — Я не сказала ничего матери, но потом это случилось еще, а потом еще... Я призналась маме, и она после скандала его выгнала. Он хотел вернуться к нам после ее похорон, ты помнишь, но жить с ним я не смогла бы.
Сраженный такой новостью, даже не знал, как на нее среагировать. Осознание боли, с которой Оля жила все эти годы, пронизало мой мозг. Факты из нашей семьи, открытые сестрой, были ужасны, но настолько личны, что никому другому я не дал бы их на осуждение. Я смог лишь подойти и обнять ее. Она всхлипывая, уткнулась мне в плечо. Если бы я мог тогда помешать отцу... Я не хочу больше называть его отцом. Даю себе слово, что никому не дам Олю обидеть. Пора, наконец-то, вырасти.
* * * * *
На следующий день я уходил из здания университета один. Стаса я старался не замечать весь день, да и он ко мне не подходил. Чему удивляться? То, что ему от меня было нужно, он получил. Уже оказавшись на аллее, слышу свое имя. Оборачиваюсь в сторону. Майя!
Она сияла свежей и какой-то необычной для себя красотой. Глаза ее светились чем-то непривычно заметным, приобретенным только сейчас. Добротой? Или мне так хочется думать?
— Прости меня, Владик, — сказала она.
— Это ты меня прости, — только это нашел я в ответ.
Но Майя знала, зачем она ко мне пришла.
— Вчера вечером я прижала Стаса, и он мне все рассказал. Про твою программу и про то, что решил ее получить... таким вот путем... Знаешь, я больше не хочу быть с ним. Благодаря тебе я поняла, что он за человек. И мне с ним не по пути. Хотя и думала, что он любит меня.
— Стас любит только себя, — добавил я.
— Хочешь погулять со мной? — вдруг спросила Майя.
Хотел ли я? Вот так вопрос.
... Мы гуляли до вечера, сидели в кафе, увлеченно общаясь на самые разные темы. Она много расспрашивает у меня про проги, технологии и прочее. Выясняется, что нам нравятся одни и те же фильмы. Отмечаю, какая она интересная девчонка, и что за яркой сексуальной внешностью скрывается пытливый ум.
— Ты очень умный, — получаю от нее комплимент, когда мы прощались у ее дома.
Меня тянет спросить, увидимся ли мы еще, когда она достала из сумки бумажку и черканула несколько цифр.
— Возьми мой телефон, и как будешь свободен, позвони.
Волна радости накрывает меня. Неужели в моей жизни наступает долгожданный перелом, и я ступил на тропу в сторону счастья. Так выражалась Олечка. Нахожу, что они с Майей здорово похожи. Конечно же, я скоро оказался свободен для Майи. За неделю мы встретились еще дважды, и однажды, когда я провожал ее с университета домой, замечаю знакомую фигурку, поджидающую нас в конце аллеи. Стас.
— Ну что чувачок, развел меня? — сходу, даже не поздоровавшись с нами, начал Стас. Я не удивлен этой встрече. Если бы мой бывший друг больше соображал в программировании, эта встреча случилась бы раньше. На следующий день, после того как он отнял у меня «Белоснежку». Стас выглядел злым. Еще бы!
— Что ты в нее пихнул? — нервно спросил он. — Программа самоуничтожилась в тот момент, когда Колобов поставил ее на тестирование.
— «Троян», — спокойно отвечаю я. — Встроенный вирус с четкой функцией.
— Ясно, — зло, сквозь зубы проговорил Стас. — Кинул меня. Я подложил тебе такую телку, а ты... Ты выставил меня идиотом.
— А ты он и есть, — сказал я. — И Майя тебе — не «телка». Извинись перед ней.
— Д пошли вы оба, — практически завопил Стас. Он распсиховался от досады. Техасский университет явно обойдется без него.
— Стас, — говорю я твердо. — Я никогда не отдам то, что считаю своим по праву.
— И кто тебя надоумил так со мной поступить? — не отставал этот хлыщ.
Тут мне захотелось ответить честно. Я не буду стесняться правды.
— Сестра, — уверенно произнес я.
Стас изменился в лице. Его физиономия расплылась в похабной улыбочке.
— Ах вот кто? — заныл он. — Сестричка Оля? Эта шалава, которую полгорода трахало за бабки?
Что за бред он несет про Олечку? Уже я в свою очередь закипаю от злости. За секунду оказываюсь вплотную к Стасу и со всей силы заезжаю ему кулаком в лицо. Он не успел увернуться, и удар, сильный, насколько я смог, пришелся ему в нос. Но этот бык не упал, а оставшись стоять на ногах, влепил мне в ответ, в челюсть и поддых. Я оказался на земле. Жадно схватил воздух, в глазах помутнело. Силен этот подонок.
— Скотина, — услышал я фразу, сопровождаемую звоном пощечины. Хоть бы Майе этот урод не дал сдачи. Пытаюсь подняться, мне помогает Майя, и наблюдаю, как Стас, потирая щеку, разворачивается и валит восвояси.
— Больно? — участливо спрашивает Майя, вытирая мне платком разбитую губу.
— Да ладно, — говорю я. — До свадьбы заживет.
Она улыбается и целует меня в щеку. Мы идем дальше, и тут она спрашивает, почему я не оставил себе копию «Белоснежки». Ведь Стас стер прогу в моем ноутбуке.
— Оставил, только не копию, а оригинал, — смеясь, объявляю я. — Его я сразу отдал Колобову, а в ноуте была копия. Причем, перед тем злополучным вечером я запустил в нее вирус.
— То есть, «Белоснежка» еще существует? — обрадовано переспросила Майя.
— Ага. В понедельник Колобов назначил мой доклад по ней перед кафедрой, а вчера ему отписались американцы. Отметили, что это... ну круто, в общем, — довольно говорю я.
Не буду хвастаться перед Майей, дословно цитируя письмо из Техасского универа. Еще решит, что у меня мания величия.
— Покажи мне ее, — просит она.
— Но там программа, ты разве разберешься в ней?
— В проге нет, а в игрушку, которую она написала, можно сыграть. Ты же говорил, что там гномы с Белоснежкой. Я люблю компьютерные игры, — весело говорит Майя.
— Да хоть сейчас, — сказал я. — Только она у меня дома.
— Ну так пригласи меня к себе домой, — моментально отреагировала она. Ладони вспотели после ее слов. Дома у меня сейчас никого нет.
— Поехали.
... Мы сидим перед компьютером у меня в квартире. (Майя играет, управляя гномами в борьбе за спасение Белоснежки. Она азартно реагирует на промахи. Смысл — спасти героиню, и при этом, чтобы в ловушки не попали все гномы. Майя проигрывает, а я смеюсь. Остается только один гномик, самый маленький из всех семерых, Белоснежка еще в плену, и Майя расстроено останавливает игру.
— Не хочу, чтобы погиб последний гномик, — объясняет она. Я уже знаю, что Майя не только красивая, но и добрая. Она смотрит мне в глаза, будто зовет к себе. Мы одни, и тишина создает атмосферу откровения и близости. Я не теряюсь. Я — уже другой. Не тот, что был с ней в квартире Стаса. Обнимаю девушку и впиваюсь в ее губы. Она нежно, с нарастающей страстью отвечает на поцелуй. Я потянул Майю к дивану, она не сопротивляется, и мы ложимся вместе. Целую ее в шейку, одновременно запускаю руку под платье, нащупывая трусики. Майя помогает мне от них освободиться. Затем скидывает платье, обнажая свое роскошное тело. Я замираю, наслаждаясь его видом, а она с иронией, смешанной с возбуждением, спрашивает:
— Одежда тебе не мешает?
Я не стесняюсь своего тела, мигом раздеваюсь и наваливаюсь на нее сверху. Она разводит ножки, обнимает меня, прижимая к себе крепко, насколько может это сделать девчонка. Прижатая ко мне упругая женская грудь сводит меня с ума. Член уже проситься войти в желанное женское тело. Я подвожу его к заветной норке. Она уже раскрыта и требует заполнения. Медленно вталкиваю вовнутрь. Майя вскрикивает и сжимает меня еще сильней. Узенькая дырочка принимает меня, сжимая снизу, как свою собственность. Начинаю толчки, постепенно наращивая темп, натирая плоть и заставляя Майю стонать. Мы целуемся — жадно, словно ждали этого всю жизнь.
А может это и так.
— Владик, милый... — слышу я слова, на которые раньше не мог и рассчитывать. Целую ее грудки, играя языком изумительной формы сосками. Руки обхватили Майину попку и прижимают в такт фрикциям. Наши дыхания сливаются в единый поток, в громкий стон, и я сдерживаюсь, чтобы не кончить. Я не хочу покидать ее тело раньше, чем она получит удовлетворение.
— Ложись на спину, — возбужденно просит она, и мы меняемся местами. () Она насаживается сверху, а я обнимаю ее за бедра. Слежу за ее закрытыми глазами, пока она плавными качками двигается на мне. Члену хорошо в любимой девушке, и он готов продолжать Майя останавливается, слезает с меня и становится на четвереньки, повернувшись своей великолепной выпуклой попкой. Я понимаю, чего она хочет, и мигом вхожу в нее сзади, обхватив мячики попки руками. Резкими движениями делаю толчки, замечаю, как ей это нравится. Стоны девушки становятся громче, а вскоре она замирает, раздается криком, и горячее тепло, прокатившееся по ее телу, передает мне мощнейший импульс. Я уже знал, что это женский оргазм. Теперь могу отпустить и себя. Расслабляюсь окончательно. Майя сползает на живот, а я, не вынимая член из дырочки, наваливаюсь сверху. Она не останавливает меня, хочет, чтобы я кончил. Поворачивает ко не свое личико, и мы сливаемся в поцелуе. Языки переплетаются, крепко прижимаю ее попочку к себе, заталкиваю конец максимально глубоко, и вот, ощущаю приближение финиша. Застонав, выхватываю конец и выливаю ей сперму на попку. Вижу, как ручеек медленно стекает с бугорка, и отмечаю, что первый наш секс с Майей получился. Верю, что будут и остальные, лучше или по-другому — не важно. Важно, что мы вместе. Она переворачивается на спину, уже удовлетворенная первым оргазмом, дарит мне благодарную и, одновременно, лукавую улыбку, тянет меня к себе. Мое лицо растворяется в ее светлых волосах...
... Я приношу поднос с кофе, когда обнаруживаю Майю, снова играющей за компом.
— Я должна выиграть, — заявляет увлеченно она. На ней накинут Олин халатик, и я доволен. Знаю, что я свою игру уже сыграл. Вскоре Майя торжественно выкрикивает:
— Есть! Последний гномик освободил Белоснежку. Я прошла первый уровень! — И обращается ко мне с вопросом:
— Скажи ка, Влад. Маленький гномик спас Белоснежку, потому что любил ее?
— Конечно, — уверенно отвечаю. — Она же его родная сестра.
— Гном и девчонка — брат и сестра? — не верит Майя. — Разве так было в сказке?
— Именно так, — весело говорю я. Ведь сказки сочиняют люди.
Тут зазвонил мобильник. Она.
— Да... Я дома, и не один... Ждем тебя.
Короткие фразы в трубку сестре. Зачем говорить много той, кто все понимает? Смотрю на свою девушку, раскинувшуюся в кресле. Как же близко моя любовь.
— Майя, через час Оля, моя сестра, будет дома. Хочу вас познакомить.
— С удовольствием, — соглашается она.
Я закрываю комп, отправляя Белоснежку и гномов спать. Нам же с Майей не до сна. Сажусь на кресло рядом и целую ее в губы. Еще одну программу мы успеем до знакомства с сестрой...
138