Однажды за ужином, еще, будучи старшим лейтенантом, я завела разговор о том, что хотела бы оставить военную службу. Отец помолчал 5 секунд, а затем начал орать на меня в присутствии своей очередной сожительницы. Ее звали Лера Степановна.
— Ты же ни хрена не умеешь! Каждый пес в армии знает, что ты благодаря мне погоны нацепила! Оставишь службу, и завтра на помойке останешься!
Я думала, что этим все закончится, но, как оказалось, ошибалась. Отец схватил меня за волосы и повалил на пол вместе со стулом. В тот день я принесла бутылку дорого коньяка и думала, что под действием алкоголя он станет добрее. Однако все оказалось наоборот, несмотря на то, что предшествующий наш с ним диалог нес исключительно позитивный характер.
— Мне плевать, что ты — дочь. Я всегда говорил этой дуре (так он отзывался о маме), что хотел сына.
Я попыталась встать, но отец снова схватил меня за волосы и толкнул на пол. Не зная, что будет дальше, я замерла от страха. И тут отец стал снимать свой ремень. Я сразу поняла, что он пытается сделать после произнесенных им слов и постаралась уже хотя бы уползти, но он меня успел остановить.
— Стоять! — рявкнул отец. — Ты глухая, или старлеи уже не выполняют генеральских приказов?
— Есть, — еле слышно произнесла я, продолжая лежать на полу.
— А НУ, ВСТАТЬ! — оглушительно скомандовал отец.
Я подскочила от страха и встала по стойке смирно. Тетя Лера с ужасом наблюдала за происходящим.
— Сейчас я тебя построю, «гэнэральская» дочь, — со скрипом в зубах произнес отец, — сейчас ты у меня узнаешь, что такое настоящая дисциплина. А ну, раздеться! Чья-то задница просит ремня, кажется.
Со стыдом на лице я сняла с себя блузку, а затем и юбку.
— ДОГОЛА! И БЫСТРО! — прокричал отец.
Уже со слезами на глазах я стянула с себя колготки, а после и нижнее белье.
— Что за блядская фигура? — с отвращением спросил генерал, — Разве так должен выглядеть офицер?
Замечание было по делу. У меня была далеко не военная фигура. На вид я была обычной девушкой без каких-либо бицепцев и трипцев и прочих мускул. Также вместо накаченного пресса у меня был небольшой животик. Хотя в целом я была довольно худой. В связи с долгим отсутствием секса, я совсем запустила свой лобок, в связи, с чем он сильно оброс. Все это безобразие дополняла моя маленькая грудь.
— Это что такое? — пиная меня слегка по влагалищу, спросил отец, — Это что за заросли?
Я молчала, хныкая, и не зная, что ответить.
— Чтоб все было чисто к завтрашнему дню! Лично проверю!
— Есть, — проскулила я.
— Загнуться раком, руками обопрись на стол. Сейчас будем тебя дисциплинировать.
Выполняя этот приказ, я уже знала, что сейчас на меня обрушатся удары отцовским ремнем, поэтому стиснула зубы. Самое удивительное, что тетя Лера все это время продолжала сидеть на стуле, и наблюдала за всем этим молча. Ее взгляд устремился на мое лицо и она могла лицезреть все мое унижение в полной мере.
— РАЗ! — вылетело из уст моего отца одновременно со хлестким удар ремня о мою попу. Я закричала от боли и слезы покатились из глаз ручьем.
— ДВА! — этот удар был еще сильнее. Я не верила, что это происходит со мной.
Далее отец заставил считать удары меня. Считать удары по моей же собственной заднице. Я хотела просто тихо лечь и умереть, но генерал мне этого сделать не позволял. В итоге после тринадцати ударов, он посчитал, что этого достаточно и сел обратно за стол и продолжил ужинать, как ни в чем не бывало. Больше он не произнес ни слова. Во мне же в тот вечер что-то окончательно сломалось.
На завтрашний день, уже в части, отец вызвал меня к себе в кабинет. Когда я пришла, он попросил меня запереть дверь изнутри и подойти к нему. Я сделала, как он велел, после чего он приказал мне спустить штаны. Благо, кабинет был на втором этаже и никто не мог меня увидеть в таком виде. Я повиновалась и оголила свой уже выбритый лобок.
— Молодец, — одобрительно произнес отец, после чего я снова натянула трусики со штанами.
Когда я выходила из кабинета, он сказал мне, что я скоро стану капитаном. Так и случилось. Что-что, а отец был человеком слова.
И вот я — капитан, который, по сути, является забитой беззащитной девушкой. Бродящий временами по части и заглядывающийся на молодых парней. Один из них мне очень сильно понравился. Его звали Павел. Видный юноша, лет 19, достаточно уверенный в себе. Однако его ситуация была плоха тем, что он был новоприбывшим. Потому никого авторитета у него не было. Его шпыняли старшие и он ничего, будучи духом, не мог с этим поделать. Меня же это, напротив, заводило. Я — капитан, а он совсем зеленый рядовой.
Пользуясь своим положением, я сказала командиру взвода, чтобы он отпустил Пашу на вечер, чтобы тот помог мне якобы передвинуть мебель в моей квартире. Старлей предложил в помощь нескольких ребят, но я ответила, что не хочу наглеть.
И вот, настал день «X». Паша должен был прийти с минуты на минуту. Я решила для затравки включить эдакую, лишенную комплексов стерву. Выпила для храбрости бутылку вина, и открыла вторую. Сняла с себя всю одежду и приготовилась к предстоящим развлечениям.
Прозвенел звонок и вот, я открыла дверь. Пашины глаза чуть не повылезали из орбит. Я насладилась этим мгновением, но слишком большую паузу удерживать было нельзя. Я, как ни в чем не бывало, направилась к туалету, а Паше велела пройти в комнату. Зайдя в уборную, я начала громко мочиться, дабы вызвать у Паши не самые положительные чувства по отношению ко мне. Вытерев писю, я прошла в ванную и вымыла руки. Паша, по всей вероятности, ожидал меня в комнат
е. Меня всю колотило от возбуждения. Я забыла, что хотела делать дальше. Боялась кончить, когда снова встречусь с ним глазами. Это было бы не по сценарию.
И вот, я зашла в комнату, текущая как последняя шлюха и дрожащая от волнения и переизбытка эмоций. Паша стоял и смотрел, не понимая, что происходит. Я быстренько прошла и легла на кровать жопой к верху. Все шло не совсем так, как я себе представляла. Все было не естественно и грубо. Наконец, я не выдержала и легла на бок, лицом к Паше.
— Ну что ты так смотришь, ЧТО?! Голой пизды не видел, да?! — начала в истерике кричать я. — Да, это моя конченая уебищная пизда!
После этого я перевернулся на другой бок.
— А это — моя конченая жопа! По ней меня обычно хуярят те, кто хотят! Видишь, какая сочная? Тебя дожидается! Ты разве не знал? Я — ходячая жопа! Ходячее влагалище!
Мой голос стал при этом таким омерзительным, что мне самой стало от него тошно. А потом стало тошнить по-настоящему. Похоже от алкоголя и перенесенного стресса. Я снова побежала в туалет и, не закрывая дверь, начала опорожнять содержимое желудка в унитаз.
Вдруг я услышала, как Паша подошел ко мне сзади. Он смотрел, как я блюю, выпятив на обозрение свою мерзкую голую жопу. И тут, внезапно я почувствовала, как струя мочи потекла у меня между ног. Пашино отвращение ко мне должно было достигнуть уровня звезд. Я обоссалась от стыда.
— Ладно, пора умываться, пьянь, — услышала я унижающие и заветные слова в свой адрес.
Паша схватил меня за волосы, и я думала, что он потащит меня в душ, но вместо этого он опустил мою голову в унитаз и смыл воду! Это было просто ужасно. Я не думала, что испытаю такое когда-либо в жизни. Потом он все-таки потащил меня в ванную и начал поливать из душа. Сунул мне в руку зубную щетку, потом зубную пасту и велел, стоя на коленях, чистить зубы. Мне казалось, что я вот-вот кончу от обилия таких унижений. Меня стало колотить с новой силой. А потом я увидела, как рядовой вытащил смартфон и начал снимать происходящее.
— Будешь сегодня у меня в подчинении. Хотя думаю, не только сегодня.
— Есть! — ответила я с набитым зубной пастой ртом.
— У меня теперь личная пизда в погонах. Блядский капитан.
— Капитан Блядь в Вашем распоряжении, рядовой! — прокричала я, выплюнув содержимое изо рта.
— Отличненько, — вошел во вкус Паша, — а теперь пизденку помоем.
Он направил струю душа мне во влагалище, и я начала мастурбировать.
— Хватит дрочить! — прокричал рядовой, при этом, что дал мне мощную пощечину.
— Есть! — ответила я и начала уже мыть, а не надрачивать свое влагалище.
Когда водные процедуры закончились, Паша выключил смартфон и вывел меня из ванны, но повел не в сторону комнаты, а в сторону входной двери. Я начала отбрыкиваться и сопротивляться, но рядовой оказался сильнее и вытолкнул меня в подъезд на лестничную площадку.
— Дрочи! — приказал он и снова начал снимать меня на смартфон.
— Но тут же могут пройти люди, — начала я скулить.
— Значит дрочи быстрее. Чем быстрее кончишь, тем быстрее зайдешь в квартиру.
Мне ничего не оставалась делать, как сесть на корточки и, забившись в углу начать интенсивно мастурбировать. ЧТО Я ДЕЛАЮ? Я ведь КАПИТАН! Капитан части сидит абсолютно голая в грязном подъезде и быстро, что есть мочи теребит свой клитор, и при этом все происходящее снимает на камеру рядовой! Рядовой, который начал смеяться во всю глотку, хотя в этом не было ничего удивительного. Как еще он должен был отреагировать, наблюдая за мной. Я могла только представить, насколько жалко выглядела со стороны.
И вот, волна унижения накрыла меня с головой и я испытала оргазм, которого не испытывала никогда в жизни. Меня начало трясти и я застонала как самая последняя шлюха. Я развалилась в собственном подезде как бесплатная блядь и при этом меня трясло, потому что я кончила словно женщины во время родов.
Рядовой выключил смартфон и подошел ближе ко мне. Ухмыльнувшись, он начал ногами катать меня по грязному полу, периодически вытирая подошвы об мое тело.
— Ну что, блядь? Как там твоя самооценка поживает?
Я уже не знала, что происходит со мной внутри. Катание меня по полу продолжалось еще пару минут. Затем Паша велел мне встать и подняться в квартиру. Я словно зомби, на автомате послушно выполняла его приказы. После того как я зашла в квартиру и уже подходила к кухне по указанию рядового, он пнул меня ногой по заднице, отчего я рухнула на пол.
— Лежать! — последовал приказ.
— Е-есть, — еле живым голосом ответила я.
Паша достал из холодильника еду и начал ужинать, периодически подкидывая мне огрызки, чтобы я могла их доесть. Грязная, голая, униженная и валяющаяся у него в ногах, я жадно совала в рот подачки не как собака, нет. Я была гораздо ниже этих животных. Я скорее напоминала ручную свинью.
Паше стало немного скучно и он спустил штаны вместе с трусами. Теперь он тер огрызки еды об свой член и только затем кидал их мне. После трапезы он встал и велел лизать языком его промежность. Когда она была вылизана, мне было приказано сосать член. Рядовой быстро достиг оргазма и обкончал мне все лицо. Затем велел пристально смотреть на него снизу вверх с открытым ртом, в который он начал плевать. Когда ему показалось, что я наглоталась достаточно, он взял хлебницу и насыпал мне на лицо, покрытое спермой, хлебные крошки. Ощущение было омерзительным! Но и этого ему было мало. Он взял старую вонючую тряпку, сделал в ней дыру для носа и надел ее мне на лицо. Потом повел в комнату, взял скотч и с остервенением обмотал им мою голову в области рта и лба. Так что говорить я могла уже с трудом, но зато могла видеть, так как тряпка была белой.
После этого последовали две оплеухи по пизде и заднице. Я думала, что на этом все, но сильно ошибалась. Паша начал рыться в моих вещах и вытащил зимние колготки и трусики. Первыми он связал мне руки за спиной, а в трусики положил ключи от квартиры и сунул мне во влагалище. Затем вытащил меня в подъезд, захлопнул входную дверь, а сам ушел прочь, оставив в таком виде на лестничной площадке. Голую, грязную, беспомощную и в придачу, с маской из тряпки и спермы на лице. Я стояла и думала: как и почему такую жалкую, ничтожную тварь как я занесло в мир нормальных людей? Наверное, для того, чтобы они могли от души посмеяться и развлечься на славу. И данная ситуация полностью отражала всю мою суть и место в этом мире.
Я могла бы начать мычать и звать на помощь, чтобы отозвавшиеся, либо просто проходящие мимо соседи вынули мои ключи из моего же влагалища и открыли мне дверь. Просто представьте на минуту эту ситуацию. Либо же я могла постараться развязать за пару минут себе руки, пока на площадке не появятся люди. Но я думаю, вы помните мою военную подготовку...
182