покупка рекламы Секс по телефону
Sex видео на любой вкус
TrahKino.me
порно 18
СЕКС ПО ТЕЛЕФОНУ
SOSALKINO! видео на любой вкус
seksstories.net

Дневник Мата Хари (Глава 2)

Глава 2. ГРЕХОВНЫЕ СТРАСТИ Ужасно, когда тебя застают врасплох в самый неподходящий момент, и вдвойне ужасно, если свидетелем твоего позора стал такой человек, как дядя Герард.

Одни считали его воплощением набожности, другие — невыносимым лицемером, но все сходились на том, что он обладает особым умением невероятно усложнять са-мые простые вещи. Это именно дядя Герард много лет подряд настаивал, чтобы городской совет запретил жен-ские декольте и снабдил гипсовые статуи фиговыми лист-ками... Его строгие моральные взгляды вызывали среди горожан немало насмешек, но никто не решался вступать с ним в спор — того и гляди, прослывешь греховодником и смутьяном.

Он был отцом Вилема, хотя трудно себе представить, чтобы дядя хоть одну ночь провел в постели со своей женой. Она, бедняжка, жила в его доме на положении мо-нашки и рано умерла от тоски и одиночества...

Когда дядя без стука вошел в мою комнату, я так испу-галась, что забыла даже поправить юбку. Он не мигая долго рассматривал меня, обнаженную и беззащитную, а потом резко повернулся и, уходя, процедил сквозь зубы несколько слов. Это был приказ. Я должна прийти к нему после ужина.

Предстоящий разговор не сулил ничего хорошего. Я помнила, как дядя сверлил глазами мою наготу... Во вре-мя ужина кусок не лез в рот, и все решили, что я нездоро-ва. Меня отправили спать пораньше, но разве я могла ус-нуть?... Поздним вечером я вышла из своей комнаты и, крадучись, на цыпочках отправилась в другой конец до-ма. По пути я не раз останавливалась и забивалась в тем-ные углы, заслышав чьи-то шаги... Но больше всего стра-шила встреча с дядей. Простит ли он меня? Про себя я ре-шила: если дядя не согласится хранить в тайне все, что видел, — мне не жить. В городе много глубоких рек и ка-налов...

Робко постучала в дверь и услышала резкое: «Войди-те!» У меня отнялись ноги, но я собралась с силами и вошла. Дядя сидел в глубоком кресле вполоборота к две-ри, он мельком взглянул на меня и молча отвернулся. Я бросилась ему в ноги и, запинаясь, стала умолять его ни-кому не рассказывать о случившемся.

Он выслушал меня с каменным лицом, а затем загово-рил медленно и жестко, чеканя каждое слово:

 — Ты должна понять, что я не могу потворствовать те-бе. Мой долг — предупредить твоих родителей. Пора от-крыть им глаза! Дьявол, да, дьявол порока завладел то-бой. Я боюсь за тебя, дитя! Если твою бедную душу не спасти сегодня, то завтра будет поздно. Твоя мать не пе-реживет позора...

Это было невыносимо! Я знала, насколько мой дядя безжалостен и упрям. Но он вспомнил о моей маме, и это заставило меня по-иному взглянуть на происходящее. Как я смела помышлять о самоубийстве! Разве этим что-то исправишь?... Такой удар мама не переживет.

 — Дядя Герард, я сделаю все, что вы скажете, только не говорите ничего моим родителям. Умоляю вас!

 — Нет, даже не проси, — оборвал он меня.

 — Дядя, мой родной, вы мне как второй отец! Поверьте мне последний раз, я исправлюсь... Бейте меня, наказы-вайте, только не позорьте...

 — Ты не осознаешь, дитя мое, насколько ты порочна. Если бы только знать, кто так испортил тебя!... Мне жалко твоих родителей. Очень жалко... Пусть будет по-твоему. Я пока ничего не буду говорить им и сам накажу тебя. Но предупреждаю: наказание будет суровым.

С этими словами дядя поднял меня с колен. Казалось, он сам не знал, с чего начать. Глаза его беспокойно бега-ли... Таким я его никогда не видела.

Он сел на стул и приказал мне поднять юбки. Минуту назад я была готова на все, но теперь не могла пошеве-лить рукой. Боже, какой стыд!... Кровь прихлынула к мо-им щекам, я вся сжалась от страха.

 — Быстрее, Маргарета! Или ты передумала? — в голосе дяди прозвучали зловещие нотки. — Ну, что же, тогда пусть родители разбираются с тобой сами...

Эта угроза вывела меня из оцепенения:

 — Нет, нет! Только не это. Я сейчас... одну минуту...

Дрожащими руками я стала поднимать юбки. К сча-стью, на мне были трусики. После всего, что случилось, я уже не решалась обходиться без них...

Но дядя был неумолим:

 — Немедленно сними трусы! Я не потерплю никаких уловок. Ты так легко не отделаешься...

О Боже, он требует от меня невозможного. Трусики — моя последняя защита. Они скрывают мои бедра, мои ягодицы и... мой срам! Как же я разденусь перед мужчи-ной?..

 — Дядя, дорогой, не надо! Мне так стыдно... Прошу вас!

 — Раньше надо было стыдиться, раньше! Хватит валять дурака. Снимай! Или мне помочь тебе?

Вся дрожа, я одной рукой придерживала собранное на груди платье, а другой пыталась стащить трусики. Моя робость доставляла дяде жгучее удовольствие. Он буквально пожирал меня глазами. Но я слишком долго возилась, и дядя потерял терпение:

 — Так и быть, я помогу тебе. Подойди поближе! Я не двигалась, и он грубо схватил меня и положил себе на колени.

 — Я сам раздену тебя! И запомни: будешь приходить сюда и завтра, и послезавтра. Каждый вечер в такое же время, пока не выбью из тебя похотливые желания...

Я почувствовала, как его тонкие холодные пальцы за-брались под резинку и стали бесстыдно ощупывать мои ягодицы, бедра, колени... Казалось, прошла целая веч-ность, прежде чем трусики упали на пол. Затем дядины пальцы заскользили в противоположном направлении...

Что такое? Неужели он ласкает меня... Как ни было стыдно и противно, но я приободрилась. Появилась на-дежда, что дядя пожалеет и отпустит меня... Как вдруг я ощутила острую боль. Это было так неожиданно, что крик застрял у меня в горле. За первым ударом последо-вал второй, третий... Его правая рука работала, как мо-лот.

Меня в детстве никогда не били, и эти жуткие истяза-ния были нестерпимы, но я понимала, что кричать нель-зя. Иначе я подниму на ноги весь дом... Я дергалась под ударами, пыталась соскользнуть на пол, но он снова и снова прижимал меня к своим коленям, продолжая экзе-куцию.

Я почувствовала, что мое судорожное подергивание, мои сдавленные стоны все больше и больше распаляют его. Он бил неистово и вдохновенно... Всякий раз, когда я падала на его колени, что-то упругое вонзалось мне в жи-вот. Я была тогда ещё невинна и не понимала, что мои муки приносили ему сексуальное наслаждение.

Но вот он застонал, его колени задрожали, и удары прекратились. Я была почти в бессознательном состоя-нии. Чувство стыда сменилось полной апатией. Сколько длились мои муки? Час, два?... Я потеряла счет времени.

 — Это было твое первое очищение, надеюсь, оно при-несет результаты, — сказал дядя каким-то приглушенным голосом.

Я соскользнула с его колен. Ноги плохо слушались ме-ня. Я присела на ближайший стул — и тут же подпрыгну-ла, как будто в меня вонзились тысячи иголок.

Дядя как ни в чем не бывало потрепал меня по плечу:

 — Может быть, действительно, немного больно. Я по-мажу больные места мазью. Ляг на кушетку — вот так, животом вниз, и подними платье... Давай, давай, нечего стыдиться своего дяди!

Он не спеша наносил прохладную мазь, и его руки вновь скользили по моим бедрам... Я покорно лежала, ут-кнувшись в мокрую от слез подушку, но внутри все про-тестовало. Мне казалось, что меня не только наказали, но и изнасиловали.

По вечерам я должна была стучаться в дверь дяди, что-бы получить очередное очищение от грехов. Я больше не обращала внимания на унижения, единственное, что меня беспокоило, — я разучилась сидеть. Это стало для меня слишком дорогим удовольствием. Все тело болело и ны-ло...

Процедура повторялась без изменении. Я должна была встать перед дядей, поднять платье и спустить трусики. Дядя сам снимал их с моих ног, когда я уже лежала у него на коленях. Вскоре начались расспросы. Он хотел знать, что я делала весь день, не согрешила ли снова. Я замети-ла, что он слушает мои ответы с большим интересом и на время прекращает порку. Я старалась удлинить эти паузы и подробно рассказывала о своих поступках.

 — Ты снова ходила полуодетой? — спросил он после второго удара.

 — Да, я сняла... нижнее белье и ходила так весь день в школе и на улице, — ответила я.

 — И... гм... и никто не заметил? Мне показалось, что третий удар не был таким силь-ным.

 — О... нет... хотя Вилем... — Я споткнулась на этом имени и поняла, что мне не следовало этого говорить.

 — Что ты сказала, Маргарет, при чем здесь Вилем, ка-кое отношение он имеет к твоему... э-э... нижнему белью?

Я не заметила ловушки и продолжала откровенничать.

 — Мы играли в прятки, и в одном месте, где мы прята-лись, Вилем...

Я остановилась. Не говорю ли что-нибудь лишнее? Но дядя был настроен вполне дружески:

 — Скажи мне, что же произошло, моя маленькая де-вочка. Если ты будешь правдивой со своим дядей, я шлепну тебя только семь раз...

Это соблазнительное предложение было сделано между четвертым и пятым ударами. Неудивительно, что я попа-лась на приманку.

 — В большом шкафу, где мы прятались, было очень мало места и Вилем коснулся меня вот здесь, под юбкой, между ногами, — я говорила робко, потому что, с одной стороны, мне было ужасно стыдно, а с другой — я не бы-ла уверена, можно ли доверять дяде.

 — Продолжай, продолжай.

Его голос стал прерывистым и хриплым. Это должно было меня насторожить, но я была рада, что дядя прекра-тил порку и, словно забывшись, нежно поглаживал мои бедра.

 — И потом он засунул руку... ну, вы знаете куда... уви-дели, как я делала это с собой... и его палец... похоть. И вдруг — он все время смотрел на мой окровав-ленный зад — по всему его худому телу прокатились кон-вульсивные содрогания, и потом я увидела, на этот раз с « чувством тошноты, как по его тонким, костлявым паль-цам потекла белесая жидкость...

117

Еще секс рассказы