1.
Мэтью читал комментарии.
Лучше бы он этого не делал. Поначалу было смешно, потом противно, а потом стало и вовсе тошно. Казалось бы, он публичный человек и давно пора преодолеть то детство, когда обращают внимание на всякую сраную муть.
Тем более, что комментарии не были намеренным троллингом. Просто посетители форума высказывали своё имхо, и Мэт был не в силах накинуть платок на каждое грязное высказывание.
Но самое парадоксальное состояло в том, что известный подъёб "Если после просмотра порнофильма вы задумались о судьбе главной героини, то у вас депрессия" как нельзя лучше отражал суть вещей.
Мэт передвинул курсор мышки и уже по инерции прочитал последнее изречение:
"Стороннему человеку и невдомёк: Чё за сыр – бор вокруг какого – то уёбища с перекаченными сиськами, с симитской рожей... А просто это такая первая любовь... "
"Бля... Чесслово, чем такой шмалью, лучше б оставалась мальчиком – шлюхой. Вот я бы посмотрел видосы с тех времён, когда он ещё работал анальной проституткой по вызову. А это... это расстройство одно"
"Ты, наверное, не знаешь, что это за паренек, он тут весь трекер обдрочил! В этом ролике она хотя бы выглядит по – человечески, чем там при съемках с её припадочным"
"Хм, в клипе Агилеры не она случайно снимается в эпизоде?
Нет, вряд ли бы её пригласили туда... учитывая кто это? И чем этот хитрожопый жидёнок занимался раньше"
Мэт обернулся. Вот она первая любовь, транссексуальная девчонка еврейской национальности, дрыхнет у него за спиной, по самые уши закутавшись в колючий полосатый плед.
Бейли болела нечасто, но сегодня, заявившись со съёмок, пожаловалась на недомогание и под шум дождя заснула на неудобном узком диване.
Мэтью развернулся и сел поближе.
Они познакомились почти пять лет назад на съёмках и несмотря на непрозрачный род занятий оказались в удивительно плотных отношениях. Возможно даже в зрелых, учитывая нестандартную ситуацию.
Мэтью был известным фотографом, работающим в жанре порно, устоявшимся открытым гомосексуалистом с ревнивым характером и непростыми отношениями в семье.
Бейли – транссексуальной девочкой из патриархальной еврейской семьи. Удивительно озорная и живая, она представляла собой весьма странную смесь, когда из страшненького, закомплексованного мальчика неожиданно трансформировалась в сексапильную раскрепощённую порноактрису.
Никакого конфетно – букетного периода между ними не было: познакомились, стали жить вместе, через год бесшумно поженились. Просто так получилось. Притяжение или ещё, какая заумная хрень. Мэт об этом не задумывался. Просто вдвоём было выгодней...
У них оказались одинаково непростые отношения с родственниками, не слишком моральное прошлое и много общих интересов. Взглядов на жизнь, воспитание, цели... Всё... Впрочем, кроме ориентации.
Мэту нравились нежные и женоподобные мальчики, лишённые комплексов. Пассивные и до боли покорные.
Бейли, рождённая как Брайн Гриффин, по сути дела была именно таким женоподобным мальчиком. Но её внутренняя суть женщины, очаровательно – стервозной сучечки, ласковой, озорной и расчётливой, оставила от мальчика лишь первичные половые признаки. Бей оказалась женщиной до мозга костей. Она с лёгкостью манипулировала окружающими, была практична, как любая еврейская хозяйка, и в тот момент Мэт сделал забавный вывод, что не важно какого пола твой партнёр – лишь бы человек был хороший.
Мэт осторожно прикоснулся губами ко лбу Бейли.
Кожа была влажная, но не горячая. Бей смешно поморщилась, но не проснулась.
Мэт уселся подле дивана на пол.
Образ роскошной транссексуальной дивы был заботливо и умело выстроен по кирпичику. По сути дела Брайн был некрасивым, и Мэтью знал все его недостатки наизусть, до малейшей родинки.
Но ассиметричная крючконосая мордашка, рубцы после маммопластики и неистребимый южный акцент делали Бейли ещё очаровательней, придавая изысканному образу милый приземлённый оттенок.
То чем владела Бейли сейчас, было заслугой Мэта.
Жгучая бесстыдная южанка. Её хотели буквально все. Порой доходило до смешного, когда в социальных сетях наивно спрашивали о цене за ночь с красавицей.
– Как себя чувствуешь?
Бейли была сонная, тёплая, почти беспомощная. Высунув из – под пледа маленькую ступню, она задумчиво пошевелила пальцами.
– Я просто устала, – Бейли зевнула не прикрывая рта, – так затрахалась на этих съёмках.
Шутка была неоднозначная, и оба рассмеялись.
Впрочем, Мэт знал, что это неправда. С некоторого времени Бейли перестала сниматься в паре и в основном зарабатывала эротическими фотосетами или, в крайнем случае, сольной мастурбацией на камеру.
Мэтью был ревнив, но ультиматума не выдвигал. Бейли приняла решение самостоятельно. Это было не самое простое решение, как и то, несколько лет назад, совершенно противоположное сегодняшнему. Он знал, что решение безусловно отразится на карьере не лучшим образом.
Мэтью знал, как тяжело Бейли отстаивала своё право считаться девочкой, как мучительно и горько было её отлучение от семьи, каким жёстким протестом было желание сниматься в порно. Бейли казалась непробиваемой.
Вот и сейчас она двигалась самостоятельно, подчиняясь каким – то свои мотивам.
Мэт осторожно провёл пальцами по тёплой ступне. Отодвинул край пледа и невесомо прикоснулся губами к маленьким растопыренным пальцам.
Внезапно ему стало противно. Мучительно тошно. Омерзительно от того, что он залез на сайт, и верил в то, что писали эти незнакомые любопытные люди.
Именно нынешняя "скромность" Бейли обмусоливалась под самыми разными углами.
Мэту стало горько. Они занимались тем, что в приличном обществе никогда не будет принято. Выворачивали наизнанку все тайны своего тела. Впустили в свою личную жизнь посторонних, а этим ненасытным зрителям было всё мало и мало.
Мэт зарылся лицом Бейли в колени, притягивая девчонку ближе.
– Ты, наверное, голодная? – Мэт по очереди поцеловал обе коленки, круглые и гладкие, как два яблока. Он знал, что до съёмок Бейли обычно не ест или ест очень мало, и сейчас её, наверное, тошнит до рези в желудке.
– Я выпила по дороге йогурт, – Бейли дотронулась пальцами до затылка Мэта.
– Хочешь я сделаю тебе чаю?
– Нет. Не надо. Лучше подай мне мои домашние шмотки.
Бейли повалилась спать прямо в уличных джинсах и сейчас с удовольствием освободилась от тесной одежды.
Мэт хмыкнул, всё ещё испытывая обиду.
Нет, он не требовал благодарности. Это было бы слишком по детски.
Но кто знает, что было бы с Бейли сейчас, проживи она ещё год в том дерьме, откуда её вытащил Мэтью.
Упрямая и непонятно бесшабашная. Скорпион жалящий сам себя. Скорее всего любящие родственники получили бы вдребезги разъёбанный хлам, не вмешайся Мэт в похождения.
Бей раскинула руки и сладко потянулась всем телом. Мэт перебирал на соседнем диване вещи, но непроизвольно повернулся и также непроизвольно залюбовался.
В кои веки они были совершенно одни, и этот, в общем, невинный сэт предназначался исключительно ему одному.
Для юноши Бейли была невысокой. С удивительно маленькими руками и ногами. Чуть смугловатой кожей и тяжёлыми стоячими грудями.
Мэт жалел, что Бейли не остановилась на первой имплантации. С небольшим бюстом она выглядела более органично, когда её детская мордашка трогательно сочеталась с маленькими торчащими титьками. Сейчас всей своей статью, пышной грудью, ухоженной розовой кожей и тонкой высокой талией она напоминала зрелую аппетитную женщину. И только между длинных стройных ног её истинное происхождение выдавал довольно большой, гладкий и красивый член с упругими смуглыми яичками.
Как Бей позиционировала сама себя: " Я женщина, по недоразумению оказавшаяся в мужском теле".
2.
– Что смотришь? – Бейли неожиданно смущённо фыркнула.
Мэт лишь пожал плечом. В своих реакциях Бейли была непредсказуема. Могла внезапно вспылить, могла нахально и болезненно застебать, а могла непредсказуемо и странно смутиться, совершенно невзирая на профессию.
– Ты не забыла, что мы в субботу едем в Бруклин?
– Угу, – шлепки голых ног раздались уже из кухни. Дома Бей всегда ходила босиком.
– Я, между прочим, хочу есть, – возмущённо проворчала она, – ты купил мой любимый салатик? Где йогурт, где хлебушек?
Снова сюрпрайз. Ведь секунду назад отказалась даже от чая.
Мэт прошёл за подругой следом.
Бейли согнувшись почти до пола, что – то разыскивала на самой нижней полке холодильника.
Мэтью машинально обежал её фигурку взглядом. Маленькая обжора. Безусловно женские штучки. По утрам она принципиально ничего не ест, зато вечером наедается самым причудливым образом, до такой степени, что появляется животик и Бей усаживается на диету до следующего вечера.
Как природа могла так лохануться, запихав в мужское тело женский нрав со стервозным характером и циклическими причудами?
– Посмотри повыше. Я всё купил.
Мэт схитрил. На самом деле любимый хавчик Бейли лежал перед носом, но он дезориентировал вредницу специально, чтобы подольше полюбоваться своим фетишем.
Фетишем естественно была маленькая задница, несмотря на любовь к еде напрочь лишённая целлюлита, мягкая и упругая словно мячик.
Нахально торчащий из холодильника зад, ягодицы, попочка...
Словно ощутив взгляд мужа, Бей задумчиво почесала вышеуказанную часть тела и снова углубилась в недра рефрижератора.
– Кстати, я забыла оплатить счета, – вспомнила Бей, – как там? Кабельное с интернетом ещё не отключили?
– Пока нет. Оставь квитанции на столе, я завтра сам оплачу.
Бейли послушно кивнула, но Мэту показалось, что она сердится.
Девчонка кажется искрила от злости, сердито хлопая дверцами шкафчиков и нарочито громко гремя в сушилке посудой.
Если он прав, то хотелось бы понять – за что?
Не покормил её сразу по приходу домой? Не перетащил сонную тушку с неудобного дивана в спальню? Не купил то, что она любит?
Он так и не понимал те заёбы, которые Бейли объясняла своей трансгендерностью. Маленькая капризная сучка. В такие дни убеждённый гей Мэтью чувствовал, что парадоксально полюбил бабу.
И никакого намёка... Почему живёт рядом, если ей плохо? Почему мучает, если ей хорошо?
Мэт и не помнил, когда Бейли признавалась, что им хорошо вместе. Разве, что в первый год, когда они, например, могли болтать обо всём на свете и, когда эта самая болтовня плавно перетекала в такую же многочасовую еблю. Мэт отлично помнил, как они извращались в кровати, забывая пожрать и посещая лишь душ с туалетом.
А потом заёбы приобрели регулярность. Возможно, Мэт понимал бы больше, если б в меню числился не он один.
Вредное говнецо. К такой даже на кривой козе не подъедешь, подобострастно вылизав зад.
Последняя мысль неожиданно пришлась Мэту по вкусу. В силу профессии сексом они теперь занимались нечасто. Обычно на скорую руку и без особого интереса. А порой Бейли просто говнилась, предоставляя доступ к телу как неслыханный бонус, от чего Мэтью заводился ещё сильнее.
Мэт подошёл к Бейли сзади и робко, боясь получить удар локтём, притянул к себе за талию.
Бейли кажется даже мурлыкнула, машинально потёрлась щекой о его плечо. Нетерпеливо мотнула головой, открыв нежную шею с завитками волос, не попавшими в высокий хвостик.
Кожа в этом месте была особенно нежная, шёлковая, приятно щекочущая губы.
Мэту нравилось, что Бейли не пользуется духами, и он с наслаждением втянул её собственный запах. Специфический, немного тяжёлый... Причудливую смесь мёда и перца. Теплый, как знойное лето, и щекочущий, словно едкая приправа.
За кожей Бейли ухаживала особенно тщательно. Вся ванная была забита её кремами и пилингами, но Мэту было приятно осознавать, что в этом месте Бей пахнет исключительно собой.
Он поцеловал её сзади в шею и осторожно, словно спрашивая разрешения, прикоснулся губами ниже, где начинались выпирающие косточки позвоночника.
Бейли осталась безучастной.
Бесшумно вздохнула, потом содрала зубами крышечку с йогурта и с довольным причмокиваньем выпила лакомство в один присест.
Ешё секунда – она стряхнёт его руки со своей талии и погрузится в любимый мир хавчика.
Однако этого не произошло, и Мэт, окрылённый призрачной надеждой, переместил руки повыше. Ладони наполнились её тяжёлыми грудями. Силиконовое богатство, стоившее немалых денег. Две резиновых титьки, которые Мэт ненавидел почти как отдельного человека. Бесчувственные клизмы из синтетического материала.
Однако его пальцы тут же наткнулись на выпуклые торчащие соски. Живые и необычайно чувствительные, мгновенно отреагировавшие на его прикосновения. Мэт и сам почувствовал, как у него встаёт член. Эррегирует и наливается одновременно с непроизвольной реакцией Бейли.
Её тёмно – розовые крупные соски моментально набухли и затвердели, несмотря на желание сохранить холодное лицо.
Мэту хотелось потрогать её откровенней, по очереди забрать то
рчащие соски в рот, щекоча и лаская влажным языком. Однако он решил не форсировать события.
Несмотря на взведённый настрой, Бейли притихла, стараясь впитать прикосновения Мэта полней. Замерла в неудобном положении, втиснувшись в его пах ягодицами и высоко запрокинув голову.
Мэтью снова поцеловал её в открытую шею, провёл кончиком языка по завитушке уха и попытался поймать губы.
Было немного неудобно, но его уже накрыло желание, и он почти насильно перехватил горячий приоткрытый рот.
Бей вроде бы повернулась, даже пропустила его язык, но тело осталось напряжённым.
Мэт мог только догадываться, почему Бейли порой ведёт себя как целка – недотрога. Иногда от неё за километр несло стервозностью, а ещё чаще, каким то злобным досадным разочарованием.
И хоть бы раз это стервозное чудо шепнуло ему "Ещё" или "Хорошо".
Впрочем, целоваться Бейли нравилось. Мэт чувствовал это и без реплик. Она то послушно впускала его в свой горячий рот, то неожиданно нежно перехватывала губами сама.
Он перехватил её ниже, приопустился на колени, обнимая упругую аппетитную задницу двумя руками.
За всё их совместное проживание, Мэтью изучил тело Бейли до мельчайших подробностей. Перед этим она точно не устоит.
Задрал коротенькую майку и одним движением приспустил домашние штаны.
Бейли коротко хохотнула, как от щекотки, но послушно наклонилась вперёд, придерживаясь рукой за край барного табурета
Мэтью поцеловал её поясницу с трогательно блядскими ямочками и попытался раздвинуть упругие половинки в стороны.
Бейли дёрнулась, словно пытаясь избавится от прикосновения, непроизвольно ахнула и свела коленки крестиком.
Мэт хотел было её шлёпнуть, но передумал и, аккуратно положив руку под живот, заставил встать ровнее.
В этой позе заветная дырочка наконец приоткрылась. Чистенькая, нежно – розовая как у ребёнка, соблазнительная до такой степени, что Мэт едва не ошалел от накатившего желания.
Он несколько раз провёл языком по смуглой ложбинке, от яичек до попки, и выжидательно замер.
Бейли на мгновение поджалась, пытаясь снова свести колени вместе, потом тихо ахнула и, подавшись к Мэту, сама развела ягодицы в стороны.
Язык Мэта запорхал вокруг возбуждённо пульсирующего отверстия. Мокро и горячо, пытаясь преодолеть сопротивление и залезть в самую чувствительную глубину.
Большая актриса по части экранных стонов, в реальной жизни Бейли была молчалива. Мало того, в такие минуты она становилась умилительно – слабой, беспомощной, от чего Мэт истекал соками нежности и желания.
Сейчас в зеркальном отражении холодильника он отлично видел её отрешённую мордочку. В особо приятные мгновения Бейли судорожно прикусывала губу, словно боясь, что умопомрачительное ощущение сейчас прекратится. Дыхание у неё стало неровным, а чёрные глаза подёрнулись поволокой неимоверного наслаждения.
Проследив за её пьяными глазами, Мэт обнял любимую задницу крепче и придвинул ближе, с намерением не отпускать до самого конца. Язык быстро задвигался по анусу, облизывая совершенно мокрое бесстыдное отверстие.
И Бейли, наконец, сдалась. Покорно раскрылась навстречу и издала жалобный стон.
От этого слабого придушенного звука крышу Мэтью снесло окончательно.
Он просунул руку между ног Бейли и, поглаживая тонкие подрагивающие бёдра, принялся доводить девчонку до оргазма.
Всё кончилось довольно скоро. Бейли внезапно дёрнулась вперёд и, разрядившись целой лужицей спермы, издала один единственный громкий крик.
3.
Через полчаса зацелованное в попу чудовище устроилось на диване с ужином.
В правой руке Бейли держала банан, в левой – вилку с нанизанным куском селёдки. Рядом же расположилась тарелка с корейскими овощами и большая чёрная шоколадка.
Почему у Бейли не болит живот, для Мэта оставалось загадкой. Похоже желудок у порнодивы был железным.
После еды и душа Бейли подобрела, вольготно раскинулась на диване и периодически поглядывала на Мэта из – за книги жгучими чёрными глазами.
Мэтью перемыл посуду, принял душ, потом долго разговаривал со своим агентом по поводу ближайшего сета. Когда он вернулся в комнату, было хорошо за полночь. Бейли продолжала читать, включив ночник и периодически с задумчивым видом накручивая на палец прядь волос.
Грива у неё была роскошная. Сейчас это гладкое и тяжёлое богатство свободно падало на плечи ровными прядями, отливая во тьме синевой.
После их спонтанной близости Бей переоделась. Сейчас на ней была нелепая майка – огрызок и широкие полосатые шорты.
Она встретила Мэта задумчивым взглядом, скрипуче потянулась и закинула ногу на спинку дивана.
Полагая, что ему больше ничего не отколется, Мэт хотел было уведомить Бей, что идёт спать, но внезапно передумал.
Бейли скользнула по супругу чёрно – масляным взглядом и снова закрылась книгой.
Шорты со стороны задранной ноги оттопырились, и в просвет ткани выглянуло забавное круглое яичко.
Мэтью был готов сожрать свой фотоаппарат, если Бейли не сделала это специально.
Однако вид у неё был серьёзный, и парень озадаченно хмыкнул.
– Спать пойдёшь?
– Угу. Сейчас дочитаю, – Бейли перелистнула страницу и мать твою... рассеянно почесала ладошкой в паху, потом на секунду замерла и с деловым видом сунула руку в штаны.
Интересно, что она такого читает?
Мэт был готов поклясться, что у Бейли стоит, тем более, что на шортах образовался подозрительный бугорок, а почёсывания шаловливой руки плавно переросли в поглаживания.
– Может быть ты и мне почитаешь?
Мэт присел у Бейли в ногах.
– Это серьёзно. Ты не поймёшь!
Бей продемонстрировала обложку с очередной эзотерической хуйнёй под названием "Психодуховные практики в Мондиализме".
С некоторых пор Бейли вела на радио передачу под названием "Третий пол". Она любила потрепаться о мистицизме, медитации, постах, и Мэт подозревал, что супруга странным образом заводится от этой малопонятной хуеты.
– Я смотрю, что чтение не прошло даром, – Мэтью не мог не съехидничать и кивнул на оттопыренные полосатые шорты.
– Очень, – подтвердила Бейли и нахально оттянула штаны вниз, демонстрируя твёрдый стояк.
Несколько минут Мэт с удовольствием обозревал обрезанный хуец с роскошной сочной головкой. В свою очередь Бейли наблюдала за Мэтом бесстыжими тёмными глазами.
Он знал, что у Бей присутствует солидная порция эксгибиционизма, так как под его взглядом член окончательно отвердел, а перламутровая дырочка увлажнилась капельками смазки.
– Обязательно возьмём в библиотеке продолжение, – Мэт решительно сдернул с Бейли шорты и невесомо поцеловал в тёплый живот.
– Или скачаем в интернете электронный вариант, – поддакнула подружка и машинально подалась Мэту навстречу.
В зоопарке должен был сдохнуть какой – нибудь редкий зверь – в кои веки Бейли захотела секса сама!
Мэт с удовольствием облизал её мягкий тёплый животик. Поцеловал каждый бантик – татуировку, пощекотал круглую ямку пупка. Бейли отложила книгу и наблюдала за его действиями, довольно прикрыв глаза.
Она пока не стонала, но запах тела усилился, яички плотно поджались к промежности, а дырочка вытолкнула ещё несколько опаловых капель.
– Хочешь? – Мэт надел на напряжённый орган колечко из сложенных пальцев.
Бей коротко кивнула.
В их паре оральными ласками обычно руководила она, но сейчас Мэту до ломоты в позвоночнике захотелось побаловать любимую хорошим минетом. Тем более её член, вполне себе крупный и толстенький, исходил жадным и сочным желанием.
Бейли была вкусная. Мэт почувствовал, как сам заводится от давления головки на губы, от движений напряжённой плоти с тёплой глубине рта, а главное – от чувства беспомощности Бейли.
Сейчас она была в его власти. Стонущая и слабая. Мэт понял, что может делать с подружкой всё, что угодно.
Цветная подушка шлёпнулась на пол. Бейли скатилась с подлокотника и неловко нависла над полом так, что её чёрная грива коснулась ковра.
Она беспомощно царапала пальцами покрывало, стараясь не орать и не стонать во весь голос.
Мэт переложил Бейли поперёк дивана и, придерживая длинные ноги под колени, устремил язык от головки к тёмной дырочке попки.
– Да, Мэт, хорошо!!!
Маленькая сучонка, наконец, соизволила подать голос.
"Надо почаще баловать", – машинально подсказал себе Мэт, судорожно заглатывая пульсирующий орган.
– Всё, больше не могу, – Бейли заорала так, что Мэтью даже немного испугался, – трахни меня нормально.
Второго приглашения не потребовалось. Мэт усадил Бейли верхом, лицом к себе, судорожно тиская мягкое податливое тело.
Бейли совершенно опьянела, её голова моталась, глаза закатились, а губы потемнели и набухли.
Мэту нравилось смотреть на неё в минуты наслаждения. Покорность делала Бейли незнакомой и сладостно – нежной, от чего девчонку хотелось ещё сильней.
Он принялся жадно целовать её в шею, плечи, соски, одуревая от ответных прикосновений.
Несколько минут они просто ласкались, прижимаясь разгорячённой кожей и торопливо сливаясь в поцелуях.
Наконец, Мэт просунул руку вниз и аккуратно ввёл в раздолбанную дырочку палец. Требовалась смазка.
– Перестань, – Бейли торопливо облизала свои пальцы и обильно мазнула по промежности.
Она была такая тёплая и тугая, что Мэт едва не вцепился зубами в тонкое плечо. Бей с глухим вздохом сама опустилась на его член, до боли вжимаясь раскрытыми ягодицами в бёдра.
От умопомрачительного ощущения, Мэт сделал резкое движение, проникая в Бейли глубже. Потираясь мягким животом, она послушно насадилась глубже и издала невнятный сдавленный стон.
– Тихо – тихо, – Мэт остановился, бережно придерживая Бей за поясницу. Она не переносила грубого проникновения и недовольно поморщилась.
– Тихо, сейчас будет хорошо.
Она была такая мокрая и горячая, что Мэт непроизвольно дёрнул Бей на себя, проникая до самых яиц.
Стон перерос в жалобное хныканье.
Ему показалось, что Бейли больно, но в задачу совершенно не входило насилие. Бейли безумно хотелось отодрать как Сидорову козу, слушая стоны удовольствия, а не протесты.
Впрочем, знал он и то, что капризница ловко дурит. Он – то знал, что симулянтка любит, и, как ей сделать приятно.
– Тише, – повторил он, целуя приоткрытые губы, – наклонись ближе.
Бейли с обречённым видом сложила руки у Мэта на плечах.
Сара Бернар порнографии!!!
От безумного удовольствия к великому одолжению была половина хлопка ресниц.
Мэт начал двигаться потихоньку, с трудом сдерживая желание разодрать любимую попу до горла.
Его движения были размеренными, почти ювелирными, в желании довести лживое чудовище до оргазма.
Вот ведь упрямая извращенка, даже в минуту самого большого наслаждения, не признается в том, что ей хорошо.
"Ничего, сегодня ты у меня будешь просить добавки", – машинально подумал Мэт, не спеша толкаясь в тёплое тугое тело.
Бейли, наконец, соизволила приподняться, помогая движениям Мэта. Приятное ощущение наполненности нарастало. Движения по простате становились всё более решительными.
Скорее всего у Бейли уже закружилась голова, так как она перестала помогать Мэту рукой и вцепилась в плечи слабеющими пальцами.
Он то приподнимал её за бёдра над собой, то плотно притискивал к груди, постепенно наращивая темп.
В конце – концов чего так добивался Мэт случилось.
Бейли кончила первой. Кончила даже не с криком, а с воплем. Натуральным рычанием, жалобно хныча и подскуливая одновременно.
Кончила и буквально брыкнулась на диван в обморочном состоянии.
Мэтью даже немного струхнул, увидев её бледную осунувшуюся мордашку. Голова свесилась на бок. Лоб покрылся испариной.
Мэт аккуратно промокнул её живот салфетками, стёр тыльной стороной ладони пот и осторожно посадил Бейли к себе на колени.
Она ещё не очухалась и безвольно уткнулась лбом в его плечо. На голых плечах проступила гусиная кожа. Мэт нашарил на полу свою толстовку и хоть как – то укутал обнажённое тело.
Ослабевшая, затраханная...
Мэт покачал Бейли, как ребёнка. Сжал холодные пальцы в своей ладони и поцеловал в мокрый висок.
– Сейчас отнесу тебя в постель.
Бейли протестующе потрясла головой, пытаясь сфокусировать взгляд.
Несколько минут они сидели молча. Голые, зябнущие.
– Что с тобой? – Мэт пересадил Бейли удобней, вжался лицом в распущенные длинные волосы.
– Я не знаю. Я не понимаю... Просто прошло столько времени... А я до сих пор не уверена...
Бейли безнадёжно вздохнула, приникла в ответ, сцепив дрожащие руки у него за спиной.
Мэт помолчал. Никто и не сомневается, что это прежние женские штучки. Сраное выяснение отношений после траха.
Совсем по бабьи...
Мэт потёрся носом о её голое плечо.
Глупый картонный шаблон.
Но он то не сомневается. Шаблон, ксерокопия, трафарет... Смысл от этого не теряется, всё – равно, придётся когда – то сказать... Нелепое и смущающее из трёх слов...
THE END.
P. S. Если понравилось, выложу продолжение.
186