Тогда я еще не догадывалась, что это за впечатления, а поделиться с кем — ни будь стеснялась. Однажды родоки забыли меня дома одну, я разделась, и принялась гладить свою писечку лежа в большой пастели, и не бросала это занятие, пока: Ох, какое чувство я почувствовала!!! С того момента моя рука ныряет промеж ногами при впервом комфортном случае. Однажды, мне как-то лет 9, за этим занятием меня застал мой братик. Он на два года старше и строил из себя повзрослевшего. Вот он — то мне и объяснил, что за чувство я испытываю и как вообще это бывает. Я была в шоке: едоки как понять — клялся засовывал свою писю в мамину, пописал туда, а в результате я оттуда вылезла?! Вот чушь какая.
Однако братец объяснил, что туда не писают, папина (и его) пися называется хуем, а мамина (и моя!) — лохматкой, и в доказательство извлек из штанов свой писюнчик.Ведь ему было тогда лет 22, хуем это назвать было не легко, это был именно писюнчик, однако стоял как настоящий и очень меня заинтересовал. Я первые видела ЭТО так близко и я попросила посмотреть поближе. Он разрешил, отодвинул кожу, продемонстрировал мне головку и говорю, что это называется залупой. Братик предложил мне продолжать любовать себя, а он мне покажет, что именно выливается из папы в мамочку для получения детей. Я, естественно, была не против, усердно терла свою мокрую писю (пардон, что ж я уже догадывалась, что это ПИЗДА), и увлеченно глядела как он, в свою очередь, не отрывая взора от меня, теребит свой пенис. По началу он просто взял его тремя пальчиками одной ручки и похлопывал им по запястью второй, вскоре прижал его промеж ладоней и начал тереть, как первобытные люди терли палочки для разжигания огня: его хуек понемногу увеличивался. Братик сжал его правой ручкой и стал мигом двигать вверх — вниз, касаясь огромным пальчиком головки.
Очень мигом он неожиданно начали дернулся, и на меня струилась мутноватая жидкость. От неожиданности я отпрянула и почему — то шепотом говорила: «Ой, хватит, хватит!!!» Но он, казалось, меня не видел и не продолжил и слышал изливать из себя эту двусмысленную жидкость. Я принялась вытирать с себя попавшие на меня капли, однако пришедший в себя братик говорил: «Оближи, дура!» Я говорила, что не акаю, что еще за глупости, однако он пригрозил, что если я этого не сделаю, он расскажет родителям, чем я занималась. Я говорила, что тогда расскажу про него, а он обещал меня побить. В общем, он меня убедил. Я собрала его сперму со своего вылизала и тела ладошку. Не могу сказать, чтоб мне это сразу понравилось: однако с того времени мы онанировали вместе при каждой возможности, и вкус спермы мне нравился все больше и больше. В эту секунду я его обожаю, и часто во время групповухи прошу, чтоб все мужики кончали мне в ротик, или слизываю, когда они кончают на своих подруг — двойное наслаждение
Странно, мы несколько лет дрочили с братиком вместе — каждый себя или друг приятеля, однако ни разу ни мне, ни ему не пришла в голову мысль заняться сексом, даже оральным: Сейчас братик в военном училище, когда приезжает — предки постоянно дома: а я мечтаю, чтоб он меня выебал.… Братик уехал, вытаскивив мне в наследство кучу кассет с порнухой. Я часто лежу в своей комнатушке, смотрю как трахают грудастых блондинок и дрочу: могу заниматься этим целыми днями, если никто не мешает. Однажды сейчас заскочила мать, заметила, чем я занимаюсь: хихикнула и вышла. С того времени не заходит в мою комнату без стука. Мамула моя, прежде чем выйти за папку, была манекенщицей. И щас выглядит — ого! Иногда в мечтах я представляю себя с ней...
Когда мне как-то лет двенадцать, мы с подругой подумали прогулять университету и заскочили ко мне, потому что моих родакой точно не было дома. Я предложила ей посмотреть порнушки, она с энтузиазмом была только за. Кино попался с лесбиянками. Моя рука привычно юркнула промеж ногами, а приятельница: не догадывалась, наиболее глядеть — на экран или на меня. Я предложила ей раздеться и составить мне компанию. Что она и сделала. Я достала из бара у родокой мартини, мы его любовали и лакали свои писечки: вскоре я предложила поиграть, как те девочки в фильм. Перед этим мы жадно целовались (как я что ж понимаю, очень по детски:), вскоре я принялась страстно целовать ее шейку, грудки, поиграла с сосками, ласковостая их язычком и покусывая, и принялась опускаться ниже: живот, внутренняя сторона бедер: и наконец, губи. Хоть я целовала там женщину первые, я имела приличной опыт игр сама с собой и благодаря этому мигом нашла то местечко, где мой язык доставлял ей максимальное наслаждение: Так мы побесились до вечерка, а а далее она позвонила родителям и попросилась остаться у меня ночевать.На следующий денек в универе я героически боролась со сном, однако того как 2-го урока отпросилась домой — и спать, спать, спать: однако перед сном ласково потеребила свою припухшую писечку, вспоминая о вчерашних играх.
Спустя двое суток мать отправила меня к своей подружке, забрать у нее мамины украшения. Ее приглашали Наташа (впрочем, почему приглашали, ее и в этот момент так зовут), тогда ей было около 25 лет. Она не то чтоб красотка, однако очень балдежна и стройна. У нее очень длинные элегантные ножки, великолепная сиськи с вечно торчащими сосочками (это заметно спустя ее кофты), умелый макияж, вечно длинные ноготки с кроваво — красным лаком (кто — то про нее говорю, что у нее «ручки под пенис заточены»). Мужики любого возраста рядышком с ней дуреют. Ну так вот: я приехала к ней на такси, и не отпустила тачку, подразумевая, что заберу что полагается — и поеду обратно. Однако когда я поднялась к ней, Наташа говорила, что за украшениями надо заехать еще наиболее — то, и ей надо еще одеться, и дабы я пригласила таксиста подняться попить чаю, потому что одевается она не довольно мигом: Ну, пока таксист пил чай, я рассматривала какие — то журналы, Наташа одевалась.
Когда она вышла в прихожую, она была уже одета и накрашена.Прихожая была отлично заметна из кухни, где заканчивалось чаепитие. Я вышла, чтоб надеть туфельки. И неожиданно стили Наташа поднимает ножку и ставит ее на стол трюмо. На ней была коротенькая юбка, и, как я что ж заметила, не колготки, а чулки, и — не было трусиков! Наташенька поглядела на меня, лизала пальчик и мигом провела им по щелочке промеж ножек. А далее провела нежно рукой по ноге, якобы поправляя колготок, и убрала ножку со столика: Я стояла, разинув рот, и подразумевала, видел таксист или как?.. В тачке мы сели на заднее сидение, и, не удалось тачка тронуться, как Наташа развела ноги и принялась себя любовать, причем непринужденно рассказывая таксисту, наиболее отправляется в путь: Мы ехали, она разговаривала и мастурбировала то со мной, то с таксистом, как так и надо, а я тихонько охуевала: забавно, видит таксист ее в зеркало? Или: она делает это ДЛЯ МЕНЯ?! Когда мы съехали с центральной улицы, Наташа уложила ножки на спину водительского сидения и продолжала как ни в чем ни бывало: Ну надо отдать должное выдержке таксиста — мужчин вел тачку, как типа ничего необычного не бывает.
Когда он объезжал очередную выбоину на дороге, тачку качнуло и я дотронулась к Наташе, чтоб не сорваться. Она оторвалась от своего занятия, уложила свою ладонь на мою: а позже взяла мою руку и уложила к себе промеж ножек! Вот пиздец! Ну непередаваемое чувство: я уже стекала, как неожиданно начали Наташа вынула мою руку из своей киски, опустила ножки, лизала мои пальчики, влажные от ее сока: и села, как примерная женщина. Мы приехали. Она вышла из тачки абсолютно спокойно, я дрожала от возбуждения… Мы то играли с приятельницами, однако Наташа, повзрослевшая баба, подобная: охуенная! И при таксисте: Как только за нами закрылись дверце лифта, я упала перед Наташей на коленки, задрала ей юбку и уткнулась физиономией ей промеж ножек. Она немножко широко растопырила ножки и мой язычок оказался в ее дырочке: Эх, вот досада, лифт ехал так шустро: Наташа подняла меня, одернула юбку и мы вышли из лифта.… таксист ждал внизу.
В хате, наиболее мы пришли, было много народу, какая — то вечеринка, что ли. Наташенька вышла на балкон, закурила. Я вышла следом, приблизилась к ней, и положила свою женскую ручку ей на жопу. Тут на балкон зашел кто — то еще. Я жаждала отдернуть руку, пока никто не заметил, однако Наташа говорила: «Положи руку на место!» Что я и сделала. Мы шустро оттуда уехали, я забрала, что должна была забрать, и могла отправляется в путь домой, однако: я старалась изобрести предлог, чтоб зайти к ней, а она сама говорит: «Да, у меня еще журналы твоей мамы, зайди, забери». Только она закрыла за нами дверь квартиры, я грохнулась перед ней на коленки и принялась искать язычком клитор. Наталья улыбнувшись: «Подожди, дурочка, давай хоть разденемся:» Но я сильно держала ее зад, прижимая свое личико в ее киску, ловила своими губками ее нижние губки, залазила язычком внутрь… Наталья стонала и опустилась на паркет — прямо в прихожей, красивенько одетая…
У нее был великолепный вкус, прекрасно милая киска и очень громадный клитор. На нем я и сосредоточилась… Натусик охала все громче, позже неожиданно стили закричала: «Господи, да засунь же туда хоть палец!» Я засунула 2 пальчика, двигала ими внутри нее и продолжала сосать клитор… наконец, она простонала: «Ой, пиздец:» и завершила… пару минут мы валялись неподвижно, а далее она притянула меня к себе в плотную, расцеловала, и тихо пробубнила себе под нос, что язык у меня великолепный. Она двинула и встала в спальную комнату, раздеваясь по дороге. Не достигла: Я опять упала перед ней на коленки, обвила за талию и вжалась физиономией промеж ножек. Мы продолжали на ковре: позже таки достигли до спальни. У нее была большая арабская постель и очень классное шелковое белье. В спальне она достала фалоимитатор, который я и использовала вместо пальцев. Странно, пихая ее, я несколько раз прекратила сама, даже не прикасаясь к своей пизде.
А далее она вылизывала меня, я просила ее засунуть мне тот пластмассовый член, однако она отказалась ломать мне целочку: Но я и без того получила море наслаждения. При этом, ебать ее мне нравилось даже больше, чем когда она меня. Наталья позвонила моей маме и договорилась, что я останусь у нее, а в универу пойду ко второму уроку: Когда мы обе устали, я жаждала уснуть, обняв ее, однако она говорила, что так будет не ловко, чтоб я повернулась к ней задом и спала: Я повернулась, обнялась своей попой к ее, однако уснуть не смогла: Среди ночки я легонько растопырила ей ножки и принялась ее облизать. Наталья проснулась, однако не рассердилась, а свалилась поудобнее и вручила мне фаллоимитатор. Правда, она мигом закончила и отвернулась, уснула опять…Раним утречком не было ни малейшего намека на то что было вчера: Наташа, как заботливая мамула, накормила меня завтраком и отправила домой: Потом она еще многому научила. Однако об этом в другой раз.
212